суббота, 31 октября 2015 г.

Государственный бюджет России на науку сокращён на 20%

«Страна на экспорте мозгов потеряла не меньше триллиона долларов... После двух лет реформ под руководством министра науки и образования произошло полное разрушение академической науки»

Наука химия

 «Впервые в России в бюджете нет строки о науке», — заявил ИА REGNUM член комитета Совета Федерации по науке, образованию, культуре и информационной политике, член-корреспондент РАН Арнольд ТУЛОХОНОВ. По словам сенатора, недоумение по этому поводу он высказал на слушаниях в Совете Федерации после доклада министра финансов РФ Антона Силуанова о бюджете на 2016 год. «С трудом на последней странице я нашёл, что на науку выделено 0,3% ВВП, — отметил Арнольд Тулохонов. — Никогда в жизни такого количества денег не выделялось. Поэтому я и сказал, что в стране с таким бюджетом прогресса не видать».

Действительно, в статье «Структура расходов бюджетной системы Российской федерации по разделам функциональной классификации» среди 13 пунктов наука не значится. «Там есть ЖКХ, образование, здравоохранение, кинематография, спорт, а где наука? — удивляется сенатор, — Нет науки в этом списке. После расшифровки каждого пункта, появилась неожиданно наука гражданского назначения. Причём, очень скупо написаны только расходы с уменьшением на 50 млрд по отношению к прошлому году».

Была реакция в Совете Федерации на Ваши слова? — задал корреспондент ИА REGNUM вопрос сенатору.

«Народ захлопал, а остальные сделали вид, что ничего не произошло. А министр Силуанов сказал, что в мире обычно за науку платит бизнес. Но я в России таких бизнесменов не видел». Эту мысль сенатор продолжил на 380-м заседании Совета Федерации во вторник, добавив, что «наука в России нужна только государству, и печально об этом говорить на заседании высшего законодательного органа страны».

Арнольд Тулохонов комментировал в Совете Федерации доклад министра образования и науки Дмитрия Ливанова, который нарисовал радужную картину развития образования в стране: 100% доступность дошкольного образования, построено 1000 новых зданий детских садов, приняты современные стандарты школьного образования, в 2016 году будет запущен проект «Электронная школа», по числу кружков мы достигли советского уровня и т.д. Особое внимание уделил министр Проекту 5−100, направленного на «максимизацию конкурентной позиции группы ведущих российских университетов на глобальном рынке образовательных услуг и исследовательских программ». Он отметил, что сформирована группа из сорока ведущих университетов, три из которых — МГУ, Новосибирский университет и МИФИ, попали в рейтинг лучших вузов мира по версии «Times».

Сенатор Тулохонов, выступая в Совете Федерации, подчеркнул, что не разделяет оптимизма министра образования и науки. «Зачем выделяются деньги на ЕГЭ, на Болонский процесс, на то, чтобы войти в топ университетов? Кому это надо? Тысячи выпускников МГУ, Физтеха, Новосибирского университета уехали за границу, — отметил он. — Страна на экспорте мозгов потеряла не меньше триллиона долларов. Я не видел ни одного выпускника Гарварда, который бы приехал работать в Россию. В пояснительной записке проекта Федерального закона указано Минобрнауки, что на 2012 год у нас утверждён перечень в 1872 учебника, в 2014 почти 3000 учебников. Таким образом, в нарушение Конституции в стране формируется не общее, а разобщенное образование, такое количество учебников не может обеспечить проведение единой государственной политики в области образования».

Он также крайне резко высказался по поводу реформы РАН: «После двух лет реформ под руководством министра науки и образования произошло полное разрушение академической науки». У РАН нет институтов, ФАНО отвечает только за имущество, гранты — в Российском научном фонде, Минобразования занимается вузовской наукой. «Парадоксально, но сегодня в России нет ведомства, отвечающего за развитие фундаментальных исследований и оборонной науки. Выступление министра это подтверждает».

Какое это должно быть ведомство? Что нужно сегодня для успешного развития науки и страны?

«Самый простой путь — возродить ГКНТ. Сегодня за оборонную науку некому отвечать. Рогозин чем командует? Министерством обороны? А дальше? Он же не может Ливановым командовать. Стране сегодня нужны Госплан и ГКНТ — два этих органа», — заключил сенатор. Он подчеркнул, что без науки у страны нет будущего, и напомнил слова знаменитого физика Жолио Кюри — «страна, которая не развивает науку, неизбежно превращается в колонию».

Елена Ковачич

МОСКВА, 30 Октября 2015, 00:18 — REGNUM

Источник здесь

пятница, 30 октября 2015 г.

Определены победители конкурса программ центров научно-технологического прогнозирования



В рамках форума «Открытые инновации-2015» в Москве прошла конференция с международным участием «Научно-технологическое прогнозирование в России», организованная ФАНО России и ОАО «РВК». В мероприятии приняли участие первый заместитель руководителя ФАНО России Алексей Медведев, заместитель генерального директора ОАО «РВК» Евгений Кузнецов, руководитель службы развития инновационной экосистемы ОАО «РВК» Георгий Гоголев, директор Международного научно-образовательного Форсайт-центра НИЦ «Высшая школа экономики» Александр Соколов
.
На конференции состоялся финальный этап конкурсного отбора программ центров научно-технологического прогнозирования. Аналитические программы по различным направлениям прогнозирования представили 13 научных организаций ФАНО России. Экспертная комиссия из представителей РАН, ФАНО России, институтов развития и научных фондов определила пять наиболее перспективных проектов.

Одним из основных критериев оценки стала востребованность программы в реальном секторе экономики, и возможность её применения в работе органов государственной власти, институтов развития и научных организаций.

Лучшей, по мнению жюри, стала программа Федерального исследовательского центра «Фундаментальные основы биотехнологии» по проведению аналитических и прогнозных исследований в области промышленных, сельскохозяйственных, природоохранных и биогеотехнологий.

Второе место по числу голосов экспертной комиссии занял проект одного из пилотных интеграционных проектов ФАНО России ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН». Учёные представили программу прогнозирования в области генетики, клеточной биологии и биотехнологии.

Третье место разделили проекты Физико-технического института им. А.Ф. Иоффе РАН и ФИЦ «Информатика и управление» с программами по прогнозированию научно-технологического развития солнечной фотоэнергетики в России и информационных технологий.

Также в пятёрку лучших проектов вошла программа по мониторингу и прогнозированию развития эпизоотической обстановки по экзотическим особо опасным болезням животных Института ветеринарной вирусологии и Микробиологии.

Во время церемонии награждения победителей Алексей Медведев отметил, что первый отбор программ центров научно-технологического прогнозирования можно считать успешным: представленные на финальном этапе конкурса проекты хорошо структурированы и могут быть востребованы уже сегодня.

Всего в конкурсном отборе участвовали 49 научных организаций ФАНО России.

Пресс-центр ФАНО

Источник здесь

четверг, 29 октября 2015 г.

Беги по радуге, Меамур!

Фото: Национальный парк «Земля леопарда»
Дальневосточный леопард – самая редкая из крупных кошек на планете. Охота на дальневосточного леопарда запрещена с 1956 года, хищник внесён в Красную книгу МСОП, в Красную книгу России, а также в ряд других охранных документов. Численность этого хищника в России – всего около 70 особей, большинство обитает в Приморском крае на территории национального парка «Земля леопарда». При помощи фотоловушек в 2014 году здесь было зафиксировано 57 пятнистых хищников.

Фото: Национальный парк «Земля леопарда»

Беги по радуге, Меамур!
В последние годы он был одной из звёзд национального парка «Земля леопарда». Именно его уверенную поступь чаще всего фиксировали видеоловушки, и именно его грациозную фигуру можно увидеть на снимках профессиональных фотоанималистов. Появившись в семье известнейшего леопарда по имени Толстый, Меамур стал достойным преемником бремени славы. И он бы оставался им ещё не один год, если бы не роковое стечение обстоятельств…
24 октября 2015 года на трассе «Раздольное – Хасан» автомобиль сбил самца дальневосточного леопарда. По словам водителя, леопард резко появился на обочине и совершил прыжок. Удар пришёлся на заднюю часть тела животного. Леопард ещё некоторое время оставался в живых – он даже смог подняться на ноги, бежать и даже прыгнуть на капот машины. Однако полученные в результате несчастного случая на дороге травмы оказались несовместимы с жизнью: одна из самых редких крупных кошек мира погибла на месте происшествия... Научные сотрудники национального парка «Земля леопарда» провели идентификацию погибшего хищника по уникальному узору пятен на шкуре. Было установлено, что это зверь под номером Leo 11M, имя которого – Меамур.

Тело погибшего леопарда Меамура на трассе в Хасанском районе Приморья. 
Фото: Национальный парк «Земля леопарда» 

Фото: Национальный парк «Земля леопарда»
Он был братом знаменитого дальневосточного леопарда Лорда, имя которому давала вся Россия. Погибший самец находился в зрелом возрасте, ему было около 8 лет. Меамур часто появлялся перед объективами как видеоловушек нацпарка, так и перед камерами профессиональных фотографов. Значительная часть видеороликов «Земли леопарда» с участием пятнистых хищников посвящена жизни именно этого хищника. Своё оригинальное имя зверь получил в 2014 году от лидера группы «Мумий Тролль» Ильи Лагутенко.

Сотрудники Приморской государственной сельскохозяйственной академии (ПГХСА) провели вскрытие хищника. Помимо них на процедуре присутствовали представители национального парка «Земля леопарда», а также приглашённые специалисты других организаций, сотрудничающие с нацпарком в целях всестороннего изучения крупных кошачьих. Среди них – паразитолог, сотрудник Дальневосточного федерального университета, кандидат биологических наук Людмила Железнова; доцент, ветеринарный врач ПГСХА Ирина Короткова и другие.

Специалисты не зафиксировали у зверя признаков болезней. Внешний вид хищника говорит о том, что он находился в хорошей физической форме и не испытывал проблем с добычей еды. Несмотря на многоплановость исследований, все специалисты обратили внимание на упитанность погибшего леопарда. Толщина жировой прослойки составляла 7,5 сантиметра, а значит, хищник был подготовлен к зиме. По словам сотрудников «Земли леопарда», упитанность погибшего леопарда доказывает, что на территории национального парка созданы благоприятные условия для жизни редких кошек. Однако для специалистов также важно уберечь животных и за пределами особо охраняемой природной территории.

«Мы вновь получили подтверждение, что на территории национального парка животные имеют достаточно корма, – говорит Елена Салманова, заместитель директора ФГБУ «Земля леопарда» по науке. – Однако вблизи нацпарка проходит трасса. Водители должны отдавать отчёт в том, что рядом обитают дикие животные, которые в любой момент могут выбраться на дорогу, поэтому здесь ни в коем случае нельзя превышать скорость. Потому для нас особенно важно то, что, по словам губернатора Приморского края Владимира Миклушевского, вдоль трассы будут установлены знаки о выходе диких зверей».

© Fotolia/ in-foto-backgrounds
Как сказал глава Приморского края Владимир Миклушевский, власти Приморья приняли решение установить предупреждающие знаки о выходе диких зверей на этом печально известном участке трассы. «Мы приняли решение – будем устанавливать знаки. Он (леопард) вне «Земли леопарда» вышел на дорогу, водитель не заметил. Аншлаги будем делать обязательно. Полностью предотвратить такие инциденты в будущем сложно, но водители, конечно, должны быть повнимательнее, потому что мы имеем дело с дикими зверями, и они не всегда так же внимательны, как люди», – пояснил В. Миклушевский журналистам в ходе недавно прошедшего международного экофорума «Природа без границ».

По его словам, Нарвинский тоннель строится по графику. «Мы планируем до конца года его запустить в эксплуатацию», – отметил губернатор.

Тоннель, общая протяжённость которого 575 метров, строится в рамках программы по сохранению популяции дальневосточного леопарда, который обитает в Хасанском районе Приморского края. Строительство поможет свести к минимуму нарушение миграции зверя, автомобильная трасса и пути миграции леопардов будут разведены по разным уровням.

Фото: Национальный парк «Земля леопарда»
… Меамур был популярен при жизни, однако, к сожалению, большую известность он получил после своей смерти. Новость о сбитом машиной леопарде облетела все федеральные СМИ страны. Был создан видеоролик производства канала «Зов тайги», посвящённый этому дальневосточному леопарду. Прощай, Меамур! Надеемся увидеть тебя в твоих детях…

Shutterstock.com
Подготовлено по материалам сайта НП «Земля леопарда» и другим СМИ


среда, 28 октября 2015 г.

«То, что фонд «Династия» закрылся, это прискорбно»

Андрей Фурсенко о реформе РАН, закрытии фонда «Династия» и проекте «Диссернет» в интервью «Газете.Ru»


Андрей Фурсенко, бывший тогда министром образования и науки РФ (слева), и основатель фонда «Династия» Дмитрий Зимин на конференции «Молодые учёные - 2006»
У руководства РАН остались «некие фантомные боли», Дмитрия Зимина в ситуации с закрытием фонда «Династия» можно понять, а «Диссернет» привлёк внимание общества к важной для развития науки проблеме. Об этом во второй части интервью «Газете.Ru» заявил помощник президента России по вопросам науки и образования Андрей Фурсенко.
— Если первая часть беседы у нас получилась более широкой, то сейчас давайте конкретные вещи про российскую науку. Например, как, на ваш взгляд, проходит реформа РАН?
— Реформа идёт не так плохо, как об этом принято говорить. Но при этом, как было сказано на одном из заседаний президентского Совета по науке, у академии, точнее, у её руководящего аппарата есть некие фантомные боли: они привыкли руководить институтами. Поэтому даже когда оказалось, что хозяйственная деятельность этих институтов уже не имеет к ним отношения, они всё-таки хотят получать дополнительную информацию, выдавать какие-то дополнительные рекомендации не только по научным вопросам. Это, к сожалению, существенно увеличивает объем бюрократической работы. Потому что академия должна была взять на себя функции анализа, координации, мониторинга. Но части людей среди руководящего состава перейти на это очень сложно.
Им хочется делать то, что они привыкли делать всю жизнь. Это не их вина, это их беда. Я думаю, что время потихонечку это вылечит.
— А как быть с распространённой в российских научных институтах проблемой, что руководители многих из них — а это в прошлом хорошие учёные — не хотят отвечать вызовам времени. Из-за этого институт у них не блещет, а, поскольку люди уважаемые, просто так их не сместить.
— Ситуация меняется. Был принят закон о предельном возрасте руководителя научного института, так же как до этого был принят закон о предельном возрасте ректоров вузов. У нас омолодилось существенно руководство высшей школы. Я не могу сказать, что там появилось много 30-летних. Может, 30-летний и не годится на ректора. В основном это люди возрастом до 60 лет. За год с момента принятия закона поменялась чуть ли не сотня директоров институтов Академии наук. Да, были, конечно, вопросы острые, болезненные.
Не всегда была найдена сразу же достойная смена. Это отчасти было связано с тем, что люди, которые рассчитывали, что будут находиться в своём кресле, пока они физически смогут находиться, не очень заинтересованы были в том, чтобы эту смену растить.
Но сейчас ситуация начала меняться, как и все остальное. Просто мы должны понять, что не всё меняется так быстро. Речь идёт о людях. И если начать в жёстком административном угаре немедленно всех менять, то вреда от этого может быть больше, чем пользы, согласитесь.
— Соглашусь.
— Потому что это разлагающе действует на рабочий и моральный климат в институтах. Просто все должны знать порядок, правила и неукоснительно их выполнять. И тогда в течение трёх-четырёх лет ситуация улучшится. Улучшится, я думаю, качественно. Что же касается уходящих в отставку директоров, то многие из них не только в прошлом, но и в настоящем хорошие учёные, которые смогут заниматься наукой, не отвлекаясь на хозяйственные вопросы. Проблема в другом. Проблема в том, что многие молодые ребята, талантливые и сильные, не очень рвутся в директора.
— Ну, им наука интереснее.
— Во-первых — наука, во-вторых — свобода. Что такое директор института сегодня? Это человек, который, во-первых, во всём виноват. Во-вторых, это человек, который гораздо менее свободен. Он не может позволить себе ездить в далекие долгие командировки. Он не может позволить себе вести те работы, которые ему интересны, и получать за это честно заработанные деньги. Если ты известный учёный и получил большой грант, то ты благодаря этому можешь вести работы в своей лаборатории, получать большую зарплату, и при этом тебе слова никто не скажет.
Но если ты оказываешься директором института, то тебе скажут: «Конечно, он директор, он все тащит в свою лабораторию».
А если ты получил эту зарплату, то скажут: «Откуда у него время на то, чтобы заниматься наукой? Это чисто административный ресурс». И даже если это всё не так, даже если это всё неправда, никакие твои оправдания, объяснения никто слушать не будет. Чем больше ты будешь оправдываться и объяснять, тем хуже тебе будет. Поэтому очень многие молодые ребята, сильные, толковые, имеющие потенциал, в том числе и административный, не рвутся в директора, им этого не хочется.
— Как же их простимулировать?
— Надо готовить, воспитывать. Это система ответственности перед своими коллегами. Если человек хочет, чтобы его институт достойно работал и имел перспективу развития, он должен какую-то часть своего времени, своей жизни пожертвовать именно на это.
— Вот я хотел привести в пример несколько своих знакомых, которые работают за рубежом и не хотят возвращаться в Россию. Даже если у них будет сильно повышенная зарплата по сравнению с той, что они получают за рубежом. В первую очередь потому, что в России по их тематике недостаточный уровень, им по большому счёту не с кем дискутировать и рождать новые идеи. Как их вернуть в страну и нужно ли это?
— Ну, есть же и другие люди, которые возвращаются. Таких вы тоже наверняка знаете.
— Знаю, да.
— Ну, есть разные люди. «Каждый выбирает для себя», как в известной песне. Кому-то комфортнее одно, кому-то другое. Наверное, хорошо, что все люди разные.
Есть люди, которые не склонны к коллективной работе, есть люди, которые не склонны к лидерству, их вполне устраивает то, что они могут реализовывать свои амбиции, создавая новое знание.
— Мне вообще кажется, что таких большинство, которые не склонны быть лидерами.
— Слушайте, если бы большинство хотело обязательно становиться начальниками, это было бы ужасно.
— Но это была бы конкуренция, которой зачастую сейчас не хватает.
— Знаете, это как предприниматели. Известно, что предпринимательский талант во всем мире касается 2–3% людей. Остальным гораздо комфортнее делать то, что им говорят. Да, им хочется наиболее комфортных условий работы. Но при этом у них нет желания все это возглавить и нести ответственность.
— Сменим тему. 31 октября закроется фонд «Династия» Дмитрия Зимина. Это большая потеря для нашей науки, как вы считаете?
— Чем больше разнообразных форм, тем, на мой взгляд, лучше. Но есть правила. И мы как законопослушные граждане должны правила выполнять Причём правила по жизни меняются. У нас в 1990-х были одни правила, в нулевых — другие, сейчас — третьи. Это не только у нас, это везде, во всем мире так происходит.
Фонд же никто не закрывал, правильно?
— Факт, что решение о закрытии они приняли сами.
— Они закрылись сами, потому что обиделись. Можно понять Зимина. Он считал абсолютно искренне, что делает благое дело. Что касается масштаба потерь для науки, в материальном выражении это некатастрофические потери. Масштабы государственной поддержки различных научных направлений на сегодня достаточные. Но у них была структура, которая, в общем, поддерживала достаточно интересные работы.
— Да, там хорошая система экспертизы была.
— Причём поскольку это негосударственный фонд, то он имел гораздо меньше ограничений по формам поддержки.
То, что фонд закрылся, это прискорбно. Лучше, если бы он был.
Причём если бы он был, отвечая всем требованиям, всем правилам, которые существуют в стране.
— А как вы относитесь к проекту «Диссернет»? На днях журнал Times Higher Education, который выпускает один из самых престижных в мире рейтингов вузов, написал про «Диссернет». Теперь во всем мире знают, что в России много диссертаций, которые не соответствуют должному уровню.
— В начале прошлого века в Америке был придуман такой термин «макрейкеры» (англ. muckraker) — разгребатели грязи. Их никто особо не любил, хотя они и играли в целом положительную роль. Никто не любил, потому что они разрушали очень многие вещи, не задумываясь о том, как создать новое и сохранить позитивное. Я думаю, что среди людей, которые участвовали в «Диссернете», достаточно много искренних, которые хотят очистить науку от скверны.
Я точно так же думаю, что среди них есть определенное количество людей, которых это волнует не на первом месте, а гораздо важнее с кем-то разобраться или самого себя пропиарить.
Некоторых людей из тех, которые этим занимаются, я знаю и отношусь к ним с уважением, к некоторым — без особого уважения.
«Диссернет» привлек внимание общества к достаточно масштабной и важной для развития науки проблеме. Но помимо разоблачений необходимо изменить отношение людей к своей репутации. Ситуация начнет меняться к лучшему, когда не только те, кто защищает диссертации, но и те, кто сидит в диссертационных советах, поймут, что если ты защитишь или пропустишь «левую» диссертацию, то будешь нерукопожатым. Что с тобой не будут разговаривать твои коллеги.
Почему я об этом подробно так говорю? Потому что у нас считается большим делом обмануть государство, и все тебе будут сочувствовать. Вот вспомните историю, когда из физтеха предложили выгнать ребят, которые сдавали за кого-то экзамен. Все общество вступилось за них. Все сочувствовали им, понимаете? Если передать шпаргалку кому-то — это святое дело, то чему мы тогда удивляемся? Я вообще считаю, что мы должны отказаться от ВАК (Высшая аттестационная комиссия. — «Газета.Ru») в перспективе. Должна быть ответственность каждого конкретного университета, каждой конкретной научной организации, каждого диссовета.
— Собственно, как это и происходит за рубежом.
— Так же как это происходит во всем мире. Но я этот вопрос поднимал много раз — и когда был министром, и сейчас. Думаю, что мы все-таки дожмем его до конца. Но это встречает определенное сопротивление. Потому что это означает, что уровень ответственности очень многих людей резко возрастёт, просто несоизмеримо повысится. Каждый председатель диссертационного совета будет отвечать за решения совета, невозможно будет спрятаться за спину государственного органа.
— В заключение спрошу про ВАК, которая недавно сделала научной специальностью теологию. Вы вроде бы были противником этого. Может быть, вы знаете, почему так произошло? Кто выгодоприобретатель от этого?
— Тут сложно говорить. Не могу сказать, что я сторонник этого. Но, с другой стороны, многие мои знакомые говорят: «А чем философия, грубо говоря, лучше или хуже теологии? Это тоже достаточно серьёзные исследования на основе какой-то аксиоматики, если математическим языком говорить».
Давайте будем честными. Во всем мире наука, образование выросли из религии. Нравится нам это или не нравится.
Но тут есть определенная опасность. Потому что это очень чувствительная с точки зрения своей аксиоматики сфера. И она не является сферой свободных рассуждений. Она затрагивает мировоззренческие позиции людей, причём очень болезненно. Потому что это вопросы не только игры ума, это вопросы веры. И, мне кажется, не дело, когда государство в той или иной степени становится судьей в таких вопросах. Но, с другой стороны, то, что люди, которые достигают определенного уровня понимания проблемы с точки зрения знания, с точки зрения исследований, могут оказаться на уровне ничуть не ниже, чем уровень специалистов других гуманитарных наук, — это тоже правда. Ещё раз повторю: весь мир считает так. Поэтому мне кажется, что приемлемое для большинства решение вопроса — уравнять в правах и общественном признании специалистов по теологии с представителями различных наук через передачу вопросов защиты всех диссертаций и присуждения степеней на уровень конкретных научных и образовательных учреждений. Тогда это будет дело университетов, дело научного сообщества. Но не надо в это дело вмешивать государство. Вот моя точка зрения.
Николай ПОДОРВАНЮК 
Источник здесь