воскресенье, 31 июля 2011 г.

Перед вызовами новой технологической волны


Статья любезно предоставлена автором, Олегом Львовичем Фиговским


О.Л. Фиговский Альбом: Инновации и инноваторы


  Россия сегодня стоит перед вызовом; этот вызов – так называемая новая «технологическая волна», т.е. усиление в социально-экономическом развитии роли инноваций, которые обесценивают многие традиционные факторы роста. Эта волна по прогнозам ожидает развитые страны уже к 2015 году, и в течение нескольких лет будет в значительной степени обновлена большая часть используемых технологий - во всех сферах не только экономики, но и социальной жизни. Cтраны, которые окажутся не готовы к этой волне, будут отброшены на периферию мирового развития.
  Именно поэтому следует уделить повышенное внимание новым технологиям, и прежде всего, нанотехнологиям. Интерес к нанотехнологиям в ведущих индустриальных странах продолжает расти. За последние десять лет в Соединённых Штатах в разы увеличилось государственное финансирование научных исследований в этой области, выросло число научных публикаций, продолжает увеличиваться количество людей, занятых в нанотехнологиях. Кроме того, бурно развивается рынок конечной нанотехнологической продукции, рост которого в США достигает до 30 процентов в год. Так, в энергетике применение нанотехнологий постоянно расширяется. В частности, новое открытие швейцарских ученых позволяет повысить эффективность фотоэлектрохимических ячеек и даёт возможность производить более дешевое водородное топливо. Обычно процесс включает в себя использование светочувствительных полупроводниковых материалов, таких как оксид меди, для обеспечения реакций, необходимых для выработки топлива. Хотя это очень дешевая технология, она сталкивается с серьезным препятствием – оксид меди, помещенный в воду, очень неустойчив к воздействию света. Исследование, проведенное Адрианой Парамчино (Adriana Paracchino) и Елияхом Тимсеном (Elijah Thimsen), решает эту проблему, с помощью покрытия полупроводника тонким слоем атомов. Под руководством профессора Майкла Гратзела (Michael Gratzel) из Швейцарского федерального института технологий Лозанны, ученым удалось объединить две технологии, используемые современной промышленностью и применить их для производства дешевого водорода. Новая технология позволяет надежно защитить оксид меди от контакта с водой. Преимуществ множество: оксида меди много и он недорог, защитный слой полностью непроницаемым вне зависимости от формы поверхности (она может быть шероховатой для максимальной эффективности), но главное – процесс может быть легко расширен до промышленного масштаба. Суть ноу-хау заключается в наращивании на поверхности оксида меди слоев оксида цинка и оксида титана в один атом толщиной. Используя технику ALD, ученые смогли выдерживать толщину защитного слоя с точностью до одного атома по всей поверхности полупроводника. Это гарантирует стабильную эффективность производства водорода. 

  Исследователи из Технологического института Джорджии нашли способ улавливания и сбора энергии, исходящей из радио и телевизионных передатчиков, сотовых сетей и спутниковых коммуникационных систем. Сбор этой энергии может обеспечить питанием такие устройства, как беспроводные сенсоры, микропроцессоры и передатчики связи. Руководитель эксперимента профессор Манос Тентзерис говорит о данной разработке следующим образом: «Нас окружает большое количество электромагнитной энергии в радиодиапазоне, однако никто не мог заставить её на себя работать. Наша группа использует ультра-широкополосную антенну для эффективного улавливания энергии в самом широком спектре частот». Подходящими источниками энергии для этого устройства служит огромное количество типов устройств – от транслятора FM-радио до радара. Улавливатель электромагнитных волн способен «фильтровать» эфир в диапазоне частот от 100 МГц до 15 ГГц; собранная энергия хранится в конденсаторах или батареях. Эксперименты, проведённые с волнами телевизионного транслирования в одном километре от источника, показали, что используемое устройство (они задействовали датчик температуры) вполне работоспособно. Команда учёных планирует, что собираемая энергия сможет питать устройства, потребляющие до 50 милливатт. Сейчас планируется демонстрация работы микроконтроллера, питающегося «энергией из эфира».

  В настоящее время не существует идеального метода для непрерывного обеспечения энергией вживляемых медицинских электронных микросистем. Батареи кардиоводителя, к примеру, подлежат замене раз в восемь лет, что требует сложного и дорогого хирургического вмешательства. Группа ученых из Отдела проектирования микросистем (Department of Microsystems Engineering, IMTEK) который является подразделением Фрайбургского университета в Германии, возглавляемая доктором Свеном Керценмахером (Dr. Sven Kerzenmacher) и состоящая из инженеров, химиков и биологов, разрабатывает миниатюрные топливные элементы, превращающие глюкозу в электричество с помощью катализаторов, в основе которых находятся благородные металлы, такие как платина. Благородные металлы являются весьма подходящими для использования в имплантируемых системах благодаря их стабильности, низкой окисляемости и тому, что большинство из них не отторгается человеческим организмом. Такие топливные элементы вырабатывают электричество благодаря тому, что на поверхности катализатора происходит электрохимическая реакция окисления глюкозы, в которой участвует также кислород, находящийся в крови человека. Собственно топливные элементы представляют собой тончайшую пленку, нанесенную прямо на поверхность имплантируемого устройства. Используемые платина и другие благородные металлы не чувствительны к нежелательным для них химическим реакциям, таким как гидролиз и окисление, которые происходят внутри организма человека.

  Потребность в легких, компактных и обладающих высоким КПД устройствах для хранения энергии огромна и проявляется в различных областях от персональной электроники до гибридных автомобилей. В частности весьма остро стоит проблема улучшения свойств электродов для электрохимических конденсаторов высокой удельной плотности энергии (суперконденсаторов). Недавно был предложен принципиально новый тип электродного материала на основе двуслойных нанотрубок, причем оба их слоя состоят из оксидов различных металлов (снаружи – MnO2, изнутри – Co3O4). При этом требуется прозрачность оболочки для ионов из электролита, чтобы материал ядра тоже мог вносить свой вклад в запасание энергии. Для уменьшения “мертвого объема” нанонить подсоединяется непосредственно к коллектору электронов. Для получения описанного материала сначала формируется массив нанотрубок из оксида кобальта непосредственно на поверхности пластины из нержавеющей стали, играющей роль коллектора электронов. Формирование второго слоя (диоксида марганца) проводится по весьма необычной технологии: сначала поверхность нанотрубок покрывается пиролитическим углеродом, а затем он окисляется марганцовкой с осаждением MnO2 на поверхность Co3O4. Подобная технология позволяет достигнуть емкости в 480 Ф/г при возможности зарядки/ разрядки на 56% за 7 секунд и потере емкости 2,7% за 5000 циклов. Для сравнения, обычный массив нанотрубок Co3O4 деградировал за 5000 циклов на 17,4%, а гибридный материал из УНТ и MnO2 показывал емкость всего лишь порядка 100-200 Ф/г.

  Европейский самолётостроительный концерн EADS представил концепцию экологически безвредного, бесшумного пассажирского лайнера, который летает только за счёт электричества. Проект VoltAir демонстрировался на только что завершившемся авиасалоне в Ле Бурже на одном стенде с футуристическим самолётом-ракетой. Последний может показаться более интересной идеей EADS, зато VoltAir реальнее довести до стадии коммерческого производства. Сделать это планируется к 2035 году.

Суть VoltAir заключается в замене традиционных турбовентиляторных двигателей на один мощный толкающий винт в кольцевом обтекателе, расположенный в хвостовой части. Он должен быть сдвоенным и соосным – как у вертолётов без рулевого винта. Эффективность нового двигателя планируется повысить путём замены материала для обмотки ротора: вместо меди будут использоваться высокотемпературные сверхпроводники. Они же пойдут на электропроводку, а охлаждать их можно будет жидким азотом. В результате удельная мощность достигнет 7-8 кВт/кг, что сопоставимо с нынешними топливными моторами для пассажирских самолётов. Ещё одна инновация – литий-воздушные батареи, которые разрабатываются для замены привычных литий-ионных аккумуляторов. Как следует из их названия, они используют воздух – точнее, атмосферный кислород – для окисления лития на катоде. Такая батарея способна вырабатывать 1 кВт•ч на килограмм веса. Конструкторы VoltAir смонтировали аккумуляторную систему в грузовом отсеке, чтобы обслуживающий персонал не тратил время на многочасовую подзарядку, а просто поменял выдохшиеся батареи на предварительно заряженные.

  Инженеры испанской компании Baolab Microsystems разработали наноразмерный трехмерный цифровой компас, которы может быть встроен непосредственно в чипы CMOS-микросхем. Трехмерные компасы, твердотельные гироскопы, нашли широкое применения в технологиях изготовления смартфонов и других мобильных устройств. Эти устройства, в большинстве случаев, выполнены в виде отдельных независимых микросхем и используют магниторезистивные материалы или датчики на основе эффекта Холла, объединенные с концентраторами магнитного поля, что позволяет с их помощью определять направление магнитного поля Земли. Представители Baolab Microsystems утверждают, что в отличие от других типов трехмерных компасов, они изготовили микроэлектромеханическую систему (microelectromechanical systems, MEMS) функционирующую благодаря силам Лоренца. Новое устройство получило название 3D Digital NanoCompass. В интервью издательству The Engineer, Найджел Дрю (Nigel Drew), технический представитель в Baolab Microsystems, рассказал: "Основное отличие разработанного нами устройства от существующих подобных устройств, это то, что его без проблем можно изготавливать вместе с чипом микросхемы. Все остальные устройства сторонних изготовителей являются отдельными устройствами или с трудом интегрируются в микросхему, требуя установки отдельно от кристалла магнитного датчика. А это в отрицательную сторону сказывается как на надежности электронного узла, так и на его стоимости". 

"Фундаментальной вещью, реализованной нами, является то, что мы разработали технологию изготовления MEMS-устройств, таких как наш компас, используя стандартные маски и оборудование. Таким образом, производителям микросхем даже нет надобности вносить изменения в существующие технологические процессы". Найджел Дрю пояснил, что простота изготовления, и как следствие низкая стоимость таких устройств означает, что в будущем практически все смартфоны, планшетные компьютеры и другие мобильные телефоны будут иметь этот узел, что расширит их возможности. Так же, такие устройства могут стать основой для нового спортивного оборудования, навигационных систем и камер, реализующих функцию дополненной реальности. Первые технологические образцы микросхемы BLBC3-D, внутри которой будет заключено устройство NanoCompass будут доступны для разработчиков электронных микросхем и приборов, совместно с многофункциональным отладочным комплектом. 

  Американский коллектив ученых предлагает печатный метод изготовления трехмерных структур «nanotransfer printing». Электромагнитная волна, распространяющаяся в метаматериале, имеет противоположно направленные вектор Пойнтинга (связывается с переносом энергии) и волновой вектор (связывается с направлением распространения электромагнитной волны). Диэлектрическая и магнитная проницаемости в определенном частотном диапазоне принимают отрицательные значения. Примером материала с отрицательным показателем преломления в ближнем ИК диапазоне являются чередующиеся слои «металл-диэлектрик-металл» общей толщиной порядка 100 нм со сквозными отверстиями размерами от 100 до 500 нм и периодом порядка 500 нм, изготовленные методом ионно-лучевой литографии. Достоинством метода является его прекрасная разрешающая способность в микрометровом диапазоне вплоть до 0.01-0.02 мкм, что хорошо согласуется с параметрами рельефа структуры. Однако медленная скорость формирования рельефа и сложность технологического процесса, который необходимо повторять каждый раз для получения нового образца, затрудняют производство таких структур, в особенности, если их размеры достаточно велики.

  В работе была получена 11-ти слойная структура площадью 6,5 см2 со сквозными отверстиями, эффективный показатель преломления Re(n) = -7 на длине волны излучения 2,4 мкм. Сначала необходимо изготовить шаблон-печать, который в дальнейшем может быть многократно использован для нанесения (печати) желаемой структуры на подложку. Для изготовления шаблона используется метод литографии (soft nanoimprint lithography), с помощью которого формируют рельеф на кремниевой заготовке. Глубина протравленных в кремниевой заготовке отверстий – 1 мкм, период структуры 850 нм. Когда шаблон готов, на него методом электронно-лучевого напыления из газовой фазы (electron beam evaporation, physical vapor deposition) наносятся слои Ag (30 нм) и MgF2 (50 нм), в общей сложности 11 чередующихся слоев толщиной 430 нм. Толщина наносимого слоя из Ag и MgF2 меньше глубины отверстий в шаблоне и напыляемые материалы оседают преимущественно на верхней плоской поверхности шаблона, хотя небольшая часть может осесть на стенках отверстий. Для облегчения процесса печати к напыленной структуре прикладывается слой папиросной бумаги, которая пропитывается 5% раствором плавиковой кислоты. Затем на шаблон прикладывается подложка из полидиметилсилоксана (polydimethylsiloxane, PDMS): на подложке делается «оттиск» чередующихся «продырявленных» слоев серебра и фторида магния – структуры с отрицательным показателем преломления. При необходимости напечатанную структуру можно перенести на другую подложку. Остатки материала удаляются из шаблона, чтобы подготовить его к очередному кругу печати. В отличие от литографии, достоинством предложенной технологии являются низкие рабочие температуры и отсутствие тепловой и химической деградации материала, а также возможность печати на подложках большой площади.

  В американской компании Applied Materials научились наносить слои диэлектрика толщиной в один атом каждый, чтобы получался 22-нанометровый чип с транзистором. Нанотранзистор, сконструированный специалистами Applied Materials, состоит из трёх слоёв: кремниевой основы, проводящего слоя диоксида кремния и изолирующего слоя оксида гафния, содержащего атомы азота. Поскольку от диэлектрика зависит способность транзистора контролировать прохождение электронов, а толщина этого слоя составляет всего 2 нм, инженеры предложили поатомное распределение материала. В целях защиты изделия от посторонних включений, которые содержатся в воздухе, процедура проводится в вакуумной камере. Такой подход, получивший название Centura Integrated Gate Stack, позволяет ускорить прохождение заряженных частиц через транзистор на 10%. Это, в конечном счете, приводит к более быстрой работе микропроцессора или графического чипа с таким транзистором, а также к экономии энергии.

  Новый вид водородных топливных элементов, использующих энергию микроорганизмов, был использован исследователями для придания экспериментальному подводному аппарату переменной плавучести. Этот подводный аппарат представляет собой автономный датчик с электронной начинкой, который может в установленные моменты времени погрузиться на определенную глубину, опуститься на дно океана или всплыть на поверхность. Для управления плавучестью этого устройства используется водород, который является продуктом жизнедеятельности микроорганизмов определенного типа. Научно-исследовательская лаборатория ВМФ США (Naval Research Laboratory) назвала это устройство Zero Power Ballast Control из-за того, что для его перемещения в водной среде не требуется наличия любого источника энергии. В недавно проведенных испытаниях, проходивших неподалеку от берегов Таиланда, данная технология использовалась для перемещений батитермографа, общераспространенного датчика, который измеряет температуру воды и ее давление на различной глубине. Цилиндрический датчик состоит из двух отсеков: верхнего, в котором находится вся электроника и управляющие клапаны, и нижнего, в котором находится растущая колония микроорганизмов. Микроорганизмы вырабатывают достаточное количество водорода, которого хватает, что бы обеспечить топливом водородные топливные элементы, приводящие в действие всю электронную начинку датчика, так же вырабатываемого водорода достаточно для того, что бы вытеснить воду из объема нижнего отсека, придав устройству положительную плавучесть. Такая технология подводных датчиков может использоваться в паре не только батитермографами, но и с любым типом измерительной техники. Поэтому и область применения этой технологии достаточно широка, как и в военной, так и в гражданской областях. Обнаружение подводных лодок, мин, метеорологические, океанографические исследования – это только самые очевидные области использования новой технологии из весьма широкого ряда.

  Учёным из Стэнфордского университета (США), проводившим исследования под руководством профессора Филипа Вонга (Philip Wong), удалось получить образцы ячеек памяти, в которых роль электродов играют углеродные нанотрубки. Исследователи экспериментировали с резистивной памятью с произвольным доступом (RRAM) и памятью с изменяемым фазовым состоянием (PCM). Оба типа энергонезависимой памяти рассматриваются в качестве потенциальной альтернативы флеш-накопителям. Микросхемы RRAM и PCM, как ожидается, смогут обеспечить более высокие скорости передачи данных и меньшее энергопотребление. В тестовых ячейках RRAM размером 6×6 нанометров используются два перекрещивающихся слоя углеродных нанотрубок, разделённых слоем оксида алюминия. Для изменения состояния памяти прикладывается внешнее напряжение (около 10 В, сила тока – менее 10 микроампер). Экспериментальная PCM-ячейка имеет площадь 2,5 квадратных нанометра. Переключение между логическим нулём и единицей происходит за счёт изменения фазового состояния материала памяти (достаточно силы тока в 1,4 микроампера). В одной из этих фаз вещество носителя представляет собой непроводящий аморфный материал, а в другой — кристаллический проводник. Результаты исследования говорят о том, что применение углеродных нанотрубок позволяет уменьшить размеры ячеек памяти до нескольких нанометров – а значит, существенно повысить плотность хранения информации.

  Новая передовая технология памяти ReRAM, разработанная компанией Samsung, использует в качестве материала, изменяющего сопротивление, асимметричную двухслойную пленку Ta2O5-x/TaO2-x в отличие от других технологий, в которых применяется пленка из материала Ta2O5. Использование двух слоев разных материалов позволяет ограничить диапазон изменения удельного сопротивления материала. Так же для изменения сопротивления нового материала происходит при существенно меньшем значении протекающего через него электрического тока. Это, в свою очередь, позволяет уменьшить расход энергии, увеличить число циклов перезаписи до триллиона раз и обеспечивает высокую скорость записи информации в память нового типа. Естественно, имея ресурс в миллион раз превышающий ресурс современной flash-памяти, новая память может стать основой для быстрых и недорогих устройств хранения информации большой емкости. А высокая скорость записи информации, составляющая всего 10 нс, позволяет использовать эту перспективнейшую технологию вместо обычной динамической оперативной памяти.

  Решая проблему создания электроники, совместимой с человеческим организмом, исследователи из университета Северной Каролины разработали устройство хранения данных, компьютерную память, обладающую консистенцией и физическими свойствами желе. "Наше устройство хранения данных является мягким, гибким и чрезвычайно хорошо функционирует во влажной окружающей среде, к примеру, внутри человеческого мозга" - рассказывает доктор Майкл Дики (Dr. Michael Dickey), один из ученых, приложивших свои усилия к созданию нового типа памяти. Мягкость устройства обеспечивается тем, что оно состоит из коллоидного токопроводящего гелевого состава. Внутри геля заключены проводники из сплава металлов галлия и индия, который может переключаться из проводящего состояния в непроводящее. Эти два состояния соответствуют уровням логических 1 и 0, битам информации, хранящимся в обычной памяти. Т.е. биметаллический сплав работает как мемристор, обеспечивая быстроту процесса чтения-записи данных и обеспечивая низкое энергопотребление устройства в целом. Опытный образец такой желеобразной памяти еще не оптимизирован по структуре и имеет весьма малый объем для хранения информации. Но исследователи утверждают, что достаточно просто используя разработанную ими технологию, реализовать устройства хранения данных большого объема, достаточного для работы в медицинских контрольных приборах, биологических датчика, которые работают внутри организма и, возможно, взаимодействуют с ним.

  Впервые о возможности создания звуковых шапок-невидимок учёные заговорили в 2006 году. В 2008-м доктор Стивен Каммер (Steven Cummer) из университета Дюка подвёл под предположения теорию. В 2011 году инженеры университета Иллинойса (University of Illinois Urbana-Champaign) создали первую «акустическую мантию». Отражения звуковых волн от поверхности (вверху) объекта, находящегося на ней (в центре) и скрытого объекта (внизу). Видно, что картина распространения волн в присутствии «невидимки» почти не нарушается (фото Duke University). Сегодня Каммер и его коллеги создали устройство, способное прятать объект от звуковых волн в диапазоне частот, различаемых человеческим ухом (1-4 килогерца), и в воздухе. Для этого они собрали матрицу из пластиковых перфорированных панелей, составленных на определённом расстоянии друг от друга. На плоской поверхности устройство отражает падающие на него звуковые волны таким образом, будто никакой помехи на их пути нет. Так, учёные смогли спрятать за шапкой-невидимкой деревянный брусок длиной 10 сантиметров. Проще говоря, если в его сторону аукнуть, то ответного эха никогда не услышишь.
  Исследователи из Кореи использовали листочки графена для получения прозрачных и легких динамиков, которые, по их словам, могут быть прикреплены к окнам или компьютерным экранам. Йонгсинг Янг (Jyongsik Jang) с соавторами из Национального Университета Сеула использовали струйную печать и технику осаждения паров для того, чтобы осадить пленку из оксида графена на подложку из поливинилиденфторида [poly(vinylidene fluoride) (PVDF)], затем оксид графена восстанавливали с образованием графеновой пленки. Новый метод является не только демонстрацией нового способа получения графеновых пленок, но демонстрацией нового варианта практического применения графена – для получения тонких прозрачных громкоговорителей. Новый тип громкоговорителя представляет собой тонкую поливинилиденфторидную пленку, размещенную между двумя электродами из графена. Динамик работает за счет того, что электрический ток вызывает пьезоэлектрические явления, которые приводят к деформации поливинилиденфторида, а деформация этой пленки способствует образованию звуковых волн. Джинию Джиянг (Jinyue Jiang), специалист по оптоэлектрическим материалам из Университета Небраски не только высоко оценивает разработанный в группе Янга акустический прибор, но и отмечает новизну метода осаждения графена. Он подчеркивает, что особая привлекательность этой методики осаждения заключается в том, что она может быть масштабирована для получения больших количеств графеновых пленок, нанесенных на субстраты различной природы, размер и форму которых можно контролировать.

  Если покрыть обычный песок модифицированным оксидом графита, его способность фильтровать загрязнённую воду повышается в несколько раз. Сам по себе песок используется для очистки воды от вредных примесей более шести тысячелетий, а современные фильтры на его основе одобрены Всемирной организацией здравоохранения, рассказывает Майнак Маджумдер из австралийского Университета Монаша. Вместе с коллегами из Австралии и США он предлагает улучшить полезные свойства этой осадочной горной породы. Исследователи разработали несложный метод «укутывания» песчинок в нанолисты оксида графита, к которому присоединены тиольные группы. После обработки «сверхпесок» может улавливать в пять раз больше тяжёлых металлов и органических красителей по сравнению с обычным. А способность к абсорбции ртути возрастает шестикратно. Продолжительность действия также резко увеличивается: в экспериментах простой песок «пресытился» ртутью за 10 минут, а улучшенный продержался 50 минут. Как утверждают авторы технологии, по своим показателям она сравнима с более дорогими фильтрами на основе активированного угля. Поэтому она пригодится в бедных странах, испытывающих дефицит как питьевой воды, так и водоочистных средств.

  Нынешние методы мониторинга состояния конструкций в большинстве своём основаны на визуальном осмотре специалистами. Такие процедуры затратны, медленны, трудоёмки и в некоторых случаях опасны. Особенно это касается мостов, дамб и подобных сооружений. Американские инженеры из Массачусетского технологического института (MIT) объединились с физиками Потсдамского университета (Германия) для создания автономной системы контроля зданий и сооружений. Вначале исследователи экспериментировали с силиконовой тканью, дополненной серебряными электродами. В лаборатории этот метод показал неплохие результаты, но на практике материал оказался чересчур тонким для длительного использования. Тогда было решено объединить материал на основе термопластичного эластомера и диоксида титана с электропроводящим полимером – полианилином. Появление трещины вызывает подвижки в бетоне, что приводит к деформации «заплатки» и изменению её электрической ёмкости. Раз в сутки встроенный микропроцессор посылает сигналы расположенным поблизости «заплаткам» и определяет, произошли ли перемены. Поскольку место образовавшегося повреждения можно точно обнаружить, а сигнал об этом поступает в течение 24 часов, система является чрезвычайно эффективной, считают разработчики. А, уменьшив размер «заплаток» (сейчас их длина и ширина составляют около 10 см), можно сократить расходы на эксплуатацию.

  Углеродное покрытие, разработанное в Германии, уменьшает трение режущей части сельхозорудия о землю. В итоге расходы энергии на обработку одного и того же участка могут сократиться на 30%. Ежегодно германские фермеры сжигают во время «битвы за урожай» около миллиарда литров топлива. И половина его расходуется не на сами работы, а на преодоление сопротивления почвы при контакте её с плугом или бороной. Специалисты Фраунгоферовского института механики материалов (Fraunhofer IWM) взялись помочь селянам, привнеся современные технологии в древнюю профессию пахаря. Участники проекта RemBob создали оболочку для орудий на основе алмазоподобного углерода (DLC). Благодаря ей тракторы, тянущие плуги, бороны и культиваторы, могут «уменьшиться» в размерах либо работать не на полную мощность. Почва же станет менее плотной, что благоприятно скажется на урожаях. Ещё одним преимуществом технологии является повышение износостойкости фермерского оборудования. Зубцы бороны за сезон теряют около половины своего веса, и ни высококачественные стальные сплавы, ни традиционные способы защиты металла почти не помогают, говорит один из инженеров, участвующих в проекте, Мартин Хёрнер. DLC-покрытие хорошо выдерживает давление земли. Единственной проблемой является быстрая деформация стальной основы и растрескивание орудий, даже несмотря на сверхпрочную оболочку. Посему исследователи подумывают о том, чтобы поменять сталь на победит или усиленный стекловолокном пластик.

  Новые бионические очки должны дать самостоятельность тем, чьё зрение настолько плохо, что они не могут ориентироваться в пространстве, в том числе и практически слепым людям – рассказывает представитель Департамента клинической неврологии, доктор Оксфордского университета Стивен Хикс (Stephen Hicks).

Внешне данное устройство выглядит как обычные очки, однако внутри оно имеет видеокамеры, систему распознания лиц, а также датчики местоположения и определения глубины. Всё перечисленное оборудование стало сейчас доступным, и инженеры Оксфорда решили объединить их в одной системе. Устройства слежения располагаются на дужках очков. Их сигнал обрабатывается при помощи небольшого компьютера, который передаёт значимую информацию об объектах на мониторы, в виде полупрозрачных стёкол. Отображаемой очками информацией может быть оптимальная дорога, или обработанный для комфортного чтения мелкий текст, или описание человека, который без данного приспособления видится как размазанное пятно. Учёные надеются, что их разработка поможет людям со зрением, ослабшим в силу преклонного возраста или иных обстоятельств. Итоговая стоимость очков будет приближена к стоимости флагманских смартфонов – около пятисот фунтов стерлингов; для сравнения, покупка и дрессировка собаки-поводыря обойдётся в 25000–30000 фунтов стерлингов.

  Идея "печатать" протезы и коронки из биологически совместимых композитных материалов пришла в головы иранских учёных. Хусейн Хейроллахи из Университета имени имама Хусейна и его коллега Фарид Аббасзаде, представляющий Исламский университет Азад, считают, что современные технологии быстрого прототипирования вполне способны воспроизвести копию зуба со всеми его выступами, углами и бороздками. Во всяком случае это гораздо эффективнее, нежели современная «художественная резьба» по полимерной заготовке, считают специалисты. Для получения трёхмерной модели зуба предложено использовать компьютерную томографию конусообразным лучом (CBCT), которая уже применяется в стоматологии. Этот способ почти безопасен для пациента, поскольку доза облучения является минимальной, а качество изображения остаётся очень высоким. Завершить моделирование поможет система автоматизированного проектирования (САПР). После этого 3D-принтер изготавливает протез зуба или целой челюсти по компьютерной мерке из порошкового либо жидкого полимера, поясняют исследователи. Насколько этот процесс дешевле и проще традиционных методик, сказать сложно, потому что до испытаний дело пока не дошло.

  Я думаю, что есть много достижений и у российских ученых в части промышленного освоения нанотехнологий. Поэтому один из последующих обзоров я планирую посвятить работам, представленным на конференции Нанотех`2011 (30/XI – 2/XII 2011, Казань) и на ежегодной конференции Нанотехнологического общества России (5-7/Х 2011, Санкт-Петербург).

Олег Фиговский, доктор технических наук, почетный профессор КТТУ им. Туполева и ВГАСУ, академик Европейской Академии наук, директор INRC Polymate (Израиль) и Nanotech Industries, Inc. (США), зав.кафедрой ЮНЕСКО «Зелёная химия». 

среда, 27 июля 2011 г.

Человек на своем месте

Ничего не скажешь, малоприятная это процедура – фиброгастроскопия. Но, если надо – куда деваться? Идешь… Для каждого пациента у Евгения Юрьевича ДОБРЯКОВА, заведующего отделением эндоскопии Медицинского объединения ДВО РАН, руководителя Клинико-исследовательского центра «АГЭТ», кандидата медицинских наук всегда найдется доброе ободряющее слово. Доктор шутит и успокаивает, быстро и привычно проводя необходимые манипуляции… 

Рабочий день Евгения Юрьевича обычно начинается в восемь часов утра. В регистратуре проверяет журнал записи пациентов. Смотрит: сколько сегодня пациентов, и какие исследования они должны пройти. Пока Евгений Юрьевич решает организационные вопросы, – первого пациента смотрит Юлия Анатольевна Ничипуренко. Второго – уже он. И так далее по очереди. «В среднем, у нас бывает до десяти человек в день, – рассказывает он. – Летом и декабре-январе – немного меньше. Обычно на нас, двоих врачей-эндоскопистов выходит десять гастроскопических исследований в день (это немного!). А также два-три колоноскопических исследования, иногда и больше. Еще мы смотрим легкие, трахею и бронхи. С утра – до 12-ти часов смотрим желудки, ближе к обеду – идут пациенты с колоноскопией, последней, после обеда, 14-ти часов идет бронхоскопия. До конца рабочего дня веду прием пациентов как гастроэнтеролог».

Е.Ю Добряков Альбом: Медики


– Евгений Юрьевич, в каком возрасте вы почувствовали интерес к медицине и науке? Способствовали ли родители развитию этого интереса?

– Однозначно способствовали. Наверное, первый чисто детский интерес проснулся, когда я школьником побывал у родителей в лаборатории и наблюдал за мышами и другими животными. Мои родители, биологи, занимались исследованием биологической активности экстрактов из растений, пантов и морских беспозвоночных Японского моря с целью поиска лекарственных средств природного происхождения. 

Мама – Антонина Ивановна, в прошлом научный сотрудник, теперь пенсионерка. Отец – Юрий Иванович Добряков, кандидат биологических наук, заведовал отделом, лабораторией, ныне – ведущий научный сотрудник Тихоокеанского океанологического института имени В. И. Ильичева ДВО РАН. Им получен экстракт из морского гидробионта асцидии пурпурной с выраженной фармакологической активностью, получивший название «Хаурантин», награжденный золотой медалью на VIII Международном салоне инноваций в Москве.

Во время учебы в школе более чем о врачебной карьере, я мечтал о профессии биолога или охотоведа, для чего пришлось бы уехать в Иркутск и поступить в сельхозинститут на отделение охотоведения. Последнего, как, впрочем, и среднего не случилось по разным обстоятельствам, а стал я студентом Владивостокского государственного медицинского института. 

Второй подъем интереса к науке появился к четвертому-пятому курсу обучения в ВГМИ. В составе студенческого научного общества я изучал микроциркуляцию крови в печени и брыжейке крыс, ухе кролика при различных патологических состояниях и при применении лекарственных препаратов под руководством заведующего кафедрой патофизиологии Владимира Ильича Чумакова. Была перспектива остаться в аспирантуре, но по ряду обстоятельств этого не произошло. 

– Как складывался ваш путь в науку?

– После окончания мединститута ушел в море. Эта работа оказалась не совсем по мне, хотя дала много в плане становления как специалиста и человека. Вернулся на берег и устроился в стационар терапевтического отделения Больницы с поликлиникой ДВО АН тогда еще СССР, где проработал около шести лет. Затем прошел специализацию по эндоскопии. 

С 1999 года начал сотрудничать с учеными лаборатории биохимии Тихоокеанского океанологического института, которой заведует доктор биологических наук, профессор Наталья Федоровна Кушнерова. Занимался исследованиями, писал научные статьи, оформил соискательство. С тех пор я в науке «безостановочно». 

– Расскажите подробнее о своих научных интересах. Почему вы выбрали эндоскопию?

– Так сложилось. Когда ушел из терапии в 1995 году, попросили «закрыть» это направление. Работал, набирался опыта, да и остался в эндоскопии. Но больше у меня тяга к гастроэнтерологии, в частности, к гепатологии. Это раздел, связанный с диагностикой и лечением заболеваний печени, изучением действия гепатозащитных препаратов, в том числе, разработанных в институтах Дальневосточного отделения РАН. 

– Когда была защищена кандидатская диссертация?

– В октябре 2004 года. Работа была посвящена изучению гепатопротекторного эффекта «Хаурантина», препарата, созданного в Тихоокеанском океанологическом институте. Его разрабатывал отец и предложил как антистрессорный препарат. А так как почти все подобные препараты в отношении клетки печени обладают протективным действием, в работе был изучен именно этот эффект. Позже принимал участие в исследованиях действия «Максара», препарата, разработанного в Тихоокеанском институте биоорганической химии.

– Можно сказать, что сотрудничество с институтами Дальневосточного отделения РАН у вас налажено: есть контакты с ТОИ, ТИБОХ… 

– Конечно. Есть желание поработать с Институтом биологии моря, но пока не очень получается. 

– Евгений Юрьевич, вы – руководитель Клинико-исследовательского центра «АГЭТ». Расскажите немного об этой организации.

– Центр организовали около трех лет назад, в 2008 году. Его создание было обусловлено необходимостью придать более упорядоченный характер научной работе, которая протекала нестабильно. Направления работы Центра, в основном, связаны с изучением действия препаратов, разработанных в ДВО РАН. 

Кроме того, в рамки отделения эндоскопии, занимающегося преимущественно диагностикой, было трудно «втиснуть» лечебную и консультативную деятельность по гастроэнтерологии.

Е.Ю. Добряков с коллегами  Альбом: Медики


– Евгений Юрьевич, скажите, охотно ли сегодня молодежь идет в медицинскую науку? Вы испытываете дефицит молодых кадров?

– Конечно, в медицине молодые специалисты нужны. Еще лет десять тому назад стремления к научной деятельности не было заметно. Сейчас – есть. Появились инициативные молодые люди, сформировавшие собственный научный интерес. Их немного, но я уверен, что из них вырастут хорошие врачи и классные специалисты в своей области.
К сожалению, многие молодые врачи уходят из медицины. Вот и моя дочь Яна, окончив лицей при Владивостокском государственном медицинском университете, затем – медико-профилактический факультет ВГМУ, поработав врачом-эпидемиологом два года, ушла в медицинскую страховую компанию. 

– Почему, интересно?

– Не было адекватной оплаты выполненной работы. 

– Есть ли у вас связи с университетами? Может быть, преподаете в медицинском университете?

– Пока не преподаю, но знаниями и опытом нужно поделиться. Есть желание сотрудничать с Дальневосточным федеральным университетом, в котором активно развивается медико-биологическое направление.

– «Приглашайте – не откажусь»?

– Именно так.

– Какими должны быть в вашем понимании отношения между Учеником и Учителем в науке? 

– В первую очередь, честными и доверительными.

– Ученый, врач должен встречаться с коллегами, обмениваться опытом. Считаете ли вы, что для этой цели, для установления контактов хороши учеба, повышение квалификации, конференции?

– Именно так. На базе Медобъединения ДВО РАН организуем и проводим конференции. Участвуем в конференциях, которые проводятся во Владивостокском государственном медицинском университете. Естественно, что укрепляются профессиональные связи.

Вот только что перед вами на приеме была пациентка со сложным случаем. Я позвонил коллеге, который занимается изучением проблемы, которую мы выявили у нашей пациентки. Быстро решили вопрос о дальнейшем лечении. 

Недавно вернулся из командировки в Хабаровск. Там проходила специализированная конференция под общим названием: «Гибкая эндоскопия от «А» до «Я»». Удалось наладить контакты со специалистами Москвы и Санкт-Петербурга. С хабаровчанами, организовавшими эту конференцию, мы давно и тесно знакомы, это бывшие «наши» специалисты, которые перебрались в Хабаровск около десяти лет назад. 

Осмотр пациента  Альбом: Медики


– Какие исследования планируете на ближайшие годы?

– С доктором химических наук Ириной Михайловной Ермак из ТИБОХ ДВО РАН проводим совместные исследования по воздействию каррагинана на Helicobacter pylori –возбудителя язвенной болезни. Получили уже первые результаты. 

Вместе с кафедрой инфекционных болезней ВГМУ и ТИБОХ ДВО РАН изучаем эффект применения «Максара» при лечении вирусных гепатитов. 

Эти два направления исследований отмечу в первую очередь, но есть и другие. Мы сотрудничаем с лабораторией паразитологии Биолого-почвенного института ДВО РАН. Объект наших исследований Anisakis – личинка нематод семейства анизакид. Гельминт поражает всех рыб, но обнаруживается у человека чаще всего после хода лососевых. Он внедряется в стенку желудка или двенадцатиперстной кишки. Вызывает воспаление, отек, инфильтрацию рядом расположенных тканей и общую выраженную интоксикацию. Приходится убирать незваного гостя. 

Начиналось сотрудничество так. К нам на гастроскопию был направлен паразитолог из БПИ ДВО РАН кандидат биологических наук Алексей Васильевич Ермоленко. Мы как раз у предыдущего пациента нашли этого анизакиса, изъяли его. Алексей Васильевич пришел в научный трепет: «В первый раз такой экземпляр был не только извлечен, но и сохранен!» Он предложил совместные исследования, которые мы проводим уже несколько лет. Думаю, продолжать это сотрудничество мы будем, потому что есть задумка проводить генотипирование анизакиса.

Так что советую подвергать рыбу качественной обработке: термической или, наоборот, замораживанию.

– Каковы ваши жизненные ценности? Как проводите свое свободное время? Расскажите о художественных пристрастиях.

– Нравится проза Михаила Булгакова. «Собачье сердце» – настольная книга, полностью разобранная на цитаты. Еще есть несколько любимых книг, языком которых, практически, и разговариваю с друзьями и единомышленниками. Например, «12 стульев», «Золотой теленок» Ильи Ильфа и Евгения Петрова... Из фильмов сразу навскидку вспоминаются работы Марка Захарова по «сказкам» Григория Горина и Евгения Шварца. Уж очень хочется убить в себе дракона, но, как и у многих, не всегда это получается.

Что касается интересов, – в эту сферу попадает всё, что связано с живой природой. Мои родственники по мужской линии: деды, дядья, отец, – все увлекались охотой. Если говорить о воспоминаниях детства, то они неотделимы от запаха стреляных гильз. Мальчишкой в летние каникулы гостил у деда в Ярославской области, а осенью, когда начинался охотничий сезон, ходил с ним на охоту. Мне, конечно, было очень интересно учиться охотничьим премудростям: заряжать патроны, чистить ружья. Лет в пятнадцать отец подарил мне свое старое ружье, а себе купил новое. Охотились вместе. Помню все в деталях, как будто это было вчера… 

Помимо охоты увлекся и рыбалкой. А Петр Григорьевич Горовой заразил меня экспедициями по сбору лекарственных растений. Он не только академик, известный ученый, но и великолепный рассказчик, и просто замечательный человек. Мы знакомы более тридцати лет, понимаем друг друга с полуслова. 

Сбор растений интересен и в профессиональном плане, поэтому я с радостью принимаю участие в ботанических экспедициях. Люблю собирать дикоросы. Природа помогает мне отдохнуть душой. 

Всегда мечтал иметь собаку, но не завел. Люблю котов, кроликов, морских свинок… 

– Какой вы пациент? Любите лечиться или – как все?

– Я пациент уравновешенный, грамотный и подготовленный. Если что-то случается, знаю как себя вести и к кому обратиться. Это один из бонусов профессии. Случилась у меня серьезная травма. Позвонил в отделение травматологии городской клинической (тысячекоечной) больницы и попросил своего старого знакомого: «Дмитрий Робертович, лечи!». Он, как врач, сделал все наилучшим образом, а я, как разумный пациент, точно выполнил все его рекомендации. Вопросы, возникавшие в процессе лечения, мы обсуждали на профессиональном уровне и приходили к согласованному решению. И закончилось все благополучно.

Если пациент доверяет своему врачу, то эффект будет положительным. Даже если на первом этапе встретятся сложности с постановкой диагноза, подбором лечения. 

– Накануне вашего юбилея: что хотелось бы пожелать себе?

– Есть у меня задача, которую пока не удалось решить – завершить намеченные исследования, подготовить и защитить докторскую диссертацию. Часто «рутина заедает», но продвигаться в выбранном направлении – удается. 

И есть еще одна цитата, которую хотелось бы почаще внутренне произносить себе и следовать ей: «Я знаю, в чем ваша беда, Евгений. Вы слишком серьезны. Серьезное лицо – еще не признак ума. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением лица. Улыбайтесь, мой друг, улыбайтесь!».

Р.S. Хорошо, когда предназначение человека и то, что ему интересно, как человеку и как ученому совпадает. Как правило, в молодости об этом мало кто задумывается. А в зрелые годы, конечно, все чаще появляются мысли о том, для чего и зачем я в этом мире. Эти вопросы в свое время встают перед каждым из нас…

Что касается Евгения Юрьевича Добрякова, то вопросы, которые ему задает жизнь, связаны с медициной. Чем дольше длится его жизнь, тем больше он набирает жизненного и профессионального опыта, и тем больше вокруг него людей, нуждающихся в его помощи. И никуда не денешься…

Он все успевает. Это и неудивительно: Евгений Юрьевич молод, энергичен, бодр, приветлив. Имя Евгений, что значит «благородный», очень идет ему. Люди с таким именем чувствительны к страданиям близких. Даже форменная одежда врача как-то особенно ему к лицу. Все это легко складывается в одну картину – человек на своем месте, и все что он задумает – свершит.

воскресенье, 24 июля 2011 г.

«Умная экономика» рождается в университетах

Высшее образование привлекательно не потому, что его, как например шампунь, можно навязать человеку, а потом убедить пользоваться им всю оставшуюся жизнь. Высокообразованные талантливые люди генерируют революционные идеи, улавливают и формируют пути развития цивилизации, развивают взаимосвязи между людьми во всем мире и создают благоприятную среду для обмена информацией, что, в конечном итоге, обеспечивает прогресс всего человечества. Такой товар, как вода, необходим и используется всеми, но такой услугой, как высшее образование, способен воспользоваться не каждый. 

В истории нашей страны был период, когда художественные произведения продавались с «нагрузкой» из общественно-политической литературы. Для потребителя это оборачивалось выброшенными «на ветер» деньгами, а для страны – дополнительным расходованием ресурсов. Происходило увеличение вырубки леса для изготовления бумаги, разворачивание дополнительных мощностей целлюлозно-бумажных и полиграфических комбинатов, оплата затраченного труда на изготовление книг, которые никем не были прочитаны. Помимо своего конкретного запроса, потребитель должен был дополнительно оплатить ненужные ему товары и услуги.

Похожая ситуация сложилась в нынешнем высшем образовании. Наряду с необходимыми обществу молодыми, но уже настоящими специалистами, вузы производят выпускников с дипломами. Назвать их Специалистами трудно. 

О проблемах качественной подготовки молодых специалистов мы беседуем с профессором кафедры мировой экономики ДВФУ кандидатом экономических наук Сергеем Ивановичем ВЕРОЛАЙНЕНОМ.

С.И. Веролайнен  Альбом: Географы, экономисты


– Сергей Иванович, моя знакомая, преподаватель одного из вузов Владивостока, жаловалась на низкий уровень подготовки абитуриентов, которых на первом курсе приходилось «доучивать» несколько месяцев, чтобы они были в состоянии понимать программу первого курса. Напротив, в годы моей студенческой юности у преподавателей подобной проблемы не было. Что же делать?

– Прежде всего, сам абитуриент должен спросить себя, способен ли он к обучению в вузе? Приемным комиссиям, в свою очередь, следует позаботиться о том, чтобы не способные к получению высшего образования молодые люди не могли попадать в вузы и «просиживать там штаны». Разумеется, должны быть исключены нечестные пути доступа абитуриентов к студенческой скамье. 

К сожалению, моральные устои в нашем обществе в последние десятилетия подверглись ревизии. Речь идет об утверждающемся в общественном сознании приоритете личного успеха и денег. Тому пример – недавний скандал во время проведения единого государственного экзамена в московских школах. Была выявлена система подсказок, направляемых экзаменующимся с помощью СМС-сообщений. Студенты одного из престижных вузов отвечали на вопросы вместо оплативших их услуги школьников, которые обманным путем намеревались попасть в вузы. 

По моему мнению, списать – означает фактически украсть места в системе высшего образования, предназначенные более способным абитуриентам. В то время как назрела необходимость сократить численность студентов за счет отсева неспособных, фактически создаются дополнительные препятствия на пути талантливых ребят.

В итоге, наряду с грамотными молодыми специалистами, диплом о высшем образовании получат выпускники, которые так и не будут востребованы в силу низкого уровня своих знаний. Проиграют они, но также проиграет и общество, в котором растет число некомпетентных специалистов. 

– А если обучение «слабого» студента проводилось не на бюджетной, а на коммерческой основе, за деньги родителей?

– Ну и что? Фактически, часть, пусть даже совсем небольшая, внутреннего валового продукта России использована впустую. Кто выиграл от вложения средств в этого студента? Родители, лишившиеся денег? Вуз, который фактически продал гербовую бумагу? Сам студент, которого не возьмут на работу по специальности, которой он так и не овладел? Проиграет и компания, принявшая, по тем или иным причинам, к себе на работу неквалифицированного специалиста, и общество, вынужденное его содержать и не имеющее возможности рационально распределить и без того скудные трудовые ресурсы.

– По крайней мере, преподаватели получили оплату затраченного на его обучение труда.

– А на мой взгляд, налицо неэффективное использование избыточных образовательных ресурсов. Целесообразнее оптимизировать систему высшего образования, понимая, что сегодня в ней сконцентрировано ресурсов больше, чем необходимо стране. Доказывают это утверждение сотни тысяч невостребованных выпускников вузов, для которых нет и не будет рабочих мест, соответствующих полученным ими специальностям.

– Сергей Иванович, если использовать экономические термины, можно ли сказать, что учреждения высшего образования подобны производителям высокотехнологичной продукции из нативного (живого) «сырья», а «сырьевая база» определяется демографической ситуацией в России?

– Давайте оставим специальные термины профессионалам. Ни для кого не секрет, что демографическая ситуация в России оставляет желать лучшего. Спад будет продолжаться до 2013 года. Только потом наметится выход из демографической «ямы». 

– Это последствия событий начала 90-х годов?

– Да, конечно, нерожденные дети девяностых, сократив и количество потенциальных абитуриентов, увеличили дефицит рабочих рук. 

В прежние годы абитуриенты были подготовленней, конкурсы – выше, так что вузы могли отбирать лучших ребят из хороших школьников. Но с перестройкой наступил период, когда финансирование образования и науки значительно сократилось, а обучение стало платным. Образовательные учреждения были вынуждены искать необходимое для выживания дополнительное финансирование. Появились непрофильные, но «говорящие» специальности, например, такие как «менеджер», а скромные региональные институты стали гордо именоваться университетами и академиями. 

Рост приоритета товарно-денежных отношений в обществе привел к формированию принципа: «Мы вам заплатили, вы нас – учите!» Но образовательная услуга – специфическая, ею сможет успешно воспользоваться не всякий гражданин, оплативший учебу. Можно отдать деньги за обучение в вузе, но полученный диплом не гарантирует, что его обладатель – хороший врач, инженер, журналист или экономист. 

Из-за деградации системы начального образования, снижения уровня подготовки школьников, уменьшения численности абитуриентов, вузы вынуждены снижать требования к студентам, а в итоге качество подготовки выпускников вузов ухудшилось. 

Особенно печально то, что сами вузы фактически потеряли связь с конкретной экономикой, которая позволяла им давать выпускникам практикоориентированные знания и навыки. 

– Возможно, окажется полезным опыт организации зарубежных университетов?

– В отличие от России, за рубежом именно университеты несут основную нагрузку по проведению научных исследований. Там нет такой системы организации фундаментальных исследований как у нас, в Академии наук. Образовательная функция, подготовка элиты – это вторая по значимости задача университетских коллективов после научных исследований. Например, в некоторых ведущих американских университетах профессор, в основном, несет научную, а не учебную нагрузку. Он передает студентам передовые знания, полученные им не из книг, а из научных исследований, проводимых по заказам правительства, предприятий, бизнеса, то есть ориентированных на запросы общества. При этом в научную деятельность вовлекаются и сами студенты.

Студенты, принимающие участие в научных исследованиях, деятельности малых инновационных компаний при университетах, получают знания, компетенции, которые еще не воплощены в реальной «большой» экономике. Неудивительно, что выпускники высокорейтинговых университетов легко находят применение полученным за время обучения знаниям и умениям, без проблем устраиваясь на работу по специальности. 

Наши вузы тоже стали активно пользоваться рейтинговой системой, диверсифицировать комплекс образовательных услуг, расширять набор студентов на коммерческой основе, но зачастую они ориентировались на привлекательных для родителей студентов направлениях. Многие технические вузы стали готовить гуманитариев, специалистов в области экономики, управления, политики, права и так далее. В то же время ряд инженерных специальностей оказался утрачен, так как не был востребован стагнирующей экономикой. Поскольку запросы на подготовку специалистов, выполнение хоздоговорных работ от предприятий перестали поступать, квалификация профессорско-преподавательского персонала в этом сегменте снизилась, связи с предприятиями ослабли, практически утратились. Немалое число предприятий прекратило производственную деятельность. Сейчас идет возрождение интереса к инженерным специальностям, но его трудно удовлетворить, поскольку преподавательский состав не имеет опыта практической работы с новейшими технологиями и процессами, оборудованием, запросы предприятий редки, четко не сформулированы и не позволяют выстроить долгосрочную программу подготовки специалистов. 

Правительством было принято решение о необходимости формирования госзаказа по специальностям, востребованным рынком. Только вот системно мониторинг потребностей рынка специалистов до сих пор не проводится. Поэтому не получается целенаправленно готовить необходимое количество молодых профессионалов нужных специальностей, обеспеченных достойными рабочими местами. 

– Если национальная ресурсная база студентов сократилась, почему не рассмотреть возможность экспорта образовательных услуг? Крупнейшие университеты многих стран давно участвуют в коммерциализации системы высшего образования, предоставляя услуги иностранным студентам. Это высокодоходный бизнес, поскольку хорошие знания всегда в цене. 

– Хочу подчеркнуть, речь идет именно о хороших и отличных знаниях. Понимая это, Минобрнауки разработало и утвердило концепцию развития экспорта российских образовательных услуг. Но у нас отсутствует необходимая инфраструктура, обеспечивающая анализ рынков образовательных услуг, недостаточно практикуется привлечение лучшей профессуры, известных ученых, которые способствуют росту рейтинга университета, престижа учебы в нем. Не стоит забывать о преференциях. Например, талантливым студентам многие университеты разных стран предоставляют льготы по оплате обучения, гранты и так далее. За рубежом эта политика давно выстроена как на уровне государств, так и на уровне университетов. При этом большинство стран и университетов преследуют цель привлечения наиболее талантливой молодежи.

Из многих стран молодые люди едут учиться в США, Европу, Новую Зеландию и Австралию. Их привлекают новейшие знания, международные связи, высокий статус дипломов. Именно поэтому они готовы платить за свое образование там. Если мы намерены оказать иностранным студентам образовательные услуги, то в первую очередь нам следует продемонстрировать наши конкурентные преимущества перед американскими или европейскими университетами. Умеем ли мы готовить таких специалистов, которых на любом рынке «с руками оторвут»? В чем уникальность нашего образования? Низкие цены? Или есть другие «притягательные» обстоятельства? 

Занимаясь экспортом образовательных услуг, мы должны тщательно выстраивать не только содержательную часть образовательной программы. Например, многие ведущие университеты КНР прекрасно это понимают и предлагают программы на английском языке. И даже готовы учить на русском языке, лишь бы повысить привлекательность обучения у них.

Сейчас в Европе, наверное, не осталось ни одного университета, в котором не преподавали бы на английском языке. Университеты ведущих стран успешно разрабатывают стратегии интернационализации, расширяют обучение на иностранных языках. 

– Почему они называются стратегиями интернационализации?

– Потому что во главу угла лучшие университеты не ставят зарабатывание денег на обучении иностранных студентов. Например, обучение в университетах Германии до недавних пор было бесплатным даже для иностранцев. Целью является повышение качества образовательных услуг и уровня выполняемых научных исследований, что и привлекает иностранных студентов и аспирантов. Интернационализация – это постоянное сравнение себя, своего продукта, услуги с лучшими мировыми образцами, а как это сделать – это и есть стратегия страны или компании, поставившей перед собой такую задачу. 

Но если говорить о привлечении иностранных студентов, то лучшие университеты стремятся заполучить самых лучших ребят. Для этого они организуют международные олимпиады и конкурсы для школьников, предусматривают различные льготы, гранты, разрабатывают целые программы поиска талантов. Обучая лучших, они сами вынуждены повышать уровень своих услуг, иначе к ним никто не пойдет. В этом плане такие страны, как Китай и Индия, с суммарным населением более двух миллиардов человек, обладают очень высоким ресурсным потенциалом. Президент США Барак Обама говорит прямо: «Мы должны превзойти весь мир в инновациях, образовании. Так мы сможем завоевать будущее». Отчасти в этом могут помочь нынешние талантливые студенты и аспиранты. Некоторые из них после окончания университета останутся работать в Америке, другие вернутся на свою родину, но в большинстве они станут проводниками как экономических, так и культурных международных связей. 

Политика увеличения числа друзей в зарубежных странах – мудрая политика.

Только уникальные университеты, дающие специальные, особые знания в каких либо отраслях, которые трудно найти в другой стране, могут позволить себе не беспокоиться о языке преподавания. 

– Чему могут учить в этих уникальных вузах?

– Например, тому, как проектировать, строить и эксплуатировать атомные корабли и электростанции. Как строить и запускать космические аппараты, или добывать и перерабатывать минеральные ресурсы. В каждой сфере есть нечто уникальное, и такие знания всегда востребованы.

– А если говорить не о технических, а о других науках?

– Для чего студенты, допустим, из Северной Америки поедут в Россию? Понятно, если они интересуются русской культурой, языком. А если мы говорим об обучении экономике или менеджменту? Маловероятно. Для этого надо доказать свою уникальность, свои достижения в этих сферах деятельности. 

Социология, политология? Возможно, но при определенных условиях. Поэтому прорабатывая стратегию интернационализации, необходимо точно определить те образовательные услуги, которые мы собираемся предложить. Равно как и в любом другом производстве. Скажем, у нас комбинат по производству меховых изделий, шубы мы производим…

– … Будет ли эта продукция востребована в Саудовской Аравии? 

– Совершенно верно. Шубы – вряд ли. А вот экзотические украшения, поделки из меха – возможно, пойдут. Соответственно, в образовательной деятельности мы должны понимать, в чем может состоять привлекательность наших услуг. Кстати, упаковка товара должна быть привычна и удобна для потребителя. Например, диплом – тоже, по сути, упаковка, которую придется хранить всю жизнь, или выбросить, если он никого не заинтересует. Учтите все обстоятельства, и успех вам обеспечен. 

– Пример с шубами убеждает, но мы говорим об образовании…

– Хороший пример показывает опыт организации международной школы бизнеса Солбридж, входящей в структуру университета Вусон, занимающего место в десятке лучших южнокорейских университетов. Школа, открытая в 2007 году, в своих стенах готовит бакалавров и магистров со знанием азиатских языков. Преподавательский состав – отдельная гордость Солбриджа. На 90% он состоит из иностранных профессоров, представителей разных стран, среди них два профессора из России. Корейские преподаватели все имеют опыт работы в зарубежных университетах. В настоящее время обучение в школе бизнеса проходят около 500 студентов из 35 стран, в том числе, и из России.

– Наверное, нелегко будет перейти от бюджетного финансирования к автономному плаванию на международном рынке образовательных услуг?

– Связь с бюджетным финансированием не прервется никогда. Всегда будет госзаказ на подготовку не только российских, но и иностранных студентов. Решением правительства, в соответствии с международными договоренностями, выделяются бюджетные места, стипендии для студентов из разных стран. Сейчас во всех объединяемых в ДВФУ университетах обучается около 700 иностранных граждан по разным формам подготовки: от подготовительных курсов до докторантуры. Предполагается, что в 2019 году в ДВФУ будут учиться уже 7500 иностранцев. В будущем иностранцы будут составлять около четверти численности студентов ДВФУ. 

Проведение Саммита АТЭС во Владивостоке привлечет внимание не только к городу, но и к университету. Молодым людям и их родителям мы должны показать, что обучение в ДВФУ даст им уверенность в завтрашнем дне, возможность трудоустройства как у себя дома, так и на нашей территории, участия в российских и международных проектах. В частности, для китайцев, можно говорить о Программе развития Северо-Восточных провинций Китая и прилегающих к ним Российских территорий. 

– В СМИ была критика этой Программы, поскольку с российской стороны в ней представлены сырьевые проекты, а с китайской – переработка сырья. Сотрудничество получается асимметричное. 

– Полезно вспомнить, как эта программа формировалась. Центр запросил предложения о проектах, которые могли быть реализованы на местах. Проекты были сведены в единый документ. Сегодня мы недовольны содержанием программы. Следует помнить, что преимущественно сырьевая направленность российского сотрудничества – наше предложение. 

Заметьте, что в программе, помимо сырьевых, также есть инфраструктурные проекты строительства дорог, мостов. По сути, речь идет об обустройстве приграничной территории. Есть инновационные проекты. Так в Приморском крае должно быть построено два технопарка: во Владивостоке и в Партизанске. 

Китайцы заинтересованы не только в сырье. Одна из крупнейших в КНР IT-компаний подписала во Владивостоке соглашение о намерениях, в рамках которого собирается вместе с нами выпускать уникальное оборудование, сервера, которые ничуть не хуже, чем у мировых брендов. Практических шагов с нашей стороны пока не последовало. А жаль. Такого рода проекты могли бы вывести на новый уровень совместные научные исследования, придать дополнительный импульс развитию, как федерального университета, так и ДВО РАН. 

В соответствии со Стратегией социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона, утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации, нашему региону предстоит стать привлекательным для проживания российских граждан за счет предоставления качественных образовательных услуг, создания новых рабочих мест в инновационных секторах экономики и формирования современной социокультурной среды. Дальний Восток станет конкурентоспособным за счет качественного роста уровня и разнообразия компетенций профессиональных кадров, совершенствования инфраструктуры интеллектуальных услуг и институциональной среды, развития экономического и технологического сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона, прежде всего, в таких областях, как освоение ресурсов Мирового океана, обеспечение здоровья и продление срока жизни населения, развитие нефтегазового комплекса, транспорта и логистики в глобальных коммуникациях, судостроения и судоремонта, энергетики и энергосбережения, нанотехнологий и новых материалов, рационального использования природных ресурсов. Решить эти грандиозные задачи можно только с помощью «умной» экономики, а она рождается в университетах.

суббота, 23 июля 2011 г.

Женщина в науке: работник или борец?

Идет защита кандидатской диссертации. Защищается аспирант Заяц. Тема диссертации «Выделка шкур больших диких животных во внелабораторных условиях за одну минуту». После доклада диссертанта оппонент Лиса отмечает: «Работа отличная, но не могут ли фундаментальные временные ограничения поставить под сомнение практическую значимость выводов?» Заяц лисе: «Разрешите, я проиллюстрирую достоверность выводов на простом примере? Выйдем на одну минуту». Выходят. Через минуту Заяц возвращается со шкурой Лисы. Второй оппонент Волк, признавая очевидную достоверность результатов тестирования скорости процесса, выражает некоторое сомнение в воспроизводимости данных, полученных в различных условиях. Заяц предлагает ему лично удостовериться в том, что применяемый в работе подход гарантирует воспроизводимость результатов, полученных в любом месте. Выходят, а спустя минуту Заяц возвращается со шкурой Волка. Затем выступает председатель Совета Медведь: «Соискателем получены убедительные, воспроизводимые результаты, использован новый алгоритм, обеспечивающий высокую скорость обработки данных в различных условиях. Однако не исследован эффект масштабируемости. Нет уверенности в том, что используемая технология применима в случае особо крупных объектов, что может снизить практическую значимость работы». Заяц предлагает Медведю выйти, а через минуту возвращается вместе со Львом, который, сжимая в лапе шкуру Медведя, спрашивает: «Может быть, у кого-то из присутствующих еще остались сомнения в выводах моего аспиранта?»

Вот такой анекдот рассказываю кандидату биологических наук, Наталье Александровне ВАСИЛЕНКО, руководителю лаборатории экспериментальной фитоценологии Ботанического сада-института ДВО РАН. Мы беседуем о том, как важно молодому ученому в начале своего трудового пути иметь в лице научного руководителя еще и защитника.

Н.А. Василенко Альбом: Биологи, биотехнологи


– Наталья Александровна, как вы считаете, вышесказанное похоже на происходящее в мире людей?

– В каждой шутке есть доля шутки, а в этой – есть правда. Помню первый свой научный доклад на лабораторном семинаре и его разгромное обсуждение старшими товарищами. После такого провала хотелось бросить все и бежать куда глаза глядят. Но шеф встал на мою защиту и объяснил коллегам, что молодых и неопытных следует учить и поддерживать, а не концентрировать усилия только на указании их ошибок. Побольше бы таких руководителей, которые так отстаивают своих учеников, пока те не научатся крепко стоять на собственных ногах. 

Двенадцать лет я проработала в науке, семь из них – руководителем научной лаборатории. Добиться этого с моим сельским образованием, где учителя менялись каждые полгода, а некоторых в нашу школу направляли как в ссылку, было не просто. Так, по крайней мере, считают многие в моем родном селе. 

Я никогда не была отличницей, и университет мне дался не сказать, что с трудом, но «попотеть» все же пришлось, хотя некоторые предметы мне очень нравились, и я расправлялась с ними запросто. Поначалу я не стремилась к научной карьере, хотела пойти в образование, но попав на третьем курсе в научную экспедицию, увлеклась, поняла, что не смогу без научной работы. После окончания Дальневосточного государственного университета, я поступила в аспирантуру к доктору биологических наук, профессору Александру Владимировичу Галанину, который, несмотря на то, что я не была отличницей, взял меня в ученики и помог приобрести знания и умения, которые позволили написать и защитить диссертацию. 

– Романтика научного поиска не позволила отсиживаться в лаборатории, хотелось самой в экспедиции открыть то, что ускользнуло от глаз предыдущих исследователей?

– Романтика романтикой, но в экспедиции гораздо больше будничной, рутинной работы, физически тяжелой, что немаловажно. Иногда, кстати, бывает тяжело и морально. Поэтому в экспедициях хороший руководитель просто незаменим, за ним как за каменной стеной. Бывает, что мужчины, встречающие в «полях» женщин, заявляют: «Женщина в командировку приезжает с одной целью…, и пытаются эту цель настигнуть». Мне везло, стоило только «припугнуть» шефом, и меня обходили стороной! Однажды я все-таки решилась поехать в экспедицию под руководством другого коллеги, и пожалела. Он дал понять, что я должна рассчитывать только на себя, пришлось отстаивать себя в одиночку. После этой поездки я ездила в экспедиции либо с шефом, либо самостоятельно. 

А.В. Галанин и Н.А. Василенко  Альбом: Биологи, биотехнологи
 

– Наверное, молодой сотрудник нуждается не только в моральной поддержке, но и в материальной, поскольку зарплаты молодых меньше, чем у сотрудников со стажем?

– Помню свою первую зарплату, после испытательного срока, которая состояла из «голого» оклада и не содержала ни одной надбавки. Я грустила над «расчеткой», пока шеф не заставил ее предъявить. Пришлось показать ему эту злосчастную бумажку с более чем скромной суммой. Затем последовал «разбор полетов» в бухгалтерии, в результате чего я получила свой первый и пока единственный миллион (это был 1997 год), вместо начисленных 300 тысяч еще не деноминированных рублей. 

По отзывам коллег, подобная экономия за счет молодых специалистов и аспирантов «случалась» и в других институтах. Я не против того, чтобы рос авторитет работников бухгалтерии, но как человека, как ученого, меня совершенно не устраивает «опускание» дохода молодых ученых ниже прожиточного уровня. По моему мнению, бухгалтерия должна изыскивать возможности финансового поощрения работы ученых, а не способов экономии фонда оплаты труда.

Разумеется, научному сотруднику нужно хорошо знать не только предмет своих занятий, но также свои права и уметь считать честно заработанные деньги. Когда я переводом переходила в другой институт, с меня в счет «мифических» долгов пытались удержать заработную плату. Пришлось самостоятельно побороться с попыткой ущемить мои экономические права. Пригодился наглядный урок руководителя и его пожелание – «выдавить из себя раба».

– Такое пожелание молодому ученому нужно не только в борьбе за свои экономические права, а пригодится на все случаи жизни. Не так ли?

– Согласна, причем соперник не всегда оказывается вовне, иногда он внутри тебя. Возьмем подготовку и выступление с научными докладами. Здесь часто приходилось бороться с собой. Если первое выступление молодого ученого завершится провалом, к нему часто приходит страх выступать перед большой научной аудиторией. Этот страх может не пройти полностью даже к тому времени, когда он станет доктором наук. 

Причина, по моему мнению, в том, что культура коммуникаций между учеными далека от совершенства. Мы пытаемся подражать загранице, внедряя индексы цитирования и ссылки на международные базы данных, ставим оплату труда в зависимость от этих параметров, хотя прекрасно понимаем, что не все опубликованные статьи имеют равное значение. Но вот поучиться культуре общения у зарубежных коллег не считаем нужным. Посмотрите, отношение к результатам работы, выступлению на симпозиумах, конференциях – там не принято переносить на отношение к автору работы. Борьба с чужим мнением не переходит в борьбу с автором мнения. 

У нас, к сожалению, нередки случаи, когда докладчик, высказывая свои оригинальные выводы, рискует подвергнуться публичному порицанию авторитетных коллег, с этими выводами не согласных. Такие оппоненты могут назвать доклад антинаучным, а его автора подвергнуть уничижительной критике, порой личным оскорблениям. Не забудут отметить твое «женское» мышление. А то, что подобный подход разрабатывает целый ряд ученых, что у тебя имеются научные публикации и поддержанные грантами проекты, что члены редколлегий международных журналов приняли к публикации твои статьи, как бы ничего не значит. 

– То есть, принадлежность к прекрасному полу в данном случае выступает как недостаток?

– В одном из интервью мне задали вопрос: «Есть ли отличия в строительстве научной карьеры мужчин и женщин?» и «Как складывается карьера женщин в науке в окружении ученых – мужчин?» Судьбы женщин в науке складываются по-разному. Можно привести массу примеров удачной карьеры женщин в науке, но в этой ситуации им часто приходится жертвовать семьей… 

К сожалению, не каждый мужчина может потерпеть рядом с собой женщину – успешного ученого, особенно, если научная карьера женщины успешней его карьеры. Женщине сложнее участвовать в экспедиционных исследованиях, когда объект исследования находится в сотнях и тысячах километров от дома. Хотя иногда можно наблюдать удачное сочетание двух ученых в одной семье – мужа и жены, которые проводят совместные исследования, или просто идут параллельными научными «дорогами». Есть такие мужчины, которые будучи не связанными с наукой просто разделяют со своей спутницей все тяготы экспедиционной жизни и помогают ей во время отпусков. Но такие настоящие мужчины и удачные семейно-научные пары встречаются нечасто. Чаще бывает по-другому…

– А у «них», за границей, по-иному?

– Не всегда. Вот что пишет в своей публикации британский профессор Питер Лоренс: «Отсутствие женщин в верхних этажах научной иерархии объясняется вовсе не пониженными способностями женского аналитического мышления. А совсем другими причинами. Традиционной – женщины по своей природе предпочитают детские нужды карьерным…» (Peter A. Lawrence. Men, Women, and Ghosts in Science. Plos Biology, 2006. Vol. 4).

– Получается, что молодые женщины – ученые, в силу жизненных обстоятельств «задерживаются» еще в начале своей научной карьеры?

– Часто бывает, что, попав в науку, многие женщины так и остаются в роли лаборантов, хотя в начале у них были все шансы закончить аспирантуру, у некоторых даже были диссертационные темы и научные публикации. Но не оказалось необходимой поддержки в трудный момент, вмешались другие неблагоприятные для научной карьеры факторы, чаще всего связанные с семьей. А в этот момент как раз велика роль научного руководителя, и если рядом не оказывается настоящих достойных научных руководителей, молодые женщины сходят с научной дистанции, как правило, навсегда. 

Н.А. Василенко  Альбом: Биологи, биотехнологи


– Но ведь молодым ученым–мужчинам, тоже нелегко приходится?

– Да, но молодые исследователи–женщины в таких случаях нуждаются в поддержке больше, чем молодые мужчины. 

Нередко сложившиеся ученые набирают себе студентов, аспирантов и соискателей лишь с целью использования их труда, только для сбора материала в качестве лаборантов. Иначе как объяснить тот факт, что по прошествии трех лет все эти аспиранты и соискатели из подающих надежды молодых ученых вдруг перестают подавать надежду и в итоге превращаются в очередную рабочую силу в виде технического персонала, которого так не хватает в российских институтах. Мои китайские коллеги высказывали удивление тем, что в наших институтах на одну ставку научного сотрудника приходится лишь примерно десятая часть единицы технического персонала. «Это же нерационально, прежде всего, в отношении использования квалифицированных работников», – говорили они, ознакомившись со структурой нашего института. Многие подававшие когда-то надежды сотрудники так и работают всю жизнь в должности лаборанта или инженера и тянут на себе в лаборатории целый воз технической работы, обслуживая тех своих коллег, кому с научным руководителем и начальником повезло больше. 

– Но не превышаем ли мы значение внешних обстоятельств, должна же быть и личная инициатива?

– Конечно же, вина за несостоявшуюся научную карьеру аспирантов лежит не на одних руководителях, некоторые аспиранты действительно занимают не свое место. Такие во всех неудачах винят шефа, а при смене власти в институте или лаборатории желают непременно сменить научного руководителя на другого, который в большем «фаворе» у высокого начальства. Им кажется, что в новой ситуации, при другом руководителе их карьера станет более удачной. 

Бог им судья, случается, что попавшие в немилость к директору научные руководители действительно не имеют достаточного оборудования, командировочных и прочих средств обеспечения успешных исследований. Поэтому часть их аспирантов и соискателей, чтобы выжить в изменившейся ситуации, уходят. Но хочется предостеречь таких молодых специалистов, не все перемены к лучшему. Сотрудник «въезжавший» в тематику на протяжении нескольких лет, перейдя к другому руководителю, особенно занимающемуся другой тематикой, должен опять начинать почти с нуля, осваивать новые методы, а на это уходит время, и в итоге такой ученый либо бросает науку, либо становится тем же самым «техническим персоналом». 

– Но разве в исследованиях можно обходиться без технического персонала?

– Я ни в коем случае не хочу принижать значимость технического персонала, на многих из них держится обеспечение экспериментальной науки. В наших институтах ощущается значительная нехватка работников этой категории. Насколько мне известно, за рубежом на одного ученого моей специальности приходится несколько – из технического персонала. У нас один такой сотрудник тянет на себе всю техническую работу по лаборатории, являясь еще материально ответственным лицом, получая за это надбавку всего в несколько сотен рублей в месяц. 

Многие ученые, понимая, что требования к такому специалисту завышены, стараются самостоятельно выполнять значительную часть лаборантской работы по своей теме. Но нередки, к сожалению, попытки «по полной» пользоваться этой низкооплачиваемой рабочей силой, зачастую без адекватного поощрения их труда, хотя бы за счет небольшой надбавки из своего гранта. 

Молодые ученые женщины, часто обладая не меньшим, чем у мужчин, интеллектуальным потенциалом, попадают именно в этот разряд работников, и некоторые руководители способствуют такому порабощению. 

– А как быть молодым женщинам, которые не оставляют попыток совместить научную карьеру и семью? 

– Все равно приходится чем-то жертвовать. Чаще, во благо семьи, иногда – во благо науки. Вместо семейного отдыха на морском берегу – выбирать работу в тайге. Изучать биоразнообразие на затерянном кордоне заповедника, сполна испытывая это разнообразие на себе в виде гнуса, близости хищных зверей, непроходимых таежных дебрей или бескрайних просторов степей и тундр. 

Вместо стажировки в престижном заграничном или российском институте оставаться с семьей в ущерб научной карьере. Но есть сотрудники-женщины, способные загрузить детей в лодку, и идти на веслах до ближайших островов собирать материал для диссертации, другие вместе со своими чадами «бороздят» лесные чащи и горные вершины. 

Не каждая женщина в науке может себе позволить отсидеть с ребенком полный срок декретного отпуска, особенно если занимает руководящую должность, да еще является руководителем плановой научной темы. Хочется особенно подчеркнуть это для тех мужчин, которые пытаются утверждать, что женщина-ученый, а к тому же еще и руководитель научного подразделения может прикрыться своим интересным положением. Но ведь ответственность за свою работу, тему и научные проекты женщина-мать несет и сидя дома с маленьким ребенком на руках. Являясь заведующим научной лабораторией, я испытала и вскоре второй раз испытаю это на себе. С первенцем вообще не могла себе позволить находиться в отпуске по уходу за ребенком не только три года, но даже полтора. Использовала накопившиеся очередные отпуска (это около полугода). Во время отпусков с ребенком на руках, которому еще и месяца не исполнилось, писала отчеты по грантам. 

По выходу из отпуска нужно было предоставить монографию. Свободное время оставалось только ночью, приходилось вставать в четыре часа утра и работать пока ребенок разрешает. 

– Возможно, найдутся такие, кто скажут: «Ну вот и сиди с дитем, нечего тебе в науку лезть!» Что ответите таким «доброжелателям»? 

– Если следовать этой логике, то следует узаконить неравноправие женщин и мужчин, признать невозможность и нежелательность женщинам заниматься наукой. Боюсь, что с мужскими научными коллективами в этом случае произойдет то, что происходит в тюрьме или в армии: будет процветать грубость и дедовщина. Не случайно Бог создал женщин и мужчин. Только при правильной половой пропорции коллективы могут быть психологически устойчивыми и здоровыми. Устойчивое равновесие систем невозможно в отсутствие противоположностей.
Хочется, чтобы мужчины в науке относились к женщинам-ученым с пониманием и большим уважением. Считается, что мужчины более предрасположены к аналитической работе, поведение их более агрессивно и прямолинейно. Пусть не забывают, что в то время, когда они строят свою научную карьеру, женщины заботится о них и об их детях. В отличие от мужчин, женщинам в науке семья не обеспечивает равного по надежности тыла. Женщины, наряду с научной карьерой, создают этот тыл для своих мужей и детей. Мужчины, которые склонны предпочесть семейным – интересы работы и научной карьеры, не должны забывать, что у многих из них не будет того, что они сейчас имеют – СЕМЬИ, если их жены, которые работают также в научной среде, будут руководствоваться теми же приоритетами.

Н.А. Василенко справа  Альбом: Биологи, биотехнологи
 

– Наверное, даже для очень умных женщин семья важнее, чем работа?

– Женщины понимают, что семья важнее науки и карьеры, потому как эта самая карьера, будучи построена в результате длительного упорного труда, может вопреки вашим усилиям внезапно завершиться, оставив лишь разочарования. Сегодня ты руководишь лабораторией, разрабатываешь новые планы. А завтра вдруг будет озвучено авторитетное мнение, что твоя лаборатория носит неподходящее название, а ее тематика перестала вписываться в научные направления института. И это притом, что большая часть коллектива состоит из молодых ученых, кандидатов наук, защитивших диссертации в течение последних пяти лет. А результаты их исследований опубликованы как в центральных российских и международных научных изданиях, так и в зарубежных. 

Каждый год в лаборатории есть несколько грантов и финансируемых проектов, а название лаборатории вполне соответствует современному состоянию той науки, которой занимается ее штат. Тем не менее, ты перестаешь быть членом Ученого Совета, тебе сложнее отстаивать свои права и права своих сотрудников, звучать в общеинститутских научных отчетах. Твою научную тему пытаются закрыть, а человек, который исполняет твои же должностные обязанности, – пытается на твоем рабочем столе найти компромат и «уничтожить» тебя. Достойно ли это поведение мужчины, или для мужчины-ученого это в порядке вещей? И вот ты сначала лежишь в больнице, а потом сидишь в отпуске, пытаясь спасти свою нервную систему и нервную систему своего ребенка, который еще не успел появиться на свет, но уже не любит мамину работу, потому что маму там обижают.

В завершение разговора мое пожелание молодым ученым-женщинам. Не бойтесь неудач. Не страшитесь начать работу с нуля и найти себя заново в жизни. Сохраняйте переданный вам научным руководителем багаж знаний и умений, умножайте опыт работы, стимулируйте способность к самоусовершенствованию, поддерживайте близких вам людей. 

Сталкиваясь в жизни с неудачами, продолжая ежедневно выполнять вашу работу, вы преодолеете все и станете более устойчивыми к ним. 

Не забывайте, что смысл жизни в ее развитии, а не в конечном результате.

Для сильных женщин каждое новое падение – это начало нового взлета!


пятница, 22 июля 2011 г.

Будьте лучшими...

Статья любезно предоставлена автором, Олегом Львовичем Фиговским


О.Л. Фиговский Альбом: Инновации и инноваторы


  Революционную мысль высказал недавно Владимир Путин на заседании правительственной комиссии по высоким технологиям и инновациям.
  – Россия, чтобы обеспечить свое развитие и безопасность, должна не подтягивать себя к мировым стандартам, а сохранять лидерство, – заявил он.
  – Мы на протяжении десятилетий, когда хотим зафиксировать какие-то успехи страны или успехи в отдельных отраслях производства и отдельных сферах нашей жизни, говорим, что мы начали производить продукты не хуже мировых. Но фокус заключается в том, что, чтобы жить лучше и чувствовать себя в безопасности, нам нужно быть лучшими, – сказал премьер Путин, призвав также придумать новые методы борьбы с утечкой мозгов.


  Начало ХХ века пришлось на 3-й и 4-й технологический уклад и прежде всего на тяжелое машиностроение, металлургию, авиастроение. По сути дела вся военная история это попытка прорыва – Советского Союза к возможности использовать этот уклад. От того, удался или нет этот прорыв Советскому Союзу по сути зависела история. Но тогда прорыв удался и поэтому Советский Союз выстоял в Великой отечественной войне и смог стать сверхдержавой. 

  Однако пятый технологический уклад – компьютеры, интернет, малотоннажная химия, нами полностью пропущен. В пылу саморазрушительной реформы Россия его полностью пропустила. А ведь на этой волне взлетела новая экономика США, Южной Кореи и Израиля.

  На взгляд проф. Г.Г. Малинецкого, который выступил с докладом на 2-ой конференции по нанотехнологическому образованию, России надо, не имея 5-го технологического уклада, ворваться сразу в 6-й, где основными технологиями будут биотехнологии, новая медицина, нанотехнологии, робототехника, полномасштабные технологии виртуальной реальности и высокие гуманитарные технологии. 

  Далее проф. Г.Г. Малинецкий замечает: «Для того, чтобы развивались высокие технологии, для того, чтобы мы сдвинулись с мертвой точки, и действительно имела бы место модернизация, должен быть замкнут круг воспроизводства инноваций. Для этого нужен мониторинг того, что происходит в мире и целеполагание, то есть понимание того, что мы собственно хотим построить в России. А для этого нужны экспертиза, фундаментальная наука и образование. Примем, что все это стоит условно 1 рубль, тогда прикладная наука будет стоить примерно 10 рублей, а создание массовых технологий, которые выходят на рынок, будет стоить 100 рублей в принятой шкале. Почему у нас ничего не получается? Очень понятно почему. Потому, что у нас нет двигателя – прикладная наука была разгромлена в 90-е годы. И соответственно у нас нет и колес, которые должен крутить этот двигатель – у нас нет крупных высокотехнологических корпораций. Есть ли решение у нашей задачи, можно ли, не имея предыдущего уклада, прорваться в следующий? Ответ дает пример Канады и Южной Кореи. Сегодня темпы роста южнокорейской экономики более десятка процентов ежегодно. Более того, после того, как Южная Корея решила прорываться в следующий – 5-й уклад, не имея 4-го, Сеул в течение нескольких лет стал первым городом мира по числу физиков на душу населения. На этом примере понятно, какое отношение прорыв подобного рода имеет к образованию, к науке и ко всему прочему. Российская экономика сейчас по объемам даже не достигла уровня 91-го года. А китайская экономика за последние 30 лет выросла в 14 раз по тому же ВВП. Поэтому совершенно естественно, что у нас немного времени. По сути дела, все решится в ближайшие 5-7 лет. Поэтому вопрос «Когда?», он тоже понятен: либо в эти 5-7 лет, либо, видимо, уже никогда.

  Сегодняшняя реальность такова, что если мы хотим участвовать в процессе глобализации, необходимо строить экономику, основанную на знаниях. В 2009 году в мире было выдано 150 тысяч международных патентов, из них на долю Соединенных Штатов Америки приходится примерно 50 тысяч, далее идут Япония, Германия, Южная Корея, Китай. Россия находится на 23-м месте – это 569 патентов. Много это или мало? Коллеги, это втрое меньше, чем одна китайская фирма. Где получается, где создаются, откуда берутся сегодня патенты? Дело в том, что их источник – это пятый технологический уклад, которого в России нет. Подтверждение этому утверждению находим в том, как наша инновационная сфера отреагировала на глобальный экономический кризис. Сравним ситуацию с патентами в мире и у нас в период кризиса. Америка на 10% сократила число патентуемых изобретений, Германия сократила, но – в Японии и Южной Корее их число выросло. Это свидетельствует о том, что они перешагнули – они патентуют уже следующий уклад! Однако безусловными лидерами по темпам изменения патентов в период кризиса стали Китай и Россия. Китай увеличил число патентуемых изобретений на 30%, а Россия на 30% сократила. Как выглядит Россия на мировой экономической карте? Имея 30% всех мировых богатств, и внося вклад в мировой продукт на уровне 3%, в области инноваций Россия дает лишь 0,5%. То есть, по сути дела, это означает, что у нас нет национальной инновационной системы. И мы соответственно сейчас у разбитого корыта.

  Совершенствование существующих и разработка множества новых научно-технических направлений происходит в условиях всё нарастающего усложнения технических объектов и технологий. Новые технологические условия требуют увеличения интеллектуальных и материальных затрат на прикладные исследования и разработки.
  Разработка перспективных технических систем и технологий, основанных на использовании в различных сочетаниях многочисленных физических, химических, биологических, математических и информационных законов, принципов, эффектов и моделей, определяет соответствующие требования к уровню квалификации и творческому потенциалу инженеров, осуществляющих непосредственную разработку нововведений.

  По мнению авторов доклада на конференции по новейшему инженерному образованию в Ариэльском университетском центре (Израиль) О. Фиговского и К. Левкова из всего многообразия требований к инженерам вообще и к инновационным инженерам в особенности, основными следует считать развитый механизм принятия технических решений на изобретательском уровне и способность находить необходимую информацию и самообучаться. Способность принимать эффективные технические решения вырабатывается в результате развития инновационных способностей и системного стиля мышления. Системное мышление является одной из главных составляющих творческого процесса учёных, инженеров и изобретателей. Его развитие в процессе обучения должно осуществляться путём изменения методов преподавания базовых дисциплин и решения специально подобранных учебных и практических инженерных задач. Для этого необходима модернизация учебных программ и методик преподавания, а также их адаптация к потребностям данного аспекта инженерной подготовки. Суть этой модернизации заключается в более полном использовании дидактического потенциала каждой изучаемой темы и решаемых в качестве примеров задач при изучении базовых дисциплин.

  Практикуемый авторами метод двумерной дидактики позволяет существенно повысить коэффициент полезного действия образовательного процесса в направлении расширения междисциплинарного кругозора, а также развития общего и системного мышления. Основой метода является принцип двумерного обучения, реализуемый путём ассоциативной привязки тем и решаемых задач изучаемого предмета к похожим явлениям и задачам других предметных областей. Эффективность данного метода обучения достигается путём соответствующего логического структурирования учебного материала и подбора изоморфных явлений, математических и семантических моделей из существующей системы знания. В отличие от традиционного обучения, двумерный способ структуририрует учебный материал не только по принципу предметно-тематического построения (например, последовательно изучаемые темы курса «Теоретические основы электротехники» (ТОЭ), но и по принципу функциональному (например, рассмотрение общей модели процесса накопления энергии в конденсаторных, маховичных, гравитационных, электрохимических, тепловых и др. Накопителях при изучении темы ТОЭ, связанной с соответствующим использованием конденсаторов).

  Изучение и знание инновационными специалистами всего разнообразия функций системных элементов (датчиков, интерфейсов, микроконтроллеров, микроэлектромеханики и т.п.) является одним из главных и обязательных условий для проведения оптимального функционального синтеза разрабатываемых технических систем. Поэтому привязку тем общетеоретических предметов к практике построения объектов техники необходимо производить уже в процессе изучения этих курсов. Студенты инженерных специальностей должны иметь представление о прикладном значении и о вариантах практического применения получаемой ими учебной информации в различных предметных областях. Подобное разностороннее и утилитарное преподавание базовых учебных предметов в сочетании с проблемным, поисковым и исследовательским методами обучения существенно увеличивает прочность и эффективность получаемых студентами знаний.

  Двумерная дидактика активизирует мышление, выводит обучаемого за рамки изучаемого предмета и способствует в дальнейшей практической деятельности эффективному синтезу проектируемых технических систем с использованием общефункциональных признаков и свойств системных элементов. Кроме этого, предполагаемый метод обучения развивает профессиональную мобильность как способность и готовность специалиста достаточно быстро и успешно адаптироваться к новым технологическим условиям путём освоения новой техники и технологий, приобретать недостающие знания и умения, а также способность переключаться на другой вид деятельности и выполнять проекты в междисциплинарных областях.

  Лучший технический вуз мира – Массачусетский технологический институт (MIT) имеет большой опыт как в научных исследованиях, так и в подготовке бизнес-ориентированных инженеров. Президент Российской академии наук Юрий Осипов назвал «весьма интересным» проект создания фондом «Сколково» Института науки и технологий в партнерстве с Массачусетским технологическим университетом. Об этом академик Оспипов заявил, комментируя интервью президента фонда «Сколково». «Проект создания нового университета – Института науки и технологий – представляется весьма интересным, и использовать при этом большой опыт, накопленный в авторитетных организациях, в частности, МIТ, необходимо», – считает глава РАН.

  «Ясно, что без притока квалифицированных людей и притока идей, без глубокого понимания путей совмещения науки с коммерцией такой университет не построишь. И участие МIТ, конечно, принесет пользу. Но опору следует делать и на отечественные достижения в области науки и образования», – говорит академик. Руководство фонда «Сколково» поясняет, что роль MIT не в том, чтобы монополизировать весь процесс, а в том, чтобы помочь его выстроить. Когда это будет достигнуто и на базе Института науки и технологий в Сколково возникнет порядка 20 научных центров, будет необходима кооперация с другими научными центрами.

  В связи с этим интересно мнение американца Лоренс Райта – директора по start-up проектам Московской школы управления «Сколково». Он отмечает, что в последние годы появляются инициативные молодые люди, создаются инкубаторы, технопарки, открываются программы поощрения начинающих предпринимателей. Но многие компании, которые получают гранты, – это так называемый «copycat». Они копируют западные модели, что, безусловно, прибыльно. Но если какие-то тренды заимствуются из Кремниевой долины, то западные группы и лидируют, они на гребне волны, а Россия, копируя, на склоне этой волне. Относиться к этому можно двояко, это может быть хорошо и очень нужно, так как позволяет зарабатывать неплохие деньги. Но ведь это игнорирует ту мощь и потенциал, которые есть у России в инновациях. Мы фактически не открыли замок инноваций в стране. Для того чтобы этот замок открыть, необходимо понять, что в России огромный научно-технический комплекс, который не реформирован, исторически отрезан от экономики. И, слава богу, этот сектор теперь финансируется. Есть гранты, программы поддержки. Но все-таки самая основная проблема, которую мы можем помочь решить: сами ученые пытаются выдвигать свои идеи на рынки с большим трудом. Когда я возглавил с американской стороны Международный научно-технический центр (International Science and Technology Center) с 2002 по 2005 год, я там создал эту программу, которая занималась коммерциализацией проектов. У нас было много ученых с идеями. Наша проблема в том, что у нас не хватило менеджеров, предпринимателей, которые согласились бы работать с этими учеными, чтобы развивать эти продукты, довести их до ума.

  Далее Лоренс Райт отмечает общую тенденцию в России – много фондов, много доступных денег, а качество проектов в этих фондах довольно низкое за счет того, что нет механизмов развития проектов на ранней стадии. В Америке ученые растут в условиях капитализма, он у них в крови. Бывают, конечно, исключения, но в целом ученые практически всегда плохие бизнесмены, поэтому важно взаимодействие. На Западе оно отлажено, у нас – нет механизма, как довести технологию до ума, избежать барьеров выведения товара, услуги на рынки. Существует масса примеров неудачных проектов, провалившихся по глупым причинам, которых можно было бы избежать. Но нет этой среды. Мало механизмов, чтобы развивать проекты на ранней стадии.  

  Страсть к «особому пути» редко заканчивалась для России чем-нибудь путным. Взять хотя бы «особый путь» отечественной науки. О его основных вехах известно всем: Гениальная идея российского ученого – Непреодолимые препятствия для ее разработки и внедрения на родине – Внедрение за рубежом – Дорогостоящий импорт полученного там продукта – Похвальба первородством идеи. И все более заметное Технологическое отставание. Чтобы окончательно не скатиться на мировую обочину, с этим надо срочно что-то делать. Технологический прорыв через военно-промышленный комплекс не выход: экономика надорвалась на этой стезе еще в советские времена и нового захода не выдержит. Государство эту задачу тоже не решит: его механизм слишком неповоротлив, а винтик-чиновник слишком вороват, чтобы вывести страну в век новых технологий. И выход нашли: создание инновационной среды, объединяющей ученых и технологических предпринимателей. То есть силами частного капитала. Так родился проект «Сколково» – российский аналог американской «Силиконовой долины».

Какими способами власти заставили бизнес вложиться в проект, можно лишь догадываться. Но явно не перспективой верного обогащения: все гранты размером от полумиллиарда до нескольких миллионов рублей частные, а дивиденды от них появятся не скоро. Впрочем, кое-что государство добавило от себя. А именно: освобождение от НДС участников проекта с прибылью менее 300 млн. руб.; освобождение от налога на прибыль тех, чья выручка за год не дотянет до 1 млрд. руб.; льготы при уплате страховых взносов (например, единый социальный налог всего в 14% вместо 36%); освобождение от таможенных пошлин. И проект закрутился. Как разъяснил представитель резидента-новичка ООО «Спиктуит» Илья Гельфенбейн, проект «дает налоговые льготы, гранты, доступ к современной дорогостоящей аппаратуре. Но еще важнее проинформировать бизнес и науку о возможностях друг друга и отбирать наиболее перспективные направления. Хотите найти партнеров – они здесь, и на следующий день вы уже встречаетесь. Сжато время на поиски. По большому счету, обрисовал ситуацию профессор МГУ Александр Каплан (компания-резидент «Инновотех»), «в нашей науке сегодня есть идеи, но нет двух важнейших компонентов: денег и инфраструктуры, т. е. возможности интеграции и перетекания информации из одной области в другую. «Сколково» восполняет оба пробела. Причем и выделение грантов, и объединение людей, и финансирование идут здесь по-новому. У нас ведь как: типичные вузовские гранты идут не на проект, а в вуз в целом. И там растворяются. А «Сколково» выделяет средства не вообще в организацию, а под конкретный проект. Сговор при его определении исключен: победителя называют 10 случайно выбранных экспертов, пятеро из которых – обязательно зарубежные. А о результатах надо отчитаться. Если оговоренный результат и его коммерциализация не достигнуты в оговоренные сроки, репутации ученого или компании наносится серьезный удар – и с ними больше никто не будет иметь дела. Так что тут есть и свои риски».

  Безусловно, вопрос привлечения инвестиций – творческий, ибо большинство представителей бизнеса не подходят на роль венчурного капиталиста, да и не всем компаниям могут понадобиться венчурные деньги. Как сообщил Евгений Зайцев, основатель и генеральный партнёр американского венчурного фонда Helix Ventures, – «инновации сами по себе не возникают. Для этого нужна плодородная среда. В Кремниевой долине в любое время можно зайти в какое-нибудь кафе и увидеть людей, которые сидят за компьютерами, рисуют презентации, обсуждают проекты. Там постоянно проходят какие-то мероприятия, круглые столы. Каждый день. А иногда и по нескольку раз в день. Для того чтобы инновационные идеи подхватывались партнёрами, нужна площадка, где люди могут общаться. Именно в ходе такого общения часто рождаются новые идеи или заключается «брак по расчёту». Инновации – такое явление общественной жизни, которое требует вовлечения разных людей. В одиночку в инновации не ходят». Очень хотелось бы думать, что такой плодородной средой в России окажется «Сколково».

  Генеральный директор «Роснано» Анатолий Чубайс считает, что построение инновационной экономики в России – задача разрешимая. Но, несмотря на горы написанных за последнее время вокруг инновационной проблематики бумаг, документа, который хотя бы в первом приближении соответствовал существующим запросам, пока нет. Разумеется, именно государство играет ключевую роль при формировании инновационной экосистемы. Тем не менее, выработка стратегии инновационного развития России – задача, которую государство не может и не сможет решить самостоятельно. Уверен, что в этот процесс должна активно включаться интеллектуальная элита России. Вопрос состоит в том, что все существующие на сегодняшний день инструменты неадекватны задачам по формированию инновационной экономики, при которой степень сложности государственного воздействия возрастает на порядки. Требуется диверсификация инструментов, способность применять их к разным видам бизнеса. Соответственно возрастают и требования к компетентности государственных органов. А. Чубайс подчёркивает, что сейчас правильно говорить не об уровне развития нанотехнологий, а об уровне готовности к их развитию. Совершенно очевидно, что еще далеко не все предложения сегодня могут переходить в бизнес-проекты, но я думаю, что еще полшага, шаг или максимум полтора, и они превратятся в средние предприятия, а возможно и в крупные инновационные компании. 

  Сегодня инновационный бизнес очень дезинтегрирован. Компания может разрабатывать продукт в одной стране или в нескольких, менеджмент находиться в третьем месте, а инвесторы – в четвёртом. Конечно, в мире вполне реально найти некий центр капитализации. Но по большому счёту любой бизнес глобален. Так что России с её инновационной средой, которая только начинает интегрироваться в мировую экосистему, важно учитывать эти тенденции. Часть бизнеса можно вести в России на очень высоком уровне. Тем более, что здесь есть поддержка государства. Инфраструктура сама по себе долго развивается. Как правило, она идёт за компаниями. Сейчас строятся разнообразные кластеры и свободные экономические зоны. Если вы поедете в Америку, там не найдёте никаких кластеров. Сегодня рынка венчурного капитала в России пока нет. Сегодня только существует большое количество фондов. Их создание обычно инициирует какая-нибудь государственная организация или частная. А потом возникает вопрос: кто бы мог управлять этим фондом? Как правило, назначают какого-то специалиста из банковской сферы или из консалтинга. Однако управление венчурным фондом – это совсем другой бизнес. Его надо знать, надо иметь опыт. А таких людей на российском рынке удручающе мало – отмечает Евгений Зайцев.

  Безусловно, в России в ближайшие 5-6 лет будут сформированы институты развития, но не бывает так, чтобы всё резко «забурлило». Это длительный процесс. Вообще любые инвестиции в инновации на институциональном уровне (или на уровне одной компании) – это очень долговременный процесс. К этому все должны быть готовы и, прежде всего, крупнейшие российские компании. А пока по глобальному инновационному рейтингу, составляемому ежегодно Европейской бизнес-школой и Всемирной организацией интеллектуальной собственности, Россия занимает 56 место, уступая даже таким странам, как Ливан и Вьетнам. Лидером рейтинга стала Швейцария. На втором месте – Швеция, на третьем – Сингапур, на четвертом – Гонконг. Далее идут Финляндия, Дания, США, Канада, Нидерланды и Великобритания. Во вторую десятку рейтинга, помимо Израиля, вошли Исландия, Германия, Ирландия, Новая Зеландия, Южная Корея, Люксембург, Норвегия, Австрия и Япония. 

  Так что надо многое изменить, дабы осуществить призыв В.В. Путина – «Будьте лучшими». Хочется думать, что не только «заграница нам поможет» в виде русскоговорящей научно-технической диаспоры, но и внутренний интеллектуальный потенциал России, в частности, провинциальный (Казань, Воронеж, Чебоксары, Томск, Калуга, Белгород и т.д.), даст нам и авторов перспективных инноваций, и талантливых менеджеров. И здесь надо опять подчеркнуть роль образования, которое должно не только вернуться к прежнему уровню, но и выйти на новые позиции, как в части фундаментальной подготовки, так и в части подготовки инновационных инженеров и менеджеров.

Олег Фиговский, доктор технических наук, почетный профессор КТТУ им. Туполева и ВГАСУ, академик Европейской Академии наук, директор INRC Polymate (Израиль) и Nanotech Industries, Inc. (США), зав.кафедрой ЮНЕСКО «Зелёная химия».