суббота, 27 августа 2011 г.

«Золотое кольцо Китая» – Пекин – Лоян – Сиань – Шанхай – Пекин


Опубликовано с разрешения автора Риммы Вахненко 


Храм Неба. Р. Вахненко вторая справа  Альбом: Китай


Вернувшись из очередной поездки по Китаю, мы пару недель приходили в себя от радостного вихря впечатлений. И когда праздничное возбуждение немного улеглось, мы сели писать заметку в нашу газету. За одну поездку мы посмотрели современный Пекин, две древних столицы Лоян, Сиань и ошеломил нас Шанхай. Сегодня мы поделимся с вами впечатлениями о Пекине.

В нынешнем году нас собралось 13 человек, число – «чертова дюжина». Суеверному числу во всем мире множество людей придают большое значение. А мы, не придав этому мистическому числу особого внимания, провели свой тур без огрехов и каких-либо происшествий. Как не странно, но это число считалось счастливым в древнем Китае.

Два часа в воздухе, и вот мы в Пекине! Пекин – по-китайски «Бэйцзин», что в переводе значит «северная столица». Здесь мы провели три дня. В то время как во Владивостоке только появилась свежая листва, здесь уже повсюду цветущие картины. Пекин поразил чистотой и ухоженностью, множеством цветущих роз и полным отсутствием граффити на стенах домов и заборах. 

Главный объект, ради которого совершают сюда паломничество туристы со всего мира – Великая Китайская стена. В это уникальное место стараются попасть китайцы со всех уголков своей страны и тысячи иностранцев, в том числе, и мы, россияне. Для восхождения мы выбрали участок с канатной дорогой. Было воскресение, автобус остановился в 4 км от канатной дороги, пока дошли, затратили много энергии, было жарко и тяжело подниматься в гору. Одна из наших туристок возмутилась, почему другие автобусы подъезжают и высаживают туристов у подъемника? Гид объяснил нам, что сегодня воскресный день, очень много помимо иностранцев и китайских туристов, обещал нас хотя бы на обратном пути подвезти к месту стоянки на автобусе. Это было для нас своеобразным уроком – ведь мы могли посетить Стену и в понедельник. Так, что, намечая поездку и посещение таких популярных мест, надо иметь в виду и такие нюансы, и планировать посещение такого многолюдного объекта на будний день.
Наконец-то, усевшись в маленькие вагончики, мы добрались до китайской стены и смогли вблизи оценить творение рук человеческих. К нашему удивлению, народу на стене было так много, что для того, чтобы сфотографироваться, приходилось едва ли не расталкивать людей, и все же случайные туристы попадали в кадр. 


Альбом: Китай

 Сколько в мире написано о Великой Китайской стене, об этом китайском чуде. Увидев и почувствовав стену, возвращаемся. Как излить свою душу… Молчим …, потрясенные.

В последнее время резко возросло число желающих увидеть Китай своими глазами. Только число посетителей бывшего «Запретного города», а ныне пекинского музея «Гугун», за считанные годы увеличилось в разы. Если в 2002 году там побывало 7 миллионов гостей, то в 2009 уже 12. Предварительные оценки показывают, что КНР может выйти на третье место в мире по въездному туризму по итогам 2010-го, потеснив Испанию. Поднебесная за полгода 2010 года приняла 54,6 миллионов туристов, а пиренейская страна – 52,7 миллионов. 

Наибольший интерес для путешественников представляют дворцы и храмы. Самый большой дворцовый комплекс мира – императорский дворец «Гугун» – расположен в центре Пекина. Он носит название «Запретного города». Древняя архитектура нарядна и празднична. Каждая постройка имеет свое наименование: тронный зал «Высшей гармонии», ворота «Небесной чистоты», ворота «Земного спокойствия», кабинет «Спокойного ума», зал «Воздержания» и так далее. Названия кажутся немного вычурными, будто специально придуманные, чтобы приманить публику до восточной экзотики. Однако, это, скорее, дань фольклору. До нашего времени сохранились бронзовые ритуальные кувшины на трех ножках, огромные котлы и всевозможные сосуды для вина. Некоторым из них более трех тысяч лет. Однако ансамбль не произвел на нас должного впечатления, скорее утомил. Была жара 34 градусов. Повсюду древние строения и ни одного естественного кустика, ни одной травинки. Старались найти прохладу только в храмах дворца. Каменные плиты пола, во всех переходах отполированные ногами тысяч и тысяч людей, здесь же и культовые места, соприкосновение с которыми дарует здоровье и исполняет желания. Наивные туристы верят занимательным сказкам, и медные шары отполированы до блеска.

Очень верно и емко о Пекинском дворце написала в своем стихотворении русская эмигрантка Мария Коростовец: 

Самый странный город в свете,
Город ярких крыш,
Над тобою цепь столетий
Пронеслась – ты спишь.

Следующий день мы провели время в парке Летнего императорского дворца. Здесь многочисленные пагоды, беседки, мостики. При этом они гармонично вписывается в ландшафт. Потрясающее чувство времени отражено в древней архитектуре. Яркие краски, необычные формы на фоне спокойной природы, восточный колорит, – все это будоражит воображение. 

На прогулке в парке много отдыхающих, поражает соразмерность, спокойствие пожилых китайцев, как они проводят свой досуг: играют на музыкальных инструментах, в карты, шахматы «го», танцуют под музыку парами, занимаются спортом. 

На больших лодках в виде драконов мы пересекли рукотворное море, когда-то построенное для императрицы Цзыси. 

На самой большой площади Тяньаньмэнь всегда очень много народа. Обратили внимание мы на не назойливость воспитания патриотизма у населения. Повсюду продают красные флажки. И большинство людей, праздно гуляющих на площади, в руках несут этот атрибут государства. Стоит этот флажок всего один юань (5 руб). И на вопрос детям, какого цвета государственный флаг Китая? Они все дадут правильный ответ – красный с пятью звездочками в углу. 

Теперь немного о самом городе. Численность постоянно проживающих в Пекине граждан по последней переписи 2010 года составляет 19 млн. человек, среди которых 12 имеют пекинскую прописку, а 7 млн. человек зарегистрированы как рабочие-мигранты. В Пекине находятся представительства 150 стран мира.

Что касается высотных зданий, то для Пекина характерно сдержанное отношение к строительству подобных сооружений. Это и понятно. Ведь Пекин город культурно-исторического значения. В 2010 году сдано в эксплуатацию здание китайского международного торгового центра «Гомао», высотой 330 метров. 

Понравилась нам прогулка к олимпийским объектам. Проезжали мимо бывшей олимпийской деревни. Раскинулась она на равнинной площади в пригороде Пекина. Здесь же создана вся необходимая инфраструктура для жизни населения. Магазины, почта, детские учреждения, школы. Квартиры после олимпиады распродавали вместе с мебелью. Гуляли на площади, где расположен знаменитый стадион открытия и закрытия летних Олимпийских игр 2008 года. Действительно, стадион выглядит как птичье гнездо. Не верится, что он вмещает более 100 тысяч посетителей.

Альбом: Китай


На улицах продают жареные каштаны. Купили, попробовали, не в восторге. Город интенсивно озеленяется, принята программа, обязывающая каждого жителя посадить два дерева. Если не хочешь или не можешь – плати штраф 100 юаней (500 руб). 

Обучение детей в школах – 13 лет. Перед поступлением в институт – специальные классы подготовки. Бесплатное обучение – в пединститутах и в военных учреждениях. В других вузах везде обучение платное, поэтому родители крайне заинтересованы, чтобы дети хорошо учились. В обществе престижно быть военным – бесплатное жилье, хорошие оклады. Тех, кто имеет плохое зрение и носит очки, в военные вузы не берут.

Отдельно хочется отметить проблемы, связанные с автомобилизацией населения. Если первоначально стремительный рост количества транспортных средств радовал пекинцев, то сейчас серьезные транспортные проблемы заботят его жителей. Нарастающий уровень автомобилизации уже вплотную захлестнул Пекин. Ежедневно по городу ездит порядка пяти миллионов автомобилей (2011 год). По предварительным расчетам, к 2015 году количество авто составит более восьми миллионов единиц. 

Власти вынуждены вводить меры ограничения выезда на городские магистрали личного автотранспорта по дням недели. Сегодня выезжают те владельцы, у которых номера оканчиваются на 1 и 9, завтра – 2 и 8 и т.д. Регулируется и въезд в город внешнего иногороднего автотранспорта. Им запрещается въезжать в город в часы пик (утром и вечером). Кроме того, принято решение ограничивать покупку новых автомашин. Если раньше человек сначала покупал машину, а потом ставил ее на учет, то теперь будет все наоборот. Автомобиль будут продавать лишь при наличии регистрационного знака. А количество таких знаков будет весьма ограничено. В год решено выдавать на весь Пекин лишь 240 тысяч номеров, и это учитывая тот факт, что в столице сейчас живет порядка 19 миллионов человек. Кроме того, с 2011 года вводится правило «один человек – одна машина». То есть, если у вас есть автомобиль, то купить второй вам просто не разрешат.

В будущем китайские власти намерены основные автомагистрали города убрать под землю. Благодаря подземным дорогам удастся решить проблемы с дорожными заторами. Кроме того, воздух станет заметно чище. Сейчас он слишком загрязнен. В одном из журналов «Китай» за 2010 год приводится такая информация, что за один день в Пекине выбрасывается столько вредных веществ, сколько в крупных городах Европы за неделю. 

Перегруженность городских магистралей не позволяет всем пользоваться личным автомобилем в пределах города, поэтому 44 процента пекинских машин в настоящее время не отъезжают от дома по своим надобностям не далее чем на 5 километров. 

Основная масса населения пользуется общественным транспортом. Неизменным спутником современных видов транспорта остаются сотни тысяч велосипедистов, для движения которых отведены специальные дорожки. 

Для нас, россиян совсем непонятным является, как мирно уживаются между собой на дорогах водители автотранспортных средств с пешеходами и велосипедистами. Мы ни разу не встречали грубых окриков, подкручивания пальцем у виска. Водители всегда спокойны, невозмутимы. Но по сравнению с русскими, часто сигналят. 

Впечатления о древних китайских столицах Лояне и Сиане, и о мегаполисе Шанхай, читайте в следующих номерах газеты. 

Римма ВАХНЕНКО,
член первичной организации
общества российско-китайской дружбы
Тихоокеанского института географии ДВО РАН

среда, 24 августа 2011 г.

Путешествие в северную столицу «земных ангелов»


Опубликовано с разрешения автора Галины Герасименко 

Пекин славится многочисленными историческими памятниками и природными достопримечательностями. Сегодня, мы члены первичной организации общества российско-китайской дружбы ТИГ ДВО РАН Галина ГЕРАСИМЕНКО и Римма ВАХНЕНКО, поделимся яркими и незабываемыми впечатлениями об интересных культурно-исторических памятниках китайской столицы.

Ровесницы  Альбом: Китай


Восприятие нашего путешествия в Пекин (столицу, связанную с Москвой еще из детства, по названию поезда «Москва-Пекин») начинается уже в воздухе, в самолете, который, набрав необходимую высоту, плавно перемещается над китайской землей. Я прилипла к иллюминатору – вид земли сверху завораживает – потрясающий! Это не просто земля, это отдельная планета – созданная и ухоженная руками миллионов людей, украшенная разными красками, разбитая правильно, четко и строго многочисленными дорогами, сельскохозяйственными площадями, каналами, населенными пунктами и другими сооружениями на бесконечное множество кусочков, в целом напоминающих художественную мозаику. Геометрическая четкость и загадочность всей этой картины с воздуха не поддается объяснению и разуму. Как и кто создает эту прекрасную планету? Я думаю, это можно объяснить тем, что китайцы в действительности «земные ангелы» и способны видеть свою землю-планету из космоса. Иначе невозможно создать такую красоту! А там, на земле – все оттенки зеленых и коричневых красок, водные зеркала озер и водохранилищ, реки и ручьи, причудливый рельеф, и это все разом под нами. 

Мы не спали полночи, но солнечный ясный день поднимает настроение, и все хочется смотреть и смотреть вниз на неземную красоту. Вот опять внимание привлекают здание и дорога, идущая по самой вершине хребта. И хочется угадать что это – какая-то солнечная или астрономическая служба и так высоко и среди сплошного ковра из леса? Но почему дорога по самой верхушке хребта? И таких – почему, почему – множество.

Подлетаем к Пекину, и картина меняется – столица, как сплошной лабиринт из зданий и дорог, захватила огромную территорию от горизонта до горизонта – некуда «яблоку упасть»! Здесь проживают и трудятся около 20-ти миллионов человек! Самолет разворачивается над столицей почти на 300 градусов, видим весь Пекин. Город кажется плоским, невысоким, серым и даже серо-бетонно-асфальтовым со сверкающими от яркого солнца крышами, окнами, дорожными знаками вдоль магистралей, с крохотными зелеными пятнами. Дороги идеальны и прямы, город четко поделен ими на большие и малые кварталы, точнее квадраты и прямоугольники. В мыслях разочарование – здесь все под властью человека, здесь земля во владении человека и бетоно-асфальта. Пытаюсь что-то увидеть и запомнить из этой панорамы, но это все пролетает за считанные минуты, и … уже посадка на китайскую землю. 

Поле аэропорта так огромно, что мы катимся по нему минут 20. Наконец, подруливаем к одному из трех опять же громадных зданий аэровокзала (один из них старый и два современных). Все – по расписанию, без проволочек, без заминок и даже как бы по привычке, и без напряженности и тревоги. В здании вокзала такой простор, что как будто нет ни стен, ни потолков, нет шума и толкотни, и мы, как бы и не на вокзале, просто идем как на приятной прогулке.

И вот нас уже встречает гид, мы в автобусе и мчимся по Пекину к гостинице. Опять прилипаю к окну и, не отрываясь, жадно всматриваюсь в мелькающие картинки великой столицы и вдруг чувствую, как быстро и легко уходит то разочарование, которое вдруг возникло там, в воздухе над Пекином. Нет, я ошиблась, здесь есть земля-природа – она везде и всюду, вокруг всего, что смог создать человек, она – сплошной зеленый ковер, который тянется километрами изумительных посадок из всевозможных деревьев, кустарников и лужайками из многочисленных цветов. Здесь нет земли другой, здесь она только зеленая. И главные цветы столицы – это Прекрасные Розы! Их видишь с первых минут, их невозможно не заметить, они растут и цветут вдоль дорог, они в скверах, перед огромными зданиями и перед совсем неприметными окнами, входами. Они очень разные, и как их много! Розы – символ столицы. Первое яркое впечатление останется навсегда: Пекин – город Роз. 

Первая экскурсия – площадь «Тяньаньмэнь» – самая большая городская площадь в мире (440 тыс.кв.м.) с самым большим в мире мавзолеем для великого вождя Мао. Это усваиваешь и запоминаешь легко. Здесь очень шумно, тесно от проходящих сплошным потокам китайцев, которые привлекают к себе наше внимание и кажется, что это они – главная достопримечательность этой огромной площади. Так и идешь по всей площади, не очень-то понимая, что рассказывает о ней гид. Напрягаюсь и стараюсь запоминать, но запомнила, что «мэнь» – это «ворота», а название площади – «Ворота Небесного спокойствия». Гид идет и идет, мы – за ним, останавливаться нельзя, так как ты в потоке. 

Так мы и пробежали по всей площади к следующей цели посещения. Это Императорский Дворец Гугун, который еще называют запретным городом, был построен в 1406 году, площадь его около 74 гектаров. Гугун представляет собой дворцовый ансамбль, объединяющий более 900 отдельных помещений, где до сих пор сохранены предметы быта императоров династий Мин и Цин. Гугун является мировым культурным наследием. Здесь, в запретном городе, когда-то проживали и отсюда правили только императоры Китая, а сейчас он открыт и доступен каждому, кто любознателен, и у кого когда-либо появилось желание посетить великий Китай. 

Дворец Гугун Альбом: Китай


Размеры дворцового музея – это бесчисленные комнаты, залы, веранды, беседки, галереи, переходы, внутренние стены, арки, лестницы, которые невозможно обойти и осмотреть все, да и не требуется того. Запоминаются в этом огромном архитектурно-историческом ансамбле только черты общего: геометрическая простота плана и единый стиль всех построек из дерева и камня, начиная от первой ступени и заканчивая причудливыми черепичными крышами. Главные цвета – красный, синий, зеленый, желтый (или золотой) и серо-коричневые оттенки строений. Особенности традиционны и значимы и известны всему миру: драконы, львы, черепахи, а также высокохудожественная отделка – все это радует и восхищает. Следует подчеркнуть подлинность и сохранность всех этих построек, выдержавших натиски времени и исторических бурных событий, которые унесли в бездну многое на этой земле, а это оставлено нам потомкам для чего-то. И невозможно пересказать увиденное и услышанное; комплекс западает в память и заставляет думать, вспоминать и осмысливать теперь, спустя время, оглядываясь на историческую действительность, пока мы живем с ней рядом.

День первой экскурсии подходил к концу, мы устали, но намеченную цель выполнили и, как всегда, быстро пришли в себя после удивительно вкусного обеда в ресторане.
Второй день – экскурсия на Великую Китайскую стену, ставшую национальным символом государства. Она является не только самым величественным древнекитайским военно-оборонительным сооружением, но и одним из достижений мировой истории архитектуры. Будучи восьмым чудом света, стена достойна занесения в список мирового культурного и природного наследия. Сегодня, являясь всемирно известным туристическим объектом, Великая Китайская стена привлекает самое большое количество китайских и иностранных туристов, на нее непременно поднимается каждый гость Китая. 

Если Гугун – это, в первую очередь, памятник о правителях, их деятельности и их жизни, то Великая Китайская Стена – это памятник о жизни китайского народа. Это память людям, ее сооружавшим, где-то здесь живших и погибших от непосильного труда. Кто может сегодня ответить, что смысл этого грандиозного сооружения оправдан? Да, Великая Китайская стена – памятник людям, ее строившим. С этой мыслью я не расстаюсь давно, и единственным утешением является то, что люди сами себе, не подозревая об этом, воздвигли великий памятник. Они в этом памятнике для нас, и вечны, и велики.


Альбом: Китай

Великая Китайская стена – грандиознейшее сооружение, которой строилось поэтапно: первый этап – строительство началось более 3000 лет назад, к сожалению, как утверждал гид, сооружение этого периода не подлежит восстановлению, хотя отдельные остатки, следы его еще встречаются на земле. Второй этап строительства стены начался около 600 лет назад. Фрагменты именно этого этапа и восстанавливаются в настоящее время. Открыты для посещения туристам только отдельные участки. Мы посетили участок Бадалин с подъемом по канатной дороге, хотя можно и пешком, но это долго и утомительно! Какова степень восстановления стены – визуально не узнать, так как впечатление о подлинности сооружения полное – все как будто древнее. Стены, их уникальная кладка, повторяющая рельеф горных хребтов. Башни, сооруженные на вершинах сопок и поворотах стены, пологие и крутые переходы, ступени, водосливы – все сделано надежно, крепко, на века. 

По стене, в потоке туристов, которых тысячи, медленно и непросто продвигаться по ступенькам и крутым переходам, с надеждой поглядываем вперед, – а дойдем ли до намеченной вершины? Но добрались до вершины, точнее до башни (вход в нее закрыт), перевели дух и, оглядываясь по сторонам, увидели грандиозное сооружение. Действительно, стена, с отвесными высокими, недоступными боковыми сторонами – крепость, бегущая по вершинам гор, как извивающийся дракон, убегающий к горизонту. Взгляд вниз заставляет вздрогнуть: как круто!!! На всем пространстве, раскинувшимся перед нами, почти по всем видимым участкам стены – разноцветные потоки идущих туристов. Реальность происходящего затрагивает нас, причастность к происходящему – удивляет и радует!

День третий – посещение летнего императорского дворца Ихэюань, расположенного в северной части Пекина, в 20 км от него. Как утверждают в Китае, что все, что находится на севере или севернее, благоприятнее для жизни человека. Дворец и сегодня подтверждает правильность выбора места для отдыха, уединения и покоя. Гид рассказывает, что выбранное место удовлетворяло требованиям властной императрицы Цзыси, но, по учению Фэн-шуй, не хватало лишь водных потоков, поэтому было создано искусственное озеро глубиной до шести метров. Все сооружения дворца, а это храмы, башни, роскошные залы, причудливые павильоны, беседки и, конечно, знаменитая галерея для прогулок (около 750 метров длиной), расположены в парковой зоне. Водная гладь рукотворного озера притягивает к себе простором и возможностью прокатится на лодке или катерке, а можно и пройтись пешком вокруг него по парку, подняться к храмам, расположенным выше по склону и полюбоваться дворцовыми сооружениями на расстоянии. 

Действительно, все располагает к отдыху и покою, а нам и с погодой повезло! День жаркий (температура доходит до 35 градусов), но воздух чист и почти прозрачен, а парковые аллеи устроены так, что мы целый день можем находиться под тенью деревьев. Жаль было покидать понравившиеся места, и если вам выпадет путешествие в летнее время в этот летний дворец, то гуляйте здесь целый день! А мы идем к автобусу, и снова мелькают за окном столичные картинки.

Наше путешествие порадовало нас приятными открытиями культурной жизни исторического Китая. К сожалению, обо всем не расскажешь, поэтому путешествуйте сами – как говорят у нас «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» (или прочитать)!
Галина ГЕРАСИМЕНКО,
член первичной организации
общества российско-китайской дружбы
Тихоокеанского института географии ДВО РАН


суббота, 20 августа 2011 г.

Декамерон о пользе учения или "Как меня учили английскому языку"

Кандидат физико-математических наук, доцент Игорь Авенирович МОРЕВ – Отличник народного просвещения СССР, Почетный работник ВПО Российской Федерации, член-корреспондент Академии информатизации образования, заведующий кафедрой Технологий открытого образования Дальневосточного федерального университета, заместитель директора Приморского краевого ЦНИТ, заместитель директора Открытого университета ДВФУ, заведующий лабораторией мультимедиа и прочее. О себе пишет так. 

«Школу я окончил в Большекаменске: БСШ №3.

Высшее образование получил в Дальневосточном государственном университете, на физфаке, в 1978 году, но пятый курс проучился на физфаке Ленинградского государственного университета, в соответствии с существующей тогда программой обмена студентами.

В ДВГУ на третьем-четвертом курсах пытался учиться одновременно на физфаке, матфаке и биофаке, на спор с однокурсниками. Получилось сдать дополнительно полтора десятка экзаменов и зачетов. В дипломный вкладыш все строчки не влезли. Тогда много было таких любителей, и ничем выдающимся это не считалось. 

В ЛГУ, аналогично, параллельно физфаку «бегал» на матмех и на примат. Получалось. Но сложнее, поскольку учебные корпуса далеко были расположены.

Аспирантуру я закончил на физфаке ЛГУ. Кандидатская диссертация называлась так: «Расчеты физических характеристик молекул с применением эволюционного подхода». Защищал я придуманный «собственноручно» теоретический метод поиска молекул-невидимок в сверхсильных электрических полях.

С 1982-го по 1996 год преподавал на физфаке, матфаке, геофаке, химфаке, истфаке ДВГУ.
В течение трех лет был заместителем декана физфака ДВГУ. Открыл тогда на физфаке 14 факультативов для физиков по всевозможным дисциплинам (математика, французский, японский, китайский, история, химия и пр.), которые существовали, пока я был «у руля». Потом распались.

На протяжении девяти лет вел на физфаке еженедельный вечерний студенческий семинар по пятницам. Там выступали ученые ДВНЦ АН СССР (ДВО РАН), артисты, искусствоведы и просто интересные люди. 

Три года я издавал еженедельную газету на физфаке «Информация деканата». Среди старых студентов она популярна до сих пор.

В 1995-2008 годах собрал популярный электронный сборник фотографий и фильмов о физфаке ДВГУ «Старый физфак» из примерно 12 тысяч фотографий и около 100 фильмов.
Докторскую диссертацию написал по педагогике: «Тестирование обученности как средство развития обучаемости». Там был собран 11-летний опыт проведения краевых школьных компьютерных олимпиад (я около 10 лет был председателем жюри таких олимпиад в пионерлагере «Океан»). Диссертация защищена, но пока не утверждена в ВАК.

Сейчас основное мое занятие – создание методов электронного обучения, конструирование электронных тренажеров для студентов.

Имею около 400-т публикаций в открытой научной печати.

В нашей газете «Дальневосточный ученый» я публиковался примерно 1992-1994 годах. Вышло три статьи. Может, выходило и еще что из того, что я отправлял, но это мне неизвестно…»


И.А. Морев Альбом: Физики


Декамерон о пользе учения или "Как меня учили английскому языку"

Философов много. От одного из них я узнал, что человечество появилось на Земле единственно для того, чтобы развеять все ископаемые, сжечь весь уголь, весь газ и всю нефть. Трудно спорить. А еще я разделил бы человечество на два лагеря: одни стараются достичь этой цели пошустрее, их фамилии мы знаем, а другие этому мешают.

Шесть лет меня учили английскому в средней школе. В не самой плохой школе. Дюжина учителей, учившихся, как меня учить, в не самых плохих институтах. И результат получился не самый плохой: я мог блестяще произнести десяток фраз из иностранных песен и фильмов; рассказать пару коротких рассказов про «пенсил», «таун» и «тэйбл»; сносно перевести что-то из «Moscow News»; отбарабанить неправильные глаголы. Норматив отличника. Цену ему назначил первый же попавшийся мне ровесник – настоящий иностранный школьник. Бегло общавшийся на трех языках.

Русское чудо. Безобразие, которое мы наблюдаем ежедневно. Тысячи профессоров учат будущих учителей английского языка, десятки тысяч учителей учат миллионы школьников в течение сотен миллионов человеко-часов, лесорубы рубят леса, издательства выпускают все новые поколения (тонны) учебников, защищаются диссертации… А перед заграничной поездкой мы всё равно записываемся на курсы «по объявлению», где один-единственный, имеющий отдаленное отношение к педагогике человек, в течение пары недель легко делает то, что не удалось всей этой вышеперечисленной компании в течение десяти лет. 

Переведите фразу: зря вы учили английский. Получилось? Нет? Это – одна из «коронок» (задание на троечку) нашего физфаковского англичанина Леонида Ивановича Ильяшенко. Об этой личности сложено немало легенд: он был и разведчиком в отставке и пр.

На занятиях Леонид Иванович не заморачивался неправильными глаголами и прочей мишурой из учебников. Да и учебники ему были не нужны. Презрение к учебникам он прививал и студентам, тыкая пальцем в страницы и объясняя, где там глупости написаны.

Язык мы познавали на опыте и, часто, без помощника-словаря. Каждый из нас получал толстенный настоящий номер журнала PhysRev c парой газет Morning Star. Далее мы их читали, произносили, переводили. На первом занятии мы получали задание из ста знаков, на втором из двухсот, и т.д. Ошибки карались штрафами, особо упорные счастливцы получали до миллиона знаков «сверху». Естественно, двойка по английскому означала отчисление с физфака.

Много противников было у этой системы обучения, и в самых высоких кабинетах. Много раз перед Леонидом Ивановичем маячила угроза увольнения. Но появлялись его выпускники и говорили: учить надо именно так. 

Я с ними согласен. Однажды я сдавал экзамен по специальному английскому в ЛГУ. Мы должны были с ходу произнести и перевести на русский язык случайный текст из американского физического журнала, без словаря. Конкурс в аспирантуру ленинградского физфака был большой. Из полсотни претендентов пятерки получили всего двое – я и еще один парень из Ижевска. Его учил такой же Леонид Иванович.

Я встречал мнение-шутку, что правила английского языка придумали русские кандидаты филологических наук. Общаясь с американцами в разных общественных слоях, я замечал, что мои учебниковые фразы люди иногда воспринимают странно (даже написанные в разговорнике), слова свои американцы произносят часто не как наши учителя, а знаки препинания американцы применяют лишь в исключительных случаях. Так что, в этой шутке есть доля шутки. А вообще, знания языка мне очень пригодились.

***

Так получалось, что уезжая в длительные командировки в США, я никогда не ходил обучаться на предварительных курсах английского. Только инструктаж. Настоящей языковой практики у меня, в закрытом городе Владивостоке, не было. Иноязычное общение в других городах у меня происходило только в рамках специальности (физика) и только с русскими преподавателями. Поэтому эксперимент можно считать чистым. 

Первые две недели в США, в составе большой делегации, принесли мне много впечатлений и знаний, но только не в языковой области. Рядом с нами всегда были гиды-переводчики, водители автобусов и таксисты (Сиэтл) говорили по-русски. Когда с кем-то из членов делегации происходило что-то экстраординарное, рядом появлялся полицейский и доставлял его прямо в гостиницу. Только на восьмой-десятый день я стал понимать живую речь снующих вокруг студентов и коллег-американцев, а также что-то им внятно отвечать. Случайно это заметил и удивился. По возвращению во Владивосток из меня с неделю вылетали английские фразы, но непреднамеренно.

Следующий мой визит в США был более длительным и отличался кардинально. Я жил не в гостинице, среди своих, а в деревенской американской семье. Мои знания разговорного английского оказались неправильными. Еще и потому, что страна там состоит из штатов, а речь жителя Техаса отличается от речи коренного жителя Нью-Йорка так же, как у нас отличается речь киевлянина от речи москвича. 

Штат Вашингтон, где стоит город Сиэтл – содержит смесь всех национальностей мира. Это мне и помогало в трудных ситуациях. Оказалось, что выходцы из Мексики и Японии говорят по-английски так же неправильно, как и российские учителя английского языка. А рядом со мной жили студенты из Японии и Мексики, с которыми мы понимали друг друга абсолютно, и которые стали моими добровольными переводчиками в первоначальном общении с жителями деревни. 

А я не знал и не понимал многого: как добраться до университета и обратно, как платить в автобусе, как пользоваться телефонным автоматом, как вести себя в продуктовом магазине и ресторане, и пр. В наших учебниках английского описаны ситуации московские, а тут все по-другому. Моя хозяйка, например, не знала слова «утюг» и того, что брюки надо гладить через влажную марлю. Все постирушки-погладушки там выполняли вьетнамцы из соседней конторы. Она не знала названий овощей, ягод и грибов. Пища доставлялась в готовом виде. Продавец в магазине не знал слов «веревка» и «скотч»: пришлось собрать консилиум менеджеров для того, чтобы нам упаковать покупки. Оказалось, люди не носят там покупки по улицам, доставка – бесплатно.

Занятия в колледжах и университетах у нас продолжались с утра до вечера. Там был переводчик, но потом он стал исчезать. Перед моей американской хозяйкой я сначала прикидывался глухим (так и было) и просил писать мне наставления на бумажке. По бумажке я понимал. Ответную речь мою хозяйка стала понимать постепенно, с помощью студентки-японки. Экстрим продолжался 3-4 дня. А потом я ожил, заговорил и стал слышать.

Те языковые умения сохранились у меня надолго, и потом неоднократно оказывались полезными в Корее, в Китае, в России.
Игорь МОРЕВ,
кандидат физико-математических наук,
доцент ДВФУ


пятница, 19 августа 2011 г.

Ген беспокойства

Узкая, извилистая дорога, густо поросшая с обеих сторон лесом, привела меня к одному из старейших биологических учреждений Дальнего Востока – ГНУ Дальневосточной опытной станции Всероссийского научно-исследовательского института растениеводства имени Н.И. Вавилова Российской академии сельскохозяйственных наук (ВИР).
Николай Иванович Вавилов трижды посещал Дальний Восток, в том числе, и Приморье, сам выбрал место для станции – эту уникальную естественную природную лабораторию. И, конечно, выбор места был не случайным. Своеобразное расположение цепи сопок, окаймляющих долину, способствует созданию благоприятных условий для развития грибных болезней на растениях, коллекций зернобобовых, овощных, плодово-ягодных культур и винограда.

Зона деятельности станции распространяется на Приморский и Хабаровский края, Амурскую и Сахалинскую области.

В директорском кабинете на стене висит цитата знаменитого академика: «У каждого ученого должен быть мощный ген беспокойства. Он должен быть одержимым». И люди, работающие на опытной станции, такой ген имеют. Иначе нельзя решить задачи, стоящие перед сотрудниками ВИР.


П.А. Чебукин  Альбом: Биологи, биотехнологи


«Научно-исследовательская работа на станции ведется по пяти направлениям, – рассказывает директор Дальневосточной опытной станции кандидат сельскохозяйственных наук Павел Анатольевич ЧЕБУКИН. – Это интродукция лучших отечественных и зарубежных селекционных сортов, местных сортовых популяций и сородичей культурных растений путем экспедиционных сборов, выписки из-за рубежа с целью использования материала в селекционных целях. Во-вторых, – сохранение жизнеспособности и подлинности образцов мирового генофонда путем эффективного хранения и своевременного пересева семян, ремонта и закладки многолетних насаждений. В-третьих, на основе комплексного изучения генетических ресурсов – выделение источников и доноров хозяйственно ценных признаков для создания новых сортов и гибридов, сочетающих скороспелость, повышенную устойчивость к полеганию, наиболее опасным болезням, вредителям и стрессовым факторам среды. В-четвертых, – разработка и внедрение новых принципов и методов комплексной оценки генофонда культурных растений и их дикорастущих сородичей. И в-пятых, – создание новых сортов и гибридов сельскохозяйственных культур с целью увеличения производства сельскохозяйственной продукции и разработка методов первичного семеноводства». На Дальнем Востоке опытная станция ВНИИР – ведущее учреждение по решению этих проблем, а значит, с геном беспокойства у научных сотрудников опытной станции все в порядке.

Наша справка. На Дальнем Востоке станция является ведущим учреждением по вопросам сбора генетических ресурсов, сохранения, комплексного изучения, выделения источников и доноров хозяйственно ценных признаков для создания новых сортов интенсивного типа, размножения и рассылки коллекционного исходного материала в селекционные центры страны, а также семян в Национальное хранилище России на длительное хранение; разработка и внедрение новых принципов и методов комплексной оценки генофонда культурных растений и их дикорастущих сородичей.

За годы существования станции сохранялось в состоянии всхожести и находилось в размножении свыше 130 тысяч образцов мировой коллекции ВИР, изучено более 110 тысяч образцов, получено 180 сортов, из которых – 80 в разные годы районированы, а некоторые из них не потеряли своего значения и в настоящее время. Разослано 60 тысяч образцов ценного исходного материала в селекционные учреждения страны.

Сотрудники станции проводят совместные исследования с десятком научных учреждений, семь из которых – селекционные центры страны. Налажено сотрудничество с Дальневосточным отделением РАН – «много точек соприкосновения» с Биолого-почвенным институтом, Тихоокеанским институтом биоорганической химии, Ботаническим садом-институтом.
«С Ботаническим садом-институтом сотрудничаем по актинидии, – поясняет Павел Анатольевич Чебукин. – Если в БСИ это растение изучают с точки зрения его декоративных свойств, то мы упор делаем на его свойства как пищевого продукта, источник витаминов и биологически активных веществ».

С ТИБОХ проводятся совместные работы по переработке дальневосточных растений, сохранению полезных свойств веществ в продуктах переработки. Станция поставляет сырье, а биохимики исследуют его состав, выделяют биологически активные вещества, определяют их структуру, изучают возможность создание на их основе лекарств, биологически активных добавок.

Ученые станции ведут сбор местных и инорайонных сортов сельскохозяйственных культур и их диких сородичей. За последние три десятка лет экспедиционными отрядами станции обследованы районы Дальневосточного региона и юго-восточные районы Сибири. С БПИ особенно активно сотрудничают при подготовке к экспедициям. Когда научным сотрудникам станции нужно собрать растения того или иного вида, первым делом они обращаются в гербарий Биолого-почвенного института, чтобы выявить ареал распространения этих растений.
Кроме того, станция ведет обмен образцов по заявкам с зарубежными странами – Канадой, США, Норвегией, Францией, Индией, Китаем, Кореей, Японией, Венгрией, Польшей, Болгарией, Монголией. Сотрудничает также и со странами ближнего зарубежья – Украиной, Беларусью, Казахстаном, Молдовой и другими.


П.А. Чебукин  Альбом: Биологи, биотехнологи

Нынешний директор ВНИИР родился в Тульской области. Оттуда родители Павла переехали за «длинным рублем» в Магадан. Именно там у мальчишки проснулся интерес к изучению жизни растений. После окончания школы приехал в Уссурийск и поступил в сельскохозяйственный институт. Преподаватели разглядели его склонность к научной деятельности и рекомендовали на дальнейшее обучение в аспирантуру. Работая на станции был направлен в аспирантуру ВИР в Ленинград. Защищался в Хабаровске, в Дальневосточном научно-исследовательском институте сельского хозяйства Россельхозакадемии. «Там много специалистов по плодоводству, поэтому дальневосточные «плодовики» стараются защищаться у них. Когда в диссертационном Совете много специалистов по профильным культурам, гарантировано детальное рассмотрение работы во всех ее аспектах и, соответственно, вероятнее ее утверждение в ВАК», – продолжает рассказ Павел Анатольевич. С 1988 года он связал свою судьбу со станцией растениеводства, работает здесь уже 23-й год.

– Павел Анатольевич, помнится, в постперестроечные времена в СМИ писали о том, что денег не было даже на выплату зарплаты сотрудникам. Как станция выстояла?

– С большим трудом. Года два вообще не было финансирования. Как выживали сотрудники станции? Как многие жители России: подрабатывали где придется… Но мы не «разбежались», выстояли, практически сохранив основной кадровый состав.

– Приходят ли к вам на станцию студенты?

– Да, Дальневосточный федеральный университет, Приморская государственная сельскохозяйственная академия присылают к нам студентов на практику, в том числе, и для работы над дипломными проектами.

Но после окончания вузов молодежь не приходит на станцию растениеводства. Интересную работу новым сотрудникам станция дать может, а ее достойную оплату – нет. Средняя зарплата сотрудника станции сегодня составляет 11 тысяч рублей. Как во Владивостоке можно прожить на такие деньги? Остроту проблемы можно было бы сгладить, будь у нас служебное жилье. Его нет и нет ни одной реальной возможности решить жилищную проблему для сотрудников, не обеспеченных жильем.

– Павел Анатольевич, неужели на просторах станции трудно найти маленькую площадку под строительство общежития?

– Площадку найти можем, но не имеем права что-либо на ней построить потому, что земля находится в федеральной собственности.

Ведомственное жилье на станции раньше было, расходы за предоставленные коммунальные услуги станция несла, рассчитываясь за всех жильцов, в том числе и задолжавших, численность которых временами составляла половину всех проживающих. Когда прекратилось финансирование, было принято вынужденное решение о передаче ведомственного жилья в муниципальную собственность. Станция выжила, но – дорогой ценой, в отличие от других опытных станций, которые попросту разорились. Например, селекционной станции в Краснодарском крае насчитали штрафные санкции в размере 20 миллионов рублей… Как им быть, если таких денег взять неоткуда? В целях спасения станции РАСХН вывел ее из ВИР и прикрепил к Северо-Кавказскому зональному НИИ садоводства и виноградарства – сильному институту, который сможет погасить долги станции… Иначе станция, обладающая самой большой коллекцией косточковых культур, была бы потеряна.

Наша Дальневосточная опытная станция сохранила свой статус и продолжает работы по выбранным направлениям. Сотрудники ездят в экспедиции, собирают материал, привозят на станцию, затем его сохраняют. Значительная часть финансирования расходуется на сохранение того, что накопили. Что сохраняем, то и изучаем, рекомендуем для возделывания как садоводам, так и сельхозпредприятиям.

– А как хранят семена?

– Как хранится семенной фонд? Рассмотрим на примере сои. Наша коллекция сои – 4,5 тысячи номеров. А у ее семян такая особенность – три года полежали – теряют всхожесть. Поэтому специалисты каждые два-три года высевают ее в поле, затем собирают и вновь размещают на хранение. Другой способ – холодное хранение. Есть специальные хранилища, например, Кубанское национальное хранилище, где при низкой температуре в вакуумной упаковке семена могут лежать двадцать-тридцать лет, сохраняя при этом свою всхожесть.

Проблема в том, что вся коллекция ВИР составляет порядка 250 тысяч номеров. Что бы ее заложить в холодное хранилище в ближайшие десять лет, сотрудникам станций необходимо ежегодно выдавать свыше 20 тысяч номеров, а это неподъёмно. Финансируется только зарплата и ничего больше. На все остальное – оплату света, воды, покупку топлива и прочие хозяйственные нужды «ВИРовцы» должны зарабатывать сами.

Наметились, было, изменения в лучшую сторону, но гигантские проекты в Сочи и во Владивостоке не дают возможности повышать бюджетное финансирование. Третий год оно осуществляется, на неизменном уровне, без индексации… Нам рекомендуют на каждый выданный бюджетный рубль заработать еще по 70 копеек. Стараемся, но сельхозинституты нашего региона, даже самые сильные, не могут «поднять» эту цифру выше 30 копеек. Чаще всего она стремится к нулю.

– На чем станция может заработать?

– Даже на семенах можно неплохо заработать. Семена той же сои уйдут по цене вдвое больше рядовой. Можно заработать на питомниководстве.

– Если я правильно понимаю, нужно сеять сою, разводить малину, клубнику, смородину, жимолость, провести рекламную кампанию и предложить все это аграрникам и дачникам?

– Нас клиенты затопчут. Это, конечно, шутка, но спрос на рынке действительно есть. Однако чтобы выйти на рынок, потребуется разработать и осуществить достаточно сложный бизнес-проект, который «поднять» самостоятельно мы не сможем. Как известно, земледелие – вид деятельности, сопровождающийся высоким риском при малой норме прибыли. В шутке о том, что вложение в сельское хозяйство – самый надежный способ лишиться денег, правды больше, чем собственно шутки.

Собственных финансовых средств для реализации бизнес-проекта у нас нет, а заемные под приемлемый процент – недоступны. Начинать с маленьких объемов и масштабировать тоже затруднительно, нам не дадут «вырасти». Мы расположены в пригороде, а у нас даже охраны нет. Интерес со стороны населения оборачивается хищениями, а случалось, – порубкой плодовых деревьев. Внимание со стороны некоторых государственных структур может обернуться утратой земель.

– Это как бы рейдерский захват?

– Это как бы желание собрать неиспользуемые федеральные земли в большой государственный «мешок» и раздать под строительство дешевого жилья. Так коротко характеризует цель сравнительно недавно созданный «Федеральный фонд содействия развитию жилищного строительства». Фонд намерен содействовать созданию промышленных парков, технопарков, бизнес-инкубаторов в целях формирования благоприятной среды жизнедеятельности человека и общества, в том числе, безопасных и комфортных условий проживания для всех категорий граждан.

– Звучит хорошо. А как это может коснуться станции?

– Так же как коснулось уникальной коллекции образцов плодово-ягодных и кормовых культур Всероссийского НИИ растениеводства имени Николая Ивановича Вавилова в городе Павловске (Павловская ОС ВИР), которая в настоящее время находится под угрозой уничтожения.
Распоряжениями Росимущества участки федеральной земли, на которых расположена коллекция, были переданы в собственность Фонда. Между тем, на данных площадях находится 99% крупнейшей в Европе коллекции, которая собиралась с 1926 года и насчитывает более 10 тысяч образцов.

Фонд планирует продать право на заключение договора аренды по данному земельному участку «для его комплексного освоения в целях жилищного строительства». На данной площади предполагается строительство малоэтажной коммерческой недвижимости, а попросту – частных коттеджей.

– И как теперь быть?

– Работать. Именно это мы делали, этим и впредь будем заниматься. За прошедшие нелегкие годы у нас выкристаллизовался великолепный коллектив настоящих профессионалов, ответственных, мудрых людей. Трудностям не удается выбить нас из седла.

В отделе науки станции работает 22 человека, среди которых восемь научных сотрудников, в том числе один доктор наук и шесть кандидатов наук, в отделе семеноводства 25 человек. Это старший научный сотрудник, заведующий лабораторией полевых культур Павел Павлович Булах, младший научный сотрудник Артур Ришатович Чингизов, заведующий лабораторией овощных культур, научный сотрудник Ольга Александровна Чунихина, научный сотрудник Ольга Григорьевна Наврось, заведующий отделом семеноводства, заместитель директора станции Александр Григорьевич Крамаренко, заместитель директора по науке, ведущий специалист по ягодным культурам кандидат биологических наук Андрей Шамильевич Сабитов, биохимик, научный сотрудник кандидат биологических наук Людмила Ивановна Сабитова, заведующий научной библиотекой Наталья Дмитриевна Чуприна.


В.П. Царенко Альбом: Биологи, биотехнологи


Особых слов заслуживает Вера Петровна Царенко. Она работает на станции с 1971 года, двадцать лет была ее бессменным руководителем. Вера Петровна – доктор биологических наук, член-корреспондент Россельхозакадемии, в настоящее время – заведующий лабораторией плодово-ягодных культур и винограда. Но «кабинетным ученым» ее не назовешь, она руководила 22 экспедициями по обследованию ареалов культурных и дикорастущих восточноазиатских видов плодовых растений и сбору в коллекцию станции наиболее интересных для селекции образцов на территориях Амурской и Сахаланской областей, Приморского и Хабаровского краев.
Вера Петровна для многих сотрудников станции как заботливая мама. Она сама очень энергичный человек и людей вокруг «заражает» энергией и оптимизмом. Помню, затормозилось у меня написание диссертации. Так после разговора с нею и время нашлось, и диссертация «написалась». Сейчас она освободилась от административных забот, что позволило ей сконцентрировать силы на написании монографий. Пишет она настолько интересно, что ее работы переиздают коллеги в других регионах.

Слова «талантливый человек – талантлив во всем» в полной мере относятся к Вере Петровне. Она еще и стихи пишет замечательные. Писать их она начала еще в студенческие годы, дарила друзьям, специально не собирала. И только при подготовке монографии, перебирая экспедиционные блокноты, в которых были многочисленные стихи, отобрала некоторые из них и опубликовала свою первую книжку. Сейчас их издано несколько, причем один сборник выпущен в Магадане и на Камчатке. Там тоже Веру Петровну знают и любят.

Некоторые из своих стихов Вера Петровна дарит читателям «Дальневосточного ученого»…

Запоздалая в этом году весна плавно перешла в обычное приморское лето. Совсем еще недавно безрадостная однообразная картина леса преобразилась. Молоденькие листочки протянули свои зеленые ладошки навстречу солнцу. Зазеленело-зацвело все как в первый раз, согласно законам природы. Выращенные заботливыми руками сотрудников станции растения цветут, плодоносят, и процесс этот не остановить, как саму жизнь.


В.П. Царенко Альбом: Биологи, биотехнологи


Вера ЦАРЕНКО
Стихи

Я РАССКАЖУ ТЕБЕ
Я расскажу тебе о белых березах,
Как светлы и чисты они в роще лесной.
О солнце в их кронах, о радуге в косах,
Но нет тебя рядом со мной.

Я расскажу тебе о рябине.
Где ты найдешь алые гроздья такие?
Слагают ей песни поэты и птицы лесные,
Ты ведь знаешь, какие.

Я рассказала б тебе об осинке,
Что одиноко стоит на опушке лесной.
Как я иду по осенней тропинке,
Что же ты ходишь тропинкой не той?

ДОЖДЬ
Дождь, ведь он живой!
По крышам любит он ходить
Вприпрыжку иль походкою иной.
По улицам и площадям бродить.

Попутно вымыл крыши чисто
И окна светятся, блестят.
И вот уж ручейки несутся быстро,
Цветы на клумбах умытые стоят.

Дома и тротуары поют песни:
«Смотрите же, вот он какой!»
И не было в них лести,
Когда он шел по мостовой.

А он все шел и шел, и шел...
Следя за каплями, их беготней.
И были его шаги легки,
А капли мчались наперегонки.

А он спешит, спешит и на лету
Меняет свой маршрут, почти
И резво бьются о планету
Упруго капельки-мячи.

ПОДСНЕЖНИК
Набухших почек нежность,
Лазурь на небе от весны!
Среди проталинок подснежник
Еще досматривает сны.

Проснется, а у природы – все с начала.
Не оторвать счастливых глаз.
Я столько лет весну встречала
А он-то, знаете ли, в первый раз.

МУРАВЕЙ
Муравей несет былинку
В пять раз больше самого.
Короткую б найти тропинку
И стройку жилища своего.

Песчинки, камушки как скалы.
В пути легко ли муравью
Через преграды и завали
Тащить одну свою?

А он упрямец тащит,
Упорно и шепчет на ходу
От натуги глаза таращит, –
Все равно я дотащу!

Он так устал от тяжести такой,
Передохнул, качая головой,
Но дом-то строить надо,
Чтоб не залило водой.

И с родичами вместе
Знакомый муравей,
Не зная отдыха, покоя
И слышно, как жилище строя,
Шуршит былинкою своей.

***
Лето. Горизонт. В зените солнце,
Белые струятся облака
И звенит, звенит в колосьях солнце,
Жатвою не тронутых пока.

Ветер пробежал по волнам хлеба...
Хорошо бы вновь студенткой стать.
И мечтая, в клевере лежать,
Глядя в опрокинутое небо.

РЯБИНА
Снегами травы и кусты тепло укрыты.
А ели, сосны гордо ветви распушили,
Стволы осин, берез от ветра заслонили.
И от мороза крепкого прикрыли.

Там, в глубине, заснеженной равнины
Стоят рябины обособленно, куртиной.
И грозди ягод вспыхивают в поднебесье
Дрозды-рябинники поют им свои песни.

Они сладки, в начале декабря
И как бы души не были ранимы,
Забудьте, встретив горечь. И не зря
Вкус жизни так похож на вкус рябины.

***
Солнце! Как же это дивно –
Жить, любить и признаваться вслух
В мире, где ликуют неразрывно
И весна, и снег, и плоть, и дух!

НЕ ЛЮБЛЮ Я ТЕХ…
Р.О.
Не люблю я тех, кто не страдал,
Кто не мечтал и не знал цены жизни.
Кто и слезы пролить не смог на тризне
Кто и бессонной ночью не стонал.

Не люблю я тех, кто лишь срывал
Легко и беззаботно цветы жизни,
Кто, словно по асфальту по отчизне,
Погоду, выбрав ясную, шагал.

Кто ни потерь, ни бед не пережил,
Ни страха, ни тоски... Кто жизнь прожил
Без толку, посмеиваясь втихомолку
Над теми, кто в мире подвиги вершил.

Люблю за то, что в светлом исступленье
Ты тернии в дороге вырывал.
За то, что ты не падал на колени,
Хоть иногда смертельно уставал.

За то, что смерть встречал и побеждал,
Отогревал росток своим дыханьем.
И как звезда из туч, и – назло страданьям,
Сияя, веру в счастье утверждал.

Целую в величавое чело,
И славлю сердце, что с кулак размером,
Не поддаваясь суетным разменам,
Носить в себе судьбу земли смогло.

НЕ БОЙСЯ НЕИЗВЕДАННЫХ ДОРОГ
Не бойся неизведанных дорог,
Тех стран, куда мечта так манит.
Изведай все. Тогда родной порог
Еще роднее и дороже станет.

Конечно же, увидишь мир иной,
Познаешь жизнь народов и наречий,
Но обретешь душевный ты покой,
Здесь вспомни, русских встречи.

Где встретишь русскую душевность?
Лесов и рек, родных полей простор.
И песен русских сердечную напевность,
Чужое сопоставляя и свое – наперекор.

Ты только сердце не растеряй в пути.
И помни, «коней на переправе не меняют».
Кто человеком жизнь сумел пройти,
Россию, на чуждый их язык не променяет.

ЛАНДЫШ
Нарядный лес и зелени свежесть –
Неторопливо иду тропинкою лесной.
Навстречу мне знакомый ландыш
Приветливо кивает головой.

Завернутый в светло-зеленый лист,
Как в мушкетерский плащик боевой,
Он горд, прохладен, и душист.
Как на посту стоит, такой родной.

А колокольчики, головки наклонив,
Звенят мне тихо по секрету,
Что чувствуют тепла прилив
Весне на смену, приходит лето.

Вступает теплота в свои права,
Идти приятно по тропинке мне.
Я радуюсь весенней теплоте,
Мне нравится зеленая трава.

ЛЕТО
Свой первый луч тепла и света
Нам щедро дарит лето.
Умытые росой цветы
Сияют ярко на рассвете.

Вокруг раскинулся травы ковер,
А воздух свежей влагой напоен.
И небо, сопки, все ласкает взор
И моря ширь, и полей простор.

Распахните окна скорее, вдохните,
Медовым воздухом подышите.
Пусть ворвется в окна домов,
Свежесть утренних цветов.

БУХТА «ЗОЛОТОЙ РОГ»
Бухта Золотой Рог, прекрасна ты.
Такой яркий, изумительный пейзаж.
И, когда смотришь на нее с высоты,
От восторга дух захватывает аж.

Воистину, Рог изобилия, Рог золотой.
Из которого рассыпаны острова.
Поражаешься не только их красотой,
Но и величием залива Великого Петра.

Там в дымке виден остров Русский,
Слева и справа омывают берега,
Залив Уссурийский, залив Амурский.
Куда не глянь, – голубое небо и вода.

И Рейнеке с Поповым рядом острова,
На острове Попова музей морской.
Его экспонаты из среды морской и дна,
Своеобразный и впечатляющий такой.

Рассекая волны залива Петра Великого,
Идут степенно корабли и бегут катера,
Но в акватории залива многоликого,
Вдали ожерельем раскинулись острова.

На зеленом острове Большого Пелиса,
Сохранились редкие виды растений.
Недалеко и скалистый остров Брюса,
Огражденные теперь от посещений.

Не страшны им шторма и тайфуны,
Увидеть и встретиться можно порой
С редкими видами флоры и фауны.
Здесь создан заповедник морской.

НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ
(ПЕРЕСТРОЙКА, ПЕРЕСТРОЙКА…)
Ничего не осталось от былых красот
Перестройка в России полным ходом идет.

От пустой болтовни дегенератов с высот,
Головной болью сильно страдает народ.

Наступил период всеобщего рынка,
Неприглядная получилась картинка.

Ничего в промышленности не создается,
Зато все покупается и все продается.

Все улицы обросли торговыми ларьками,
Да и в кого мы превращаемся сами?

И в городе нашем отключается летом вода,
А зимой в квартирах недостает тепла.

Кто ветеранов согреет холодной зимой?
Кто глоток воды поднесет им в зной?

Сокращаются пашни, стада на селе,
Без работы глубинка живет как во мгле.

Где лес и уголь, нефть и газ?
Зато бесстыдная реклама напоказ.

Труд честный, нынче не в цене,
Продали совесть, погрязли в барыше.

Сокращения, сокращения, где же предел?
Зашкалился имущества и земли передел.

И наука страдает. Где прогресс?
Куда ни глянь... пошел процесс.

Мне обидно и больно за тебя, Россия,
Где доблесть и гордость твоя, Россия?

ДРУГ ПОЗНАЕТСЯ В УДАЧЕ
Друг познается в удаче
Больше порой, чем в беде.
Если глаза свои прячет,
Завидует, значит тебе.

Если успех твой, удача
Сжигает и травит душу его.
Он может еще поступить иначе,
Но зависть горькое сеет зерно.

Встречает тебя, как прежде,
Правда, здоровья и счастья желает реже.
Он уже погрузился в тину, –
Выждет момент и ударит в спину.

Друг познается в удаче
Больше порой, чем в беде.
Если рад он твоей удаче,
Значит, верен и предан тебе.

***
Прислушайся, о чем поет душа,
Сегодня солнце светит ярко.
Шумят, шумят вокруг леса
И птах поет так радостно и звонко.

Прислушайся, о чем поет душа,
Что небо голубое, покоем пленена,
А во дворе щебечет детвора,
Ведь это самая счастливая пора.

Прислушайся, о чем поет душа,
Жизнь, ты хороша, в тебя я влюблена!

МОРЕ
Море дышит спокойно,
На поверхности голубизна.
Вода чиста и прозрачна,
Что видно жителей дна.

Но вот набежала волна,
За ней торопливо – вторая,
Напевая не сложный мотив,
Так начался прилив.

И так волна за волной,
Нарушена гладь морская.
Море свободно вздохнуло
Белых чаек на волнах качая.

Навстречу волне я плыву
Не спеша и под нее ныряю.
В прохладную глубину
Волны мягко меня обнимают.

То вверх на гребень, то вниз
Поднимает и опускает море.
Захватывает дух, когда летишь
С волною новой споря.

Гребень волны рассекая,
Соленый вкус воды хлебну.
И полежу я на волнах,
Подобно чайкам, отдыхая.