Справа от тропы в нескольких шагах –
стена елового леса. Слева, за нешироким, выположенным временем оврагом,
поднимался на увал кедровый стланик. Было то изумительное камчатское раннее
осеннее утро, когда под солнцем уже почти обсохла трава от росы, но мошка ещё
не поднималась мириадами в воздух.
В тот год я работал в верховьях реки
Еловки на тундре «Каланаки», где, построив избушку, ждал осенней миграции
дикого северного оленя. У оленей начинался гон. Небольшими группами они
появлялись перед высоким яром, наверху которого стояла наша избушка для
наблюдений. Осенний просмотр стад позволял выяснить, как в тот или иной год
сохранился молодняк, и вообще проследить за структурой стад. Сопоставление
весенних и осенних характеристик структуры позволяли делать выводы о динамике
этих показателей, тенденциях в изменениях численности.
В этот день я решил сходить на базу к
реке Левой. Там у нас была небольшая банька. За плечами небольшой рюкзак. В
руках топор с длинной рукояткой, на манер канадских лесорубных. Топор вполне
заменял и посох. Винтовка славная отечественная трёхлинейка осталась висеть в
избушке. Многие из нас, исследователей экологии отдельных видов животных, тогда
следовали моде: «ходить к зверям без оружия».
Впереди по тропе в десяти шагах из травы
высунулась голова, поднявшегося на дыбки медвежонка – сеголетка. Посмотрел на
меня лукавыми бусинками глаз, обежал вокруг, под ветер, учуял незнакомый, но,
видимо, страшный для него запах человека. И вдруг «заголосил», и быстро стал
карабкаться на ёлку, всхлипывая, как обиженный ребёнок. Я взглянул на часы –
ровно девять.
Заворожённый этим зрелищем я даже не
успел подумать о матери медвежонка. А она… уже вывернулась из стланика и
неслась в мою сторону с каким-то невероятным рёвом, напоминающим то ли визг не
до конца зарезанной свиньи, то ли вопли, вцепившихся друг другу в волосы
базарных торговок. Что позволило мне устоять на месте, а не броситься к
ближайшему дереву, не знаю. Или то, что мышцы стали мгновенно «ватными», то ли
подсознательное чувство – бежать бесполезно.
Мгновенно сброшен рюкзак. Он откатился
вниз по склону шага на два. Поднят топор. В мыслях – спасти может только один
точный и сильный удар. А руки – «ватные». Успел проверить на боку и мощный
пареньский нож. Чувствую, несмотря на бритвенную заточку клинка, это оружие для
человека со значительно большей физической силой, а может быть с иной
психической организацией.
По мере приближения зверя сила рёва
нарастает. Медведица замедляет ход. Приближаясь, разворачивается и смотрит на
меня как-то боком, «искоса». Промелькнуло – боится. Немного отвожу взгляд в
сторону, припоминая, что смотреть в упор среди хищных зверей – признак
агрессии. Тем не менее, подобрался, сгруппировался. И вот последний аккорд
визга, достигшего предельной мощи и самых высоких нот. Молниеносный удар правой
лапы, но … по рюкзаку. Всё-таки боится. Затем зверь разворачивается и, перестав
реветь, несётся обратно. Там по следу матери бежит другой медвежонок.
Удар лапой загоняет малыша снова в
стланики, а атака на меня повторяется. Тем временем успел отступить три-четыре
шага к ближайшему дереву. Атаки на рюкзак, в мою сторону повторялись раз
пять-шесть. Я к тому времени уже стоял за довольно крупной берёзой. Появилась
уверенность, что теперь меня просто так не возьмёшь.
Постепенно второй медвежонок сместился в
сторону, теперь между ним и другим, залезшим на дерево, не было ни меня, ни
моего рюкзака. Медведица сделала ещё пару выпадов в мою сторону, а затем как-то
уж очень спокойно подошла к ели, где сидел незадачливый верхолаз. Поднялась к
стволу дерева на дыбы, что-то побурчала. Медвежонок перестал повизгивать,
медленно с опаской и остановками стал опускаться. Не напрасно сторожился –
получил свою «порцию» под зад и, заорав, помчался к своему братцу или сестрице.
За ним подалась мать. Периодически оглядывалась на меня, рявкала, но уже более
«мирно». Не спеша, вся троица скрылась в стланиках, хотя мать ещё пару раз
поднималась на дыбы, как бы проверяя, что там творится сзади.
Вот только тогда, сев под деревом,
осознал всю меру своего состояния. Мгновенно весь взмок. Капли пота
образовывались на открытых кистях рук и скатывались вниз. Не это ли тот самый
«холодный» пот. Вытащил сигарету зубами из пачки. Долго не мог из коробки
достать спичку и зажечь. Руки тряслись, как у алкоголика с глубочайшего
похмелья. Взглянул на часы – всего две минуты. Посчитал пульс – 140. Закурил,
расслабился, и вспомнилась подобная ситуация.
Будучи студентом, на практике в
Восточном Саяне, в Тофаларии, провалился одной ногой в берлогу. Попал на спину
медведю, который караулил у выхода собак. Мгновенно выдернул ногу из провала, и
карабин трижды отработал со скорострельностью пулемёта. Позднее, когда подошли
охотники, привязав в отдалении оленей, я подумал, что могло быть, если бы нога
попала не на спину, а перед медведем. И такой же как, сейчас пот, и также не
мог прикурить. Тогда один из охотников заметил: «Испугался, чёрный стал, другие бледнеют».
…Вернулся к избушке –
за винтовкой. Часто думаю, а смог бы так же себя вести, если бы в руках была
винтовка, а не топор. Пожалуй, нет. С тех пор на всех своих маршрутах в
бесснежное время винтовка ли, карабин, ружьё – всегда на плече. Стоит ли
испытывать судьбу. Выдержит ли свой «мотор» такую нагрузку в следующий раз.
Смотрю на «памятку» тем, кто может безоружным встретиться с медведем. Легко,
конечно, рекомендовать быть спокойным, не бегать от зверя, надёргать откуда-то
ваты и зажечь её… Хватит ли времени, а главное выдержки и способности подавить
в себе стремление побежать. Пожалуй, единственная рекомендация реальна: это
ходить громко, чтобы медведь издалека слышал и уходил в сторону. Не отойдёт –
тогда этот медведь ваш.
О
«больной» медвежьей теме
В конце августа
интернет-пользователи активно обсуждали ролик, на котором было запечатлено, как
группа молодых людей издевается над бурым медведем. События происходили поздним
вечером на берегу острова Итуруп.
Судя по видео,
жители острова долго гоняли медведя на джипе, несколько раз врезались в него и
в конечном итоге наехали автомобилем на лапы животного. Один из участников
событий намеревался убить его ножом. Однако медведю удалось-таки вылезти из-под
придавившего его внедорожника.
Ролик собрал
огромное количество просмотров и вызвал бурю негодования пользователей. Троицу
живодёров отыскали сахалинские полицейские. Ими оказались местные жители, ранее
неоднократно попадавшие в поле зрения полиции. На виновников происшествия
завели уголовное дело по статье «жестокое обращение с животными», а также
привлекли к административной ответственности «за передвижение на автомобиле по
водоохранной зоне». В результате 32-летний Денис Стрельцов понёс наказание: был
на полгода отправлен на исправительные работы с удержанием 10 процентов
заработка в доход государства.
Сам медведь
получил открытые раны морды, травмы кожного покрова и грудного отдела. Найти
его не удалось, но по оценкам специалистов, медведь после полученных травм
сможет выжить в дикой природе.
Между тем в СМИ
регулярно появляются сообщения о нападении медведей на людей. Такие случаи
фиксируют в разных регионах: Мурманской области, Красноярском крае, Приморье,
Сахалине, Камчатке и других. По мнению некоторых биологов, такие происшествия –
результат возросшей численности гималайского медведя. Есть и диаметрально
противоположные мнения.
Вот что говорит
научный сотрудник лаборатории экологии животных Института водных и
экологических проблем ДВО РАН, кандидат биологических наук Сергей КОЛЧИН:
«Выходы медведей в населённые пункты связаны с практически повсеместным
неурожаем нажировочных кормов. При этом некоторые специалисты ошибочно (или
намеренно) объясняют это резким увеличением численности медведей. Это не так. В
этом году мы наблюдаем природное бедствие: как в северных районах Хабаровского
края, так и в южных не уродили ягоды, орехи кедрового стланика, кедра и
маньчжурского ореха, жёлуди дуба и другие корма, поедая которые, медведи
накапливают необходимые для переживания зимы жировые отложения. В условиях
тотальной бескормицы часть зверей вынуждено покинула привычные местообитания в
поисках доступной пищи. Предупредить выходы медведей в населённые пункты можно
путём ликвидации в их черте свалок пищевых отходов, своевременного сбора урожая
на приусадебных участках. Пчеловодам можно порекомендовать огораживать пасеки
электрозаборами, хорошо зарекомендовавшими себя во многих «медвежьих» странах.
Отстрел, к сожалению, единственная применяемая сегодня мера для устранения оказавшихся
в бедственной ситуации медведей. Безусловно, в отдельных случаях он неизбежен.
Например, когда напуганный взрослый медведь бегает в городе среди людей. Но в
ряде ситуаций целесообразно отлавливать «проблемных» зверей и перевозить их в
более благополучные районы. Например, я считаю, что необходимо было приложить
максимум усилий к отлову гималайских медведей, которые по ночам посещали
приусадебные участки в населённых пунктах Бикинского района, окрестностях
Хабаровска, не проявляя при этом агрессии к человеку. В нашем крае давно
назрела необходимость создания профессиональной группы по работе с такими
животными, которая в каждом конкретном случае будет действовать сообразно
ситуации, с наименьшими потерями и для людей, и для животных. Это касается не
только медведей, но и тигров, копытных и других диких животных».
Комментариев нет:
Отправить комментарий