четверг, 26 июля 2012 г.

«Море интересов» в Морском заповеднике



Нынешним летом на острове Попова прошло несколько смен детского лагеря на базе музея «Природа моря и ее охрана» Дальневосточного морского биосферного заповедника Дальневосточного отделения Российской академии наук.

Школьники из города Владивостока, а также из других городов Приморья ежегодно проводят каникулы на острове Попова, но впервые в этом году сотрудники музея «Природа моря и ее охрана» вели всю программу лагерной смены от начала до конца. В предыдущие годы на базе музея проходили лагеря, в которые приезжали дети уже со своей программой, а сотрудники музея добавляли в нее отдельные блоки. Взять полностью на себя проведение детских лагерей – это ответственная и сложная работа.

Геологическую экскурсию по о. Попова ведет нач. отдела экологического просвещения А.А. Гульбина

Как рассказала Анна Алексеевна ГУЛЬБИНА, начальник отдела экопросвещения Дальневосточного морского биосферного заповедника ДВО РАН, с 2010 года отменена привычная для многих форма организации и оплаты отдыха детей через предприятие, на котором работает родитель, и фонд социального страхования. Теперь уполномоченный орган субъекта федерации частично компенсирует расходы на детский отдых. Размер компенсации составляет 50% от стоимости базовой путевки. Детально с проблемой можно познакомиться, прочитав Постановление от 30 апреля 2010 года № 164-па «О размере и Порядке компенсации родителям (законным представителям) части расходов на оплату стоимости путевки в организациях, оказывающих услуги отдыха и оздоровления детей, в Приморском крае» на сайте Администрации Приморского края.

Положительный момент этого изменения заключается в том, что отпала необходимость заранее делать заявку в фонд социального страхования на приобретение путевки в желаемый лагерь или санаторий, или довольствоваться предложенным ограниченным числом организаций для отдыха детей. Родители сами могут выбирать, куда направить ребенка на отдых. Отрицательная сторона нового закона – то, что многие предприятия вообще отказались от организации отдыха детей своих сотрудников, а сами сотрудники не всегда в полной мере владеют информацией о своих возможностях. 

Органы социальной защиты выплачивают компенсацию предприятиям, закупающим путевки для отдыха детей сотрудников, то есть получить частичную компенсацию может только юридическое лицо. Не секрет, что профсоюзных органов сейчас на многих предприятий просто не существует, а если они и есть, то нередко работают формально. В результате многие дети либо остаются дома, либо их родители сами покупают путевку в частном порядке. 

 На геологической экскурсии по о. Попова.

Поскольку работа по организации детского отдыха не связана с должностными обязанностями экопросвещенцев и она очень специфична, Морской заповедник заключил договор с туристической компанией, которая выполняет всю необходимую работу по оформлению документов, приему денег, подготовке и оплате воспитателей, врача и прочих нужных в работе лагеря специалистов, не предусмотренных в штате Морского заповедника. Заповедник, в свою очередь, предоставляет помещение, соответствующее нормативным требованиям по организации детских лагерей и предлагает свою, полностью расписанную от начала до конца программу работы лагеря. Туристической компании рекомендовали распространять путевки, в первую очередь, в учреждениях ДВО РАН. Но система распространения путевок еще недостаточно отработана, поэтому детей сотрудников Дальневосточного отделения РАН в лагере на острове Попова этим летом отдохнуло немного. 

Первый заезд детей прошел с 6-го по 19 июня. Это, как известно, неблагоприятное и холодное время для купания в море в наших краях, но лагерь прошел на «ура»! Ребята уехали домой очень довольные. Специалист отдела экопросвещения Валентина Высоцкая, волновались, как бы не «замучить» детей своим бесконечным образованием, экскурсиями, играми и тренингами. И, как выяснилось – зря, ребятам такой активный отдых для ума и души понравился.

Мастер-класс по морскому загрязнению «Попался, кто в море жить собирался». Справа В.Высоцкая

Детей было сравнительно немного, но разновозрастных – от 7-ми до 14-ти лет. Их не делили по группам, а собрали всех вместе и, в конце концов, добились того, что ребята сдружились и стали как одна семья. Старшие помогали младшим в быту и на экскурсиях, когда нужно помочь пройти трудные участки маршрута, подстраховать малышей. Так удачно прошла первая смена. Дети уехали в полном восторге с желанием непременно вернуться на остров Попова вновь. И это несмотря на то, что администрацией лагеря было поставлено жесткое условие: никаких компьютеров и мобильных телефонов, только «мы и природа», – образ жизни, во многом противоположный привычному, городскому с другими целями и задачами. 

Родители не только с трудом представляли, как их дети проживут без мобильных телефонов на протяжении двух недель, но также беспокоились о поддержании связи с детьми. Но и здесь все было предусмотрено: мамы и папы могли звонить в любое время начальнику лагеря и справляться о своем ребенке, что они и делали. Вся смена прошла без всяких ЧП, хорошо и интересно. 



На экскурсии «Растения вокруг нас», педагог В.Д. Небайкин

Затем, с 20-го июня по 4 июля, прошла вторая, большая по численности отдыхающих смена, в которой значительная группа детей приехала из Комсомольска-на-Амуре. Удачный опыт предыдущего заезда был закреплен и расширен. Анна Алексеевна говорит: «Мы теперь свою программу «Море интересов» научились внедрять в любые образовательные смены лагерей таким образом, что дети уезжают домой не замученные, а восторженные, потому что нам удалось найти такую форму обучения, которая пробуждает в них интерес к природе в игровой форме». 

Помимо экологического, дети постигали азы экономического образования. Они всю смену зарабатывали «эко» – такая валюта имела хождение на территории лагеря. В конце смены состоялся аукцион, на котором ребята на эти «деньги» покупали экологическую литературу о заповеднике, банданы, и другие «прикольные» вещицы. 

Таким образом, у них укреплялось понимание связи экономической и экологической деятельности.



На экскурсии «Экология древнего человека».

Вместе с руководителями ребята работали над интересными и важными для людей проектами, например, «Эколого-экономическое обоснование развития острова Попова». Обсуждали, каким они хотели бы видеть будущее острова, какие предприятия можно было бы разместить без ущерба для островной среды, какие базы отдыха и где на острове можно было бы построить, где и кем могли бы работать жители острова. Потом дети распределяли должности между собой и становились руководителями животноводческих, марикультурных ферм, директорами различных предприятий, к примеру, по установке солнечных батарей, ветроэнергетических установок и так далее. Все ребята получили бейджики, на которых были написаны имя, отчество и должность. 

В одной из ролевых игр Анна Алексеевна была ведущей программы «Дебаты», которая проходила в прямом эфире в островной телевизионной студии. Конечно, пока что такая студия существует только в представлении участников лагеря. Но ребята вели себя так, как будто они находились в настоящей телестудии. Анна Алексеевна начинала «эфир» так: «Сегодня мы с вами собрались в этой студии для того, чтобы обсудить проблемы острова Попова и найти пути их решения…» Далее участники программы обращались друг к другу так, как принято у взрослых: только по имени-отчеству, что детям очень понравилось. Они рассказывали о своих планах, подобно предпринимателям заключали торговые сделки: кто-то готов был забирать все молоко с молочной фермы для реализации через свою сеть торговых палаток в местах отдыха туристов, отдельная категория – «жители» острова Попова «выбивали» себе скидки и льготы от представителей администрации. Ребята были в восторге! Но при проведении «дебатов» всем участникам полагалось неукоснительно придерживаться заранее оговоренных правил. Например, если кто-то выкрикивал реплики с места, Анна Алексеевна напоминала присутствующим, что поскольку они находятся в прямом телеэфире, нарушитель должен покинуть студию. Таковы условия игры, и провинившийся «Иван Сергеевич» с сожалением подчинялся правилам. За полтора часа Анна Алексеевна уставала, а ребята – нет, они были полны энтузиазма продолжать прямой эфир и дальше.

А.А. Гульбина проводит экскурсию

Это только один из примеров мероприятий, проводимых с детьми. А еще был «Город мастеров», где ребята, вместе с хранителем музея Галиной Борисовной Корниенко, пользуясь технологии эпохи древнего человека, лепили посуду из глины, делали поделки из природного материала, которые могли увезти домой. Были и другие игры, например, «Лото», «Музей в вопросах и ответах», когда ребята не просто смотрят экспозицию, а находят ответы на вопросы. У детей появляется заинтересованность, им хочется самим быстрее во всем разобраться, даже какое-то личное соревнование возникает. Одним словом, лагерь удался!

Мастер-класс «Лепка глиняной посуды методами древнего человека». Справа хранитель музея «Природы моря и ее охраны» - Г. Корниенко .

Развлекательные мероприятия.

Вот некоторые из писем, которые при отъезде ребята оставили тем, кто приедет на смену.

«Я бывший жилец этой комнаты. Давай я расскажу как тут все. Здесь классно! Особенно, что здесь вкусно кормят. Также будете ходить на экскурсии и зарабатывать эко. Играть в подвижные игры. Климат здесь не очень, но ближе к сентябрю море будет теплее. Директор лагеря прикольный (смешной), если его не злить, так что здесь клево! Удачи тебе.»

Мы вместе! В центре, директор лагеря – И.Л. Мамаев, правее методисты отд. экологического просвещения Дальневосточного морского заповедника О.Г. Алексеенко и В.Г. Высоцкая.

«Мальчик или девочка знай, в этом лагере супер! Конкурсов много, экскурсий тоже. Директор вообще крут, он занимается ушу, может вас научить!»

«Лагерь очень уматный! Походы и экскурсии каждый день. Кормят очень вкусно. Медичка добрая. Будут дискотеки, конкурсы, экскурсии. Все слушайте, потом по этой теме будут тесты. Удачи!»


Мастер-класс «Поделки из природных материалов».


Армреслинг 


Просто отдых





среда, 25 июля 2012 г.

Почему трудно жить на Дальнем Востоке?


Качество жизни дальневосточников зависит от двух видов факторов: природных и социально-экономических. Для большей части территории характерен целый ряд неблагоприятных климатических особенностей, влияющих на структуру потребления, доходы и, следовательно, на уровень жизни населения. Однако основные изменения, произошедшие за последние два десятка лет, связаны с политическими и экономическими реформами в стране. 

По подсчетам экономистов, доходы населения России с начала экономических реформ снизились более чем в два раза. За время реформ уровень доходов дальневосточников упал в семь раз. В тоже время абсолютные размеры денежных доходов на Дальнем Востоке были и остаются выше, чем в среднем по России на 30%. 

Большая часть ресурсных районов стали дотационными. Состояние региона по уровню доходов населения в ряде случаев расценивается как критическое. Традиционное отставание Дальнего Востока от средних по стране условий обеспечения населения объектами социальной инфраструктуры усугубляется. Формальное повышение статистических показателей обеспеченности социальной инфраструктурой в последние годы объясняется лишь интенсивным оттоком населения из региона.

О кризисной ситуации в социально-демографическом развитии Дальнего Востока мы беседуем с нашим постоянным автором, кандидатом географических наук Зинаидой Ивановной СИДОРКИНОЙ – старшим научным сотрудником лаборатории региональных проблем населения Тихоокеанского географического института ДВО РАН.

З.И. Сидоркина

– Зинаида Ивановна, коммерциализация отраслей социальной сферы – перенос на население расходов в этих отраслях – была одной из основных составляющих социальной политики в 1990-е годы. Тем самым был произведен уход от политики, свойственной Советскому Союзу, к принятой в западных странах?

– Напротив, в западных странах на протяжении последних 50 лет доминирует тенденция социализации услуг образования и здравоохранения, увеличения доли общественного финансирования в общем объеме финансирования этих отраслей. Развитые страны перешли к госбюджетной модели содержания сфер жизнедеятельности, важных для населения. Тенденция эта объективно обусловлена качественными изменениями в системах здравоохранения и образования, следствием которых являются общее удорожание соответствующих услуг и рост дифференциации стоимости разных их видов, а также сильной дифференциацией потребностей людей в этих услугах в разные периоды жизни. Например, из общего объема медицинской помощи ежегодно около двух третей приходится на 10 % населения, в основном пожилых. В образовании распределение средств осуществляется в обратном порядке – от пожилых к молодым. Именно поэтому признанным принципом построения систем здравоохранения, образования является широкое использование механизма перераспределения средств: от молодых к пожилым, от здоровых к больным. Такие услуги во всем мире рассматриваются как социальные, а не экономические блага.

– Зарплаты дальневосточников всегда были выше средних по стране, вероятно, экономические реформы сказались на уровне жизни населения Дальнего Востока в меньшей степени, чем в среднем по стране?

– Как показывает статистика, в настоящее время номинальные денежные доходы населения дальневосточного региона составляют несколько выше 80%, а реальные доходы – 40% от среднероссийского уровня. Государственная задача сводится к повышению доходов за счет роста заработной платы, которая в России остается на крайне низком уровне по сравнению с развитыми странами. По некоторым оценкам минимальная заработная плата в месяц на Дальнем Востоке должна составлять около 1 тысячи долларов. 

Сокращение реальных доходов населения восточных районов страны и значительное повышение транспортных тарифов привели к тому, что население региона оказалось фактически отрезанным от центральной части России, лишившись возможности выезжать за его пределы. Только в последние годы ситуация стала меняться в лучшую сторону. 

Экономическая реформа способствовала расслоению населения по уровню доходов и потребления. Официально высший уровень доходов различается с низшим в 20 раз. Отраслевые различия в оплате труда – примерно в 10 раз. Велика разница в оплате труда, складывающаяся на государственных и частных, особенно на совместных, предприятиях. 

– Такое различие в доходах может привести к социальной напряженности?

– Да, создает угрозу социальных конфликтов. Большинство ученых, политиков признают допустимым соотношение 1:10, другие – 1:20, то есть средний уровень доходов богатого дециля не должен превышать средний уровень доходов самого бедного более чем в 10-20 раз. От каждого рубля прироста ВВП бедным достается 5 копеек, а богатым – 2 рубля. При формально плоской шкале налогообложения личных денежных доходов фактически установлена регрессивная шкала налогообложения для лиц с более высокими доходами. В последние годы образовался довольно многочисленный класс работающих бедных. Он состоит преимущественно из молодежи, семей с детьми или молодых семейных пар. В группу бедных по экономическим, производственно-трудовым причинам попали работники бюджетной сферы. 

– СМИ неоднократно высказывались о невозможности за счет средств госбюджета поддерживать социальную сферу. Где же выход?

– Чрезмерные расходы бюджетной сферы на содержание социального характера в условиях реформ были решены путем передачи в муниципальную собственность социальной инфраструктуры, что породило целый ряд проблем, например, жилищную. Сейчас ввод нового жилья на душу населения отстает в целом по региону от средних по России показателей. Число семей, состоящих на учете на получение жилья, по-прежнему остается высоким, удельный вес индивидуального строительства низок. Велика доля незавершенного строительства. 

Исследуя ресурсное обеспечение социальной сферы, можно сделать неутешительный вывод о деградации отраслей здравоохранения и образования. Большинство учреждений этих отраслей сохраняется лишь «благодаря» сокращению до минимума уровня оплаты труда работников. Средняя зарплата в здравоохранении, образовании и культуре не превышает величины прожиточного минимума. Государственные расходы на здравоохранение из социальных фондов сократились за годы реформ более чем в 3 раза, в том числе расходы государственного бюджета – в 4 раза и составляют менее 4 % ВВП. Для сравнения, в странах ЕС – 6,5 %. Такое положение было компенсировано увеличением оплаты услуг здравоохранения населением, которые выросли в 1990-е годы более чем в 3 раза. Закрытие малокомплектных лечебных учреждений, отток населения во всех дальневосточных субъектах Федерации к настоящему времени привели к сокращению количества больничных коек. Первичная медицинская помощь стала менее доступной.

– Зинаида Ивановна, расскажите, пожалуйста, об изменениях в образовательной сфере.

– Изменения в системе образования выразились, прежде всего, в виде значительного сокращения сети дошкольных учреждений, школ, профессиональных училищ. Например, более трети детей не обеспечены местами в детских дошкольных учреждениях. К 2005 году, когда рождаемость начала медленно возрастать, оказалось, что напряженность с дошкольными учреждениями не только не снята, но еще больше обострилась, особенно в городах. 

Не решены такие важные проблемы, как повышение качества всеобщего образования, увеличение мобильности квалифицированных кадров внутри страны. Рынок образовательных услуг из-за дефицита квалифицированных кадров воспитателей, учителей, на сегодняшний день в значительной мере не готов оперативно реагировать на количественные и качественные изменения в спросе на локальном рынке труда. Разорвана цепочка последовательности подготовки кадров. Эта ситуация может усугубиться, поскольку сегодня начальное и среднее профессиональное образование передано в ведение субъектов РФ и финансируется из регионального бюджета. Первоначальное звено – система профессионально-технического образования – находится в запущенном состоянии. Например, в 2010 году в Приморском крае в 34 начальных профессиональных училищах обучалось 10,5 тысяч человек, в сравнении с 80 тысячами студентов в вузах. 

На возобновлении трудовых ресурсов сказываются: диспропорция в подготовке профессиональных кадров и спрос на рынке труда, отсутствие четкого прогноза потребности кадров для экономического развития региона, отсутствие мониторинга рынка труда с участием работодателей. 

– Получается, что в основном готовят не квалифицированных рабочих, а управленцев?

– Да, регионы не в состоянии тратить достаточное количество средств на подготовку квалифицированных рабочих и специалистов. Сегодня нематериальные активы в стоимости фирмы составляют не 5%, как было 20 лет назад, а до 95%. Знания и образование сотрудников являются определяющими факторами стоимости любой компании. Большое значение в мире имеет быстро развивающийся инновационный бизнес, который соединяет науку и предпринимательство. Его центрами становятся научно-производственные комплексы (технопарки, технополисы и прочие), которые вырастают при активной поддержке федерального правительства и местных властей. 

В последние годы были свернуты внутрифирменная подготовка и возможность повышения квалификации рабочих, что снизило общий уровень профессиональной подготовки кадров. Работодатели сейчас не отвечают за профессиональный уровень своего работника, длительно занятого у него на предприятии. К тому же в течение последних лет рассматривается ситуация перепроизводства специалистов с высшим образованием. Однако переобучить выпускника вуза работать на станке с программным управлением, гораздо легче, чем доводить до требуемого уровня выпускника средней школы. Причем молодежь понимает и осознает, что уровень образования определяет дальнейшую успешную карьеру. Сложились условия, когда инвестиции в человеческий капитал осуществляются большей частью самим населением. Идет неравноценный обмен населением внутри страны: на восток привлекаются низко квалифицированные трудовые ресурсы, а в западном направлении, напротив, уезжают выпускники приморских вузов.

– Зинаида Ивановна, но ведь факт устройства на работу выпускников наших вузов в западных регионах страны и за границей говорит о том, что у нас хорошие умные дети и, кстати, неплохо образованные.

– Конечно, но тем обиднее сложившееся положение с утечкой умов, которое приносит государству-донору убытки не столь очевидные, как ущерб от стихийных бедствий или техногенных катастроф, но по размерам часто даже превосходящие его. Россия стала кадровым донором для других стран, притягивающих к себе интеллектуальную миграцию. Эти страны оказываются в крупном выигрыше в противоположность странам, теряющим специалистов. Государство-донор само или структурами национальной экономики несет немалые затраты на воспитание и обучение специалистов высшей квалификации и к тому же теряет выгоду, которую специалисты могли бы принести экономике за годы своей активной деятельности и которая обычно с лихвой окупает затраты на обучение. 

Что касается студентов из России, то зарубежная профессура отмечает высокий уровень их креативности. Русские генерируют много идей, но недостаточно предприимчивы, чтобы их реализовать. 

– В чем причины трудностей, переживаемых сферой образования?

– Образование находится в зоне бифуркации, испытывая одновременно такие разнонаправленные воздействия как: меняющиеся требования к рынку труда, коммерциализация образования и диверсификация образовательных структур, административно-политические требования перехода к реализации Болонских соглашений, необходимость перехода к сетевым виртуальным формам обучения, отвечающим требованиям возникающего общества знания, к сохранению сложившихся традиций образования. Требованием времени становится переподготовка и основанная на новых подходах переподготовка преподавательских и управленческих кадров, выстраивание системы образования в течение всей жизни.

В недавно вышедшей книге профессора Американского института предпринимательства Николаса Эберштадта: «Демографический кризис России в мирное время: размеры, причины, следствия» автор предсказал России в ближайшие 20 лет быстрое сокращение трудоспособного населения, которое скажется на всех сферах жизни российского общества. Демографический кризис заставит Россию пересмотреть не только свое политическое, но и географическое положение. 

По мнению Н. Эберштадта, причина катастрофического роста смертности в нашей стране – в отсутствии национальной идеи, в особенностях психологического настроения населения – оно утратило веру в «светлое будущее», в то, что страна будет развиваться. По словам автора, пессимизм в отношении будущего наблюдается даже у обеспеченных людей, живущих в России. Россияне осознают, что не могут влиять на обстановку в государстве. Их подкашивает осознание собственной ничтожности перед государственной машиной. 

Действительно, сейчас сложилась непростая ситуация, но хочется верить, что как уже не раз бывало в тяжелые моменты нашей истории, в России появятся лидеры и общественные движения, которые смогут справиться с новыми вызовами современности и дадут потомкам право гордиться их свершениями.

вторник, 24 июля 2012 г.

20 лет «Большому Владивостоку» – давно ли это было?


 
Ю.А. Авдеев

2012 год, помимо прочего, знаменателен еще и тем, что 20 лет назад в стенах городского Совета народных депутатов ХХI созыва была подготовлена первая редакция Концепции развития Южного Приморья, больше известная под названием проект «Большой Владивосток». Казалось бы, прожектом больше или меньше, канувшим в Лету, не большая потеря. Но в том и дело, что к нему время от времени обращаются, о нем пытаются говорить. Так, прежний губернатор нередко окидывал взглядом территорию вокруг Владивостока, мысленно размещая здесь миллионы человек нового населения. На Тихоокеанском конгрессе в прошлом году руководитель Департамента архитектуры и градостроительства администрации края вдруг докладывает о Большом Владивостоке, как будто только вчера закончили проработку этого проекта. Вновь назначенный губернатор тоже об этом заговорил, и начались лихорадочные поиски архивных материалов. В СМИ время от времени проскальзывают идеи большого города. Даже в студенческих дипломных работах иногда поминают «Большой Владивосток». 

Идея российского города в этой части страны, сопоставимого с городами северо-восточной Азии, по моему убеждению, рано или поздно будет востребована. Активное развитие инфраструктуры вокруг Владивостока в последние годы, можно считать началом реализации такого проекта. – Но строго говоря предпринимаемые усилия с трудом можно назвать последовательными шагами долгосрочного плана, стратегией России по развитию восточных территорий. Большинство жителей, и даже, смею предположить, представителей власти, не могут сегодня с уверенностью сказать, что будет после саммита, после того, как федеральный транш закончится. Перспективу можно, конечно, придумать, можно пофантазировать, но сколько-нибудь внятную траекторию государственной политики уловить сложно. Что, например, сегодня можно обсуждать в связи с просочившимися сообщениями о создании государственной корпорации по развитию Дальнего Востока, или какие задачи ставятся перед формируемым Министерством? 

В процессах, которые происходят на наших глазах, жители города и края не больше, чем зрители. А на сцене происходит невидимая глазу битва индивидуальных, групповых или клановых интересов. Разобраться, какие у кого цели, кто какие решает задачи, и с какими последствиями столкнутся живущие на этой территории люди, очень непросто. Главное, что все это происходит с огромными издержками: экономическими, территориальными, экологическими, социальными. Еще памятны времена, когда наши порты конкурировали между собой за получаемый груз от иностранного отправителя. Или баталии вокруг «правого руля», главный результат которых привел практически к сокращению регионального кластера, возникшего помимо воли федерального центра. Или усилия наших железнодорожников, финансовое благополучие которых строилось преимущественно за счет повышения тарифов, которые «по живому» отрывали Дальний Восток от остальной страны, да еще и с обвинениями живущих здесь в сепаратизме. А в это время Китай без лишней рекламы спокойно построил тысячи километров железной дороги в высокогорье в направлении Европы, тем самым девальвируя наш Транссиб, делая его маневровым тупиком Азии и Европы. Я уж не говорю о налоговых, таможенных и пограничных службах, которые, по сути, должны стоять на страже государственных интересов. Но поскольку цели на уровне государства не формулируются в явном виде, а то, что декларируется, остается не более чем информационным шумом, за достижение этих целей никто не спрашивает, сами же службы действуют по собственному разумению, а не по злому умыслу.

В поисках национальной идеи, на мой взгляд, скрыта потребность сформулировать общую цель. Например, каковы принципы восточной политики России, что мы делаем с Дальним Востоком, какова стратегия развития (если речь идет о развитии) этой территории? Сколько бы мы не пытались из частных, региональных целей сложить нечто общее, не получается сложить то единое, без которого мы блуждаем последние двадцать лет. 

Отсутствие общего понимания государственных целей и задач, всякие частные стратегии всегда будут выглядеть нелепыми и смешными по сравнению с теми намерениями и действиями, которые осуществляются сверху. Какое государство мы создаем, какое общество формируем, какие задачи стоят перед регионом, отраслью, отдельным бизнесом и человеком? Выстроили вертикаль власти, вроде бы работает иерархия подчинения сверху донизу, но впечатление такое, что этот механизм работает, главным образом, для формирования финансового потока снизу вверх. В этом ключе, очевидно, и требуется от региональных сообществ разрабатывать стратегические планы, определять цели и задачи, способы их реализации. Затем, все что можно, у регионов отбирается, и по милости собравшего распределяется вниз: этому дам, а этому подумаю, этому – побольше, а кому-то и ничего. 

Москва, где нет ни одного грамма природных ресурсов, аккумулирует значительную часть получаемых доходов от их реализации. Поэтому здесь и рождаются масштабные проекты, тогда как потенциал периферии, оставаясь на скромном содержании, не в состоянии предложить сколько-нибудь крупные проекты. Нет объективной основы для возникновения значимых проектов. Если сопоставить вложения последних лет в инфраструктуру Владивостока со стоимостью недвижимости, которая обретена «новыми капиталистами» за рубежом (уже просто физически капитал в столице не способен найти себе применения), вряд ли это сопоставление будет в нашу пользу. И это не зависть провинции по отношению к метрополии, а лишь иллюстрация того, на месте единой государственной воли и стимулирования развития страны как единого образования, реализуется множество частных проектов, когда говорить или обсуждать некую общую стратегию даже как-то неуместно.

Поэтому субъекты федерации, местные власти низового уровня изобретают свои домашние «стратегии», в надежде на то, что может что-то проскочит, или, чтобы не показаться хуже других. Сначала эти стратегии были чаще всего прозаически простыми и понятными: нужно было выжить в условиях резкой смены экономических и правовых условий, за счет тех ресурсов, которые были у городов, чтобы обеспечить жителям более или менее сносную жизнь. Владивосток в этом ряду не был исключением, разве только здесь началу круговерти 90-х предшествовала многолетняя работа нескольких академических, отраслевых, проектных институтов, в которых обсуждались перспективы развития города. 

Многие эпизоды того времени стерлись из памяти, немало участников тех событий ушло от нас навсегда, заботы и проблемы сегодня несопоставимы с тем временем. Расскажи сегодня двадцатилетним, что когда они родились, мыло, табак, спиртное распределяли по талонам, а о покупке отечественного автомобиля или мотоцикла мало кто мечтал, – они не поверят. Но именно с этого времени стартовал проект, который потом получил название «Правый руль», который обеспечил занятость тысяч горожан и удовлетворил потребность сотен тысяч дальневосточников в транспортных средствах передвижения. И это вряд ли можно назвать результатом государственной политики, более того, реализация проекта происходила быстрее, чем государство успевало возводить частокол заградительных барьеров, представляя дело так, будто государство защищает своих граждан от кучки криминальных дилеров. Или другой пример: первая городская сделка по приватизации магазина на одной из центральных улиц Владивостока – сумма составила фантастическую цифру – четверть городского бюджета! 

С другой стороны, мало кто сможет назвать количество депутатов городского Совета того времени: город «расчертили» на 200 избирательных округов, но даже после длительных довыборов число народных избранников достигло только 182 человек. Среди них нашлось несколько человек, кому было интересно не только решать текущие проблемы, но и попытаться заглянуть в будущее, в то будущее, которое сегодня стало повседневностью. Задолго до приватизации, при отсутствии представлений о стоимости земли, на глазах растаскиваемой недвижимости, депутаты городского Совета ХХI созыва взялись за изобретение городских «законов», формирующих источники доходов городской казны и механизмов управления ими. 

Об этом следует напомнить хотя бы потому что, в книге профессора Г.П. Турмова, посвященной 135-летней истории городской Думы, при скрупулезном изложении событий 19-20-го веков, целое десятилетие представительной власти по неведомым причинам выпали, будто их и не было. 

А время действительно было переломным. Коренным образом менялись экономические, политические, социальные и правовые условия, потребовался принципиально иной подход к оценке перспектив развития города. Вместо директивного планирования нужно было считать варианты, прогнозировать вероятные направления развития города. Решение такой задачи с учетом огромного числа факторов и в условиях неопределенности и до сих пор ведется на ощупь, где-то лучше, а где-то и безуспешно. Города пытаются самостоятельно или с учетом того, что сделано другими, разработать набор документов, который бы позволил в повседневной практической жизни не упустить перспективу. Сегодня, через много лет, известен опыт разработки стратегических программ и планов многих городов России. Но в то время каждый барахтался, как умел, опираясь на интеллектуальный потенциал ближайшего окружения. А сколько таких документов было разработано, но так и осталось не востребовано: главное «Стратегия» есть, стоит на полочке в кабинете, и при случае, ее можно продемонстрировать… 

Одним из первых проектов, реализованных, можно сказать, случайным образом, стало открытие Владивостока для посещения иностранцами и захода иностранных судов. Замечу, инициатива принадлежала не федеральному центру, а родилась здесь во Владивостоке, и потребовался ровно год, чтобы положить начало реальному взаимодействию со странами Азиатско-Тихоокеанского региона, которое началось с открытия первых иностранных представительств и консульств. Нужно было создавать соответствующую инфраструктуру для международного сотрудничества, но это не предусматривалось ни в планах развития города, ни в Генеральном плане застройки города.

Кто взялся бы в то время оценить уровень недоинвестирования в развитие инженерной, транспортной и коммунальной инфраструктуры на предыдущем этапе развития города? Теперь же все это легло тяжелым бременем на муниципальный бюджет. Привлечение внешних инвестиций на эти цели городом даже сегодня осуществляется в очень ограниченных размерах, а в то время об этом никто даже не мечтал. 

А как менялся порядок предоставления земельных участков под застройку! Частная собственность на землю и плата за землепользование городскими землями становилась важнейшим экономическим рычагом регулирования их использования и источником пополнения местного бюджета. Собственно, у города, как и у муниципального образования, реально существует только два источника доходов – земля и недвижимость. Но во Владивостоке основным землепользователем, или субъектом, в чьем ведении находится земля города – являлся и до сих пор остается Министерство обороны. Да еще и субъект федерации под шумок разборок главы города с законами «перевел» под свою юрисдикцию более 30-ти процентов территории города, после чего у городских властей осталось пространства, разве что «куда ногу поставить».

В это же время происходили существенные изменения правовой базы регулирования градостроительной деятельности и использования земель поселений. Теперь необходимо, принимая новый генеральный план, разработать и утвердить нормативно-правовые акты по регулированию планировки, землепользования и застройки городов (городского округа) в соответствии с Градостроительным и Земельным кодексами Российской Федерации, а также другими федеральными и краевыми законодательными актами.

Произошли изменения в оборонной доктрине России. Проведение военной реформы открывает новые возможности использования или резервирования для градостроительного развития Владивостока территорий и акваторий, ранее занимавшихся флотом.

Поэтому очень скоро стало ясно, что необходимо разработать и принять в виде решения Совета документ, в котором были бы проработаны принципиальные направления развития города. Именно тогда пришло понимание, что в существующих административных границах развитие города вряд ли имеет перспективу.

В числе первых таких документов был сборник материалов городской научно-практической конференции (1989 г.) «Перспективы развития города Владивостока» (материалы к Концепции развития г. Владивостока до 2010 г.) в трех частях и Концепция развития г. Владивостока (1990 г.). Научно-методическое руководство работой осуществлял Институт экономических и международных проблем освоения океана Дальневосточного отделения Академии Наук СССР. Основная идея этих трудов заключена в сборе многочисленных точек зрения ученого сообщества и городской общественности, и выработка на этой основе концептуальных положений развития города, как целостной динамичной системы. 

Среди основных положений рассматривались: главные ценностные ориентиры; существующие социально-экономические и политические условия развития города, региона, страны; отсутствие жестких временных ограничений на практическую реализацию концептуальных идей, но с ориентиром на приоритеты и этапы решения ключевых задач; наличие многоаспектного подхода к оценке современного и будущего состояния города как самоорганизующегося объекта; непротиворечивость основным концептуальным положениям развития края, региона и страны.

В этих разработках утверждалось, что Владивосток должен стать полномочным представителем СССР во всех делах Тихоокеанского региона. Необходима конверсия города из закрытой военно-морской базы в крупный международный центр коммерции, науки, образования, культуры и искусства. Морская направленность специализации города должна развиваться во всех аспектах. Владивосток мыслился центром Южно-Приморской портовой агломерации, куда должны войти порты Находки, Восточного, Посьета. 

Территория Владивостокской агломерации охватывала всю зону залива Петра Великого, включая территорию от Славянки до Уссурийска и Находки с численностью населения более одного миллиона человек и с высокой степенью урбанизации. Это предполагало возможность более глубокой специализации элементов и тесной кооперации между ними. Город мыслился входящим в ХХI век как технополис с целью развития науки и создания современных технологий на базе океанической деятельности. Уже тогда остров Русский рассматривался как один из территориальных резервов развития города, выдвигались идеи формирования насыпных территорий в акватории Амурского залива. В качестве главного стратегического направления Владивосток виделся как город для человека, город «мозгов».

Следующим документом была «Концепция экономического развития Южного Приморья, проект «Большой Владивосток», подготовленный Координационной группой Владивостокского городского Совета народных депутатов, в которую входили ученые Дальневосточного отделения Российской Академии наук, специалисты отраслевых и проектных институтов, университетов и других вузов Владивостока. 

Основными задачами разработки Концепции были: определение принципиально возможных направлений территориального развития Владивостока и агломерации при любых вариантах его развития; определение первоочередных мероприятий по совершенствованию планировки районов, развитию транспортной и инженерной инфраструктуры и улучшения архитектурного облика Владивостока; подготовка рекомендаций по дальнейшей разработке градостроительной документации и нормативных актов по регулированию планировки и застройки городов и поселений Владивостокской агломерации. 

В Концепции рассматривались возможные направления развития городской застройки при любых реально возможных и ожидаемых сценариях развития экономической базы города. Концепция определяла градостроительную стратегию развития Владивостока, в которой предусматривалось: ограничение роста центра города в связи с дефицитом территорий под застройку и дополнительной нагрузки на инженерные сети; строгий учет планировочных и экологических ограничений при зонировании городского пространства; совершенствование транспортной инфраструктуры города и агломерации с обеспечением транспортной доступности и обслуживания территории; развитие инженерных систем и коммунальных служб города в новых экономических условиях; сохранение и активное использование историко-культурного наследия; охрана и улучшение природной среды, и защита от природных катаклизмов.

В развитие этого документа были разработаны 9 целевых программ. Программа «Мобилизации средств на проекты развития города г. Владивостока» была нацелена на оценку реального финансово-экономического потенциала Владивостока, условий повышения инвестиционной активности держателей свободных инвестиционных ресурсов, а также на разработку механизмов мобилизации финансовых ресурсов для развития города.

Программа «Перспектив отраслевой специализации и функционального зонирования территории Владивостока» была ориентирована на оценку природно-ресурсного потенциала Владивостока и окружающей его территории, функционального зонирования тяготеющей к городу территории (агломерационные эффекты), возможные изменения в территориально-отраслевой структуре хозяйства и промышленности, политику территориального управления структурной перестройкой на территории Южного Приморья.

Программа «Развития транспортной системы южной части Приморья и промышленных зон южной части Приморья» рассматривала проекты развития морского транспорта, портового хозяйства во взаимной увязке с другими видами транспорта в регионе. Здесь же предполагалось дать оценку законодательного и правового обеспечения развития Южного Приморья и условия финансирования и организационных форм реализации предлагаемых проектов.

Программа «Пути социальной адаптации населения города в рыночной экономике» была нацелена на создание условий для реализации трудового потенциала населения города, в ней рассматривались альтернативные методы улучшения системы социальной поддержки социально уязвимых слоев общества, механизмы адресной поддержки населения, поиска источников финансирования и обеспечения льготных режимов социальной защиты населения.

Программа «Архитектурно-планировочное и градостроительное развития города Владивостока» давала обоснование приоритетных градостроительных мероприятий, предложения по совершенствованию транспортной схемы города, его архитектурно-художественного образа.

В Программе «Основные направления энергетического обеспечения городского развития» решались задачи системной оптимизации энергообеспечения потребителей, реконструкции и расширения существующих систем энергоснабжения, выбора мест размещения новых объектов и совершенствования систем энергоснабжения.

В Программе «Развитие островных территорий города Владивостока» была проделана большая работа по комплексной оценке природно-ресурсного потенциала островных территорий и разработке вариантов их хозяйственного и рекреационного использования с учетом экологических аспектов.

Программа экологических действий на территории Владивостока предусматривала разработку мер по улучшению экологической обстановки и сохранению природных объектов города и окружающих его территории в условиях новых экономических отношений.

В Программе «Информационного обеспечения городского развития» решались проблемы обеспечения городского управления системой сбора, анализа, обработки и хранения информации.

Параллельно (а точнее, вслед за) с работами Городского Совета, разработку стратегического плана экономического развития Приморского края и г.Владивостока вела группа Института развития Японии (Engineering Consulting Firms Association, Japan, ECFA), которая презентовала свой материал во Владивостоке в мае 1994 г. 

Особенностью этих разработок являлось то, что впервые перспективы развития города рассматривались не в жестких рамках установленных административно-территориальных границ, а с выходом за их пределы и определением функционально-отраслевой специализации и взаимодействия в границах будущей агломерации. 

С началом этапа приватизации и перераспределения собственности ни у города, ни у края потребности в стратегическом видении не было, и заказов на подобные разработки долгое время не поступало.

С учетом изменений за десятилетие в экономике, социальной сфере, законодательстве и политических отношениях, в 1999 г. Тихоокеанский Институт географии ДВО РАН разработал «Основные положения концепции и стратегии развития Приморского края», которая стала лауреатом конкурса, проведенного Уральским отделением РАН (Институт стратегического анализа), на лучшую концепцию и стратегию развития российских регионов. В ней Владивосток рассматривается как транспортно-транзитный и транспортно-распределительный узел. 

В этой работе были проанализированы изменения роли Дальнего Востока и Приморского края 90-х годов, зафиксированы новые специфические проблемы социально-экономического развития региона, дана характеристика стратегических интересов России в развитии Приморского края и Владивостока, определены стратегические цели и критерии оценки результатов развития, внутренние и внешние факторы. На этой основе были сформулированы приоритеты развития, направления структурной перестройки хозяйства региона. В частности, Владивостоку предопределялась роль промышленного центра, имеющего в своем составе машиностроение, производство строительных материалов, лесную и деревоперерабатывающую промышленность.

Главным направлением региональной политики виделось в этой работе ускоренное развитие экономического и демографического потенциала Приморского края и укрепление геополитического положения России в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Последовательное проведение политики освоения Приморского края как одного из ключевых районов России на новом этапе с учетом азиатско-тихоокеанского фактора; осуществление региональной демографической политики; новой жилищной политики; энергетической и технической политики и политики в области сельского хозяйства. 

На основе этой концепции, в 2001 г. были разработаны «Основные положения концепции стабилизации и развития экономики Приморского края» в качестве предвыборной программы С.М. Дарькина, где Владивосток рассматривался как центр международных связей в этическом и гуманитарном аспектах. 

Тихоокеанский институт географии ДВО РАН вместе с проектировщиками ОАО «ПриморГражданПроект» в 2002 г. получили заказ на разработку нового варианта «Концепции социально-экономического развития г. Владивостока и агломерации». Он был приурочен к корректировке генерального плана г. Владивостока, и в нем впервые использовались принципы и элементы геоинформационной системы для оценки стартовых условий развития первичной сферы экономики пригородной зоны г. Владивостока. 

Одним из последних документов в этом ряду можно рассматривать «Стратегический план устойчивого развития г. Владивостока на 2004-2008 гг. и на период до 2020 г.», разработанный совместными усилиями Международного института конъюнктуры и прогнозирования, Тихоокеанского института географии ДВО РАН и ряда вузов города (2004 г.).

Здесь содержатся не только теоретические и концептуальные положения развития города, но, что наиболее ценно, содержатся годовые планы работ исполнительного органа на период до 2008 года по основным направлениям.

В «Стратегии социально-экономического развития Приморского края на 2004-2010 гг.», разработанной Тихоокеанским центром стратегических разработок (2004 г.) и последующих отраслевых программах, Владивосток рассматривался как центр международного сотрудничества России и европейских стран со странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Здесь впервые было предложено функциональное разделение зон ответственности между соперничающими между собой Владивостоком и Хабаровском. Первый рассматривался как центр, специализирующийся на развитии международного взаимодействия российских регионов и Европейских стран с северо-восточной Азией и АТР, тогда как Хабаровск виделся как центр координации действий субъектов федерации Дальневосточного федерального округа.

Одним из самых широко обсуждаемых в городе и крае был проект нового генерального плана Владивостокского городского округа, представленный ОАО «ПриморГражданПроект» в 2005 г. В этом документе были обобщены предыдущие разработки, но сохранялся ориентир в развитии преимущественно на собственные ресурсы. Динамичные изменения в позиции федерального центра, и открывающиеся возможности проведения международного саммита АТЭС в 2012 году, значительно расширяют горизонты будущего Генерального плана и позволяют включить в него то, о чем раньше можно было только мечтать.

И, наконец, документ, который был принят в 2011 году Городской Думой г. Владивостока и утвержден главой администрации города, и который называется «Стратегия и стратегический план развития г. Владивостока до 2020 г.». Разработка проводилась при активном участии представителей научных учреждений и вузов, предприятий и городской администрации, представителей гражданского общества с учетом мнений рядовых граждан города, выявленных в процессе опросов общественного мнения. Стратегический план сформирован с учетом интересов всех сторон, и, в первую очередь, интересов населения. Социологические опросы и интервью выявили главные проблемы, мешающие развитию города и основные идеи по определению места г. Владивостока в Приморском крае, в России и в АТР, по выработке видения будущего города и перспективных направлений развития. Подрядчиком этой работы выступала ведущая российская консультационная организация Международный центр социально-экономических исследований «Леонтьевский центр». Разумеется, с привлечением специалистов Владивостока, главным образом, Дальневосточного центра экономического развития ДВГУ. 

В результате данной разработки стало ясно, что Владивосток не может оставаться в ряду прочих муниципальных образований. На нем лежит печать миссии особого свойства, он может и должен стать третьей столицей России (столицей Тихоокеанской России), и именно отсюда видится тот исходящий импульс, который позволит придать принципиально иную динамику развития всей страны. 

И можно сколько угодно ерничать по поводу того, что по количеству стратегических разработок Владивосток находится на первом месте в стране, но несомненно одно: это то место, которое, с одной стороны, манит возможностью сформулировать его перспективу как масштабного регионального явления, с другой стороны – пока эта задача остается не решенной до конца, и третье – решить такую задачу можно только при условии осознания заказчиком миссии полномасштабного выхода России в Азиатско-Тихоокеанский регион. 

Юрий АВДЕЕВ,
директор Азиатско-Тихоокеанского института миграционных процессов,
ведущий научный сотрудник Тихоокеанского института географии ДВО РАН,
кандидат экономических наук