Привет от народа высокой цивилизации

Этот год для приморских археологов богат на юбилеи: империя чжурчжэней Цзинь возникла в 1115 году, государство чжурчжэней Восточное Ся появилось в 1215 году. Наши учёные в связи со знаменательными датами выступают с лекциями, пишут статьи. А какова реакция населения на их деятельность? Ведь «обычным» людям интересно, чем занимаются археологи, и что происходило на территории нынешнего Приморья много лет тому назад. Поэтому мы задали несколько вопросов Надежде Григорьевне АРТЕМЬЕВОЙ, заведующей отделом средневековой истории Института истории, археологии и этнографии ДВО РАН, кандидату исторических наук.

Надежда Григорьевна АРТЕМЬЕВА

– Интерес людей к археологии не только связан с юбилеем государства чжурчжэней Восточное Ся. Каждый год мы проводим экспедиции, где бывает много людей, которые интересуются нашей наукой, участвуют в полевых работах. И всегда находятся те, кто никогда не слышал про чжурчжэней. Когда мы начинаем рассказывать об истории Приморского края и показывать находки, – всегда возникает искреннее восхищение: неужели у нас здесь существовало такое государство?

Увлекательная наука для всех

– Лет двадцать назад, в трудные 90-е годы, когда больших сил стоило проводить экспедиции, меня поразил такой случай. Мы работали на Краснояровском городище, находящемся в трёх километрах от Уссурийска. Одна пожилая чета – муж и жена, которым было за семьдесят, пешком шли из Уссурийска, чтобы посмотреть на археологов и узнать: что же они здесь делают? Их интерес к науке тогда растрогал меня до слёз, ведь в тот период времени казалось, что история была никому не интересна.

Сегодня мы с радостью можем сказать, что работаем хорошо, нас знают. Когда мы проезжаем по Приморскому краю и останавливаемся, например, под Находкой на берегу речки собрать керамику, отдыхающие узнают нас, подходят, задают вопросы об истории края, найденных артефактах. Без ложной скромности скажу, что мы гордимся тем, что археология популярна не только в научных кругах. И потому нет равнодушных в том, чтобы узнать далёкое прошлое нашего края. Поэтому и наши лекции востребованы.

Люди часто спрашивают, почему недостаточно научно-популярной литературы. Мы, специалисты, конечно, считаем, что это очень важный вопрос, но для его решения нам просто не хватает времени. Зато есть люди, хорошо популяризирующие археологию. Александр Александрович Евментьев, сейчас он живёт в Тынде, выпустил книгу «Амурские чжурчжэни. Золотая империя. Кровавая роса» (Новосибирск, 2014, 240 с.). Он много лет назад участвовал в экспедициях, а сейчас активно пишет о Золотой империи чжурчжэней. Мы получили часть тиража и с удовольствием распространяем его.

– Но ведь есть много интересной литературы об истории нашего края, выходившей ранее?

– Конечно, то же «Далёкое прошлое Приморья» А.П. Окладникова, было бы хорошо переиздать эту книгу с новыми данными. В 1968 году была издана книга В.Е. Ларичева «Тайна каменной черепахи». Этими великолепными популярными исследованиями я с большим удовольствием зачитывалась ещё в детстве, всем рекомендую и сейчас.

«Идём впереди!»

– Надежда Григорьевна, кроме того, что юбилеи у нас грядут замечательные – 900 лет империи Цзинь, 800 лет – государству чжурчжэней Восточное Ся, есть и ещё один профессиональный юбилей. Пожалуйста, расскажите о нём.

– Он не такой впечатляющий, как юбилеи империи Цзинь и государства чжурчжэней Восточное Ся, но напрямую с ними связан. Исполняется 20 лет нашей Приморской археологической экспедиции, с чего и началось исследование нового этапа памятников государства Восточное Ся на территории Дальнего Востока.

В последнее время я часто рассказываю про наш, ставший уже известным, Кайюань, столицу легендарного государства чжурчжэней, про Краснояровское городище, на котором мы впервые появились в 1995 году. Там начались первые сезоны, первые открытия, которые были одновременно и тяжёлыми, и радостными. Среди них – эталонные гири, эпиграфические находки, бронза. Начали копать большие дворцовые сооружения – стали понимать, что это Верхняя столица и главный город государства чжурчжэней Восточное Ся – Кайюань! Мы совершили это открытие и считаем, что нам очень сильно повезло!

Программа, по которой мы работали в 1995 году, так и называлась: «Средневековые города Приморья ХII-ХIII веков». Именно тогда мы в своих исследованиях вышли на проблемы появления городов на территории Приморья, впервые предположили, что это не просто городища, а города со своей социальной структурой. Тогда мы поставили вопрос о функциональном значении этих городов; здесь они возникали не просто так, а каждое городище отличалось друг от друга и статусом, и функциями. Теперь мы знаем, что здесь есть и столицы, и областные города, и сторожевые поселения, есть просто поселения. Сейчас мы много о чём можем говорить, и это благодаря наработкам за двадцать лет.

И, конечно, мы не начинали с нуля. Изучение государства Восточное Ся с 1995 года было продолжением исследований доктора исторических наук, профессора Э.В. Шавкунова, начиная с 1963 года.

Эрнста Владимировича представлять особо не нужно людям, давно работающим в Дальневосточном отделении РАН. Напомню только, что этот известный исследователь был нашим учителем, основателем школы средневековой дальневосточной археологии. Он начал заниматься чжурчжэнским периодом, и первые раскопки 50 лет назад были начаты в Шайгенском городище. В 1963 году Э.В. Шавкунов ступил на этот памятник, и с этого момента начался сбор материала, связанного с этим народом. По крупицам он собрал и сложил из находок картину, доказав существование крупного государства чжурчжэней.

Всегда людей удивляло, что здесь у нас есть городища разного типа: долинные и горные. По нашему мнению, уточнением в этой истории стало появление государства Восточное Ся. Мы нашли ответы и на вопросы: почему появился другой тип городищ? И почему появились настоящие крепости – поселения в горах – сопках, обнесённые валами? Историография складывалась, писались монографические труды, мы теперь с гордостью можем сказать, что изучили домостроительство, фортификации, фарфоровое производство, металлургию, вооружение чжурчжэней, керамическое производство. Много накоплено материала, связанного с бытом этого народа,

И знаете, коллеги, работающие за границей по такой же тематике, обращаются к нашим трудам и с большим удовольствием их переводят. Многие наши монографические труды переведены, в том числе, «История Дальнего Востока», 1-й том, в котором описаны наши памятники, вся история, существовавшая здесь.

Почему так происходит? Потому что наши зарубежные коллеги не имеют массового материала, реконструкции, аналитики, какая есть у нас. Так что мы считаем, что впереди идём!

Долгие годы наша российская наука строилась немного по-другому, нежели зарубежная. Мы не просто копили материал, а постоянно делали анализы, прогнозы. В советское время было планирование российской науки: ставили задачи, они пополнялись, делались планы. И это было здорово! Сейчас мы работаем по этим же программам, конечно, только по-другому.

– Расскажите об основных направлениях исследований отдела средневековой археологии, которым вы руководите. Какие задачи удается сформулировать и решить, а какие проблемы – напротив, не поддаются уже долгое время?

– Мы работаем по фундаментальной программе фундаментальных научных исследований РФ по теме: «Археология и история юга Дальнего Востока России и смежных зон Азии в древности и средневековье»; раздел: «Проблемы культурного взаимодействия городских цивилизаций Дальнего Востока». Наше направление – изучение средневекового города в первую очередь, и все процессы, связанные с этим. Разрабатываются у нас разнообразные тематики. Изучали мы городища, архитектуры, фортификацию, ремёсла и т.д. Появляется новый тип памятников, как я говорила раньше, мы вышли на могильники, очень бы хотелось продолжать эту тематику. Стоит незакрытая тема – поселенческая археология. Поселений у нас очень много на территории Приморья. Это значит, что плотность населения на территории края в средние века была очень большой.

Концевой диск черепицы – украшение крыши (Южно-Уссурийское городище)

Чёрная и белая стороны вопроса

– Надежда Григорьевна, правда ли, что два года археологи никому не рассказывали о важнейшей находке, легендарном городе государства чжурчжэней – Кайюань, чтобы не привлечь внимание «чёрных копателей»? Кто эти люди? Велик ли вред, наносимый «копателями» археологическим памятникам? Официальные и неофициальные искатели древностей живут в параллельных мирах или контактируют?

– Да, ко всеобщему сожалению, большой урон нам приносит «чёрная археология», несанкционированные раскопки. Несмотря на существующие законы, заставляющие закрыть это безобразие – расхищение памятников, всё равно люди с металлодетекторами бегают по полям и что-то ищут. Этот грабёж мы никак не можем остановить. Да, выходят замечательные законы, но они не везде работают, так как должны функционировать специальные службы, отслеживающие исполнение законов. Потому что закон не имеет автоматического действия.

Такой пример. Два года назад мы поймали на Новонежинском городище группу людей, которые, убегая от полиции, выбросили свои детекторы. Это дело сегодня никак не продвигается. Были уголовные дела, где в наказание налагались штрафы, и кое-кто приостановил свою преступную деятельность.

Но… вот мы говорим с радостью: археология завлекает. Есть люди, которые услышав, что у нас тут в земле лежат многочисленные находки, покупают металлоискатель и кидаются на поиски бесхозных сокровищ. Есть люди умные, которые понимают, что не нужно грабить городище, они где-то по полям собирают, что найдут. А есть «молодняк», у которого с жаждой быстрой наживы в глазах и металлодетектором в руках срабатывает план обогащения.

Но, как говорится, есть чёрная, есть и белая сторона вопроса. Я уже не так болезненно реагирую на действия грабителей культурных ценностей, как двадцать лет назад, когда приходишь на свой памятник, видишь сплошные дырки на раскопе и понимаешь, что из этих дырок вытащен материал. И если бы этот материал лежал нетронутым, это было бы большим открытием для нас. Потому что в местах раскопов находили такие уникальные вещи, каких у нас до сих пор нет.

Мы понимаем, что Краснояровское городище, – главную столицу Кайюань, имеющую площадь 180 гектаров, пожизненно не раскопаем, да мы и не ставим себе задачу раскопать всё до конца. Наверное, и последующие поколения археологов – тоже этого не сделают. Но придёт новое поколение археологов, новые методики и технологии, и они дадут возможность изучить это всё по-другому и лучше!

Голова дракона – архитектурное украшение крыши буддийского храма (Южно-Уссурийское городище)

«Дела давно минувших дней» сегодня

– Сейчас в разгаре экспедиционный сезон. Напомните о находках Краснояровского городища, открытиях, сделанных во время раскопок Южно-Уссурийского городища. Каковы наиболее интересные находки последнего времени?

– Для нас находки все интересны. Когда меня спрашивают о самых лучших находках, я рассказываю о нескольких вещах, от которых, как говорится, у специалиста бегут мурашки по коже.

Лет 30-40 назад мечей, как находок археологов, было очень мало. А нам посчастливилось: мы нашли меч в Шайгенском городище, раскапывая жилище. Зачищали последнее жилище, снимая камни, чтобы вести зарисовки дымоходных каналов, и увидели гарду меча. Потянули и из дымоходного канала вытащили большой палаш! Видимо, кто-то, убегая из городища, не хотел, чтобы меч кому-то достался, поэтому и спрятал в дымоход. А мы его там и обнаружили.

Или какое ошеломление вызвал буддистский жезл Ваджра, когда мы его нашли на Краснояровском городище! Он и до сих пор поражает. Люди с удовольствием рассматривают, когда мы пускаем по кругу эту находку, испытывая, по их словам, «необычные чувства».

Сейчас находят много престижных находок от печати, которые дают возможность нам говорить о том, какими были средневековые города. Например, серебряная пайцза – верительная пластина или бирка, как визитная карточка – удостоверение государственного чиновника высшего ранга, которая была найдена также в Шайгенском городище. И таких находок очень много, я уже не говорю о бытовых предметах, которые мы находим килограммами: монеты, наконечники стрел, бытовая посуда, и все они индивидуальные. Есть штамповки; в средние века люди хорошо изготавливали изделия по стандартам. Нам сейчас может быть удивительно, но и в средневековье в восточной культуре были стандарты, и люди им следовали.

– Наверное, нужно было максимально приблизиться к тому, что делает учитель?

– Совершенно верно. А так как чжурчжэни были народом высокой цивилизации, они не просто железо выплавляли, а изготавливали сталь высокого качества, которая и сейчас хорошо сохраняется. Они умели плавить, серебрить и золотить вещи. А какие уникальные поделки из камня делали чжурчжэни! Например, знаменитые нэцкэ, которые мы с радостью всем показываем, или уникальные бронзовые зеркала. Просто диву даёшься, как люди в ХII – начале ХIII века умели всё это делать! И технологии изготовления изделий не были утрачены. Порой мы находим подобные вещи где-то в Поволжье, а это значит, что монголы, когда захватили чжурчжэней, технологии и ремесленников уводили с собой. И военные отряды монголов брали на вооружение все передовые наработки, нажитые чжурчжэнами за сто лет существования империи.

Сама империя была многонациональной. Мы знаем, что во главе стояло племя Ваньянь, которое возглавило Агуда – первое государственное объединение, захватившее две трети Китая. Кого только не было в этом государстве! Во главе стоял чжурчжэньский император. Государство развивалось, строилось, правители понимали, что если есть наработанное, то нужно им воспользоваться. И при государственной организации они воспользовались традициями Китая. В этом многонациональном государстве законами учитывалось наличие разных национальностей.

Часто задают вопрос: почему у чжурчжэней много надписей на китайском языке? Значительная часть китайской территории была завоёвана чжурчжэнами, поэтому помимо своих денег в обиход была пущена китайская монета. Это было нормально. В государстве был свой чжурчжэньский язык, а так как большая часть населения говорила на китайском и понимала этот язык, нужно было пускать делопроизводство на китайском. Что и сделали.

– Значит, разумно управление организовали?

– Очень разумно. Когда читаешь письменные источники по истории государства Цзинь, которые благодаря китайцам чжурчжэни оставили о себе, просто поражаешься. Но политическая и письменная история очень хорошо подкрепляется археологическими данными, которые порой идут впереди, потому что официозная история писалась отдельно от реальной. Когда же во время раскопок находим определённую вещь и знаем, как её интерпретировать, то есть подтверждаем то, что было на самом деле, – мы очень довольны такими находками.

Новый виток открытий

– Какие исследования считаете самыми перспективными? Расскажите о ваших планах на ближайшее время.

– Думаю, сейчас будет новый виток открытий, связанный с государством Восточное Ся. Мы знаем, что собой представляло это государство, его историю, археологические памятники. Но раскопки на Южно-Уссурийском городище дают возможность поставить вопрос о существовании юаньского (монгольского) периода в истории и археологии Приморья. Долгое время специалисты говорили, что монгольских поселений у нас не было, монголы, разгромив чжурчжэней, ушли. Но сейчас идут материалы, подтверждающие, что эта территория существовала под монголами в ХIII и, возможно, в ХIV веке.

Сейчас на Южно-Уссурийском городище выявляем слой, который даёт понять, что территория Приморья в средние века была не просто разрушена монголами. Чжурчжэни существовали в осадном положении! И после чжурчжэней до прихода русских существовал не совсем «тёмный век». Мы уже знаем, какие здесь были памятники, подходим к периоду изучения монгольского периода на территории Приморского края. И, скорее всего, в дальнейшем будем рассматривать все памятники династий Мин и Цин, принимая во внимание этот открывшийся факт.

И, конечно, нельзя забывать о предыдущих раскопках, нужно обязательно расширять их. Средневековая археология строится только на материале, полученном на больших площадях, меньшая площадь дает мало информации. Каждый год мы выезжаем в поле, реализуя наши большие планы. И, разумеется, нам нужно большое количество рабочей силы, поэтому у нас ежегодно собираются большие экспедиции. Думаю, что нынешний полевой сезон будет таким же успешным, как и предыдущие.

Исследование плавильной мастерской на Краснояровском городище

«Связь времён не прерывается!»

– Расскажите о ваших коллегах. Есть ли в отделе молодые специалисты, студенты-дипломники?

– Мне, наверное, повезло в жизни; когда я начала работать двадцать лет назад, вокруг меня организовалась группа ребят, сейчас они мои помощники, научные сотрудники, есть кандидаты наук. Некоторые коллеги уходят от нас, и это связано не с наукой, а с финансовой проблемой. Остается группа проверенных, самых стойких, которые всегда рядом.

Научное поколение археологов пополняется: в этом году приедут несколько выпускников школ даже из Хабаровска. Здесь всё серьёзно: люди, которые к нам попадают, – не случайные, археология для них больше, чем увлечение.

К нам едут даже из другого края. Знаете, сколько времени мы переписываемся с ребятами из Сибири? Если бы у нас была возможность предоставления жилья, хотя бы какого-то общежития, набрали бы ребят из других регионов. Но общежития у нас нет, нет и аспирантуры, которая платит достойные деньги, чтобы молодёжь не бегала в поисках подработки, а занималась наукой. Ну что делать? Надеюсь, что всё же ситуация вырулится …

– Раньше в археологических экспедициях нередко работали школьники, а как теперь?

– И теперь трудятся! И нам очень приятно, что звонят люди, принимавшие участие в наших экспедициях. В этом году у нас в отряде на Краснояровском городище вновь будут работать школьники. Рядом вести раскопки будут ребята из школы №18 г. Артёма, они ездят с нами каждый год. Потом приедет большая группа школьников из Владивостока, их везёт спортивная секция. Скорее всего, будут дети из Надеждинского района. Как вы уже сами заметили, детишек вокруг нас будет много. Это, с одной стороны, добавочная рабочая сила, что полезно. А с другой – они наблюдают, общаются со взрослыми людьми, замечают, как делается наука, проникаются экспедиционной работой. Про романтику я уже и не говорю, это отдельная сторона нашего дела!

Очень здорово, что не прерывается связь времён. Этому мы, археологи очень рады. И ещё: в этом году к нам в экспедицию записалось больше десятка человек, которым уже далеко за тридцать. Это те энтузиасты, которые с нами начинали двадцать лет назад. Каждый год они нам звонят, берут отпуск, приезжают. «Старые наши едут!» – радуемся мы ежегодному пополнению группы. Несмотря на то, что они непрофессиональные археологи, они профессиональные рабочие на раскопе, которым не нужно объяснять тонкости нашей работы, они уже знают, как нужно делать зачистки. И мы ценим, что у нас есть знающие надёжные люди, на которых можно положиться.

Задачи решаем по мере поступления

– Расскажите о работах отдела, выполняемых по поручениям сторонних организаций, а также в связи со строительством зданий, мостов и других объектов.

– Да, нам приходится зарабатывать деньги для проведения научной работы посредством хоздоговоров. Наверное, это хорошо, потому что есть возможность сохранить археологические памятники. Для нас хоздоговор – работа под заказ постройки какой-либо дороги или порта. В этом году мы выезжаем на раскопки в Суходол, чтобы сделать заключение о том, что эта земля свободна от археологического памятника. После этих наработок мы переедем на свои плановые работы для большой науки.

Сейчас беспокойное время, но, несмотря на это, мы выживаем. Можно посетовать, а можно и просто работать, потому что всё зависит от нас.

– Наверное, есть сложности в вашей работе?

– Трудности, о которых не любим говорить… Не будем говорить о финансировании, потому что есть гранты, программы, на хозработах оставляем деньги для плановых работ, в общем, ищем возможность заработать. Думаю, финансовые задачи решаемы, когда люди хотят их изменить.

Полевой сезон у нас большой – четыре-пять месяцев, потом мы пишем большое количество отчётов, которые должны сдавать в архив Институт археологии РАН. Там их лицензируют, проверяют, и процедура эта занимает большое количество времени. После принятия отчётов мы можем получить открытые листы на право работы, а это право нам даёт только Министерство культуры. Словом, длинная цепочка. Раньше это всё делалось быстрее, открытые листы получали от Института археологии РАН, а теперь только ожидание от Министерства культуры занимает месяц! Но мы – оптимисты, чем и приходится себя поддерживать. Трудностей много, но не об этом рассказ. Как говорится, все сложности будем решать в рабочем порядке.

Огромная проблема в том, что многие памятники подвергаются хозяйственному разрушению. Большая у нас беда – Краснояровское городище. Там активно строится деревня и, к сожалению, продаются земельные участки без обременения. И сколько бы мы ни обращались в правовые и охранные органы, которые могут приостановить этот процесс, – пока безрезультатно. А ведь мы каждый год теряем ценнейший культурный пласт, который можно открывать.

Но, несмотря на сложности, мы создаём свой заповедник. У нас есть документы о том, что 180 гектаров Краснояровского городища должны пойти под заповедник ещё по решению 1959 года. И сегодня хотим сохранить эти земли в заповеднике. Согласитесь, Приморский край достоин иметь свой большой археологический музей!

Сейчас в ФАНО идёт разговор о том, чтобы создать исторический, этнографический музей недалеко от Океанариума ДВО РАН на острове Русский. Возможно, такой музей и будет организован. Но мы бы хотели иметь свой музей, посвящённый только чжурчжэньской культуре, и создать его необходимо на территории Краснояровского городища. Проектов у нас много, но самое главное, у нас есть артефакты, которыми можем доказать историю этого народа, рассказать о его занятиях и о том, что он оставил о себе… А сколько ещё неразгаданного остаётся?!

Раскопки буддийского храма на территории г. Уссурийска

Так что – работаем!

– Развито ли у вас сотрудничество с зарубежными научными центрами, и в чём оно заключаются?

– Конечно, сотрудничаем! Более двадцати лет сохраняются очень хорошие связи с Институтом археологии провинции Цзилинь (КНДР). Мы ездим к ним, они – к нам, обмениваемся литературой. Плодотворно сотрудничаем с южнокорейскими археологами, они предпочитают работать на более ранних памятниках, – бохайских, потому что там имеют свой родственный интерес.

У нас в Институте истории, археологии и этнографии осенью пройдёт большая конференция, посвящённая всем этим юбилеям. Она будет связана с юбилеем нашей империи, будет обмен информацией, накопленной за последнее время. Мы уже собираем очень большой круг докладов, ожидается приезд сотрудников из Москвы, Поволжья, Казани, Японии, Южной Кореи и др.

Мы постоянно поддерживаем связи с коллегами, ездим друг к другу, переписываемся. Недавно выпустили очередной сборник «Средневековые древности Приморья», это серийный выпуск. Вышло уже три номера сборника, четвёртый выпустим с материалами грядущей конференции. Я довольна выпуском, в котором много интересного материала, регулярно получаю положительные отзывы.

Наработки наши идут не только в сборниках. Несколько лет назад была задумана серия под названием «Средневековые города Приморья». Ранее мы выпустили материал по памятникам-сводам – Лазовское городище, Ананьевское городище. Готовим многотомник по Шайгенскому городищу. Почему многотомник? Потому что за пятьдесят лет работы на Шайге накоплено огромное количество материала.

– Надежда Григорьевна, какой объект собираетесь или хотели бы открыть на Краснояровском городище к юбилею?

– Мы шутим, что нужно раскопать объект никак не меньше дворца. И если серьёзно, знаем, где начать раскопки этого дворца. Сезон мы заканчиваем замечательными находками. Как говорится, археологу нельзя загадывать, но мы уже так хорошо знаем своё дело, что будем стараться, чтобы открытия были, и они были значимыми.

Каменный курган в с. Монакино

Время летит очень быстро. И мы все это понимаем, когда достигаем определённого возраста. Год от года все чаще приходят экспедиции, и в этом быстром течении времени, в суете и спешке не всегда успеваешь оформлять полученные материалы. Но, наверное, так устроена жизнь… Подводя итог, думаешь о том, сколько осталось лет жизни, и сколько ещё нужно успеть сделать! Самое главное, чтобы планы были рассчитаны на очень большой период, а планка активных жизненных сил была высока.