Ко Дню Великой Победы
 |
| Сталинградская битва. Залп советских ракет по немецким позициям. Фото:101soldatik.ru |
«Высшая
и самая характерная черта нашего народа – это чувство справедливости и жажда
её.»
(Ф.М.
Достоевский)
В
текущем году исполнилось 80 лет со дня разгрома германской армии нашими
войсками в Сталинградской битве. С победы под Сталинградом Красная армия
обрела, наконец, стратегическую инициативу и уже никогда не упускала её до дня
победы. Но первые поражения вермахт испытал во время обороны Москвы, и это
после того как Германия уже завоевала половину Европы, причём такие страны, как
Франция, которая намного превосходила вермахт в военном отношении (численность
армии, количество танков, самолётов и другого вооружения). И все эти ресурсы теперь
были направлены против нас.
В
истории нашего Отечества Москва всегда занимала особое положение, как в
экономическом, так и в культурном (духовном) отношении. Этот город долгое время
был символом российской государственности. Поэтому в директиве немецкого
генштаба сухопутных войск (ГСВ) № 21 («Барбаросса») указывалось, что захват
Москвы означал бы решающий успех в войне с СССР. Причём, намереваясь захватить
Москву, гитлеровцы планировали поголовное истребление основной массы москвичей,
как это они уже практиковали на наших военнопленных и на жителях осаждённого
Ленинграда. Германские силы на московском направлении перед планируемым началом
операции «Тайфун» (30.10.41) составляли в тот момент 42% личного состава, 75%
танков, почти половину самолётов, 33% орудий и миномётов от общего количества,
находящихся на Восточном фронте. Оснащённость же нашей армии военной техникой и
уровень подготовки рядового и комсостава были значительно ниже немецкого. Что
было в основном следствием неудач и поражений летом 1941 года, незаконченного
перевооружения и реформирования нашей армии, политических репрессий, особенно
высшего комсостава, а также спешным перебазированием военной промышленности на
восток, о чём мы писали в предыдущих номерах «ДВ учёного». Ситуация на фронте
начала меняться к лучшему с весны 1942 года, когда заработали эвакуированные
военные предприятия и к концу года начались, хотя и незначительные, но очень
долгожданные поставки военной техники по «ленд-лизу». Ошибочные данные немецкой
разведки об отсутствии у СССР крупных резервов, представленные в сентябре 1941
года, в дальнейшем привели к значительным просчётам Германского командования и
явились одной из главных причин поражения немецких войск под Москвой. Они не
учли остающийся людской, экономический ресурс, а главное, моральный настрой и
потенциал советского народа, поэтому не ожидали, что Красная армия готова в
кратчайшие сроки подготовить и перебросить из тыла стратегические резервы.
В
этом отношении весьма показательными и эффективными оказались действия
командующего Дальневосточным фронтом, генерала армии Иосифа Родионовича
Апанасенко, назначенного на эту должность лично Сталиным в начале 1941 года,
когда угроза нападения Японии на Дальний Восток СССР была ещё актуальной.
Коротко об этих событиях нами было упомянуто в статье, посвящённой нашему тылу
(«ДВ учёный», №15-16, 27 июня 2022 года). К сожалению, во вновь изданной к
70-летию победы над Германией (2012) 12-томной истории Великой Отечественной войны
(далее – ВОВ) ничего не было сказано об И.Р. Апанасенко, кроме того, что он
командовал Дальневосточным фронтом. Учитывая замечание научного руководителя
издания новой версии «Истории ВОВ 1941-1945 гг.», доктора исторических и
юридических наук В.А. Воробьева о том, что «лейтмотив
концепции этого труда – поведать не только о том, что было, но и почему было
именно так», мы решили написать о нём более подробно и обстоятельно с
учётом появившихся в печати рассекреченных материалов, ибо считаем, что
объективно он этого заслуживает больше, чем любые другие участники первых
победоносных сражений с вермахтом осенью 1941 года под Москвой, о чём в
последнем издании истории практически ничего не сказано.
Иосиф Родионович АПАНАСЕНКО. Фото: polkrf.ru
И.Р.
Апанасенко был незаурядной личностью. Его роль в обороне Москвы на сегодня мало
известна. А те однополчане, которые его хорошо знали и оставили воспоминания,
вполне заслуженно называли этого мужественного и талантливого военноначальника
«Забытым Спасителем Москвы». Именно благодаря инициативе и предприимчивости
генерала армии И.Р. Апанасенко было направлено под Москву 18 полнокровных,
хорошо вооружённых и обученных дивизий в самый ответственный момент борьбы за
Москву, и тем самым был внесён неоценимый и решающий вклад в защиту нашей
столицы. Эти кадровые войска нельзя было сравнить с уставшими и поредевшими
частями нашей армии, оборонявшими Москву, и тем более с ополчением. Именно эти
свежие, сформированные и хорошо подготовленные дивизии сдержали напор врага, а
затем отбросили его с занимаемых позиций на сотни километров от столицы. Для
подтверждения объективности этого вывода, как показывает практика, лучше всего
обратиться к мнению противника. Вот что написал о битве под Москвой известный
разведчик и диверсант третьего Рейха Отто Скорцени, любимец Гитлера, снискавший
себе славу после освобождения в 1943 году Бенито Муссолини: «Я думаю, что, несмотря на грязь, мороз и
бездорожье, предательство и бездарность нашего командования, а также несмотря
на героизм и отвагу русских солдат, мы бы взяли Москву ещё в начале декабря, но
всё решили свежие «сибирские дивизии», появившиеся неожиданно для нас, хорошо
обученные, по штату вооружённые, и, в отличие от нас, по сезону одетые».
Эти
дивизии неслучайно в своих мемуарах отечественные и зарубежные авторы называют
до сих пор не дальневосточными, а сибирскими. Данная версия была запущена И.Р.
Апанасенко умышленно с целью дезинформации японской разведки, так как Япония
обещала вступить в войну на стороне Германии после взятия Москвы. Для придания
большей достоверности этим «слухам» Апанасенко на местах дислокации убывающих
на фронт дивизий приступил к формированию новых подразделений под теми же
номерами. Причём всё это в то суровое время он осуществил для более надёжной
конспирации самостоятельно, ни с кем не советуясь, не имея на это полномочий,
без помощи и одобрения центра, что говорит о его смелости и готовности взять на
себя любую ответственность ради святого дела – защиты отечества.
По
свидетельству однополчан-дальневосточников при первой встрече, как писал его
заместитель, генерал-майор П.Г. Григоренко, «он
произвёл на нас не очень благоприятное впечатление. Могучая, но какая-то
неотёсанная фигура, грубые черты лица, голос громкий и хриплый. Весьма
несдержан. Может быстро прийти в бешенство, и тогда виновник пощады не жди».
Слушая доклады подчинённых, он часто их перебивал, делая множество замечаний и
уточнений. Причём замечания всегда бывали по существу уместными и необходимыми.
Если докладчик возмущался на не очень учтивое к нему отношение, он приходил в
ярость и пускал в ход ненормативную лексику, которой владел с юных лет, как Н.
Паганини – скрипкой. Справедливости ради, необходимо подчеркнуть, что так он
вёл себя не только с подчинёнными. И.Р. Апанасенко также резко выступал против
позиций вышестоящих командующих, если они ему представлялись ошибочными или
нецелесообразными в обсуждаемой ситуации, за что его неоднократно снимали с
занимаемой должности, но также быстро восстанавливали. Однажды он в пылу
гневной дискуссии послал самого Сталина отборным матом «на кудыкало, где Баба
Яга горе мыкала». Это случилось в начале октября 1941 года, когда Сталин
пригласил Апанасенко в Москву для обсуждения процедуры передислокации
дальневосточных дивизий под Москву. Сталин кратко обрисовал сложную оборонительную
ситуацию под Москвой, которая складывалась, как он считал, для нас весьма
неблагоприятно. Говорил он как всегда без эмоций, тихим голосом, речь уже шла
не только о потери Москвы, а, может быть, о существовании нашего государства.
После перечисленных дивизий, подлежащих передислокации, когда встреча подошла к
концу, он спросил: сколько противотанковых пушек находится в войсках на Дальнем
Востоке? Апанасенко назвал какую-то незначительную цифру, в ответ Сталин
заметил: «тогда их тоже грузи и посылай к
нам». Далее, как пишет в своих мемуарах бывший в ту пору первым секретарем
Хабаровского крайкома ВКП(б) (с января 1940 по июнь 1945 года) Геннадий
Андреевич Борков, который был приглашён Сталиным вместе с Апанасенко в Москву,
после этих слов Апанасенко вскочил из-за стола, швырнув стакан с чаем в дальний
угол и заорал: «Ты что, гад, делаешь?
Трам-та-ра-рам… А если японец нападёт, чем я буду защищать Дальний Восток?
Этими лампасами?!» – и ударил себя руками по бедрам… Я обомлел. Голова пошла
кругом и тут же пронзила мысль, что сейчас появится Берия со своими опричниками,
и погибнем оба. Но я был вновь поражён реакцией Сталина. Не меняя позы и не
повышая голоса, он миролюбиво заметил: «Успокойся, товарищ Апанасенко. Стоит ли
так волноваться из-за этих пушек? Оставь их себе!».
Однако,
многие из окружения Сталина знают его как человека мнительного, жестокого и
недоверчивого. Так, например, незадолго до войны, 9 апреля 1941 года на
совещании Политбюро ЦК ВКП(б), СНК СССР и руководства наркомата обороны под
председательством Сталина, обсуждался вопрос о высокой аварийности в нашей
авиации. Будучи замом наркома обороны СССР по ВВС Павел Васильевич Рогачёв,
талантливый лётчик, молодой и горячий, на несправедливые напалки в
расхлябанности и халатности лётного состава, резко ответил: «Вы же заставляете нас летать на гробах»,
проигнорировав заповедь примерных службистов, что опасно быть правым, когда
правительство ошибается. Он был арестован и расстрелян вместе с женой Марией
Нестеренко, которая тоже служила в авиации. Так что Сталин был неоднозначным
человеком. Многие, знавшие его с молодых лет, считали его садистом и трусом
(Л.Д. Троцкий, А.Г. Авторханов и т.д.), другие восхваляли его и считали гением.
Но факты свидетельствуют о том, что он остаётся повинен во многих печальных
событиях, произошедших в нашей стране. Коллективизация и голодомор, депортация
малых народностей, поражения Красной армии в начале войны и т.д., чему
способствовали его необразованность, подозрительность и зачастую трусость.
Поэтому его моральный облик не отличался привлекательностью. Но сейчас речь не
о нём, а об И.Р. Апанасенко, о человеке незаурядном и незаслуженно забытом.
И.Р.
Апанасенко родился 15 апреля 1890 года в крестьянской семье, в Ставрополье.
Участвовал в Первой мировой войне. Во время гражданской войны командовал
бригадой, затем дивизией в 1-ой Конной армии С.М. Будённого. За боевые заслуги
награждён тремя Орденами Красного Знамени. В 1932 году окончил военную академию
им. М.В. Фрунзе. В начале 1941 года назначен командующим Дальневосточным
фронтом. Сразу по прибытии он собирает актив Фронта и подробно знакомится с
оперативной обстановкой. В процессе беседы выясняется, что участок железной
дороги Хабаровск–Куйбышевка-Восточная (Белогорск) изобилует тоннелями и
мостами, что создаёт угрозы вывода из строя этого пути сообщения в случае
подрыва. При прокладке железнодорожного полотна, как правило, параллельно
устраивают грунтовую дорогу для гужевого и автомобильного транспорта. Но этого
в своё время (с 1891 по 1916 гг.) не было сделано. Апанасенко вызывает
командующего инженерными войсками и спрашивает: «Вы в курсе, что на самом ответственном участке железной дороги от
Хабаровска, почти на 1000 км (точнее 947 км) отсутствует грунтовая дорога? Вы
что, ждёте, когда японцы Вам её построят? Даю Вам четыре месяца и, если она не
будет готова, я Вас отправлю пешком на Колыму!». И что Вы думаете? Дорога
была готова точно 1 сентября. Он умел требовать, но и умел оберегать и защищал
своих солдат от НКВД и трибуналов.
Когда
настало время передислокации 18 дивизий, Апанасенко сам следил за погрузкой
личного состава, боеприпасов, военной техники, продовольствия и медикаментов,
подробно инструктировал ответственных за своевременную доставку к линии фронта.
Поезда шли круглые сутки курьерской скоростью почти без остановок, без света и
сигнализации. Гудериан в своих мемуарах назвал переброску резервных армий «из
Сибири» фантастической.
Наиболее
подготовленными по мнению наших и зарубежных военных экспертов оказались
подразделения, прибывшие из Казахстана (командир – генерал-майор И.В. Панфилов
и «сибирские», то есть дальневосточные дивизии (командир – генерал армии И.Р.
Апанасенко).
Другая
причина поражения немцев заключалась в том, что на подступах к Москве была
подготовлена глубоко эшелонированная оборона, состоящая из трёх полос, которая
готовилась с начала июля. На их строительстве всё это время работало 250 000
жителей Москвы и Московской области, в основном это были женщины, которым
помогали дивизии народного ополчения. К концу сентября они смогли отрыть 2250
км противотанковых рвов. В Москве была неплохая по сравнению с Ленинградом и
Киевом служба ВНОС (воздушное наблюдение, оповещение и связь). Кроме того, была
истребительная авиация и плотная зенитная защита.
Женщины роют противотанковые рвы под Москвой. Фото С. СТРУННИКОВА
И,
наконец, как свидетельствует военно-исторический опыт, одной из существенных
причин побед и поражений в вооруженных конфликтах имеет значение моральный
фактор, моральный дух армии, морально-психологическое состояние личного
состава, его единение, а где единение, там и победа. В тяжёлые дни октября 1941
года, именно в это время военный совет Западного фронта обратился к войскам с
воззванием напрячь все силы, чтобы преградить путь фашистской нечисти к Москве.
Спустя некоторое время в день Покрова Пресвятой Богородицы патриарший
митрополит Московский и Коломенский Сергий (И.Н. Страгородский) обратился к
населению Подмосковья с посланием: «Враг
силен, но велик Бог земли русской. Надо забыть о малодушии, стоять насмерть,
охранять православные заветы, не отдавать наши святыни на поругание фашистским ордам». И 3 октября выступил
в таком же духе Сталин, назвав радиослушателей: «братья и сестры!».
Как
видно, советское общество в «его минуты роковые», несмотря на идеологические и
религиозные расхождения, стало единой преградой перед общим и обнаглевшим
врагом.
Свидетельством
высокого морального потенциала советского народа, как утверждается в новой
истории Великой Отечественной войны, изданной в 2012 году, может служить тот
факт, что с начала войны, то есть с 22 июня 1941 года по 9 мая 1945 года в
нашей стране было подано 20 млн заявлений от добровольцев с просьбой зачислить
их в Красную армию.
Владимир ГОЛОВ,
главный научный сотрудник
лаборатории почвоведения и экологии почв ФНЦ Биоразнообразия наземной биоты
Восточной Азии ДВО РАН, доктор биологических наук
Комментариев нет:
Отправить комментарий