воскресенье, 31 января 2021 г.

Морские губки для бионанотехнологий

 Лауреаты премии имени выдающихся учёных

В прошлом году кандидатам биологических наук Юрию Николаевичу ШКРЫЛЮ, ведущему научному сотруднику лаборатории бионанотехнологий и биомедицины, доценту, и Галине Николаевне ВЕРЕМЕЙЧИК, старшему научному сотруднику лаборатории биоинженерии (ФНЦ Биоразнообразия ДВО РАН) была присуждена премия имени академика ВАСХНИЛ Б.А. Неунылова за цикл работ «Изучение и моделирование процессов биосилификации у морских губок».

Юрий Николаевич ШКРЫЛЬ

Галина Николаевна ВЕРЕМЕЙЧИК

Юрий Николаевич Шкрыль рассказал нам о задачах цикла работ, исследованиях, выполненных в рамках проекта; как и в каких областях могут быть использованы их результаты, могут ли они иметь практическое значение, а также о том, какие исследования планируются на ближайшие годы.

Многоликий кремний

Цикл работ посвящён исследованию фундаментального механизма биосилификации у морских губок как научной основы создания новых биомиметических материалов. Биомиметическая нанотехнология – это молодое, стремительно развивающееся направление науки, в котором получение новых наноструктурированных объектов основано на воспроизведении или имитации принципов различных биологических процессов. На молекулярном уровне основой данной технологии является использование биополимеров, катализирующих нуклеацию и рост первичных нанокристаллов, которые в свою очередь формируют на макроуровне определенные структуры с необычными свойствами. В ряде случаев каталитические и морфогенетические характеристики таких биомолекул можно имитировать с помощью синтетических соединений. В совокупности, биомиметические подходы позволяют получать биосовместимые нанокомпозитные материалы для различных приложений бионанотехнологии. Работа в данной области охватывает широкий спектр исследований, однако значительное место в них занимает изучение процессов биоминерализации в живых организмах. Одним из частных примеров биоминерализации является формирование структур на основе кремнезёма – биосилификация. Кремний по распространенности в земной коре является вторым (после кислорода) элементом, хотя в живой природе встречается значительно реже, однако играет существенную роль в физиологии животных и растений. Биогенный кремнезём служит основным компонентом створок диатомовых водорослей, спикул губок, режущих кромок растений; эфиры ортокремниевой кислоты входят в состав фосфолипидов, белков и пектинов. Как правило, лабораторные способы получения разнообразных структур на основе кремния основаны на использовании экстремальных значений pH и температуры, тогда как в биологических объектах биосиликаты определённой формы образуются в условиях окружающей среды. Так, скелет губок построен из особых кремниевых образований – спикул. Формирование спикул основано на реакции поликонденсации кремниевой кислоты, катализируемой белками силикатеинами из семейства цистеиновых протеаз. Как нативные (выделенные непосредственно из спикул губок), так и рекомбинатные (полученные путем гетерологичной экспрессии кодирующих последовательностей ДНК в альтернативных биообъектах, чаще бактериях) силикатеины обладают способностью к поликонденсации различных соединений кремния, таких как кремниевая кислота и её соли, кремнийорганические производные, с образованием наноструктур в условиях in vitro. Это свойство позволяет разрабатывать биомиметические технологии получения нанокремниевых структур с определенными характеристиками при обычных условиях.

«Один в поле не воин»

Исследования в данном направлении мы начали ещё в 2007 году в рамках комплексной программы развития нанотехнологий в ДВО РАН под руководством академика Ю.Н. Кульчина (ИАПУ ДВО РАН). Физиков интересовали уникальные фотонно-кристаллические свойства спикул губок и других кремниевых нанокомпозитов. Возникла идея подключить к работе химиков и биологов, чтобы научиться воспроизводить свойства биоминералов в искусственных условиях для развития технологии создания новых материалов для опто- и микроэлектроники. От ФНЦ Биоразнообразия ДВО РАН работой руководил член-корреспондент РАН В.П. Булгаков. ТИБОХ ДВО РАН был представлен сотрудниками лаборатории морской биохимии под руководством кандидата биологических наук В.А. Рассказова. От ИХ ДВО РАН с нами работали сотрудники лаборатории коллоидных систем и межфазовых процессов под руководством члена-корреспондента РАН Ю.А. Щипунова. В ИАПУ ДВО РАН мы сотрудничали с лабораторией физических методов мониторинга природных и техногенных объектов (руководитель – доктор биологических наук С.С. Вознесенский). Сбор и идентификацию морских губок осуществлял В.Б. Красохин (ТИБОХ ДВО РАН). Это если в общем, а так на разных этапах в проекте участвовали самые разные специалисты, за что всем им, пользуясь случаем, хотелось бы выразить огромную благодарность.

В самом начале мы столкнулись с трудностью идентификации генов силикатеинов из выбранных видов губок: объекты новые для науки, зацепиться было практически не за что, так как на тот момент известные последовательности силикатеинов у морских губок можно было пересчитать по пальцам. Гены собирали буквально по крупицам. Прежде всего, изучили семейство генов силикатеинов у демоспонгиевых губок, спикульной (Latrunculia oparinae) и бесспикульной (Acanthodendrilla sp.). Тогда мы впервые доказали существование множества форм силикатеинов у морских губок: ранее считалось что их всего две (альфа и бета), тогда как мы, в дополнение к бета-форме, обнаружили сразу четыре изоформы альфа-силикатеина.

Однако основная интрига того времени заключалась в выявлении молекулярных детерминант спикулогенеза у стеклянных губок. Существовали косвенные данные, свидетельствующие о том, что эти удивительные губки также содержат в своих гигантских спикулах силикатеин-подобные белки, но на генетическом уровне найти их никто не мог. С точки зрения физических свойств, именно спикулы стеклянных морских губок были особенно интересны для нанофотоники. В результате упорной работы в 2011 году мы опубликовали данные по анализу транскриптов сразу трёх видов стеклянных губок, среди которых у одной – Aulosaccus schulzei, была обнаружена последовательность силикатеин-подобного белка. По сути, найденный ген стал первой в мире полноразмерной последовательностью силикатеина у шестилучевых губок. Наш научный конкурент – профессор Мюллер, который до этого уже много лет исследовал силикатеины, лишь незначительно опередил нас. И то, его команде удалось идентифицировать только часть гена силикатеина стеклянной губки, так что мы считаем себя в этом отношении первооткрывателями.

Дальнейшее исследование было направлено на получение рекомбинантных силикатеинов в условиях in vitro и изучение их активности. Нам удалось подобрать условия, при которых силикатеин катализирует образование мономорфных гексатетраэдрических кристаллов кремнезёма, тогда как обычно исследователи получали структуры аморфной природы. Способность к поликонденсации была также продемонстрирована нами и для катепсина губок – белка, гомологичного силикатеинам, реакционная способность которого оставалась не изучена. Ещё одной работой, которая вошла в цикл, стало исследование особенности формирования наночастиц металлов с использованием клеточной культуры растений табака, экспрессирующей наш силикатеин. Оказалось, что рекомбинантный белок активировал восстановительный потенциал клеток почти в четыре раза. На данную разработку мы даже получили патент. Стоит отметить, что в этой работе нами впервые была получена эукариотическая система экспрессии рекомбинантного силикатеина на основе трансгенных растений и их клеточных культур. Таким образом, в целом серия работ представляет комплексное исследование, в котором изучение молекулярных основ формирования спикул у морских губок сочетается с разработкой биомиметической технологии использования этого процесса для бионанотехнологий.


Фундаментальное значение и практическое применение результатов работ

В первую очередь, наши работы имеют фундаментальное значение для понимания молекулярных механизмов формирования спикул у морских губок. Однако результаты имеют и практическое применение, поскольку показывают перспективность использования рекомбинантных силикатеинов и силикатеин-подобных белков для получения наноструктур in vitro. Соединения кремния используются в таких отраслях промышленности, как оптика, электроника и вычислительная техника. При этом физические методы получения кристаллических наноструктур на основе кремния является трудоёмкой и дорогой задачей. Кроме того, эти белки катализируют не только синтез силикатов, но также и полупроводниковых материалов на основе оксидов металлов TiO2, ZrO2, Ga2O3, способны вызывать образование наночастиц золота и биметаллических нанокристаллов фтортитаната бария. С помощью силикатеинов можно получать нанотрубки, нановолокна или наноплёнки как на основе кремнезёма, так и других соединений.



Признание получено, что делать дальше?

Сейчас работа в этой области ведётся нами уже не так активно, как раньше. В ближайшие годы мы планируем акцентировать внимание на исследованиях в области молекулярной и системной биологии растений, сельскохозяйственной биотехнологии, генной и геномной регуляции метаболических процессов в различных перспективных биообъектах. Однако совсем забрасывать тематику биомиметики тоже не станем. Недавно мы закончили исследование по оптимизации бактериальной системы экспрессии рекомбинантных силикатеинов. Эти белки далеко не самые простые ферменты для исследования, склонны к спонтанной конъюгации, и их получение в значительном количестве является нетривиальной задачей. После публикации по исследованию рекомбинантого белка нам стали поступать письма от коллег со всего мира с просьбой помочь советом по их получению в бактериях, так что новая работа, безусловно, будет востребована в научной среде. Кроме того, мы пытаемся воссоздать в условиях in vitro более естественный процесс биосилификации с участием не одного белка, как это делают в большинстве работ, а сразу с несколькими изоформами альфа- и бета-силикатеинов. Испытываем новые водорастворимые предшественники биосилификации и пытаемся применить наши наработки для получения оптических биосенсоров. Не так давно в тематику пришли новые молодые учёные, так что есть надежда на преемственность исследований, новые идеи и открытия.

Стоит отметить, что сложившаяся более десяти лет назад «кремниевая» научная кооперация с коллегами из ИАПУ сейчас воплощается уже в новом междисциплинарном исследовании – агробиофотонике. Задачей проекта является изучение фундаментальных принципов светового стимулирования роста растений как в норме, так и в условиях стресса, что в перспективе поможет отечественному сельскому хозяйству увеличить производство продовольствия. Но это уже будет другая история.

Фото и иллюстрации – из личного архива Юрия ШКРЫЛЯ


пятница, 29 января 2021 г.

Жениться по-тайски

 

Мы живём уже много лет в маленьком тайском курортном городке Хуа Хин. Он всего в 200 км от Бангкока и поэтому состоятельные жители столицы приезжают сюда на выходные или праздники поплескаться в Сиамском заливе. У нашего городка есть ещё два свойства, о которых обычно не пишут в путеводителях.

Во-первых, это место несколько веков назад было выбрано королевской семьёй в качестве летней дачи. Поэтому здесь чисто, много полиции и военных гарнизонов.

И, во-вторых, город Хуа Хин – любимое место в Таиланде для пенсионеров из Европы. Они приезжают сюда, чтобы в тёплом месте, в доброжелательной атмосфере комфортно доживать свои дни. Мы с женой, уйдя на пенсию, решили присоединиться к этому сообществу. Оглядевшись, мы заметили, что европейские бабушки встречаются очень редко, а вот бодрящихся старичков в паре с тайскими девушками моложе себя –много. Редкие пожилые супруги из Европы вызывают внимание. Как-то при знакомстве я сказал, что живу здесь с моей женой Олей. В ответ услышал: «Какое странное имя для тайки – Оля!».

Эту особенность тайского быта мы объясняли вначале поголовным обеспечением одиноких мужчин жрицами любви. Но, как оказалось, дело в другом.

К примеру, вы одинокий пожилой мужчина, и до вас уже мало кому есть дело. Дети живут своей взрослой проблемной жизнью, для подросших внуков вы неинтересный динозавр из прошлых веков. Бывшая жена, или жены – забыли, как вы выглядите, и ваша физиономия даже в памяти вызывает у неё крайнее раздражение. Но вы в душе – орел. Вам всё ещё хочется личной счастливой жизни, и вы просите Господа: «Ну сбрось мне годков 15-20 и дай мне шанс начать новую жизнь!»

Как известно, добрый бог никогда не идёт на нарушение законов природы и молодильных яблочек не даёт. А вот шанс начать с нуля личную жизнь – пожалуйста.

И тысячи одиноких и никому ненужных мужчин отправляются из разных стран в Таиланд и достаточно быстро находят тайских женщин на 15, 20, 40 лет моложе себя и живут добротной семейной жизнью. Иногда просто сожительствуют, но чаще женятся. И их молодые жены рожают им маленьких шоколадных деточек, на которых пожилые папаши надышаться не могут, и видно, что не верят они такому свалившемуся на них счастью. На родине родственнички меж собой обсуждают вопрос «когда же чёрт возьмет тебя», а здесь тайская жена холит вас и лелеет, и молится, чтобы жил ты долго, так как ты – единственный источник благополучия её, её семьи и маленького ребенка.

Об особенностях и сложностях отношений в таком браке даже книжка написана (Chris Pirazzi & Vitida Vasant «Thailand Fever». В русском переводе – «Тайская Лихорадка. Дорожная карта в тай-западных отношениях»), а здесь я хочу рассказать, как происходила реальная свадьба нашего приятеля на юной тайке по всем правилам буддийской веры.

Итак, наш голландский друг Ханс, пройдя через пять браков в городе Амстердаме, после 60 лет пришёл к мысли, что отпущенный создателем остаток времени нужно прожить для себя в максимально комфортных климатических условиях. Так он оказался в Таиланде. Человек он лёгкий, общительный и какой-то открытый, что не очень вяжется с образом прагматичных и прижимистых голландцев. Очень скоро у него появилась подружка – приятная и милая дама. Но через пять лет их союз распался.

– У нас не получается счастливой жизни, – жаловались они.

А как им быть счастливыми, если девушка была с костью внутри, ну и Ханс, закалённый в пяти неудачных браках, не прогибался ни в какую сторону. Они расстались.

Быть бобылём Ханс не собирался. Тут же отправился в ночной бар. Выбрал девочку посмазливей, заплатил сутенёру отступные, девушке положил ежемесячное пособие и собрался с ней коротать в удовольствиях время. Но все жрицы любви заточены только на выдаивание финансовых соков из папиков. А Ханс, как папик, не доился. Здесь чётко проявились его голландские корни. Девица незамедлительно смылась.

Ханс отправился в свободный поиск. С его характером, когда на пляже через 15 минут он уже переговорил и перезнакомился с полусотней человек, он через неделю нашёл юную девочку, которая со своими подружками с фабрики бижутерии и сувениров приехала на выходные погулять в Хуа Хин. Кто может устоять перед обаятельным, весёлым, многоопытным ловеласом? Только не девушка 21 года из Тайской провинции.

Они стали жить вместе. И тут судьба сыграла шутку с нашим голландцем. Он влюбился! По-настоящему. Лицо просветлённое, о своей подружке рассказывает с дрожью в голосе и слезой в глазу. Смешно, конечно. Но счастлив человек, и радостно за него. Чтобы счастье стало окончательно многомерным, он решил жениться. Он знал, что женится не только на девушке Нисе, но и на её братьях, сёстрах, племянниках и всей деревне, располагающейся на бедном севере королевства Таиланд. Шаг осознанный. Только год назад, сидя в ресторанчике с Хансом и его предыдущей девушкой, мы шутили, что ей памятник нужно поставить, так как она сирота, и нет необходимости заботиться о благополучии её родни.

День и время бракосочетания не могут быть выбраны произвольно. Их вычисляют монахи, исходя их чисел и дней недели, когда родились жених и невеста, фаз луны и ещё каких-то факторов, чтобы всё сложилось правильно и счастливо. Наконец, сроки свадьбы определены, процедуры оговорены, и мы приглашены на это действо.

Вот они, наши герои: Ханс и Ниса.


       Предшествовавшие недели были заняты свадебными приготовлениями: наряды, цветы, организация, приглашения, транспорт и, как везде на востоке, обязательная фотосессия.

Вся церемония происходила в доме молодожёнов. К 7 утра собрались гости и приехавшие из деревни родственники невесты. Все расселись в зале на ковре.


          
И тут появились монахи с какими-то барабанами, назначение которых выяснилось позднее.

 

Монахи рассаживаются вдоль стены и разматывают белую нить. Во время молитвы эта нить связывает их и делает молитву сильнее. Видимо поэтому, внутри многих буддийских храмов в Таиланде от статуи Будды тянутся натянутые нити во все углы храма, как усилительные антенны.

 

Жених и невеста вместе зажигают свечи у алтаря, и начинается молитва. Все гости сидят на полу, а фаранги (иностранцы) располагаются в креслах по периметру зала. Молитва продолжается около часа и, нужно сказать, монашеское монотонное пение создаёт какую-то магическую атмосферу таинства и это время проходит незаметно.

После молитвы нужно накормить монахов. «Барабаны» оказались здоровенными отполированными металлическими котлами в матерчатых чехлах. Жених с невестой раскладывают по котлам рис, много разных угощений и фруктов. Судя по размерам котлов и количеству пищи, это угощение не только для этих монахов, но и для оставшейся в монастыре братии.

Монахи чинно трапезничают, и публика с благоговением наблюдает за этим процессом. Монахи не злоупотребляют всеобщим вниманием и быстро сворачиваются, тщательно упаковав котлы с пищей в наплечные сумки. Со словами благодарности старшему монаху передается поднос с цветочками. Как я узнал позже, под цветами лежал конверт с деньгами: где-то по 1000 бат на каждого монаха. Монахи уходят.

Тут вносят поднос с кольцами и выложенными веером деньгами (это выкуп отцу за невесту). Дальше – всё как у нас, только на коленках.

А вот следующая часть церемонии нам очень понравилась. Это персональные поздравления молодоженам. У нас обычно скопом наваливаются. Поцелуи, объятия, «поздравляем, поздравляем…» и затем заунывные тосты на гулянке, которые либо не слышно, либо гости и хозяева уже не в состоянии их понимать. Здесь по-другому. Как-то интимно и от каждого.

Все гости по очереди в одиночку и парами становятся на колени перед женихом и невестой, кладут на поднос подписанный конверт с деньгами. В Тае на свадьбу дарят деньги и так, чтобы молодожёны знали – кто сколько подарил. Начинают, конечно, родители и близкие родственники. На полу лежит пучок нарезанных ниток. Нужно взять ниточку и завязать её на руке невесты, а потом и жениха. Пока вы берёте ниточку и вяжете свои узелки, вы тихонько говорите жениху и невесте все свои добрые слова и будете в твёрдой уверенности, что они будут услышаны. А эти ниточки, приносящие счастье, ещё несколько недель после свадьбы будут украшать руки молодожёнов.

 

 И наступает последний акт. Конверты с подарками уносят в комнату молодожёнов, а невеста заворачивает в платок калым и передает узёлок с деньгами отцу. Папа, взвалив на плечи «непосильную ношу», подскакивает и изображает попытку удрать.

Вот и весь свадебный буддийский ритуал. Дальше – завтрак в ближайшем ресторане и все разбегаются по домам до вечернего торжества. Вечером фотографирование с гостями, ресторан со шведским столом и обильными тайскими угощениями, пиво, вино, свадебный танец молодожёнов, трогательная песня невесты своему жениху, танцы и финальный поцелуй.

Прошло несколько лет. У них всё прекрасно. Появилась на свет маленькая принцесса со сладким именем Хони. Ханс, хоть и не читал Булгакова, но фразу «человек смертен… и иногда внезапно смертен» прекрасно понимает. Поэтому у Хони двойное гражданство, чтобы она могла свободно жить в Европе, когда вырастет, и дом оформлен на Нису. И у них есть главная задача – дать хорошее образование их сладкой девочке. Остаётся только пожелать им счастья и удачи.

 

Иван АРЗАМАСЦЕВ,

кандидат географических наук

Фото из личного архива автора

четверг, 28 января 2021 г.

Иван АРЗАМАСЦЕВ: «Чувствую себя счастливым»

 

Юбилей

Иван Сергеевич АРЗАМАСЦЕВ перед спуском в Филиппинском море

Совсем недавно отметил свой юбилей наш автор  кандидат географических наук Иван Сергеевич АРЗАМАСЦЕВ. Он работал в лаборатории тропических морей в Институте биологии моря ДВНЦ АН СССР, затем – в лаборатории подводных ландшафтов Тихоокеанского института географии ДВНЦ АН СССР – ДВО РАН. Материалы для своих исследований собирал в многочисленных экспедициях Академии наук в Тихом и Индийском океанах, а также в морях, омывающих Россию. Автор многих монографий, научных статей и научно-популярных публикаций. Недавно выпустил книгу…

Иван Сергеевич Арзамасцев уже несколько лет с женой Ольгой живёт в Таиланде, г. Хуа Хин. С присущей ему хозяйственностью он построил там дом, вдвоём они уютно, как когда-то в Перевозной Хасанского района Приморья, обустроили быт, и сейчас имеют время и возможности заниматься любимыми делами, будь забота о внуках, которых дочь Саша отправляет им на длинные летние каникулы, или многочисленные работы по содержанию дома и уходу за цветущими деревьями и кустарниками, или изготовление всевозможных поделок… Благо, что мир интернета предоставил массу возможностей развиваться по интересам, и они активно и азартно этим пользуются.

Но главное увлечение Ивана Сергеевича, как и в годы работы в институте, – написание, правда, в последнее время больше научно-популярных произведений по разнообразию подводного мира тёплых морей и опасностей, которые таят в себе тропические обитатели, о природоведении Таиланда и особенностях природных явлений в Приморье…

При отъезде на ПМЖ в Таиланд, Иван Сергеевич, пройдясь по коридорам и кабинетам, запечатлел лица сотрудников Тихоокеанского института географии ДВО РАН, улыбчивые фотографии которых увёз с собой.

Все эти годы его связь с коллегами не прерывалась: кто-то из них успел побывать у него в гостях, но в основном радовало повсеместно принятое общение по электронной почте. Они прекрасно помнят своего коллегу – признанного учёного и надёжного профессионала-подводника, знатока морских ландшафтов и ихтиофауны, бессменного в годы работы в институте сценариста Дней географа и других праздников, автора как серьёзных научных трудов, так и целого ряда интересных рассказов из экспедиционной жизни, написанных хорошим слогом, живо, с юмором…

И так как ничего невозможного нет, сегодня И.С. АРЗАМАСЦЕВ – наш собеседник.

– Родился я в типичной офицерской семье: отец – военный, мама – учительница, – рассказывает о себе Иван Сергеевич. – Всем хорошим во мне, я обязан своим родителям. Я сам и жизнь неоднократно пытались меня испортить, но, в конце концов, заложенное родителями всегда побеждало.

В 1966 году, в восьмом классе, на меня сильнейшее воздействие оказали книги и фильм Жака Ива Кусто. Я решил, что буду исследователем океана и подводником. 14-тилетним пацаном пришёл в водолазную школу ДОСААФ, где занялся подводным спортом. Куда идти учиться после окончания школы – вопроса не возникло. Только в Ленинградский гидрометеорологический институт, чтобы стать океанологом. Окончил школу с серебряной медалью, поступил в институт, куда конкурс был как в театральный вуз – 15 человек на место. А дальше: институт – армия – ИБМ – ТИГ – ПРИМОРРЫБПРОМ – ТИГ – пенсия – Таиланд.

– Расскажите о своих научных интересах и достижениях. Знаю, что вы работали с Алексеем Викторовичем Жирмунским, Борисом Владимировичем Преображенским. Какие ещё люди и события повлияли на вашу жизнь?

– Главное моё достижение и главный человек в моей жизни – это, конечно, моя жена Оля. Мы поженились в Ленинграде студентами и вот уже 47 лет вместе, сумев не разбить нашу семейную лодку о быт. И если я – это стоячий и бегучий такелаж, то Оля – это корпус нашего судна и киль, который обеспечивает прочность и устойчивость в жизни.

О достижениях в науке… Правильней рассказать о людях, благодаря которым моя жизнь сложилась именно таким образом. И без которых всё пошло бы не так и по-другому.

Я уже сказал о родителях и Кусто. В институте все пять лет я «пасся» в лаборатории подводных исследований, где моим наставниками, скорее даже старшими товарищами, были Валентин Беззаботнов, Женя Савченко, Александр Макаревич и Коля Немцев. Все они были гидронавтами, строившими и обживавшими подводные обитаемые дома «Садко 1,2,3». Я «оморячился» во многих экспедициях и учился у них работать в команде и под водой.

В 1972 году Виктор Кашенко, первый начальник биостанции «Восток» ИБМ, пригласил меня, студента 4 курса, составить схему течений залива Восток. Я приехал на лето и сделал эту работу. Алексей Викторович Жирмунский запомнил меня и, когда я, спустя три года после армии, написал ему письмо с просьбой принять на работу, пригласил в ИБМ. Здесь я попал в лабораторию тропических морей к Борису Владимировичу Преображенскому. Мне несказанно повезло! Здесь сбылись все мои самые заветные мечты. Я обнырял самые знаменитые в мире коралловые рифы, побывал в десятках экзотических стран и исследовал практически всё дно побережья Приморского края.

Потом возникли разногласия между Жирмунским и Преображенским, и наша лаборатория почти в полном составе перекочевала в Тихоокеанский институт географии, где мы стали лабораторией подводных ландшафтов. По этой теме я и защитил диссертацию.

«Вот большая часть нашей команды»

– А как, всё-таки, с основными достижениями?

– Я составил несколько атласов, принимал участие в разработке теории и методов подводной ландшафтной съёмки, составил с Преображенским систему жизненных форм рифостроящих кораллов, написал несколько книжек и много чего… Только «Я» нужно было бы взять в кавычки. Все достижения – результат деятельности большого и очень работоспособного механизма – нашей лаборатории. Борис Владимирович поштучно собрал нас в одном месте, настроил на решение интересных задач, обеспечил наше функционирование и финансирование и с огромным удовольствием сам принял участие в этом увлекательном процессе.

– Как вы с соратниками пережили сложное перестроечное время 90-х годов?

– С приходом перестройки наша экспедиционная деятельность схлопнулась, заработка в академии на жизнь стало не хватать, и возникла необходимость подрабатывать где-то на стороне. Именно в это время я получил приглашение от Олега Петровича Тена поработать в ПРИМОРРЫБПРОМЕ. До этого он вдохновенно строил «Город солнца» в Глазковке на севере Приморского края. Сотни молодых людей с семьями и без со всей страны съезжались туда, чтобы развивать новую для нас отрасль – марикультуру. Был построен молодёжный посёлок, возведены береговые сооружения, построены в море плантации по выращиванию морской капусты. Жизнь кипела, но в силу ряда обстоятельств к настоящему времени там – полная разруха и запустение.

А тогда в 90-х ещё были планы вдохнуть новую жизнь в прибрежное рыболовство и марикультуру. Вот для этого он меня и пригласил. Мы создали ООО с громким названием «Институт аквакультуры Приморья», пригласили на работу бедствующих в ту пору специалистов из ИБМ и ТИГа. Мы картировали скопления перспективных к промыслу беспозвоночных, которых ещё не добывали, но с открытием границ появилась возможность их экспорта. Построили цех по выращиванию рассады морской капусты, готовились к освоению китайской технологии выращивания молоди трепанга, собирались… Но тут началась пора передела собственности в Приморье. На Тэна было совершено два покушения, в результате которых погибли невинные люди, а он был вынужден уехать за границу. Наша деятельность автоматически свернулась с исчезновением источника финансирования. И вот я вновь в Тихоокеанском институте географии. Но, как написано у Гераклида: «дважды тебе не войти в одну и ту же реку». Здоровье полностью исключило возможность профессиональной работы под водой. Я ещё ставил эксперименты над своим организмом, пытаясь продолжить нырять, но закончилось это плохо, и мне пришлось смириться. Нужно было менять сферу деятельности.

– И чем вы занялись?

– Анатолий Николаевич Качур предложил мне поработать над новой, модной и широко распространённой за границей темой – «комплексное управление прибрежными зонами (КУПЗ)». Это было очень здорово! Интересно, ново и очень востребовано в международном научном сообществе. Статьи, монографии, конференции, симпозиумы – жизнь удалась! Но мне по прошествии нескольких лет стало очень скучно.

– Почему?

– Вы понимаете, что все эти научные разработки ведутся для правильной и рациональной организации хозяйственной деятельности в прибрежной зоне. Но, как бы это сказать, чтоб никого не обидеть… Вот есть у вас компьютер, в котором хранится множество хороших идей, предложений, планов и программ. И всё это, по вашему мнению, очень полезно для развития страны. Вы бежите к «стене государства» и с энтузиазмом ищете разъём, чтобы воткнуть туда кабель от своего компьютера и передать очень важную информацию… Но нет такого разъёма на голой стене. Всё, что вы делаете, государству неинтересно и неважно. И как-то я поутих…

А тут, бац – и пенсия, через год – бац – и пенсия у жены. Бац – и сообщение от детей, что в этом году они с внуками не приедут во Владивосток и лучше встретиться в Таиланде…

Мы с Олей переглянулись и одновременно приняли революционное решение: уйти с работы на пенсион, продать, что можно и перебраться жить в Таиланд, где мы и обретаемся сейчас уже восемь лет с огромным удовольствием.

– Неожиданный поворот! А чем сейчас любите заниматься? Расскажите о ваших увлечениях.

– Главное хобби в жизни, как и у всех сотрудников академических институтов – это работа. Ясное дело, оказавшись «на берегу», нужно было чем-то себя занять или хотя бы отвлечь. Вот я и наделал из эпоксидки макетов древнегреческих шлемов, так как с детства было интересно, как они сидят на голове. А потом сваял из папье-маше страшного дракона, опробовав новые для себя технологии… Но душа успокоилась, когда я стал писать книжки. Написал и опубликовал книгу «Тёмная сторона тропического рая» об опасных морских животных. Вставил туда для пояснения около 200 иллюстраций и приукрасил изложение байками из нашей богатой на приключения экспедиционной деятельности. Кстати, купить книжку можно вот здесь

Сейчас пишу очерки по географии Таиланда. Живя здесь среди тропических красот и чудес, сами собой возникают вопросы: как оно всё тут устроено и как так красиво получилось? Стараюсь писать, чтобы было понятно и для людей, не отягощённых высшим образованием. Когда закончу, придумаю ещё что-нибудь.

Греческие шлемы, страшный дракон и «Тёмная сторона тропического рая»

– Если бы у вас была возможность начать всё сначала, выбрали ли вы эту жизнь, свою профессию или пошли бы совсем другой дорогой?

– Всё сделано правильно. Может, где и совершил ошибки или обидел кого, но за это прошу прощения.

– Иван Сергеевич, вас с юбилеем нежно и трепетно поздравили ваши супруга и дочка в соцсетях. Много добрых слов передали вам люди, которых вы знаете.

«Удачи вам, Иван и Ольга, во всех начинаниях интересных дел вплоть до их завершения и появления новых увлечений. Здоровья вам и много сил» желают коллеги из ТИГ ДВО РАН и мы, конечно, присоединяемся к поздравлениям.

Что бы вы хотели пожелать себе, коллегам, друзьям, близким?

– На ум приходят слова Вертинского: «Жил я шумно и весело, каюсь», и как говорили некоторые – «легко». Но, может, так и нужно? Ведь я перешагнул 70-летие и чувствую себя счастливым. А коллегам хочу сказать: «Ребята, нас осталось уже не так много. Берегите себя, гордитесь содеянным и будьте счастливы!»

Фото из личного архива Ивана АРЗАМАСЦЕВА

четверг, 21 января 2021 г.

Секрет успеха Надежды АРТЕМЬЕВОЙ

При создании в 1953 году Дальневосточной археологической экспедиции Института истории материальной культуры Академии наук СССР А.П. Окладников отметил: «Много неясностей имеется в области средневековой эпохи, где нужно ещё очень много сделать… Что касается чжурчжэней, то сейчас как следует известны лишь отдельные памятники чжурчжэньской эпохи, датируемые китайскими и чжурчжэньскими монетами. Но и эти немногие памятники чжурчжэньской истории изучены слишком слабо, чтобы по ним можно было сколько-нибудь глубоко и полно представить Приморье того времени и его отношения с соседними странами, в первую очередь с Китаем, Кореей и Монголией».

Н.Г. АРТЕМЬЕВА на поселении Козьмино 5 

В конце прошлого года исполнилось 25 лет работы Приморской археологической экспедиции (ПАЭ). О буднях, проблемах и достижениях этих лет мы беседуем с кандидатом исторических наук, заведующим сектором средневековой археологии Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока (ИИАЭ) ДВО РАН Надеждой Григорьевной АРТЕМЬЕВОЙ.

– Надежда Григорьевна, когда, по чьей инициативе и с какой целью была создана экспедиция?

– Приморская археологическая экспедиция была создана в 1995 году при поддержке директора Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, доктора исторических наук, Виктора Лаврентьевича Ларина. Объектом изучения экспедиции стали средневековые памятники Приморья XII-XIII вв. периода чжурчжэньской эпохи.

Первые исследования были начаты на Краснояровском городище в рамках государственной программы «Сохранение археологического наследия Российской Федерации».

– Так предстояло заняться исследованиями или сохранением?

– Почему же «или»? Научные исследования предпринимались для поиска ответов на вопросы, связанные с причинами возникновения, становления и развития горных городищ на территории Приморья, их функционального назначения, внутренней планировки, фортификационных особенностей.

Кроме исследований, ПАЭ занимается мониторингом средневековых городищ, ставя перед собой задачу сохранения объектов культурного наследия. Мы проводим широкомасштабные охранные работы на объектах археологического наследия, попадающих в зону строительства. Такие спасательные работы дают возможность изучения памятников на больших площадях, что приносит много научных результатов. Например – наши исследования прошлого года на памятнике «Козьмино 4. Поселение». Нами уже собраны новейшие данные о планиграфии поселения верхнего неолита, которые дадут новые представления о населении зайсановской культуры (3-2 тыс. до н.э.).

– Планы и их реализация действительно впечатляют!

– Соглашусь с вами. Краснояровское городище исследовалось 21 полевой сезон, вскрыто 14540 кв. м. Работы проводились на территории Внешнего города, где мы раскопали 28 жилищ, хозяйственные дворы, два места скопления каменных ядер, а также Внутреннего города – 10 жилищ, 14 зданий колоннадного типа, в том числе дворцовые, административные, складские помещения. Шесть зданий барачного типа, производственный комплекс – металлургическая мастерская, редут – ставка военачальника города, фортификационные сооружения – башенные выступы, редан, валы, ворота.

В итоге нами было доказано, что Краснояровское городище является Верхней столицей государства Восточного Ся – городом Кайюанем. Стратиграфически прослежено, что столичный город построен на месте более раннего городища периода империи Цзинь. Определена планиграфия памятника с выделением социально значимых зон – Внутреннего, Запретного городов, ставки военачальника, государственных складов, квартала крупных должностных лиц и производственного комплекса. Выявлены особенности фортификационных сооружений, архитектуры дворцовых, административных и жилых и хозяйственных объектов. На примере Краснояровского городища изучена архитектура столичных городов XIII в. Обнаружены находки эпохального значения – государственные печати: Еланьского мэнъаня, сделанная в седьмом году «Тянь-тай» (1222 г.); Гоудангунши, сделанная в день 12-го месяца шестого года эры правления «Тянь-тай» (1221 г.); Моукэ Пулигу-била, изготовленная в пятый месяц седьмого года эры правления «Тянь-тай» (1221 г.), а также девятнадцать эталонных весовых дисков с датой выпуска «7 год Да-тун» (1230 г.). Все эти находки были выпущены в государстве Восточное Ся (1215-33 гг.).

Л.П. ХОДЗЕВИЧ зачищает колодец на Краснояровском городище

– Вы же не ограничились работой на Краснояровском городище, раскопки проводились и на других памятниках?

– Конечно. С 2000 года ПАЭ начинает расширять зону своих исследований, приступая к изучению других памятников чжурчжэньского периода. В первую очередь, научный интерес был направлен на остатки Южно-Уссурийского городища.

Южно-Уссурийское городище, расположенное на территории г. Уссурийска, долгое время считалось не перспективным для исследований, так как современное строительство должно было полностью уничтожить культурный слой. Работы проводились в разных частях города, в основном в виде шурфовок на местах под строительство жилых и общественных объектов. Стационарные научные исследования памятника велись восемь полевых сезонов с 2000 года.

Наши работы показали, что под слоем современного строительного мусора находится нетронутый средневековый слой. Зачистка вала в Валовом переулке дала возможность проследить способ его возведения и зафиксировать этап достройки. Раскопки в Гарнизонном саду, на месте каменных баз от колонн здания, доказали, что они находятся не на своём первоначальном месте, а в переотложенном слое. На памятнике обнаружены три строительных горизонта, относящихся к чжурчжэньской культуре. Верхний строительный горизонт датируется временем существования государства Восточное Ся, средний и нижний – временем империи Цзинь. Строительные горизонты хорошо стратифицированы. В них выявлены жилые, хозяйственные, культовые постройки, обнаружены остатки дороги, вымощенной каменной брусчаткой.

Нами доказана датировка памятника, прослежена динамика его застройки. Южно-Уссурийское городище было построено во время империи Цзинь и являлось центром цзиньской губернии – городом Сюйпинь. После прихода на эту территорию Пусяна Ваньну и создания в г. Кайюань своей столицы, город перестраивается и продолжает существовать при государстве Восточное Ся (1215-33 гг.).

Работа на Южно-Уссурийском городище

– А знаменитое Шайгинское городище не осталось без внимания?

– По большому счёту, изучение чжурчжэньской культуры началась с этих раскопок. В 1963 году известный археолог Эрнст Владимирович Шавкунов, в то время кандидат исторических наук, начал работать на Шайгинском городище, и 30 лет – до 1993 года – исследования на Шайге велись ежегодно и регулярно.

– Рассказывают, что к раскопкам на Шайгинском городище привлекали школьников, студентов?

– Да, это так. Мне было 15 лет, когда мы с подружкой случайно попали в экспедицию. Для нас, городских девчонок, жить в палатке на берегу речки было невероятно интересно – настоящее приключение, романтика! Но больше всего мне запомнились люди – у нас был большой дружный коллектив. Поэтому следующее лето я уже ждала с нетерпением. В результате я решила поступать на исторический факультет, а после окончания университета училась в аспирантуре Московского института археологии.

Помощники археологов на Краснояровском городище

– Чем был вызван перерыв в работах на Шайге?

– Наступили времена, когда страна оказалась на грани развала. Не хватало денег на жизненно необходимые расходы, что уж говорить про изучение древних цивилизаций.

В 2000 году ПАЭ возобновляет стационарные исследования Шайгинского городища. Э.В. Шавкунов передаёт право исследований памятника мне. Одна из причин возобновления раскопок – тотальное разграбление средневековых памятников на территории Приморья.

– Вы не преувеличиваете масштаб ущерба?

– Нет. В 1999 году, собираясь возобновить работы, мы приехали на городище и ужаснулись: вскрыты жилища, большое количество материала погублено.

Когда археологи вынимают из земли артефакт, то смотрят на него не только как на красивую и занимательную вещь. Они изучают всё, что находится вокруг, стараются понять, как и почему этот предмет оказался именно в данном месте, строят социальные реконструкции. А чёрные археологи просто выхватывают из земли старинную вещь, не задумываясь об этом.

– Надежда Григорьевна, Эрнст Владимирович проработал на Шайге 30 лет. Неужели не всё ещё было раскопано, исследовано и осмыслено?

– Возможно, вас удивит, но чем больше мы узнаём, тем больше новых вопросов возникает перед нами. Поверьте, работы в Приморье хватит ещё не на одно поколение археологов!

Новый этап в изучении Шайгинского городища мы начали, работая в рамках программы «Средневековые города Приморья XII-XIII вв.». Главной задачей стало комплексное изучение памятников: стратиграфии, топографии, фортификации, а также жилых и общественных объектов, реконструкция городов, хозяйства и быта их населения. Базовым памятником при исследовании продолжало оставаться Шайгинское городище. На нём нами было проведено 14 полевых сезонов, вскрыто 5645 кв. м.

Особое внимание было уделено изучению функции Внутренних городов и фортификационным сооружениям. Исследована планиграфия города с выделением социально значимых зон ‑ Запретного города с местом проживания крупных должностных лиц, Внутреннего города с кварталом чиновников, местонахождением военачальника города, государственных складов.

Исследования фортификационных сооружений дали возможность классифицировать дополнительные оборонные сооружения, выделив редан, башни, рондели, барбеты, смотровые площадки, а также впервые раскопать потайные входы в виде блиндажных сооружений, выявить отсекающие валы, проследить строительные приёмы возведения защитных преград. Было доказано, что большинство дополнительных фортификационных сооружений ‑ это изобретение чжурчжэней периода государства Восточного Ся.

Нами было обосновано, что Шайгинское городище датируется периодом существования государства Восточное Ся и является областным городом, в котором находились, судя по обнаруженной печати с надписями – «Печать моукэ Циньхайхэ», «Подчинён мэнъань Пути», военизированные общины мэнъань и моукэ. На этом памятнике были выделены характерные черты и особенности в градостроительстве этого периода, по которым можно теперь датировать средневековые памятники Приморья, а также решён вопрос о государственном управлении территории городов со статусом окружных центров.

– В рамках программы «Средневековые города Приморья XII-XIII вв.» были получены и другие интересные результаты?

– Конечно. С 2001 года мы возобновили работы на Николаевском городище – уникальном памятнике Цзиньского периода. Раскопан дворец площадью 400 кв. м. Обнаружены новые конструктивные и плановые элементы цзиньской дворцовой архитектуры. Особое внимание уделялось стратиграфии памятника. Оказалось, что Николаевское городище было построено во время существования империи Цзинь на месте древних поселений, датируемых кроуновской и смольнинской культурами. Последняя характеризуется станковой керамикой с вафельным орнаментом и распространена на памятниках, синхронных позднему периоду Бохая и послебохайскому периоду, полная аналогия которой встречается на памятниках VI-VII вв., относящихся к когурёской культуре.

Остатки крыши дворца. Николаевское городище 

– Надежда Григорьевна, случалось ли вам находить культовые сооружения?

– С 2011 года Экспедиция начала исследование средневековых памятников нового типа – культовых сооружений, могильников, почтовых станций, а также городищ периода Чосон и монгольского времени. Исследования чжурчжэньского могильника в с. Новицкое стало большим открытием, отмеченным не только российской археологией. Прослежен обряд захоронения и его характерные особенности, выявлены детали погребальных сооружений, раскопаны уникальные предметы вооружения, связанные с погребальным комплексом. Мы сделали анализ группы захоронений, давший возможность проследить их хронологию и социальную структуру, что позволило расширить представления о погребальной традиции чжурчжэней XII-XIII вв.

Раскоп могильника, с. Новицкое

– Вы сожалели о недостаточном финансировании работ на Шайге, приведшее к их остановке. Сейчас бюджет исследований вырос?

– Все 25 лет существования ПАЭ научные исследования не обеспечивались бюджетным финансированием.

– Откуда же появилось финансирование?

– Мы получали гранты РГНФ, ДВО РАН, Департамента народного образования Приморского края (на создание профильных лагерей старшеклассников), Бюро занятости населения Приморского края, находили спонсоров. В последние годы поддержка работ обеспечивалась, в основном, за счёт выполнения хоздоговорных работ.

– Надежда Григорьевна, вы – учёный, администратор, специалист по привлечению сторонних ресурсов и, не побоюсь этого слова, землекоп. В чём секрет успеха, откуда в хрупкой на вид женщине такая работоспособность?

– Когда подводятся итоги, всегда вспоминаешь не только количество изученных памятников, сделанных открытий, но и тот коллектив единомышленников, который создал эту экспедицию, кто стоял у её начала, поддерживал и не предавал. Сейчас в ПАЭ сформировался костяк крепких профессионалов, включающий не только учёных, но и рабочих. Они присоединяются к нашей работе ежегодно, с ними не страшно начинать масштабные проекты. У нас есть друзья экспедиции, у нас есть свои традиции, через нас прошло большое количество людей, в жизни которых прикосновение к прошлому оставило яркий след. Я люблю свою работу, людей, с которыми довелось трудиться. Могу утверждать, что мы счастливые люди и экспедиция была создана не зря…

Как видите, ответ прост.

Н.Г. АРТЕМЬЕВА с японскими коллегами на городище Батюки

Подводя итоги 25 летней работы Приморской археологической экспедиции ИИАЭ ДВО РАН, можно с уверенностью сказать, что сделано очень много: проведено 87 научных экспедиций на 29 объектах археологического наследия. Подготовлены проекты границ территории ОКН федерального значения «Уссурийск 1. (Южно-Уссурийское городище) Средневековье», «Уссурийск 3. Городище (Краснояровское городище)», городище «Круглая Сопка», городище «Николаевское», городище «Батюки», «Ананьевское» городище, городище «Шайгинское», «Екатериновское» городище, «Городище Шкляевское». Основное внимание уделялась средневековым памятникам чжурчжэньской культуры, исследование которых велось и будет проводиться по программе «Сохранение археологического наследия Российской Федерации».

Вопросы задавал Александр КУЛИКОВ

Фото из личного архива Надежды АРТЕМЬЕВОЙ