четверг, 31 марта 2016 г.

Виктор Квашин "Доколе на Земле Змеи Горынычи процветать будут?"



Завёлся в одном лесном районе Змей Горыныч. Давно завёлся, старики говорят, лет сто, а может и больше. Живёт-процветает, ещё и размножается. Ну, жил бы, да и ладно, люди ко всему привыкают. Но ведь шкодит, гад чешуйчатый, людей ворует. Да не просто кого случайно словит, молодых выбирает или ещё лучше, деток малых.

Пытались, ещё как пытались гада извести. И поодиночке, и рать собирали – бесполезно, только сами полегли. Он, Змей Горыныч после таких побоищ лишь аппетит нагуливал. Рать побитую по деревьям на сучья развесит, и в деревню, деток вылавливать. И не скроешься – крышу с дома сдёрнет, утварь перевернёт, а достанет.


Как-то лет полсотни назад старики придумали это безобразие упорядочить. Если уж не сладить с ненавистным, так лучше добровольно ему людишек отдавать, без скандала, в назначенный срок. Ну, как уж с ним договаривались, не знаю, а условились выдавать с каждой деревни два раза в год по девице молоденькой в самом соку на выданье. Вы думали, он их в жёны берёт? Как бы! Ему, гаду, видите ли, этакие самыми вкусными кажутся.

Уговор дороже денег. Зато теперь Змеюка не беспредельничает. Прилетает в назначенный день за околицу. Там к дубу уж девица привязана. Он её хвать – и нет его. Родители отрыдают, и тишина на полгода. Живи спокойно и радуйся. И за деток не беспокойся. Так и жили.



И вот весною нашей деревне срок подошёл девицей Змею налог выплачивать. Собрались, у кого девки на выданье, всё честь по чести, жребий кинули, и выпало горе смертное девице Горлице. Красавица Горлица – редко такие в наших краях урождаются. Но, судьба ей, видно такая. Она уж и смирилась, наверно.

Но парень её, тайный возлюбленный Разумей не смирился. Решился попытаться девицу выручить. Деревня вся против него ополчилась:

– Мало того, что сам ни за грош пропадёшь, так Змея лютого на деревню натравишь. Дома разорит, деток пожрёт, и в лес потом без опаски не выйдешь. Сиди уж, если судьба такова. А девку другую себе сыщешь.

Но не таков был Разумей Силович. Хоть и статью в отца вышел, а ещё и умом неслаб. Конечно, боем гада не возьмёшь, это уже проходили. Стал Разумей думу думать.

Ну, до срока девку сдавать время ещё было, можно было и поразмыслить. И вот, выходило по всем рассуждениям, что никак Змея не уморить – ни силою, ни ловкостью, ни хитростью. Решил Разумей, что надо с Мудреем посоветоваться.

В ту пору Мудреи уже как-то поизвелись, остался один на всю округу, да и то к нему редко кто хаживал. Сами все умными стали, каждый что удумает, то и делает. Не стало спроса на Мудреев.

И вот, расспросил Разумей стариков, где Мудрея найти, да и двинулся в указанном направлении. Трудным путь оказался, уж больно всё позарастало в тех местах, ни дороги, ни тропки, просто тайга вековая. Долго ли, коротко ли, а добрался.


Мудрей в пещере жил. Глянул на него Разумей – не по себе стало: Мудрей волосом зарос, одни глаза видны, одет в шкуры, костёр у него горит, на нём и пищу готовит. Но человек, однако. Разумей, конечно, поклонился, подарок преподнёс – пищу деревенскую вкусную в котелке изысканной работы, да порты домотканые прочные, да рубаху с узором. Принял Мудрей подарки, в сторонку отложил, только рубахою залюбовался:

– Это кто же в наше время такие узоры вышивать умеет? Давно такого не видывал!

– Это девица на выданье Горлица из нашей деревни. О её судьбе и пришёл я с тобою посоветоваться.

Рассказал Разумей Мудрею суть проблемы нерешаемой.

– Так это теперь повсеместно обычное дело, – говорит Мудрей. – В каждом районе свой Змей Горыныч, а то и два-три. Редко где их нету.

– От чего же расплодилась зараза такая?

– Условия подходящие, чего же им не плодиться. Хорошо им стало, вот и размножаются.

– А ты как же тут в одиночку, не страшно тебе перед Змеем Горынычем?

– Так у меня они не водятся. Им здесь не по вкусу, среда не подходит.

– Отчего же это у нас подходит, а у тебя не подходит? У нас лес, и у тебя лес, только погуще. Какая разница ему, змеюке поганому, в каком лесу обитать?

– А вот не скажи! Каждый зверь в своём только ему подходящем окружении живёт. Пока люди тайгу не попортили, так и о Змеях не слыхивали. А теперь и лесов не осталось почти, одни перелески, вот они и расплодились.

– Так что делать-то? Как избавиться от напасти такой ужасной? Неужто до скончания дней будут людей истязать эти твари?

– А ты, поди, и сам догадаешься, что нужно делать. Тебя ведь как зовут? Вот и думай. Всю обратную дорогу иди, смотри по сторонам и размышляй. Знаю, ответ ты найдёшь. Только послушают ли того рецепта люди?

Двинулся Разумей в обратный путь. Идёт, по сторонам оглядывается, думу думает. И будто другими глазами вокруг себя всё видит. Около Мудреевой пещеры тайга непролазная, ни одна травинка не затоптана, птицы поют-заливаются, звери разнообразные рыщут, на человека внимания не обращают – не пуганные. Дальше вырубки пошли, поляны, пожоги. Косуля увидала – шарахнулась со страху в кусты, чуть ноги не поломала – чего испугалась? Ближе к деревне одни пустыри, пеньки да кустарники, вороны и те дистанцию держат, выстрела опасаются. Зато коровы пасутся, овечки всю траву вытоптали до песка, ну и куры-гуси остальное дощипывают.

Оглянулся Разумей: во-он там стеной лес дремучий, жизни полон, зато без Горыныча, сюда глядь – пустошь очеловеченная и Змей дань собирает. Так вот оно что! Вот почему нечисть завелась возле жилья человечьего!



Понял причину бед человеческих умный Разумей. Поспешил в деревню людей собирать, чтобы выложить им рецепт, как исправить положенье безнадёжное.

Не знаю, чем дело кончилось. Если поверили Разумею люди, да исправили своё отношение к миру окружающему, то может и спас Разумей свою ненаглядную Горлицу.

Только вот, поверили ли? Или проще им и дальше дань платить да злодеев плодить?


Виктор КВАШИН

     2016





Эта сказка опубликована в сборнике «Цивилизация бабочек». Его можно скачать в любом формате на ваши электронные устройства, а также приобрести бумажной книгой по этому адресу.

Электронная версия - бесплатно.

Другие рассказы Виктора Георгиевича вы можете почитать здесь.

среда, 30 марта 2016 г.

Шахматные страсти на черно-белых полях

Основной и дублирующий состав команды-победительницы
26 марта в конференц-зале Института проблем морских технологий ДВО РАН состоялся Шахматный турнир ПРО профсоюза работников РАН – 2016 в рамках календарного плана Спартакиады – 2016. Соревнования проходили по швейцарской системе ФИДЕ в семь туров между 21 участником из семи институтов, контроль времени – по 5 минут каждому участнику. В командный зачёт брались очки двух лучших участников от команды. Бессменный организатор блиц-турнира профком ППО ИПМТ ДВО РАН (председатель И.И. Трошкова) создал комфортные условия для участников. Оргкомитет шахматного блицтурнира (Г.В. Косарев, С.В. Мальцева) обеспечил беспристрастное и внимательное судейство.

Судьи Светлана Мальцева и Георгий Косарев
Поскольку в результате бескомпромиссной борьбы после семи туров трое участников: Юрий Матвиенко (ППО ИПМТ ДВО РАН), Иван Жевтун и Павел Задорожный из (ППО ИХ ДВО РАН) набрали одинаковое количество очков и обеспечили себе призовые места, согласно положению между ними были проведены игры по круговой системе в один круг, в ходе которых Юрий Матвиенко – Иван Жевтун сыграли со счётом 1.0 – 0.0. 

Юрий Матвиенко – Иван Жевтун: борьба за 1-2 место
Юрий Матвиенко – Павел Задорожный сыграли со счётом 1.0 – 0.0, Иван Жевтун – Павел Задорожный сыграли со счетом 1.0 – 0.0. 
Распределение мест в личном зачёте при равном количестве набранных очков проводилось с учётом результатов игр между этими участниками и с учётом их личных рейтингов, полученных по результатам предыдущих соревнований. На командном результате это никак не сказывается, поскольку в него входили очки, набранные двумя сильнейшими участниками команды, согласно Положению о шахматном турнире.

Основной чемпионский состав  команды химиков  Иван Жевтун и Павел Задорожный
В итоге чемпионом в личном первенстве стал Юрий Матвиенко из ППО ИПМТ ДВО РАН, этим титулом он обладал еще 40 лет назад, когда ДВО РАН было ещё ДВНЦ СССР (Дальневосточным научным центром). Интересен ещё тот факт, что у себя в институте чемпион много лет работает заместителем директора по науке. Второе и третье место, соответственно, у коллег из ППО ИХ ДВО РАН Ивана Жевтуна и Павла Задорожного. На недавно прошедшей зимней Бизнес-спартакиаде Приморского края оба они выступили в составе команды ПРО профсоюза работников РАН и принесли нам командное первое место, что закономерно объясняет их попадание в призовую тройку. Ближайшие преследователи, оставшиеся на этот раз вне пьедестала, Сергей Иванов (ППО ИИАЭ ДВО РАН) и Александр Сидоренко (ППО ИПМТ ДВО РАН) отстали от лидеров, соответственно, на одно и полтора очка.

Тройка лидеров в дополнительных партиях выявляет чемпиона в личном первенстве
Командный зачёт (по двум сильнейшим участникам по результатам 7 туров) вывел на первое место шахматистов из ППО ИХ ДВО РАН набравших в сумме 12 очков из 14 возможных. Вторым местом, отстав от лидера на полтора очка, довольствовались в этот раз хозяева турнира из ППО ИПМТ ДВО РАН (некоторое утешение, что чемпион в личном первенстве по-прежнему у них). Замкнули тройку призёров шахматисты из ППО ИАПУ ДВО РАН, набрав восемь очков. Команды ППО ИИАЭ ДВО РАН и ППО ДВГИ ДВО РАН, набрав по семь баллов, поделили 4 и 5 места. К слову сказать, капитан команды историков и старейший участник этого турнира – Юрий Осипов в этот день отметил своё 80-летие, внеся свою лепту в копилку команды. Шестое место с шестью очками досталось команде ППО ТОИ ДВО РАН. 

Старейший участник блиц-турнира Осипов Юрий за доской отмечает 80-летие
Шахматный презент юбиляру

Единственная участница Оксана Жданова ИАПУ разделила 6-10 места в личном первенстве
Последнее, седьмое место при трёх набранных очках – у неполной команды-дебютанта ППО БПИ ДВО РАН, состоящей из единственного участника, однако продемонстрировавшего волю к победе (и один в поле воин!) и приобретшего драгоценный турнирный опыт.

Антон БЕЛОЛИПЦЕВ, 
участник шахматного турнира 

понедельник, 28 марта 2016 г.

Человек и море: кто – кого? Экологические проблемы рыбного хозяйства

Владимир Александрович РАКОВ
Помню, в детстве читал книжку «Ташкент – город хлебный», и уже тогда ничуть не сомневался, что «Владивосток – город рыбный». Видимо по этой причине в послевоенные годы, моя мама приехала из голодающей Украины во Владивосток, где я и родился. В 1950-е годы от свежей рыбы и морепродуктов «ломились прилавки» магазинов. На китовое мясо, морскую капусту, сушёных трепангов, свежих гребешков и мидий никто и внимания не обращал – покупали изредка на наживку, когда самим лень было «кошкой» подцеплять моллюсков для этого. На прилавках появлялись такие экзотические и вкусные виды рыб, от воспоминания вкуса которых до сих пор «слюнки текут»: угольная, ледяная, кабан-рыба, путассу, лемонема, пристипома…

Город в те годы рыбой пропах. В районе остановки Гоголя пахло водорослями – варили анфельцию на владивостокском агаровом заводе. За стадионом «Динамо» к пирсам непрерывно подходили МРСы, разгружали свежий улов, который везли в открытых ящиках на ближайший горрыбкомбинат, от которого до самого центра города разносился запах копчёной рыбы. Вдоль километровых причалов рыбного порта на Чуркине тянулись вереницы «рефок» (рефрижераторных секций по пять вагонов в каждой) – загружались мороженой рыбой и консервами прямо с аппарелей нескольких крупнейших плавзаводов и судов-рефрижераторов ВРХФ (Востокрыбхолодфлота). Другой берег на Дальзаводе, а также все причалы в бухте Диомид, заняты плотными рядами китобойцев, ожидающих своей очереди для ремонта. На подходе к острову Попова в нос ударял запах вареной рыбы – работала туковарка и сушильные барабаны для рыбной муки.

Камбалу тогда вообще за рыбу не считали. Селёдку и рыбьи головы клали в каждую лунку при посадке картошки. Рыбную муку покупали только мешками на корм домашним животным. Детей пичкали рыбьим жиром с ложек (чтобы не было рахита) везде – дома, в детсадах и школах… Во дворах, на балконах, в коридорах и на кухнях, на бельевых веревках повсюду висели и вялились гирлянды корюшки-зубатки, пласты камбалы и терпуга… Каждый второй-третий житель был связан с работой в рыбной отрасли.

Так как мы жили рядом с морем, вблизи «Капустного поля», где теперь район 100-летия Владивостоку, то рыбу ловили регулярно, тут же в Амурском заливе. Гурьбой тащили на берег закидной невод, взрослые выбирали рыбу, а нам доставались разнообразные бычки, креветки, моллюски, крабы… Тут же на берегу разводили костер, варили уху или креветок… А еще любили посидеть с удочкой в лодке-плоскодонке. Их делали из досок на берегу, осмаливали со всех сторон, и лодки только привязывали к столбику – пользуйся кому надо. Здесь же всегда лежали креветочные тралы, сачки, «кошки», дражки… Сидели с удочкой на пирсе в Моргородке, или на полузатонувших военных миноносках, что стояли вблизи станции Вторая Речка. Любой мальчика мог «из ничего» сделать себе удочку – свинцовые грузила отливали в ложках, крючки делали из швейных иголок, блесны вытачивали из старых гильз, поплавки из пробок, удилища из тонких ивовых веток, а леску иногда заменяла прочная шелковая нить от парашюта (только на Второй Речке в те годы было два аэродрома). 

В 1960-е годы город рос, и одновременно развивался рыбный флот, устремившийся в дальние моря, тогда как «прибрежка» медленно умирала. На побережье один за другим закрывались и навсегда исчезали рыбацкие посёлки – Крейсерок, Пемзовая, Мраморный, Ханси, Брусья… (это только в Хасанском районе) и другие. Вслед за этим началось закрытие зверосовхозов, расположенных по соседству от рыбаков (пушных зверей кормили мелкосортной рыбой или приловом). Ликвидированы десятки зверосовхозов, а заодно и посёлки – Мраморный, Лебединый, Краскино, Гвоздево, Кубанская, Славянка, Сидими, Перевозная, Старк, Путятин… и другие. Затем «прошла волна» закрытия в крае оленесовхозов, животноводческих ферм – свиньям, коровам, уткам и курам также давали подкормку из рыбной и водорослевой муки, минерально-органических добавок, изготавливаемых из перемолотых раковин моллюсков (мельницы по перемалыванию раковин были при многих рыбобазах и рыбозаводах).

   Ликвидация рыболовецких колхозов, рыбокомбинатов, рыбзаводов и рыбобаз продолжилась и в 1970-80-е годы, пока не был поставлен жирный крест на всем рыбном хозяйстве края в начале 1990-х. Вот некоторые статистические данные по крупному рыбопромышленному объединению «Приморрыбпром» (в довоенный период – «Дальгосрыбтрест»). В период расцвета в 1933 году оно объединяло 44 предприятия, на которых работали 12189 человек. К 1940 году осталось 20 предприятий с числом работников около 7 тыс. человек. В 1980-х от них сохранилось только 15, на которых работали несколько тысяч человек. В 1997 году крупнейшее в крае и стране рыбопромышленное объединение «Приморрыбпром» прекратило своё существование, его остатки, флот и недвижимость перешли в руки небольших ООО и ОАО, а также были брошены и превратились в развалины.

   Такая же печальная участь постигла и другие рыбодобывающие и перерабатывающие предприятия Приморья из числа рыболовецких колхозов и совхозов, товариществ, артелей, бригад прибрежного лова.
Порт «Посьет» – раньше на этом месте был рыболовецкий колхоз.
   Однако эйфории успешного нарастания вылова рыбы в открытом море, вдали от своего побережья, вскоре пришёл конец. В 1970-е Советский Союз вынужден был подписать ряд международных конвенций, сильно ограничивающих и запрещающих вылов. Например, подписана конвенция о запрете вылова китов в Мировом океане и отпала необходимость иметь мощнейшие плавзаводы-китобазы вместе с многочисленными китобойцами. Пришлось навсегда забыть, что такое китовое мясо, китовый жир, спермацет и др. Затем появились 200-мильные экономические зоны, и тут же с прилавков навсегда исчезли многие экзотические виды рыб, оскудели прилавки.

Была бы сохранена береговая базы рыбного хозяйства, можно развивать морскую аквакультуру – так ведь от неё к этому времени практически ничего не осталось. А тут ещё – перестройка, закончившаяся развалом Советского Союза, приватизацией предприятий, распродажей рыбодобывающих судов, «парадом суверенитетов»… Помню, как в середине 1990-х на границе Хасанского района был установлен шлагбаум, останавливали грузовики, перевозящие собранную в штормовых выбросах сухую анфельцию на агаровые заводы, расположенные в других районах края. Или решали вопрос, как разделить между тремя предпринимателями плантацию морской капусты в бухте Кит Лазовского района.

Вспоминаю заседание ПРХС (Приморский рыбохозяйственный совет) на которое пришли руководители тогда ещё существовавшего краевого зверопрома – плакали, умоляли рыбаков: «Что же вы делаете – весь минтай гоните в Корею, тогда как у нас норки в клетках сидят голодные, и мы ежедневно выбрасываем десятки их трупов, которые на международных пушных аукционах принесли бы стране миллионы долларов? Готовы забрать рыбьи потроха. Помогите!». Увы, мольбы их так никто и не услышал – погибли не только ценные пушные зверьки, но и целая отрасль края.

Что же случилось – почему некогда рыбный край оказался практически без морских биоресурсов? Если трепанга, гребешка, крабов, как говорят, браконьеры повылавливали, то куда делась обыкновенная сельдь, корюшка-зубатка, мидия, морская капуста…? Почему не только стало меньше, но и помельчали навага, пелингас, корюшка, креветки, шримсы…? Почему несколько промысловых морских видов уже вымерли или занесены в Красные книги? Сегодня, например, собирают подписи о включении в Красную книгу Приморского края гигантского осьминога.

За ответом далеко ходить не нужно, все знают, что морская вода и дно, особенно на припортовых акваториях, сильно загрязнены, превращены в отхожие места, где накапливаются все отходы жизнедеятельности населения. Так называемые ПДК (предельно допустимые концентрации) по многим видам загрязнения давно превышены, иногда в десятки и сотни раз. Десять лет назад гидрохимики нашего института обнаружили в Амурском заливе огромную зону летней аноксии (отсутствия кислорода в воде). Грунт, отобранный со дна бухту Золотой Рог, невозможно анализировать без противогаза – невообразимая вонь. А что плавает на поверхности Золотого Рога – лучше бы не видеть. Нефтяная пленка, угольная пыль, куски гудрона и мазута, бутылки, пакеты, коробки… Какие же промысловые виды рыб, ракообразных или моллюсков будут существовать в такой опасной среде?


Мост через бухту Золотой Рог снизил водообмен этой бухты с проливом Босфор-Восточный, что привело к повышению загрязнения её нефтепродуктами и мусором.
   В последние годы в прибрежной зоне залива Петра Великого построено немало гидротехнических сооружений – пирсы и причалы портов, мосты, ковши-убежища для яхт и др. Отсыпаны обширные участки мелководий под строительство пятизвёздочных гостиниц (мыс Бурный, 36-й причал во Владивостоке), для автостоянок, дорог, спортплощадок и др. Это засыпаны участки с нерестилищами сельди, наваги, корющки и др. видов. Это засыпаны кормовые угодья для личинок и молоди рыб, ракообразных, места обитания моллюсков, пути миграции рыб и беспозвоночных… Таким отсыпками (для этого нередко используется бытовой и строительный мусор) уничтожена природная литоральная и супралиторальная зоны, верхняя часть сублиторальной зоны – основные места обитания прибрежных видов водорослей, морских трав, беспозвоночных и рыб. Глубже, как уже отмечено, находится зона аноксии с грунтом заражённым сероводородом.

Мост через пролив Босфор-Восточный, а также проложенные по дну коммуникации, стали серьёзным препятствием на пути миграции рыб и беспозвоночных, а также снизили водообмен между Амурским заливом, бухтой Золотой Рог и другими бухтами с открытыми районами моря.
   Однако почти повсеместно, где строятся порты, подходы к пирсам и причалам углубляют – снимают верхние слои грунта, полностью уничтожая все донное население. С ужасом думаю о судьбе всего живого, в связи с заявленными планами строительства так называемого «свободного порта Владивостока», охватывающего практически весь залив Петра Великого – от порта «Посьет» до порта «Восточный»! Портовики и грузоперевозчики рассматривают морскую акваторию только с точки зрения возможности мореплавания, и убирают любые препятствия на своем пути.

Порт «Посьет» в ветреную погоду.
   Так, порт «Посьет», принадлежащий компании «Мечел», при соучастии администрации Приморского края, в минувшем году, по сути, ликвидировал памятник природы «Бухты залива Посьета», который «мешает» реализации их преступных планов по отношению к природе моря. Планируется не только отсыпка акватории бухт Постовая и Новгородская (она уже отчасти незаконно выполнена), но и обширные дноуглубительные работы, включая строительство 4-х километрового судоходного канала. То, что будут разрушены донные ландшафты, возможен размыв песчаной косы Назимова, уничтожены скопления донных беспозвоночных, нарушены пути миграции рыб, все это – в охранной зоне Дальневосточного морского биосферного заповедника – их это не интересует. 


Шлейф угольной пыли от порта «Посьет» тянется на многие километры, загрязняя сушу и морские акватории, которые отнесены к особо охраняемым природным территориям (морской заповедник, памятник природы, лечебно-оздоровительная местность)
   К сожалению, необходимо признать, что все акватории залива Петра Великого в той или иной степени пострадали от человеческой деятельности, и антропогенное воздействие с каждым годом нарастает. Из шести крупных вторичных заливов уже выведен из рыбохозяйственной деятельности залив Находка – в нём не осталось ни одной бухты, где нет портовых сооружений и где ещё можно заниматься, как раньше, промыслом рыб и беспозвоночных, а также выращиванием ценных морских биоресурсов. Выведен из строя навсегда.

   Соседний залив «Восток», где находится единственный в стране морской заказник, находится под угрозой уничтожения, так как на его побережье запланировано строительство мощного нефтеперерабатывающего завода ВНХК, а на акватории – огромный терминал для перегрузки нефтепродуктов. В заливе Стрелок, как известно, 30 лет назад произошла катастрофа в бухте Чажма, сопровождавшаяся выбросом радиоактивных элементов. Поэтому значительная часть этого залива не может быть использована для рыбохозяйственной деятельности.

Северная часть Амурского залива сильно загрязнена городскими стоками, здесь теперь ежегодно наблюдается большая зона аноксии. Здесь уже создана застойная зона в северо-восточной части залива после постройки низководного моста. А ведь в планах городских властей строительство кольцевой дороги по мелководьям вдоль побережья Амурского залива. В южной части этого залива планируется строительство на побережье газосжижающего завода с длинным морским терминалом, который, по сути, «поставит крест» на использовании этой части залива под рыбохозяйственную деятельность.


Про залив Посьета, который ещё называют «жемчужиной Приморья», уже все сказано – реализация планов компании «Мечел» может создать там экологическую катастрофу.

 Однако порт «Посьет» компании «Мечел» с каждым годом увеличивает перевалку угля.
Теперь жители посёлка страдают от угольной пыли, что делает их жизнь пыткой.
Пляжи залива Посьета теперь содержат не только песок, но и кусочки угля.

А ведь ещё недавно посёлок Посьет и окружающие его бухты называли «жемчужиной Приморья»...
   И, наконец, большой Уссурийский залив также не остался без внимания портовиков – уже подготовлены два проекта крупнейших угольных портов – «Суходол» и «Вера» на восточном его побережье. Поэтому реализация уже существующих проектов строительства угольных терминалов, предназначенных для перевалки пылящих грузов 3 и 4 классов опасности (каменного угля), несомненно, приведёт к большому ущербу водным биоресурсам, а также – к разрушению существующей водной экосистемы залива.

Теперь такой грязи в бухте Золотой Рог будет только больше.
   Беда в том, что практически все эти проекты готовятся вдали от Приморского края, не имеют серьёзного как технико-экономического, так и экологического обоснования, выполнены поспешно, без проведения обследования акваторий. Не используются даже известные опубликованные материалы исследований дальневосточных учёных. Проекты, а точнее – отдельные их части, проходят экологическую экспертизу не по месту строительства, что требуется по закону, а в Москве. Основная ссылка – «море – не ваша, а федеральная собственность». Вот и творят, что хотят, в ущерб окружающей среде.

Владимир РАКОВ, 
главный научный сотрудник ТОИ ДВО РАН, 
профессор кафедр ДВФУ и Дальрыбвтуза, 
доктор биологических наук

среда, 23 марта 2016 г.

Ловушка для институтов ФАНО

Публикуем редакционную статью, посвящённую весьма срочному вопросу, касающемуся всех академических институтов России. 
В преддверии Общего собрания РАН выясняется, что академические институты, относящиеся теперь к системе ФАНО, не получают часть денег на зарплату сотрудникам, и неизвестно, когда смогут эти деньги получить. Речь идет о дополнительном финансировании, выделяемом для реализации Указа Президента РФ от 7 мая 2012 года об увеличении заработной платы научных сотрудников (в 2016 году — до двукратной по сравнению со средней зарплатой в регионе, где находится институт). Это дополнительное финансирование составляет около четверти всего фонда зарплаты институтов.
Согласно распоряжению руководителя ФАНО М.М. Котюкова, все такие выплаты заморожены и будут произведены только тем институтам, которые будут признаны ведущими в своей области. Однако механизм оценки качества работы исследовательских институтов (как в ФАНО, так и в любых других ведомствах) до сих пор не определён.
В течение 2014–2015 годов в ФАНО совместно с представителями научных организаций была проведена большая работа по созданию системы такой оценки (которая должна сочетать в себе как учет формальных показателей, так и полноценную экспертную оценку), и соответствующая документация почти полностью разработана. Однако осенью 2015 года это работа была в рамках ФАНО остановлена (в других ведомствах она, похоже, даже и не начиналась).
Как именно предполагается, по мысли руководителя ФАНО, определить теперь ведущие научные организации — неясно. Согласно неофициальным сведениям от некоторых сотрудников ФАНО, речь идет о простейшей нумерологии: берутся данные из информационной системы Министерства образования и науки РФ (где все научные организации будут разнесены по набору из примерно сорока референтных групп), после чего автоматически рассчитываются медианные значения внутри каждой референтной группы. Все организации, которые получились выше этой медианы, — ведущие, а все, кто ниже, — без средств. Простота этой схемы — согласно старой поговорке — хуже воровства.
Перечислим несколько важнейших обстоятельств, которые подтверждают нашу обеспокоенность.
1. Набор данных в информационной системе Минобрнауки до сих пор не выверен, там имеется огромное количество ошибок самого разного типа. Даже для того чтобы минимально привести в порядок эти данные, потребуется ещё несколько месяцев. Согласно планам Минобрнауки процедура отнесения научных организаций к референтным группам и верификация данных в системе должны быть проведены к июлю 2016 года. То есть до сентября этого года (учитывая летний отпускной период) этих денег «по майскому указу» не получит вообще никто!

Между тем для многих институтов они составляли в 2015 году заметную долю всех зарплатных денег в их бюджетах, а в текущем году это стало еще острее из-за общего сокращения финансирования (в среднем на 15%). Информация о сокращении бюджета ФАНО официально размещена на сайте агентства (см. рис.).
Отчёт ФАНО России. Итоги 2015 года. http://fano.gov.ru/ru/open/plans/
Более того, многие институты сейчас не получают средств на организацию и проведение полевых и экспедиционных работ и поэтому не могут спланировать проведение исследований. А тут вдобавок ещё и заморозка дополнительных зарплатных денег... Неудивительно, что в ФАНО и в Президиум РАН, да и в правительство РФ в большом количестве поступают письма директоров институтов о сложившейся тяжёлой ситуации.
2. Ещё более тяжкое последствие этого решения руководителя ФАНО состоит в следующем: из-за необходимости в течение 2016 года хоть кому-то выделить эти средства на реализацию майских указов, окажется зафиксированным неадекватный отбор ведущих институтов. На многочисленных обсуждениях — как в рамках РАН, так и на организованных ранее при содействии ФАНО экспертных сессиях с участием большого количества научных работников — было продемонстрировано, что чисто «нумерологический» способ определения качества работы научных организаций крайне несовершенен, и его необходимо дополнять профессиональной экспертизой.
Работа над такой комбинированной системой оценки сейчас продолжается в РАН и, кажется, может быть завершена осенью 2016 года. Тогда и можно будет приступить к сколько-нибудь содержательной работе по выявлению ведущих научных организаций. Однако в условиях, когда представители высшего руководства РФ настойчиво повторяют требования срочно определить «список ведущих» (см. стенограмму Совета по науке и образованию от 21 января 2016 года [1]), однажды сделанный неадекватный выбор таковых организаций невозможно будет изменить очень долго.
Так что же стоит делать в сложившейся ситуации? Наша рекомендация такова: не надо без нужды повышать энтропию. То есть следует отменить решение, которое заведомо приведёт к ярчайшим примерам абсурда, к массовым случаям вопиющей несправедливости, к росту напряжённости внутри ведомства и уже привело к задержке дополнительных выплат, ударив по людям.
Вообще, для начала надо ответить на вопрос: логично ли, что деньги, предназначенные для исполнения майских указов, идут только ведущим институтам? А в не ведущих все научные работники хуже? Или — если денег не хватает на всех — что логичней: дать лишь немногим или дать всем понемногу? Второе решение лучше хотя бы с «термодинамической» точки зрения — не ведет к росту хаоса.
Конечно, хорошо бы как-то поощрять ведущие институты, но для начала надо понять, что это такое и как их определять, — это важная стратегическая задача, но это другая задача, не имеющая ничего общего с сиюминутной проблемой майских указов.
Источник здесь