среда, 15 февраля 2012 г.

Тихий океан потеряли?


Письмо в редакцию газеты "Дальневосточный ученый"

Разместила по просьбе автора, А.И. Обжирова

А.И. Обжиров

Здравствуйте, уважаемая редакция. Я решил обратиться в газету после того, как познакомился с Приложением к Распоряжению Президиума ДВО РАН от 03.02.2012 г. № 16034-11н «Перечень и финансирование научных проектов конкурса ДВО РАН на 2012 год, тематика которых соответствует Программам фундаментальных исследований Президиума РАН и Отделений РАН».

При беглом взгляде на результаты конкурса обращает на себя внимание значительное превышение количества поддержанных проектов, связанных с направлениями фундаментальных исследований в химических науках и науках о материалах, информатике и информационных технологиях в сравнении, например, с проектами направлений наук о Земле.

Можно сказать, что я пишу потому, что мои проекты не были поддержаны. Скажу откровенно, что и поэтому. Но отсутствие поддержки моих проектов заставило меня проанализировать, что же поддержано? От Тихоокеанского океанологического института было заявлено четыре проекта по направлению 61 Программы фундаментальных научных исследований государственных академий наук на 2008-2012 годы «Мировой океан – физические, химические и биологические процессы, геология, геодинамика и минеральные ресурсы океанской литосферы, роль океана в формировании климата Земли», руководителями которых были доктора геолого-минералогических наук А.С. Астахов, А.И. Обжиров, Р.Г. Кулинич и С.А.Горбаренко. Куратором направления от Президиума РАН был академик Р.И. Нигматулин, который наши проекты поддержал, но вот Конкурсная комиссия ДВО РАН, к сожалению, не поддержала.

Я не только ученый, но и человек, а потому определенный субъективизм присутствует в моем мнении. В то же время, как конкурсанту, мне бы хотелось по возможности исключить субъективизм при принятии решении комиссией о поддержке проектов.

Полагаю, что вопросы о приоритете одних проектов перед другими возникли не только у меня, а потому обращаюсь через уважаемую газету к Конкурсной комиссии с просьбой рассказать о ее работе, познакомить научную общественность с принципами, которыми руководствовалась комиссия. Тем самым сделать процесс принятия решений по вопросам, затрагивающим интересы многих ученых, более прозрачным и понятным.
Анатолий ОБЖИРОВ,
заведующий лабораторией газогеохимии,
заведующий отделом геологии и геофизики ТОИ ДВО РАН, профессор,
доктор геолого-минералогических наук

Австралийские заметки Г.Ш. Цициашвили



– Я был в Австралии четыре раза, начиная с 2000-го года. В первый раз, по гранту на месячную поездку, посетил университет в столице Австралии Канберре, классический университет в Сиднее и университет Ньюкасла, – небольшого городка, расположенного в двух часах езды от Сиднея. Впоследствии, в основном, работал по приглашению Александра Александровича Новикова в Технологическом университете Сиднея. Много общался с профессорами университетов Канберры, Сиднея и Мельбурна.

За это время накопились какие-то, конечно же, субъективные представления о стране, ее жителях, культуре. Просто путевые заметки-наблюдения, без каких-то претензий на обобщения и сравнения, – рассказывает Гурами Шалвович ЦИЦИАШВИЛИ – доктор физико-математических наук, заместитель директора по научной работе Института прикладной математики ДВО РАН – интересный человек.

Г.Ш. Цициашвили

Математическая наука
Научные дисциплины представлены в четырех национальных академиях – Академии общественных наук Австралии, Австралийской академии наук, Австралийской академии технологических и прикладных наук и Австралийской академии гуманитарных наук. Мой уважаемый коллега, профессор Джо Гани – человек с очень большим жизненным и научным опытом, рекомендовал работать в областях на стыке нескольких научных направлений, поскольку считал их наиболее перспективными и богатыми на новые результаты.

В Австралии я много работал с Александром Александровичем Новиковым. Он очень хороший математик – «вероятностник» из московской школы. Я работал по его наметкам над некоторыми задачами вычислительной теории вероятности, связанными, в том числе, с финансовой математикой. У нас, среди некоторых очень авторитетных экономистов распространено мнение, что финансовая математика и, в частности, теория фьючерсных контрактов является одним из источников или причин возникновения мирового экономического кризиса. Финансовая математика – не моя специализация, поэтому мне было просто интересно мнение признанного в мире специалиста. Александр Александрович Новиков посуровел лицом и сказал, что эта версия была презентована в международной специальной научной литературе. Было очень много подробных и тщательных обсуждений в журналах по экономике, финансам, финансовой математике и в итоге версия была отклонена как несостоятельная. После чего к ней уже не возвращались. Вот такую точку зрения он мне сообщил.

Теперь о других темах исследований, которые при мне подробно рассматривались. Первая – найти эффективные пути стимулирования снижения выброса углекислого газа в атмосферу энергетическими предприятиями. Один из участников семинара (или мини-конференции, она длилась всего полдня) Александр Радчик (из Украины) посвятил меня в суть проблемы. Оказывается, в Австралии в расчете на одного человека количество выбросов углекислого газа довольно высоко. Поскольку основными его источниками являются энергетические компании, следовало посчитать эффективность различных способов побуждения компаний средствами финансового воздействия. Справедливости ради стоит отметить, что в расчете на единицу площади количество выбросов по мировым стандартам считается относительно небольшим.


Вторая проблема, которая, правда, в меньшей степени беспокоит австралийцев, – добиться стабильного производства и потребления электроэнергии. Чтобы не было дефицита энергии во время пикового потребления, чтобы не возникало перепроизводство электроэнергии. Предлагалось с помощью специальных финансовых регуляторов согласовывать производство электроэнергии, допустим, основанной на сжигании угля, и электроэнергии, добываемой от солнечных батарей. На конференции по этой тематике, где я присутствовал, по крайней мере, два доклада было представлено учеными с российскими фамилиями. То есть российские ученые достаточно активно в этой проблематике участвуют и работают.

Что же касается угля, то в Австралии, как мне объяснил А. Радчик, это уголь древесный, он больше дает вредных выбросов в атмосферу, чем уголь каменный. И потому вопрос о снижении выброса углекислого газа в атмосферу продолжает оставаться актуальным для Австралии.

Отношение австралийского научного сообщества к конференциям
У нас, поездки на научные конференции, даже в пределах российского Дальнего Востока, остаются недостаточно частыми. У зарубежных коллег, например, внутри Австралии, научные коммуникации протекают очень активно. Кроме того, к ним часто приезжают ученые из других стран. В Сиднее я слушал доклад специалиста из Германии по пенсионной реформе. В другой раз, Технологический университет Сиднея, где я работал у А.А. Новикова, пригласил сделать доклад специалиста из Швейцарии, из Технического университета Цюриха. Я обратил внимание, что австралийцы много занимаются задачами по использованию различных финансовых инструментов для сглаживания кризисных явлений. По крайней мере, эта тема часто обсуждалась.

Кроме того, Александр Новиков – хороший организатор конференций по теме применения финансовых инструментов в различных областях хозяйства, экономики. Постановка проблем, задач – целиком Александра Новикова. Он мне говорил: «Почему ты не учитываешь при постановке задач все потребности, которые у нас имеются?» Я ответил: «Я задачи вижу, они здесь перед глазами. Естественно, что привязываю постановку задач к тому, что вижу». Тогда он сказал, что у них, в Австралии – другая ситуация. А я могу заняться решением задач только с его слов.
Язык
Английский – основной язык в Австралии. Но произношение слов отличается, по крайней мере, от того, чему меня учили в лингафонных кабинетах на различных обучающих курсах. Как мне потом объяснили, классический английский язык значительно отличается от языка с акцентом, причем акценты могут быть разные. В частности, в Австралии может быть ирландский акцент, могут быть и другие акценты, но хорошее знание классического языка помогает понимать ломаный язык или искаженный каким-то другим акцентом.

Меня несколько раз приводили в кинотеатр. Например, показывали кинофильм «Влюбленный Шекспир», очень популярный в свое время. Мне синхронно тихонечко переводили с английского на адаптированный английский, чтобы я понимал, о чем речь.
Однажды профессор Джо Гани меня взял с собой на заседание Австралийской академии наук, где прозвучала такая фраза: «Поженить науку и бизнес с тем, чтобы родились конкурентоспособные дети – товары». Там очень серьезно обсуждали эти вопросы, а я пытался воспринять смысл прозвучавших докладов на английском.

У меня был опыт восприятия языка, когда я неделю находился в Канберре, в исключительно англоязычном окружении. Сначала я почти ничего не понимал, о чем они говорят. Потом начал правильно улавливать звуки при произношении, то есть понадобилась целая неделя для адаптации к языку. Это, конечно, сильно отличается от того, чему нас хорошо учили.

Столица Австралии
В Австралии есть такие крупные города как Сидней и Мельбурн, в которые население составляет около шести миллионов человек. По крайней мере, в Сиднее, включая пригород, до 10-ти миллионов. Меня удивило, почему наряду с такими крупными городами столица Австралии – Канберра? Там проживают 300-400 тысяч, может быть, немного больше человек.


Если сравнить с другими странами Юго-Восточной Азии – Японией, Китаем, то там картина противоположная. Столица – это очень крупный мегаполис. Я обратился с вопросом: как так может быть? Мне объяснили, что столица, и вообще, федеральное правительство большие полномочия передало региональным правительствам – правительствам штатов Австралии. В компетенции федеральных органов власти находятся, в основном, традиционные функции «общенационального» характера: оборона, внешняя политика, иммиграция, международная торговля, выпуск национальной валюты, почтовая служба и так далее. Ряд этих функций носит эксклюзивный характер, большинство же формально совпадают с властными полномочиями штатов, хотя в случае расхождения федерального и местного законодательства федеральные законы имеют верховенство над законами штатов. За штатами закреплены все иные полномочия, не делегированные Союзу. Поэтому для обеспечения деятельности правительственных органов не нужно большое количество населения.


Общественная жизнь Австралии
Было интересно наблюдать по телевизору за весьма активной общественной жизнью Австралии. Мне рассказали, что в стране существуют две основные партии – либеральная и лейбористская. В отличие от России, там межпартийные дебаты происходят постоянно, а не только накануне выборов. Дискуссии по острым вопросам проходят в парламенте, и регулярно показываются населению по телевидению. В последний раз я был в Австралии весной прошлого года. В то время, как и сейчас, правительство возглавляла Джулия Гиллард, представитель правящей либеральной партии, а ее заместителем был Кевин Рад (представитель лейбористской партии), бывший премьер-министром правительства, в котором Гиллард владела сразу тремя министерскими портфелями. Вот такое у них перераспределение сил в исполнительной власти. Я тогда застал момент, когда Гиллард приезжала в штат Новый Южный Уэльс (столица Сидней) поддержать Мари Башир, которая стала первой женщиной-губернатором штата, опередив мужчину, представителя лейбористской партии.

Гиллард, первая женщина на посту премьера, добилась того, чтобы треть мест в партийном списке была закреплена за женщинами, выделила почти 300 миллионов долларов на работу с населением, которое подвержено самоубийствам и депрессиям, выступала за цензурирование интернета, чтобы люди не имели «свободный доступ к сценам насилия». Еще накануне выборов в августе 2010 года она выступала за преобразование Австралии в республику, заявив буквально следующее: «Когда королева Елизавета умрет, Австралия должна отделиться от Великобритании и стать республикой».

Некоторые достопримечательности
Еще одна особенность этой страны, на которую я обратил внимание в Канберре при посещении картинной галереи. Там собрана в одном месте большая экспозиция хорошо исполненных портретов известных в Австралии людей: писателей, поэтов, музыкантов, художников, врачей, предпринимателей, банкиров, политических деятелей, спортсменов. Вот такая очень интересная портретная галерея соотечественников.

Сравнительно недалеко от картинной галереи находится военный мемориал, где представлены экспонаты об участии австралийской армии в различных сражениях. И что меня удивило, там установлены компьютеры с базами данных большого числа австралийцев, принимавших участие в сражениях. И родственники участников этих сражений могут через компьютер обратиться в базу данных, чтобы уточнить, в каком подразделении их родственник, может быть, уже покойный, воевал, в каких сражениях он участвовал.


Медицина
Следующий вопрос, который я хотел бы затронуть, – о медицине. В беседах с людьми я выяснил немного удивившую меня подробность. Оказывается, в медицине, даже в темах диссертаций, которые там защищают, присутствует такой акцент: минимизация побочного ущерба при лечении основной болезни. Случается, что человека успешно лечат от какой-то болезни, но при этом не исключено негативное воздействие от применяемых препаратов на какие-то другие органы. Как говорится, одно лечат, другое – калечат. Минимизации такого ущерба посвящены целые темы диссертаций. По этому вопросу я разговаривал с профессором Джо Гани, всемирно известным специалистом по прикладной вероятности, академиком Национальной академии Австралии. В частности, меня интересовал вопрос о пожилых людях. Джо Гани, а ему сейчас около 87 лет, сказал, что он ежегодно проходит тест на право вождения автомобиля. Надо сказать, что он достаточно быстро водит автомобиль.

Спорт
Следующий вопрос возник, как ни странно, о спорте. Я слышал такое высказывание, что спорт очень распространен, он является в Австралии национальной религией. Популярно занятия регби, бейсболом. Очень распространено плавание. В частности, там детей учат правильно себя вести в воде. Это важно особенно на австралийских пляжах, где большие волны вызывают появление особенного течения: рип-каррент. Течение опасно тем, что оно может отнести вас от берега, даже против направления ветра. Это течение не затаскивает под воду, а относит дальше и дальше от берега, в результате можно потерять много сил, пытаясь выйти на сушу. Попав в эту ситуацию, что предпринять? Или как защищать себя от опасных животных, в том числе, от белых акул? Прошедшим летом эта проблема пришла и к нам, в Приморье. Австралийцы решают ее так: пляжи в стране оборудуются хорошими службами наблюдения за всей акваторией, население оповещается: где можно купаться, а где – нельзя.


Или такой момент. Австралийская сборная на Олимпиаде в Пекине очень хорошо себя показала, в частности, в плавании. Тогда у меня возник вопрос: где же они тренируются, наверное, в Сиднее? Там, где много населения? Ответ оказался неожиданным и связанным с вопросом о столице страны. Оказывается, Австралийский национальный университет в Канберре имеет факультет физкультуры и спорта. Это большое здание, мне показали его. Сборная тренируется именно там, а не в Сиднее или Мельбурне. Я спросил, участвуют ли в тренировках олимпийской сборной Австралии российские тренеры? Оказывается, участвуют, их приглашают время от времени на консультации.

Дороги в городах
Это совсем маленькое наблюдение в Сиднее. Там дороги довольно широкие. У нас, к примеру, на некоторых переходах установлены таймеры, где видно, через какое время пешеходу можно переходить дорогу. А в Сиднее на переходах стоят такие металлические столбы с кнопками, на которые нажимают люди, желающие перейти на другую сторону дороги. Скапливается какое-то количество людей у такого столба, и тогда автоматически могут открыть пешеходный переход.


Снова в Австралию?
В первый раз я приехал в Австралию, получив грант, а два последующих раза – по приглашению А.А. Новикова. Я пока не планирую туда дальнейших поездок, сотрудничаю по мере необходимости с моими, в основном русскими, коллегами.

Пытаюсь привлечь Александра Новикова к работе в нашем Дальневосточном федеральном университете. И он заинтересован в достаточно продолжительном сотрудничестве. У Александра Александровича есть дочь, подросток, а потому его интересует, есть ли школа на острове Русский, где бы она могла учиться.

Еще вот что. Ученые, работающие в Австралии, обладают рядом преимуществ при их возможном приглашении в ДВФУ. Дело в том, что по правилам федерального университета преподаватели должны работать там непрерывно не менее четырех месяцев. Южное и северное полушарие Земли хорошо дополняют друг друга: ученые из Австралии могут преподавать у нас во время своих летних каникул, у нас в это время – зимний семестр. Должен сказать, что среди выходцев из России, бывшего СССР интерес к развитию Владивостока как центра образования, ДВФУ, Дальневосточному отделению РАН достаточно серьезный.

Вот такие основные, немного разбросанные впечатления, которые у меня остались после поездок в Австралию. Еще в свой первый приезд, я обратил внимание, что люди там очень дружелюбны. В последний раз, в 2011 году, я заметил, что, конечно, общий экономический кризис сказался и на австралийцах, но я бы не сказал, что сильно.

вторник, 14 февраля 2012 г.

Дружба, скрепленная обсидианом



В октябре-ноябре 2011 года в Японии состоялся международный симпозиум, посвященный изучению источников обсидиана (высококачественного вулканического стекла) в Северо-Восточной Азии.

Участники экскурсии у обнажения обсидиана Аджисайнотаки (источник Сиратаки); на переднем плане – А.В. Гребенников (слева) и Я.В. Кузьмин, в последнем ряду справа – В.К. Попов 

Мероприятие, о котором мы хотим рассказать читателям «Дальневосточного ученого», состояло из двух частей. Первая – трехдневная геологическая экскурсия по о. Хоккайдо; вторая – семинар на полевой базе Центра по изучению обсидиана и каменных технологий Университета Мейдзи в префектуре Нагано (центральная часть о. Хонсю). В работе симпозиума приняли участие специалисты из Японии, России, США, Южной Кореи. За год до описываемых событий, в сентябре 2010 года, состоялся ознакомительный визит Я.В. Кузьмина в Центр по изучению обсидиана в главном кампусе Университета Мейдзи (город Токио). Именно тогда директор Центра профессор Акира Оно впервые озвучил идею проведения симпозиума и пообещал найти средства.

Я.В. Кузьмин у обнажения обсидиана Хачигозава (источник Сиратаки, о. Хоккайдо) 

Два ведущих вуза Японии, Университет Мейзди и Токийский университет обеспечили финансирование мероприятия, которой носило официальное название «Методологические вопросы изучения источников обсидиана и стандартизация геологического обсидиана». Почему мы были приглашены в Японию? Дело в том, что наша международная команда, работающая с 1992 года по теме изучения источников обсидиана на Дальнем Востоке России и в прилегающей Северо-Восточной Азии, за 20 лет сумела создать основу для детального изучения вулканических стекол региона. Достаточно сказать, что результаты наших работ, фактической основой которых являются геохимические анализы почти 1400 образцов, опубликованы в 28 статьях в журналах и сборниках (на русском и английском языках), а также в двух коллективных монографиях (см. очерк в «ДВ Ученом» от 06.04.2011 года). Правда, ранее участникам нашего неформального коллектива никогда не удавалось собраться в полном составе, и вот, наконец, 28 октября 2011 года мы собралась в одном месте!

Дискуссия В.К. Попова (слева) и А.В. Гребенникова с японскими коллегами по геологии массива Сиратаки у одноименного музея 

Необходимость в рабочей встрече для выработки методологии изучения источников обсидиана и стандартизации геологических образцов назрела давно, так как в Японии геологами, геохимиками и археологами с конца 1960-х годов (в России и Южной Корее – с 1990-х годов) проводятся исследования источников обсидиана, откуда древние люди добывали (собирали) каменное сырье для изготовления орудий, о чем мы неоднократно рассказывали (см. номера «ДВ Ученого» от 19.05.2010 года, 24.08.2005 года, 26.05.2004 года, 30.10.2002 года). Однако изучение химического состава вулканического стекла в США, России, Японии, Корее и др. проводится различными методами. Это приводит к тому, что результаты исследований, полученные в различных лабораториях и различными методами, часто сопоставить между собой. Такая ситуация получается потому, что, как правило, исследуется не единый образец (который надо по-хорошему делить на части и анализировать), а разные пробы, что уже по определению может вести к ошибкам; используемые методы анализа имеют различную чувствительность и отличаются количеством определяемых элементов; нам всем недостает информации об исследованиях, проводимых в соседних странах (хотя бы потому, что публикации по нашему региону выходят на русском, английском, японском и корейском языках). Поэтому необходимость встречи для обмена данными, опытом и просто неформального общения (что является важной частью совместных работ, как отметил корейский коллега: «Networking is very important!» [Наведение связей очень важно!]) была очевидна, и вот – все обстоятельства сложились благоприятно. Так что же нам удалось сделать за 11 дней пребывания в Японии?

Торжественное разделение образца обсидиана; слева направо: М. Гласкок, К. Вада, Й.-Ч. Ким, В. Попов, А. Оно (вдали – Дж. Фергюсон) 

Выполняя программу первой (геологической) части поездки, группа японских, российских, американских и корейских ученых посетила главные источники обсидиана о. Хоккайдо. Именно здесь древние люди, начиная с около 30 тысяч лет назад, добывали самое ценное для них сырье – обсидиан для изготовления массивных наконечников копий, для ножей и стрел, а также тонких пластинок («микропластин»), древнейшие из которых датированы на Хоккайдо около 21 тысячи лет назад. Экскурсии по Хоккайдо предшествовала обстоятельная лекция по геологии и плиоцен-четвертичному вулканизму острова, прочитанная доктором Кейдзи Вада из Университета образования города Асахикава. Детально были рассмотрены вопросы геохимии и минералогии изверженных пород, слагающих вулканические постройки в пределах грабена Монбетсу-Камишихоро в центральной части Хоккайдо. Риолитовые лавы этих вулканов имеют мощные корки закалки из высококачественного вулканического стекла, коренные выходы которых и являются главными источниками обсидиана этого региона. После вводной лекции мы смогли ознакомиться с геологической коллекцией образцов обсидиана из основных источников Сиратаки, Хорокоюбетсу, Окето, Токачи-Мицумата и др. Всем участникам вручили карты, схемы и путеводитель полевой экскурсии.

 Участники экскурсии в кальдере Токачи-Мицумата (о. Хоккайдо) за отбором образцов; на переднем плане справа – В.К. Попов 

Итак, в течение трех дней мы посетили три источника к востоку от города Асахикава – в Сиратаки, Окето и Токачи-Мицумата. Первый из них – это подлинная «Мекка» для геологов; в древней кальдере (впадине в виде цирка, сформировавшейся в результате проседания поверхности после извержения магмы и образования подземной полости), появившейся в этом месте несколько миллионов лет назад, находятся скалы из чистейшего обсидиана черного и бурого цветов (кстати, на ряде этих объектов Я.В. Кузьмин впервые побывал в 2003 году, о чем рассказал в очерке, напечатанном в «ДВ Ученом» 26.05.2004 года). Это – потоки застывшей лавы кремнекислого (риолитового) состава, которая извергалась около двух миллионов лет назад. Обсидианы слагают кровлю и подошву лавовых потоков; центральная часть сложена их кристаллическими аналогами – риолитами, а переходная между ними зона – вулканическим стеклом с большим количеством сферолитов. К некоторым обнажениям ведет крутой подъем, а кое-где уже лежит первый снежок – все-таки высота в окрестностях Сиратаки около 1200 метров над уровнем моря. Участники экскурсии собрали образцы обсидиана и других типов пород для дальнейшего совместного изучения. И хотя многое уже сделано в изучении геохимии источника Сиратаки, в том числе и нашим неформальным коллективом, дополнительное исследование этого уникального объекта необходимо хотя бы потому, что обсидиан отсюда проникал не только по всему острову Хоккайдо, но и доставлялся по морю на соседние территории – остров Сахалин, Курильские острова, и даже в низовья Амура (расстояние до которого никак не меньше 1000 километров!). Это, кстати, новая информация, которая опубликована летом 2011 года в нашей совместной статье в ведущем международном журнале по данной тематике – «Journal of Archaeological Science» (издательство «Elsevier»). Следует отметить, что в геопарке Сиратаки существуют строгие правила посещения источников. Здесь нельзя разрушать коренные выходы и собирать образцы обсидиана. Однако мы имели разрешение на отбор отдельных представительных образцов обсидиана для изучения химического состава с целью их дальнейшей стандартизации.

 
 Колонны у входа в Музее геопарка Сиратаки на о-ве Хоккайдо облицованы плитками из декоративного обсидиана


Помимо геологических объектов в районе Сиратаки, мы посетили только что открытый Музей обсидиана, входящий в состав одноименного геопарка. Само движение геопарков как аналогов памятников культурного наследия ЮНЕСКО (но относящихся к природной среде, а не к архитектуре и истории), возникло в 2004 году. В музее тщательно подобраны экземпляры орудий и их заготовок из раскопок многочисленных (не менее 100) памятников палеолита в окрестностях поселка Сиратаки. Очень интересны собранные заново (научный термин – «апплицированные») обсидиановые ядрища (нуклеусы), из которых древние люди изготовляли орудия. Остатки того, что когда-то было ядрищем, археологи находят при раскопках, но это уже не сами нуклеусы, а только снятые с них отщепы и орудия. Для того чтобы изготовить наконечник, иногда приходилось отделять от ядрища десятки и даже сотни чешуек. Можно представить, какой усидчивостью надо обладать, чтобы из нескольких сотен (и даже тысяч) отщепов найти именно тот, который подойдет к другим таким же осколкам! Эту работу выполняют специально обученные люди, в основном, женщины. В Музее можно ознакомиться с историей открытия палеолитических памятников Сиратаки в 1912 году господином Морихеем Юешиба, получившим за это звание «Короля Сиратаки». Его портрет и биография размещены на специальном стенде.

Апплицированные обсидиановые нуклеусы – результат длительной кропотливой работы японских археологов. Экспозиция в Музее геопарка Сиратаки 

Мы также познакомились с другими важными источниками обсидиана на востоке Хоккайдо. В районе Окето нет обнажений, к которым можно подойти и отбить кусок обсидиана, поэтому участники осматривали осыпи, образовавшиеся в результате разрушения скал, и собирали образцы. В кальдеру Токачи-Мицумата мы попали в последний вечер; уже наступали сумерки, когда работа по отбору обсидиана из русла небольшой реки была закончена. Ранее у нас было всего два образца из этого важнейшего (и первого из открытых на Хоккайдо – это произошло почти 50 лет назад) источника вулканического стекла, и вот теперь наша коллекция гораздо более представительна!

Итак, полевая часть симпозиума была выполнена; с погодой нам тоже повезло – стояли погожие дни. Вершины высоких гор были покрыты свежевыпавшим снегом, а в долинах только однажды утром трава была покрыта инеем (все-таки поздняя осень, даже на Хоккайдо!). Во время всей поездки по Хоккайдо чувствуется, как жители Хоккайдо любят и оберегают свою землю. Горы покрыты первичными лесами, не видно следов пожарищ. На нашем пути неоднократно встречались олени и лисы, которые совершенно не боялись человека. Во избежание встречи с медведем участникам экскурсии выдали колокольчики, предупреждавшие о приближении людей. По программе наступало время второй важной части поездки – симпозиума с участием японских геологов и археологов, что, по словам профессора А. Оно, происходит в изучении обсидиана Японии впервые.

В течение трех дней проходила как научная сессия, так и знакомство с полевым стационаром Центра по изучению обсидиана Университета Мейдзи. В 2004 году в горах префектуры Нагано, в 160 км к северо-западу от Токио, была торжественно открыты полевая база Центра и Музей обсидиана; на этом мероприятии в качестве участника проходившего одновременно Всемирного обсидианового саммита присутствовал В.К. Попов. Место для базы было выбрано не случайно, потому что в ее окрестностях находится много источников обсидиана и археологических памятников с орудиями из него. Мы осмотрели раскопки обсидиановой «шахты» (точнее, колодца, достигающего глубины 5-6 м), выкопанной людьми эпохи дзёмон (новый каменный век, когда люди уже умели изготавливать керамику) около 7-3 тысяч лет назад. Всего в окрестностях стационара находится около 200 древних разработок. Когда древние люди добирались до слоя, обогащенного обсидианом (размером с человеческий кулак и более), они собирали ценное сырье и забрасывали образовавшуюся яму, а при необходимости копалась новая… Кстати, так поступали древние рудокопы и в других частях мира; об этом один из нас сообщал на страницах «ДВ Ученого» (см. номер от 28.12.2001 года). Как результат доисторической добычи сырья, склон горы в настоящее время покрыт оспинами древних выемок. Над раскопками самой глубокой шахты планируется построить павильон, что даст возможность демонстрировать его как музейный объект.

Раскопки обсидиановой «шахты» (о. Хонсю, префектура Нагано) 

Музей обсидиана, находящийся рядом с базой Центра, активно действует. В нем представлены экспонаты, демонстрирующие использование обсидианового сырья в палеолите (древнем каменном веке, еще без керамики), когда люди лишь собирали гальки обсидиана в русле протекавших поблизости рек; и о «горных разработках» эпохи дземон, которые мы уже видели в натуре. В одном и залов висит карта мира, где показаны важнейшие источники обсидиана. Муниципалитет небольшого города Нагава, расположенного в префектуре Нагано в 20 км от музея, финансировал строительство и содержание музея; здесь разработана программа работы с населением, в том числе, с детьми со всей страны, которых учат изготавливать из обсидиана орудия с острым краем. Здесь же можно купить изделия и сувениры из обсидиана, изготовленные местными мастерами по обработке камня.

В работе симпозиума приняли участие около 40 человек; кроме японских исследователей из ряда университетов, департаментов образования городов и частных научных лабораторий (есть в Японии и такие учреждения), присутствовали трое ученых из России, двое – из США, один – из Южной Кореи. Всего было заслушано 11 сообщений, касавшихся методики анализа образцов обсидиана из коренных источников и археологических коллекций. Подчеркивалось, что для получения достоверных результатов необходима унификация методов изучения источников обсидиана и стандартизация геологических образцов, а также обмен уже имеющимися (в том числе, опубликованными) данными. С докладами по этой теме выступили доктора Майкл Гласкок и Джеффри Фергюсон (США); кандидат геолого-минералогических наук Владимир Попов (Россия); доктора К. Вада и Йошимицу Суда, и м-р Тароу Каннари (Япония). Кандидат геолого-минералогических наук Андрей Гребенников (Россия) на примере Камчатки продемонстрировал, как данные по геологии, петрологии и геохимии региона позволяют делать прогноз положения «неизвестных» источников обсидиана – тех, для которых у нас пока нет каменного материала, собранного из коренных местонахождений, а есть только археологические образцы (на Камчатке как минимум семь таких объектов!).

Сообщение доктора географических наук Ярослава Кузьмина (Россия) было посвящено итогам 20-летних геоархеологических исследований обсидиана на Дальнем Востоке России и прилегающих территориях (остров Хоккайдо, вулкан Пектусан); в качестве перспективы работ была представлена информация о важном источнике обсидиана на Чукотке – озеро Красное (см. «ДВ Ученый» от 06.04.2011 года). Доктор Масами Изухо (Япония) рассказал о перспективах изучения процесса добычи, обмена и использования обсидиана в эпоху палеолита на о. Хоккайдо.

В некоторых докладах была представлена новая информация, которая не вошла в изданный нашим коллективом в 2010 году в Великобритании сборник по эксплуатации обсидиана Тихоокеанского «огненного кольца» (см. «ДВ Ученый» от 06.04.2011 года). Профессор Йонг-Чан Ким (Южная Корея) сообщил, что ему удалось провести геохимический анализ обсидиановых валунов, вывезенных из Северной Кореи в Японию в качестве строительного материала; состав образцов оказался идентичен таковому для артефактов, попавших в руки российских археологов от северокорейских коллег в 1970-х годах. Поскольку валуны и отщепы происходят с территории Северной Кореи, это может означать, что пока неизвестный нам источник высококачественного обсидиана (геохимические данные для которого, тем не менее, у нас уже есть) находится близ границы современных Китая и Северной Кореи. Решению этой загадки были посвящены три поездки на вулкан Пектусан, предпринятые нашей группой (см. «ДВ Ученый» от 30.10.2002 года). Однако точное положение этого источника до сих пор остается неизвестным; очевидно, что находится он не в пределах собственно вершинной кальдеры Пектусана (о чем свидетельствуют имеющиеся у нашего коллектива данные), но где-то недалеко от него, на территории Северной Кореи. Вот куда надо стараться попасть в ближайшие годы!

Доктор Нобуюки Икея (Япония) представил новые данные о результатах геохимического изучения обсидиана источника Козу-дзима, расположенного на маленьком острове в открытом море к югу от Токио, полученные с помощью нейтронно-активационного метода, как наиболее «универсального» сегодня при изучении геохимии вулканических стекол. Результаты анализа подтвердили полученные ранее данные о транспортировке каменного сырья через проливы в открытом море уже около 34 тысяч лет назад. У многих ученых долгое время существовал скептицизм по поводу столь раннего появления водного транспорта – ведь это все-таки эпоха палеолита, для которой неизвестны находки остатков лодок. Оказалось, что статья Н. Икеи с соавторами, где приводятся данные по анализу обсидиана из источника Козу-дзима и стоянки Идемаруяма на о. Хонсю, вышла на японском языке в 2005 году. Вот ситуация, когда ощущается языковый барьер, малая доступность ряда печатных работ и все еще недостаточная степень прямых контактов со специалистами, работающими на соседних территориях. В ходе дискуссии возникла идея проверить результаты анализа в независимой лаборатории – в Исследовательском реакторном центре Университета Миссури (город Колумбия, штат Миссури, США), где, кстати, Я.В. Кузьмин и В.К. Попов работали в 2005 году (см. «ДВ Ученый» от 24.08.2005 года). Заведующий Лабораторией археометрии в Миссури доктор Майкл Гласкок – наш давний партнер и соавтор, и участник данного симпозиума. Договоренность о проведении контрольных анализов была быстро достигнута; вот что значит собрать вместе заинтересованных лиц.

Итогом симпозиума стала церемония разделения на девять частей четырех «эталонных» образцов обсидиана с о. Хоккайдо. Они будут проанализированы в лабораториях Японии, России, США и Южной Кореи различными методами, а результаты будут сопоставлены между собой. Только так можно добиться того, чтобы аналитики наших стран начали «разговаривать на одном языке». Материалы симпозиума предложено опубликовать на английском языке. И, конечно, речь шла о совместных экспедициях, грантах, публикациях. Очевидно, что симпозиум удался!

В заключение – несколько слов о принимающей стороне, Центре по изучению обсидиана. Он был основан в 2000 году в одном из наиболее престижных вузов Японии – Университете Мейдзи, расположенном в центре Токио. Здесь в настоящее время концентрируются работы по исследованию источников «археологического» обсидиана в масштабах всех Японских островов (от Хоккайдо до Окинавы); имеются приборы для определения геохимического состава артефактов и геологических образцов. Гордостью Центра является коллекция обсидиана из всех основных источников Японии (а их не менее 40). В последние годы Центром выпущен двухтомный каталог химических анализов обсидиановых артефактов Японии и Сахалина общим объемом 590 страниц, который нам любезно подарили. Рядом с Центром находится Музей Университета Мейдзи, где представлены экспонаты по археологии и истории Японии.

С директором Центра, профессором Акира Оно, нас связывает давняя дружба, начало которой было положено еще в 1988 году во время встречи А. Оно и Я.В. Кузьмина на международном симпозиуме в городе Находка, посвященном четвертичным отложениям Восточной Азии и Тихого океана. В последние годы Центр испытывает новый подъем деятельности, связанный с расширением международного сотрудничества, а российские коллеги со своей стороны готовы оказать этому всяческую поддержку. Первым таким мероприятием в 2010 году был визит Я.В. Кузьмина в Университет Мейдзи. В сентябре-октябре 2011 года сотрудники Центра во главе с А. Оно и профессором Шигео Сугихара посетили важный источник вулканического стекла в Приморье – Шкотовское базальтовое плато недалеко от города Уссурийска. И вот, третий шаг – международный симпозиум в Японии. Действительно, обсидиан соединяет геологов и археологов разных стран и континентов!
Ярослав КУЗЬМИН,
доктор географических наук, Институт геологии и минералогии СО РАН, Новосибирск
Владимир ПОПОВ,
Андрей ГРЕБЕННИКОВ, кандидаты геолого-минералогических наук, Дальневосточный геологический институт ДВО РАН

суббота, 11 февраля 2012 г.

Будущее Владивостока: столица Тихоокеанской России?



20-21 января во Владивостоке прошла стратегическая сессия в рамках разработки концепции туристско-рекреационной ОЭЗ «Остров Русский». Цель мероприятия – моделирование и рассмотрение вариантов концепции ОЭЗ «Остров Русский» для определения оптимального сценария развития. Инициаторы ОАО «Особые экономические зоны» и компания IRP Group. ОАО «ОЭЗ» – управляющая компания, в ведении которой находятся 25 особых экономических зон России. Она действует как заказчик строительства инфраструктуры и привлекает инвесторов из числа крупнейших международных и российских корпораций. Консалтинговая компания IRP Group занимается разработкой стратегий территориального развития. Для участия в стратегической сессии были приглашены ведущие российские и зарубежные эксперты из АНХ при Правительстве РФ, МГМУ, ОАО «Роснано», ИК «Тройка-Диалог», компании «Крокус», холдинга «Эксперт», ИД «Коммерсантъ» и другие.

Наш постоянный автор Юрий Алексеевич АВДЕЕВ, директор Азиатско-Тихоокеанского института миграционных процессов, ведущий научный сотрудник Тихоокеанского института географии ДВО РАН, кандидат экономических наук, принявший участие в работе сессии, любезно согласился поделиться своими впечатлениями от заседания.

 
Ю.А. Авдеев

– Первоначально проведение мероприятия планировалось в Москве, но победил здравый смысл. В самом деле, перед началом любого строительства нужно побывать на отведенном под него месте. К слову, по количеству участников сессии перевес был на стороне местного экспертного сообщества. Но содержательно численный перевес и «игра на своем поле» ровным счетом ничего не меняли, потому что энергия, с которой организаторы утверждали предъявленный проект Концепции и убежденность в своей непогрешимости, не оставляли шансов на иную точку зрения. Это вызывает обеспокоенность, потому что путь, который проделали авторы «нового концептуального взгляда» на развитие территории Владивостока, новизны как таковой имеет немного, а прочерченная ими траектория по существу повторяет то, что здесь на месте было пройдено как минимум 10 лет назад. Прошу понять меня правильно. Речь не идет о том, что предлагаемые схемы и варианты развития города и острова Русский не верны. Но они уже рассматривались неоднократно и в академических, и проектных коллективах, так что если бы нынешние разработчики опирались на прежний опыт, мы вместе могли бы двигаться дальше, а не повторять пройденное.

 – Юрий Алексеевич, что вы имеете ввиду? Объясните, пожалуйста.

– Проиллюстрировать свою позицию берусь на примере той презентации, которая была предъявлена IRP Group, и которая так и не стала предметом обсуждения двухдневной работы экспертов.

Твердость позиции авторов заявлена, прежде всего, двумя цитатами высшего руководства страны: «Мы видим будущее Владивостока как делового, культурного, научного и образовательного центра российского Дальнего Востока. Убежден, город может стать одной из признанных столиц России, занять достойное место среди ведущих мегаполисов АТР», говорил В.В. Путин.

Вроде бы все верно, но верно с позиции 2007 и даже 2010 года. В 2012 году этого уже недостаточно. Россия реально вступила в год председательства в АТЭС. Вложены большие деньги в развитие инфраструктуры Владивостока. Разрабатывая концепцию развития Владивостока на два десятилетия и далее, авторы просто обязаны не оглядываться назад, а давать новый сигнал первым лицам страны, и значит не просто декларировать в качестве «одной из признанных столиц России» (а сколько их действительно у страны?), а именно как «восточную столицу России», столицу Тихоокеанской России, не «Владивостокский городской округ», а третий, после Москвы и Питера, субъект Федерации. И уже тем более слабо звучит в этом контексте фраза Д.А. Медведева о том, что «Владивосток должен стать процветающим и современным» (а какой город не должен стать таковым?). Поэтому предпослав своему документу слова высших авторитетов, тем не менее, авторы остаются в прошедшем времени.


– Поэтому и миссия проекта выглядит обтекаемо?

– Да, к тому же и безвольно: «способствовать усилению геополитической роли России в Азиатско-Тихоокеанском регионе». – Была она таковой, когда в Тихом океане базировался атомный подводный и авианесущий флот, когда восточные рубежи страны были надежно прикрыты авиацией и ракетными войсками стратегического назначения, а на берегу был развернут могучий военно-промышленный комплекс, укомплектованный инженерно-техническими кадрами высшей квалификации и так далее. Сегодня об этом мы можем говорить по большей части лишь в прошедшем времени. И какой бы ни была, в конечном счете, Особая экономическая зона туристско-рекреационного типа на острове Русском, она будет «способствовать усилению геополитической роли» лишь в очень малой степени.

А когда авторы в числе пяти целей проекта называют «закрепление населения», «превращение Владивостока в центр международного сотрудничества», «создание условий для опережающего экономического роста», «стимулирование экономического взаимодействия» и «обеспечение устойчивого развития после саммита», то становится ясно, что в такой постановке ожидать каких-либо новаций не приходится.

Не спасают ситуацию и те факторы, которые положены авторами в основу Концепции: «Дальневосточная Швейцария», близость к центрам крупнейших азиатских экономик, а тем более, такие банальности как гео-экономическое положение Владивостока, море, культурно-историческое наследие, и даже наличие здесь крупнейших научно-образовательных центров Дальнего Востока, результатами деятельности которых, кстати, авторы как бы не очень себя обременяли.

– Есть ли положительные стороны в представленном проекте концепции?

– Достоинством представленного проекта концепции является уже хотя бы то, что он еще раз укрепил позицию регионального экспертного сообщества, которое прошло этот этап в предыдущее десятилетие. Все то, на что были потрачены два дня, по большей части обладает новизной только для тех, кто прикоснулся к этим проблемам в последнее время. Это и не плохо и не хорошо. Просто – это поздно.

Практически все, что является предметом разработки в рамках ОЭЗ, было сформулировано ранее, причем тогда, когда еще ничего было нельзя. Никакого АТЭС не было в помине, о миллиардных инвестициях не мечтали, про университет на острове Русском можно было услышать только от «больных на голову» экспертов, про мосты через Золотой Рог и Босфор Восточный В.В. Путин даже не думал. Первый вариант океанариума, как известно, он соглашался разместить на оконечности полуострова Муравьева-Амурского и так далее.


Сегодня все перечисленное не только можно, это существует в металле, бетоне, вантах. Разработаны, обсуждены и утверждены «Стратегия Владивостока до 2020 года», сформулированы и переданы в городскую администрацию «Стратегический план развития города до 2020 года». И теперь слушать про дорожки для бега трусцой, или о горнолыжной базе на Русском – это как-то не очень удобно по отношению к авторам предлагаемой к обсуждению разработке. – Откуда вы, ребята, из прошлого?

– Что же остается за пределами понимания разработчиков Концепции?

– Одним из наиболее серьезных ограничений в развитии города является его территория. До настоящего времени более 60 процентов территории Владивостока остается в ведении Министерства обороны. Возможно, я чего-то не понимаю в тонкостях юриспруденции, но «ведение» не равнозначно «собственности», а значит, если в государстве поменялись приоритеты, изменилась «геополитическая ситуация», то и субъект ведения должен быть изменен решением Президента, Правительства. Такие решения вроде бы есть, но субъектом ведения по-прежнему остаются военные. Да еще и субъект Федерации, в лице губернатора, под шумок ротации городских управленческих кадров прихватил изрядный кусок городской территории. И понятно, почему город в решении принципиальных вопросов собственного развития оказывается «на подтанцовках» у тех, в чьем ведении находится городская земля. Когда речь идет о передаче земельного участка для использования в мирных целях, Министерство занимает «круговую оборону» и требует доказательств, что земля будет использована по назначению, хотя контроль за ее использованием не входит в компетенцию данного ведомства.

– Видимо, какие-то предложения можно было бы взять из концепции «Большой Владивосток»?

– Проектом «Большой Владивосток», который разрабатывался в начале 90-х годов, предусматривался выход за административные границы города, расширяя их до пределов водосборного бассейна. По оценкам того времени, на территории такого Владивостока могло бы разместиться «не толпясь» до 3 миллионов жителей, при условии преимущественно малоэтажной жилой застройки по периферии, и формирования делового центра в районе Седанки. Островная территория при этом рассматривалась как рекреационная зона с включением порядка трех десятков островов.

– Какие средства необходимы для развития инфраструктурного потенциала Владивостока?

– Они запредельны даже для самых неуемных мечтателей. Но давайте посмотрим на них, принимая во внимание соотношение между стоимостью человеческого капитала и стоимостью инфраструктуры города. Именно здесь коренится причина миграционного оттока горожан. Так вот для «закрепления» здесь молодежи, а именно они составляют большую часть отъезжающих, к 600 млрд. руб., которые будут освоены ко времени проведения Саммита, потребуется еще вложить как минимум 700 млрд.

– Немало!

– И не потому, что мы такие ненасытные. Таков уровень недовложений за многие годы существования города в статусе «закрытого». Эта цифра сопоставима и даже превышает объемы финансирования последних лет, и далеко не совпадает с оценками авторов Концепции, которые считают, что достаточно «обойтись» суммой в 1 млрд. долл.

Полагаться на дальнейшее инвестирование за счет федерального бюджета в высоких объемах не приходится, особенно имея в виду сложившуюся парадоксальную ситуацию. Федеральный центр сюда вкладывает все больше средств, но при этом численность, дальневосточников, покидающих Приморье, не уменьшается, а растет.

– Но за счет каких же источников город может получить достаточное финансирование, на чем он сможет заработать сам?

– Единственным направлением экономического развития, которое обеспечит такой финансовый поток, является туризм. Это и рабочие места, и «живые деньги» туристов, и частные инвестиции в строительство новых гостиниц, и обустройство объектов туристического показа и многое другое.

Отсюда принципиальный вопрос к авторам Концепции: смогут ли предлагаемые меры обеспечить требуемый туристический поток, каков масштаб этого потока, на что должен быть ориентирован город и его власти, что будет в качестве финансового результата? Авторы, «реалистично» разложив туристический поток, рассчитывают на то, что, в основном, это будут россияне, тогда как иностранные туристы составят примерно 30 процентов. По прогнозам в 2021 году, Владивосток сможет принять 2560 тыс. туристов, а в 2027 г. их будет уже 3630 тыс., из которых иностранцы – не менее 1300 тыс. чел.

– На первый взгляд – неплохая перспектива…

– Да, но наращивание инфраструктурного потенциала растягивается более чем на два десятилетия. Кроме того, авторы так и не увидели в качестве ресурса развития Владивостока его ближайшее окружение. С одной стороны, мы знаем, что северо-восток Китая, две Кореи и Япония – это 300 млн. человек, и это самый надежный туристический потенциал. С другой стороны, 20 экономик АТЭС – и это то, что будет здесь уже в этом году. Разве «лютиками-цветочками», экопарками и прочей мишурой мы сможем завлечь сюда достаточное количество жителей этих стран?

Если мы ориентированы на российского туриста, – это один набор туристических продуктов, если на население ближайших азиатских стран, то должна быть учтена их специфика и менталитет: от гостиничных номеров до гастрономических пристрастий. Ресурс, который пока так и остается невостребованным, хотя он уже здесь (два десятка иностранных консульств и торговых представительств), заключается в том, что Владивосток – это ближайшая европейская точка к Азиатско-Тихоокеанскому региону. И интерес к этому месту будут проявлять, прежде всего, азиатские страны. И это, по идее, должно стать стержнем Концепции.

– А как заставить этот стержень «заработать»?

– Еще одним серьезным ограничением в развитии Владивостока является его статус муниципального образования. Согласно 131 ФЗ в компетенцию муниципалитета не входит функция международной деятельности. Если внимательно читать Подпрограмму «Владивосток как центр международного взаимодействия со странами АТР», станет ясно, что речь идет, главным образом, об инфраструктуре, обустраиваемой за счет федеральных вливаний. И город сам по себе, как бы и не причем. Если же город берет на себя функцию саморазвития за счет привлечения частных инвестиций, за счет тех объектов, которые размещаются на его территории, за счет привлекаемых финансовых ресурсов в виде заимствований или гарантийных обязательств, значит, – в Концепции должна быть определена роль Владивостока как восточной столицы России с наделением ее статусом субъекта федерации в границах Большого Владивостока. Но этому решению должна предшествовать внятная восточная политика России. Пока что все, что проговаривается, декларируется, делается – не является результатом долгосрочной стратегической линии государства на взаимодействие со странами АТР, экономиками АТЭС.

– Как найти выход из создавшегося положения?

– Удобнее всего – при обсуждении повестки дня предстоящего саммита АТЭС во Владивостоке. На первый взгляд, Особая экономическая зона на острове Русский за пределами обсуждаемого предмета. Но это не так, потому что сейчас решается судьба высшего образования, науки на Дальнем Востоке, самого Владивостока, а, возможно, и России в целом.
Пока предстоящая повестка остается в рамках тривиально понятных проблем: продовольственная безопасность, транспортная логистика, инноватика, региональное развитие. На что уже «отреагировали» некоторые страны АТЭС, и в результате повестка была «довешена» еще и борьбой с терроризмом. Несомненно, весь набор обсуждаемых проблем чрезвычайно актуален, и требует совместных усилий для их решения. Но ни в одной из этих областей мы не являемся лидерами, и самое большее – мы можем встраиваться в хвост уже управляемых кем-то процессов.

А вот где мы действительно можем задать тон, да что там, – установить свои правила игры, а это принципиально важно для интеграционных процессов, – это в области освоения космического пространства и изучения Тихого океана. А также в области культуры. – Культура, вот где мы могли бы задать мощный импульс интеграционного взаимодействия, имея при этом в виду, что не только мигранты, как сейчас предлагают, должны прочесть 100 книг российских авторов, но и сами мы, наши дети и внуки должны к этому стремиться. Все три аспекта актуальны для всех без исключения стран АТЭС, они представляют собой принципиально новое явление в развитии торговых отношений, и в каждом из них нам не только есть что сказать, но и показать, как нужно делать!

Вот если иметь в виду подобный подход, а не просто некое абстрактное рекреационное развитие неосвоенного пока острова, то напрашивается видение освоения острова Русский как площадки межкультурного взаимодействия стран АТЭС и России. Первым фундаментальным проектом такого взаимодействия является создание университета, который в нынешней парадигме звучит как ДВФУ. Для кого он ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ? – Для китайцев, корейцев, японцев, или все же …? Как вы лодку назовете… Поэтому пока еще не поздно, стоило бы подумать и внести поправку, для которой еще есть время: Российский Азиатско-Тихоокеанский университет во Владивостоке! Над этим можно еще поработать, но региональная привязка обязательна.

– А что же могло бы стать содержательным аспектом межкультурного взаимодействия на Русском?

– Почему бы в рамках разрабатываемой Концепции не положить на стол главе российского государства такой проект: каждой из экономик участников саммита АТЭС на острове Русском предлагается землеотвод, скажем, в пределах 10 га, где они смогут разместить официальное представительство своей страны или столицы, элементы национальной культуры, науки, традиционной кухни, архитектурных памятников и так далее. Представим себе, что на одной территории собрались двадцать городов стран АТЭС. А с другой стороны, объединяющей их транспортной артерии (пусть то автодорога, трамвай, железная дорога или монорельс, или лучше результат некой невиданной до сих пор инновационной разработки) расположились 20 российских городов со своими наиболее узнаваемыми архитектурными силуэтами, памятниками культуры: Москва, Санкт-Петербург, Ярославль, Нижний Новгород, Казань и далее по Транссибу. – Вот вам два в одном: на Русском острове и «Россия» и «АТЭС». Здесь вам и культурные обмены, и новые побратимские связи, и научное взаимодействие, и спортивные, и торговые и прочие связи.

Разумеется, реализация предлагаемого подхода потребует серьезных усилий, для его легитимизации существующим российским законодательством, возможно внесения изменений в законодательство. Не исключаю, что в результате появится некий новый тип Особой экономической зоны (международной, интеллектуальной) со своими пограничными, таможенными, миграционными правилами. Главное, чтобы это было направленно не на «закрепление», а на притяжение будущих Нобелевских лауреатов, на формирование творческой среды, на развитие интеллектуального потенциала огромной территории Дальневосточного федерального округа, всей России.

В любых других сферах правила уже давно установлены, и условия нашей интеграции состоят в том, что мы соглашаемся с этими правилами. А, как известно, кто рамки задает, тот и получает выгоду. Торговля сырьем сама по себе дело не такое уж и плохое, но все зависит от того, по чьим правилам установлена эта игра. Поэтому наш выход хоть на европейский, хоть на азиатские рынки, хоть вступление в ВТО – все это выход на площадки, где правила, границы установлены другими. Активное участие России в АТЭС хорошо именно тем, что здесь еще остаются ниши, в которых мы могли бы задавать свои условия, и этим можно пока еще воспользоваться.