Молодёжь в науке
 |
| Роман Сергеевич АВИЛОВ |
Имперский опыт в новых реалиях
Роман Сергеевич
АВИЛОВ – кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела истории Дальнего
Востока России Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего
Востока ДВО РАН недавно стал лауреатом премии имени
академика А.И. Крушанова за цикл работ, посвящённых военной истории российского
Дальнего Востока в конце ХIХ – начале ХХ века.
Когда
он решил, что станет учёным? На этот вопрос сложно ответить определённо. Он
даже не уверен, что принимал это решение. Просто так получилось. Будучи
медалистом и окончив школу на «отлично», поступил на непрестижный, как все
тогда говорили, исторический факультет Дальневосточного государственного
университета (ДВГУ). Окончил его в 2010 году с красным дипломом и в том же году
подал документы в очную аспирантуру по специальности «отечественная история».
Вскоре после этого во Владивостоке была проведена серьёзная реорганизация вузов,
в результате которой он оказался аспирантом уже Дальневосточного федерального
университета (ДВФУ). В декабре 2012 года досрочно представил кандидатскую
диссертацию «Развитие военно-сухопутных сил России на Дальнем Востоке (1865–1895
гг.)», а 4 октября 2013-го – досрочно защитил её.
Сегодня
Роман Авилов занимается изучением военной истории российского Дальнего Востока
в дореволюционный период. Активно участвует в конференциях различного уровня,
он автор 53 публикаций, среди которых три монографии, статьи в журналах и
сборниках, тезисы докладов.
Быстрый
на подъём, энергичный и ответственный Роман полон планов. Помимо науки
занимается популяризацией знаний о военном прошлом российского Дальнего
Востока.
Роману
– 27 лет, прекрасный возраст для исследователя, к тому же его жажда знаний
обусловлена ещё и генетически. Послушаем его.
 |
Доклад
в Приморской краевой публичной библиотеке им. А.М. Горького
|
Исследователь в третьем поколении
–
Огромную роль в выборе моей профессии сыграла семья, – рассказывает Роман. – Я
представляю уже третье её поколение, которое пишет научные книжки. Только темы
у всех разные. Мои родители – Ирина Константиновна Авилова, кандидат
исторических наук, специалист в области этнологии и антропологии, папа – Сергей
Анатольевич Авилов, доктор химических наук, занимается выделением биологически
активных вещёств из морских организмов. Оба работают в ДВО РАН.
Хорошо
помню, что когда был ребёнком, родители взяли за правило отвечать на все мои
вопросы от «Когда появился человек?» до «А как устроена та станция с большой
трубой, которая нам горячую воду даёт?». Согласитесь, не каждый папа будет
объяснять ребенку устройство ТЭЦ-1 по пути в детский сад, да ещё так, чтобы он
это понял! Все эти «почему?» потом очень пригодились уже в школе.
Сколько
я себя помню, отец всегда интересовался военной историей, и об этом тоже
рассказывал очень много. Тогда же, в детстве, во время прогулок на природе, я
впервые увидел сооружения Владивостокской крепости, изучением которой я
занимаюсь с 2009 года. Кстати, научное исследование истории крепости и началось
с того, что в далеком 1978-м мой отец и Владимир Иванович Калинин (сейчас –
доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник ТИБОХ ДВО РАН), будучи
студентами-химиками, оказались на практике в Москве, где в течение двух с
половиной недель почти всё свободное время проводили в Центральном
государственном военно-историческом архиве.
Возможность взглянуть на мир
–
Конечно, в моей жизни были и есть учителя, определившие мой профессиональный выбор.
С некоторыми университетскими преподавателями мне очень повезло (жаль, что
многие из них уже не работают в ДВФУ), а ещё больше – с научным руководителем,
кандидатом исторических наук Натальей Анатольевной Троицкой. Я имел честь
работать под её руководством, начиная с курсовой работы первого курса и
заканчивая кандидатской диссертацией. Именно она научила меня быстро и
эффективно вести поиск в архивах, ориентироваться в запутанном делопроизводстве
Российской империи.
Очень
многому я научился и у В.И. Калинина, который помимо своей основной научной
специальности является ещё и крупнейшим в мире специалистом по истории
крепостей фортового типа.
Большое
влияние на мой кругозор и восприятие действительности оказали
специалисты-лингвисты, в разное время обучавшие меня иностранным языкам: И.В.
Фротер, Е.А. Теренецкая, Б.А. Асланян, К.М. Ремнёва, Н.А. Сакун и Элеонор
Перье. Ведь каждый новый язык – это возможность взглянуть на мир и то, что в нём
происходит, по-иному, глазами другого народа и другой культуры. Для учёного это
очень важно.
 |
| На конференции «Дорогами переселенцев: заселение и освоение территории Южно-Уссурийского края» в г. Фокино 2 октября |
«Мои исторические работы»
–
Путь в академическую науку складывался нестандартно. Первая научная статья была
опубликована в 2007 году, когда я был ещё студентом второго курса. Причём
изначально это была не статья, а тезисы доклада для студенческой научной
конференции. С докладом я выступил, но к публикации принимали только работы
студентов старших курсов и аспирантов. В этой ситуации Наталья Анатольевна
Троицкая попросила как можно быстрее переделать тезисы в полноценную статью,
которая и была опубликована в «Известиях Российского государственного
исторического архива Дальнего Востока». После этого я уже всерьёз озаботился
публикацией результатов собственных научных изысканий.
Занимался
исследованием истории Приамурского военного округа, дислоцировавшихся на его
территории войск и проблемами военного управления. Через несколько лет получил
приглашение от авторского коллектива книг «Крепость Владивосток» (СПб.: Остров,
2001) и «Владивостокская крепость» (Владивосток: Дальнаука, 2006) поработать
вместе. Дело в том, что крепость располагалась на территории именно этого
военного округа. Изучение её истории было ещё очень далеко от завершения, ибо
крепость без гарнизона – это трофей, музей, или что-то совершенно заброшенное и
забытое. Однако если в книгах была блестяще исследована история «бетона», то материала
по истории «гарнизона», то есть войск, там явно недоставало, а детального
анализа внешнеполитической ситуации, которая во многом и определяла этапы, ход
и темпы строительства крепости там не было вообще. После коротких переговоров мы
решили объединить усилия. Так студент третьего курса университета оказался в
компании кандидатов и докторов наук в составе неформальной исследовательской
группы по изучению истории Владивостокской крепости, результаты деятельности
которой были к тому времени широко известны уже не только в России.
К
моменту окончания университета я уже обладал как неплохим опытом научно-исследовательской
деятельности, так и списком опубликованных работ, вполне достаточным для
поступления в аспирантуру. Примерно в это же время у меня появилась возможность
опубликовать в Москве цикл статей по истории регулярной кавалерии на российском
Дальнем Востоке, начиная с Уссурийской казачьей конной сотни, которая на самом
деле вовсе не была «казачьей», поскольку не входила в состав ни одного из
казачьих войск, и заканчивая Приморским драгунским полком. Отказываться от
столь заманчивого предложения не хотелось, и работа была начата. Само
предложение тем временем эволюционировало из цикла статей в монографию, и…
погибло в пучине каких-то проблем издателя, что меня уже не остановило.
Тогда,
на первом году обучения в аспирантуре, между вступительными экзаменами и
экзаменами кандидатского минимума у меня было шесть месяцев относительно
свободных, и я написал свою первую книжку: «Для
охранения границ Южно-Уссурийского края сформировать…» История создания и службы регулярной
кавалерии на Дальнем Востоке России (1869–1914 гг.), которая была опубликована
издательством Дальнаука в 2011 году. Пару лет назад я сильно удивился,
обнаружив её в каталоге библиотеки Конгресса США. За шесть месяцев был написан
непосредственно текст, а вот сбор материала для неё велся с первого курса
университета.
К
моменту выхода на защиту кандидатской диссертации у меня уже был не только
солидный для исследователя-гуманитария список опубликованных статей и
материалов конференций, но и монография. Это сыграло положительную роль, поскольку
как выход, так и сама защита тоже проходили не без приключений. С одной
стороны, в это время как раз вводили новое «Положение о присуждении учёных
степеней», а с другой – университет переезжал на остров Русский. В итоге моя
диссертация стала одной из первых исторических работ, защищённых в новом
кампусе ДВФУ.
После
этого я стал младшим научным сотрудником отдела истории Дальнего Востока России
в Институте истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН –
научного учреждения, сильного своими кадрами и традициями.
 |
| Ледоход на Амуре. Командировка в г. Хабаровск в апреле 2015 года |
Военная история на службе сегодняшнего дня
–
Мои научные интересы связаны с военной историей российского Дальнего Востока в
дореволюционный период в самом широком понимании этой темы: от истории
отдельных войсковых частей до истории округа в целом, на фоне разворачивающихся
внешне- и внутриполитических событий. Это биографии людей, служивших здесь, история
крепостных сооружений, проблемы борьбы с коррупцией в военной сфере, социальные
вопросы быта солдат и офицеров, как, например, казарменное строительство. Всего
с ходу и не перечислишь.
Достижения?
Наука – это такая штука, что далеко не всегда понятно, что считать
достижениями, поскольку результаты исследований могут оказаться полезными и
востребованными не сегодня и даже не завтра. На премию имени академика А.И. Крушанова действительно
был выдвинут цикл работ, в которых было сделано много такого, чего раньше в
отечественной, да и зарубежной, науке не делалось. Впервые был введён в научный
оборот столь солидный массив документов военно-окружного делопроизводства
Восточного Сибирского и Приамурского военных округов и успешно апробирована
методика их анализа. Впервые был осуществлен сравнительный анализ военных
округов Сибири и российского Дальнего Востока во второй половине XIX – начале ХХ века, а заодно и поставлен вопрос о
роли именно внешнеполитического фактора в развитии военных округов в азиатской
части Российской империи. Суть в том, что при стремительно меняющейся
внешнеполитической и военно-стратегической обстановке военные округа (система
управления и снабжения, дислокация войск т.д.) должны быть устроены так, чтобы
их либо не нужно было постоянно реформировать под новые условия и задачи, либо можно
было постепенно преобразовывать с минимальным ущербом для обороноспособности
округа, а значит и страны в целом. Опыт Российской империи в этих вопросах
весьма интересен и актуален.
Другой
пример: во втором томе истории Владивостокской крепости мне удалось показать,
как ревизия сенатора А.А. Глищинского, поработав во Владивостоке в 1910 году,
сделала невозможное – практически полностью истребила коррупцию в отдельно
взятой русской крепости. Там же я проанализировал, каким образом была полностью
изменена система казарменного строительства не только в крепости, но и в
Приамурском военном округе в целом, в результате чего, к началу Первой мировой
войны большая часть войск округа перестала быть бездомной. Для нижних чинов
были выстроены новые казармы, а для офицеров – флигеля на несколько квартир.
Проблема оказалась решённой настолько удачно, что многие из этих зданий
красного кирпича благополучно пережили все катаклизмы ХХ века и используются до
сих пор, в том числе и по прямому назначению. Разве не актуально? Вообще же,
задача исследователя – работать, а что из сделанного им является достижением –
покажет время.
 |
| Перерыв в полевых исследованиях |
Изменяющиеся интересы: от анализа до методики
–
Интересы действительно эволюционировали со временем и вглубь, и вширь. Вскоре
после начала своих исследований по истории Приамурского военного округа и
дислоцировавшихся на его территории войск я обнаружил, что поскольку округ был
пограничный, то внешнеполитические факторы оказывали на него гораздо большее
влияние, чем внутриполитические. Пришлось кроме военных реформ и анализа системы
военно-окружного управления в срочном порядке заняться ещё и историей внешней
политики в регионе. Точнее, не столько самой внешней политики – эти вопросы
были и без меня хорошо изучены, сколько анализом влияния внешнеполитического
фактора на интересовавшие меня вопросы местной военной истории. Причина была в
том, что у нас в стране до последнего времени общеполитическая история, военная
история и история внешней политики, если брать период конца XIX – начала ХХ века, в значительной степени
существовали как совершенно изолированные друг от друга направления научных
исследований, имевшие крайне мало точек соприкосновения.
Затем
проявились методологические проблемы, которые пришлось решать по ходу. При
написании диплома я столкнулся с необходимостью анализа документов
военно-окружного делопроизводства двух военных округов в комплексе с
материалами делопроизводства центрального аппарата Военного министерства. Например,
если в министерстве приняли решение о формировании новой воинской части,
император Высочайше утвердил это решение и в министерстве отдали соответствующий
приказ, то создавать её непосредственно «на месте» могли потом ещё более
полугода. При этом по документам центра часть уже существовала, а по факту,
ничего кроме утвержденного штата и назначенного командира не было, а между тем
дату создания части всегда приводили по «Высочайшему утверждению». Эта была
лишь одна из проблем, которую предстояло решить.
Нужно
было анализировать всё это делопроизводство как-то комплексно, но как – было не
совсем понятно. Приказы и Приказания войскам округа – это источник массовый, и
когда количество подлежащих обработке документов начинает исчисляться тысячами,
работать с ними, не зная как, весьма проблематично. Изучение всей имеющей
отношение к этой проблеме литературы показало, что никто ранее не привлекал для
проведения научных исследований все эти документы военно-окружного
делопроизводства в таком количестве, максимум – отдельные приказы. Таким
образом, методики их обработки и анализа просто не существовало! Работать без
неё далее было решительно невозможно. Пришлось разработать и апробировать на
той самой первой книжке по кавалерии. В дальнейшем именно эта методика
использовалась при написании диссертации, книг по Владивостокской крепости и
других работ.
 |
| Роман Сергеевич АВИЛОВ в стенах Дальневосточного государственного университета |
Точки соприкосновения с высшей школой
–
Отвечая на ваш вопрос о сотрудничестве с вузами, скажу: связи с университетом я
поддерживаю, причем наитеснейшие, поскольку работаю там по совместительству,
хотя занятий не веду и лекций не читаю. В России почему-то существует странное
убеждение в том, что сотрудничество академического учёного и университета возможно
только по линии исследователь – преподаватель, но это далеко не так! Точек
соприкосновения намного больше. Я работаю главным библиотекарем Научной
библиотеки ДВФУ, где в фонде редкой книги хранятся богатые собрания
военно-исторической литературы и периодики второй половины XIX – начала ХХ века: археографические коллекции
«Русско-японская война 1904–1905 годов» и «Первая мировая война 1914–1918 годов».
При работе с ними специалист в области военной истории просто необходим.
Интересное актуально
–
Какие исследования планирую на ближайшие несколько лет? Есть старая
католическая поговорка: хочешь насмешить Господа – настрой кучу планов! Поэтому
о планах я предпочитаю особо не распространяться. В первую очередь нужно завершить
уже начатые исследования, закончить работу над многотомной историей
Владивостокской крепости, завершить сравнительное изучение военных округов на
Сибирских и Дальневосточных территориях Российской империи, разобраться с
войсками Приамурского военного округа накануне и в годы Первой мировой войны, а
там – посмотрим. В любом случае, работа в прекрасном коллективе в отделе
истории Дальнего Востока России в Институте истории, археологии и этнографии
народов Дальнего Востока ДВО РАН даёт мне возможность заниматься исследованием
проблем, не только актуальных с научной точки зрения, но и интересных лично
мне. Что будет дальше? Поживем – увидим.
 |
| На мосту через бухту Золотой Рог, Владивосток, |
Комментариев нет:
Отправить комментарий