То же справедливо и по отношению конкретному ученому. Не надрываться, не сгореть на работе, замахнувшись на непосильную задачу, но рассчитать свои силы, спокойно и уверенно идти к намеченной цели – делится своими впечатлениями от поездки по Австралии Гурами Шалвович Цициашвили, доктор физико-математических наук, заместитель директора по научной работе Института прикладной математики ДВО РАН.
Когда Гурами Шалвович был в Австралии, ему часто говорили: «to be relaxible» – будь более раскрепощенным, расслабься. В российской действительности такой рабочий ритм сложно воспроизвести по ряду причин… А работают ученые там так. Часов в девять утра (некоторые попозже) приходят обычные люди, отнюдь не героического здоровья и вида. Работают, как бы не спеша. В половине одиннадцатого – с научными разговорами потихоньку, не торопясь – пьют кофе. В двенадцать – половине первого – ланч. Обычно научные сотрудники в это время берут салаты или фрукты – бананы, груши, пьют воду. Часа в три снова каппуччино. Обед по нашим понятиям у австралийцев – в ужин, в шесть часов. Созвучно мыслям Гурами Шалвовича, ученые рассуждают так: если ты занят интенсивной интеллектуальной деятельностью, то обильное калорийное питание излишне. Австралийские коллеги Гурами Шалвовича, выражаясь спортивным языком, если не чемпионы, то участники группы лидеров в своем деле. Они доброжелательно «приучали» русского гостя «to be liberated» и «to relax». Не надо бросаться на задачу как боец на амбразуру. Сейчас мы спокойно спустимся с гор, и она перед нами точно не устоит. Вот на первый взгляд и вся нехитрая формула достижения успеха и сохранения присутствия духа в слаженно работающем научном организме.
– Пусть это поверхностное впечатление от Австралии, но зато по свежим следам. Каковы ваши ощущения от поездки?
– Сложные, смешанные, но чувства подавленности от увиденного нет. Я доволен тем, что съездил. Получил удовлетворение от профессионального общения, познакомился с новыми задачами, что для меня важнее, чем все остальное, – говорит Гурами Шалвович, побывав в крупных австралийских городах: Сиднее, Мельбурне, Канберре. – Хотел бы остаться еще на неделю, чтобы участвовать в работе австралийской конференции по вероятностным методам в теории сложных систем. Она проходила в туристическом центре, расположенном на одном из необыкновенной красоты островов (Day Dream Island). Но, к сожалению, время пребывания ограничено величиной грантов ДВО РАН и РФФИ… Поэтому пришлось уложиться в три недели.
– Казалось бы, сегодня все можно почерпнуть из интернета. Но живое общение, конечно, не заменит электронная почта…
– C развитием и всеобщим распространением интернета стало проще найти нужную информацию. Но чаще всего она оказывается недоступной, если за нее не заплатить. Причем это относится не только к зарубежным сайтам, но и к отечественным. Поэтому такие поездки за границу очень полезны в плане «добычи» нужной профессиональной информации. В результате личного общения появляются договоренности о совместной деятельности. Возникают новые объекты научных исследований, а старые всплывают в совершенно неожиданном контексте.
–И какими же необычными задачами занимаются ученые в Австралии?
– Вы знаете, это, кажущееся легким отношение к исследовательской работе, напоминающее в большей степени подход ребенка, разглядывающего на берегу моря найденный камешек, чем корпение ученого над разгадкой тайн мироздания, позволяет увидеть задачу в неожиданном проявлении. Профессор Джо Гани из Австралии подарил мне оттиск своей недавней статьи по изучению распространения СПИДа среди наркоманов, пользующихся общими шприцами. Он воспользовался классическим подходом. Это так называемая «урновая» схема. По аналогии с урной, в которой находятся черные и белые шары. Оказывается, мне просто «повезло» или «не повезло» оказаться на пути развития этой тематики. Неожиданное приложение теории вероятности позволило получить красивое решение математической задачи, описать результат «опасной небрежности» как закономерное явление.
– Это действительно серьезно и очень интересно. А как там работается ученым в почтенном возрасте?
– Мои хорошие знакомые профессора Гани и Дейли – люди немолодые, но очень высококлассные специалисты. К их мнению прислушиваются, и никто не торопится их «выталкивать» на пенсию. И что интересно, заслуженные люди не пользуются своими титулами, вещая с академических высот, не доминируют, передавая свой опыт. Организация научной деятельности такова, что там предпочитают более эффективно использовать накопленный человеческий потенциал, а не увеличивать число исследователей.
– Гурами Шалвович, если сравнить прошлый ваш приезд в Австралию и нынешний, какие изменения вас удивили?
– Скажу о бытовых подробностях. Когда я был в Австралии пять лет назад в первый раз, мне говорили: обязательно держи дверь открытой! Причина простая. Граждане этой страны чтут законы, а некоторые недобросовестные студентки иногда приписывают «вредному» преподавателю то, чего не было. В последний приезд я с удовлетворением отметил открытые настежь двери. Но тут же получил новую инструкцию: если хочешь куда-то выйти, то обязательно закрой дверь, потому что могут пропасть вещи.
– И с чем это, интересно, связано?
– C ростом преступности, вызванной притоком азиатского населения. В Сиднее, например, просто колоссальное количество китайских, индонезийских и африканских студентов. Идешь утром – их стена. При этом условия для жизни и обучения молодежи вполне приличные. Живут не в привычных для нас общежитиях, а в двухэтажных домах, по одному-два человека в комнате. Питаются нормально.
–Напрашивается вопрос: неужели у китайских студентов такие богатые родители, что могут обеспечить дорогое обучение в другой стране своих чад?
– Нет, конечно. За все платит государство. Профессор Александр Новиков, математик, наш бывший соотечественник, а теперь – гражданин Австралии, сказал, что ставка на качественное и сравнительно недорогое зарубежное обучение китайской молодежи – государственная политика Китая. Кстати это выгодно и Австралии. Доходы от обучения студентов занимают второе место в бюджете страны. Вот пример грамотно выстроенной стратегии. Как и наш Сахалин, раньше Австралия была местом ссылки каторжников, Китай – большой деревней. Сейчас Австралия становится университетом, Китай – сборочным цехом, а Сахалин – нефтяным резервуаром.
– Можно предположить, что рост азиатской миграции создаст проблемы для австралийского населения.
– Оказывается, нет. Чужеземцы сконцентрированы локально, безболезненно для основного населения благодаря взвешенной миграционной политике австралийского правительства. Политике «для себя». А когда делаешь для себя, то уж совсем плохо делать не станешь.
– И что же, китайцы, поразив мир экономическим чудом, хотят, чтобы у них была своя совершенно уникальная наука?
– Нет. Они стараются осваивать самые передовые области, причем как бы повторяя чужие достижения, пытаются дополнить своими собственными изобретениями. Но ни в коем случае не на пустом месте. Прагматично предпочитают идти по тропе за лидером и, возможно, догнать его, а не устремляться в таинственное «далеко» по нехоженой целине. В отдельных случаях мы могли бы согласиться с ними. Или, может быть, и не согласиться, потому что у нас все-таки другой стиль мышления.
Кстати, я заочно знаком с китайским математиком, одним из инициаторов обучения за границей. Это профессор Су Чунь из Хэфейского университета, научный лидер олимпиадной сборной Китая по школьной математике. Он довольно активно печатается в издаваемом нами Дальневосточном математическом журнале. В последнем номере у Су Чуня две статьи. Так вот, этот китайский профессор очень много делает для развития олимпиад школьников и студентов. Он выпускник Московского государственного университета, часто ездит в нашу страну. Считает эти поездки настолько важными, что в одну из последних отправился, будучи не вполне здоровым. (Кстати, в Нижнем Новгороде его пришлось прооперировать.) Такие вот ответственейшие люди занимаются отбором и продвижением талантливых математиков. Многие из этих ребят уезжают на учебу, на работу за границу. Но, даже уехав, связи с Родиной не порывают.
– В связи с этим, нам, видимо, не стоит бояться, что наши молодые специалисты уедут за границу, потому что там условия работы другие.
– Совершенно верно. Там жесткий конкурс. В Мельбурне, в Техническом университете, на одной из кафедр создано подразделение, возглавляет которое наш бывший соотечественник Арон Гинзбург, кандидат физико-математических наук, специалист в области теории твердого тела. Но в Австралии он занимается обработкой кардиологической информации и использует нехирургические методы обследования для ранней диагностики сердечных заболеваний. (Хирургические методы обследований точнее, но гораздо опаснее, дороже и болезненнее.) Я побывал в лаборатории (даже записал свою кардиограмму). И познакомился там с молодым человеком по имени Сергей, который приехал в Мельбурн из Киева. По словам завлаба, на это место было около семидесяти претендентов, но по деловым качествам и по психологической совместимости с уже сложившейся группой выбрали этого парня из Киева. Не так-то просто устроиться на хорошую работу.
– Гурами Шалвович, какие еще наблюдения вы сделали для себя в Австралии?
– В отличие от академической среды не все население живет благополучно. Например, в Канберре я видел художественный фильм, посвященный жизни австралийцев в коллективном хозяйстве по выращиванию устриц, находящемся недалеко от Сиднея. Там работает много ветеранов вьетнамской войны. У них достаточно тяжелая, даже суровая жизнь…
Я не заметил многодетности в академической среде. У меня трое детей, поэтому на такие особенности семьи я обратил внимание. Оказывается, на сегодняшний момент в Австралии создать новую жизнь – это, прежде всего, дать ребенку реальные возможности всестороннего развития. Даже для семьи профессора воспитывать и выводить в люди двух-трех детей трудновато. Рожают после того, как сложилась карьера. Поздно, после тридцати, ближе к сорока годам, обычно посредством кесарева сечения. Но в родившихся детей «вкладывают» денег достаточно много. Например: в Австралии много детских клубов, куда родители «сдают» своих чад, когда отправляются по делам или за покупками. С детьми там играют и занимаются. Поэтому им настолько интересно, что освободившимся родителям приходится ждать, когда дитя решит «вернуться в семью».
Жизнь там не проста и не такая как наша. Конечно, это общее правило, что все надо делать вовремя, а не тогда, когда хочется. Это касается и возраста, в котором лучше становиться родителями или переезжать на постоянное жительство за границу.
Удивило то, что китайское руководство не боится, что талантливая молодежь иммигрирует. Оказывается, китайские высококлассные специалисты сохраняют связи с родиной.
Китай, на пути к экономическому расцвету, уже сейчас обувает, одевает и кормит почти половину мира. А значительную часть вырученных денег правительство страны вкладывает в подготовку специалистов мирового уровня. В Китае планируется создание мощных образовательных центров с привлечением иностранной профессуры. Но пока что им не обойтись без услуг зарубежных университетов. Пусть не все, но часть студентов, обучающихся за границей, возвращается современно подготовленными специалистами.
Китайцы ценят нашу систему высшего образования. Не зря профессор Су Чунь так часто ездит в Россию со своими школьниками на олимпиады. Почему бы нашему правительству по примеру австралийских ученых не налить по чашечке каппуччино и, продемонстрировав нестандартный раскрепощенный подход к проблеме, увидеть в России не только источник нефти, но и фонтан интеллекта?
Здесь, во Владивостоке, по расчетам демографов, через несколько лет значительно уменьшится число потенциальных студентов. Может быть, лучше поток китайских студентов, ищущих знания, приобщающихся к нашей культуре, чем поток китайских строителей, которые будут конкурировать за рабочие места с россиянами в сегодняшней непростой социально-экономической ситуации?
Комментариев нет:
Отправить комментарий