Гармония науки и искусства

Как сказал Лион Фейхтвангер, «человек талантливый, талантлив во всех областях». Или почти во всех… Эту красивую, нежную хрупкую девушку можно встретить в, казалось бы, неожиданных и даже взаимоисключающих местах: в научной лаборатории во время проведения молекулярно-генетических исследований и на лыжных соревнованиях, за тонкими микроскопическими исследованиями криптогамных организмов и в таёжной глуши во время полевых работ по сбору лишайников, поющей на сцене во время концерта и в окружении детей и взрослых во время презентации на Фестивале науки, в Ботаническом саду и даже на фотовыставке Леонида Макогина, проходящей в здании Президиума ДВО РАН.

Лидия Сергеевна ЯКОВЧЕНКО, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник лаборатории низших растений Биолого-почвенного института ДВО РАН – редкий специалист, она лихенолог, занимается изучением лишайников.

          Сбор лишайников-эпилитов в Агинской степи, Забайкалье, август, 2008 г.

Научный интерес Лидии Сергеевны ЯКОВЧЕНКО сосредоточен на таксономии и молекулярной филогении лишайников семейства Candelariaceae, а также изучении лихенофлоры российского Дальнего Bостока и Южной Сибири. Ею проведено исследование коллекций лишайников в крупнейших гербариях Европы и Азии. Сотрудничает с лихенологами из России, Финляндии, Швеции, Японии, Австрии, Южной Кореи и др. Публикуется в ведущих отечественных и зарубежных научных журналах, но наиболее значимые результаты опубликованы ею на английском языке. Она автор и соавтор 30 публикаций, в том числе 7 – в изданиях, реферируемых Web of Science и Scopus. В 2013 году номинирована на соискание премии ДВО РАН имени профессора А.И. Куренцова – за исследования наземных организмов. Исполнитель и руководитель грантов РФФИ, Дальневосточного отделения РАН, Амурского филиала WWF.

 О том, как она всё успевает, рассказывает наша героиня – Лидия Яковченко.

Барышня – крестьянка

– Я родилась в селе Хороль Приморского края в дружной многодетной семье. У меня было здоровое деревенское детство с парным молоком и целым набором обязанностей по саду-огороду, уходу за домашней скотиной и заботой о младших детях. Моя мама – Наталья Анатольевна Яковченко – интеллигентная и красивая женщина, заботливая хозяйка. Она – особый человек для меня и первая, кому я звоню после долгого отсутствия в экспедициях или командировках. Мой папа – Сергей Михайлович Яковченко – что называется «парень от сохи» – без специального образования, но невероятно талантливый во многих областях человек, «русский Кулибин» с золотыми руками, добрым сердцем и весёлым нравом. Мама – бухгалтер, приехав на производственную практику после института, встретила моего обаятельного отца, да так и осталась в Хороле. Через год появилась я, а потом и остальные дети. Мой папа занимался фермерством, и помимо прочих сельскохозяйственных культур (сои, овса и др.), мы высаживали ещё картошку, много картошки, просто бесконечные картофельные поля, которые потом убирали всей семьей. Это помогло нам выжить в 90-е. В перестроечные времена жили продукцией со своего огорода, которой хватало также и для продажи на сельскохозяйственных ярмарках, которые проходили во Владивостоке на главной площади.

Мне нравились эти поездки «в город», когда мы вставали с папой поутру и приезжали во Владивосток ещё до восхода солнца, а потом этот бесконечный людской поток и какая-нибудь городская дамочка подходила с вопросом: «Ну, рыбонька, почем у тебя укроп?». Тогда я ещё не знала, хотела ли я переехать во Владивосток, когда вырасту, но меня он манил бесконечно, этот шумный город у моря и настоящим праздником для нас, детей, были выезды на Шамору с палатками на несколько дней.

Тот факт, что я стала учёным – это чистая случайность. В моей семье никто никогда не был связан с наукой, поэтому подобных образцов и примеров для подражания у меня не сформировалось. Единственным человеком в нашей семье, кто так или иначе был связан с образованием – это моя бабушка Валентина Ивановна Колесник – учитель начальных классов – женщина удивительной стойкости и прекрасных человеческих качеств, замечательная хозяйка и заботливая бабушка.

С детства меня влекло к искусству (музыке, поэзии, живописи и театру) и языкам (они мне всегда легко давались), а биология во всех её многочисленных проявлениях была частью моей жизни. Родительский дом стоял на окраине Хороля, рядом с лесом, в котором я, можно сказать, и провела своё детство. У нас были определенные места в лесу и деревья, которым мы давали свои имена. Летом ходили по грибы, весной – за папоротником и березовым соком, а зимой –  на лыжах в дальние походы, взяв с собой спички, сало и хлеб.

Я мечтала стать музыкантом или актрисой, так как с детства это всегда у меня получалось лучше всего. С моей сестрой Анастасией Яковченко (сейчас Коноваловой), а позже и с подругой Еленой Кочубейник (сейчас Малашкиной) мы «играли в образы» – то есть делали импровизированные сценки в определенном образе, который представляешь. Я бесконечно благодарна своим родителям ещё и за то, что они сделали всё возможное для реализации наших способностей. Все старшие дети в нашей семье учились помимо общеобразовательной школы ещё в школе искусств: я закончила класс фортепиано, сестра Настя закончила отделение живописи, брат Сергей тоже занимался по классу фортепиано. Самые младшие дети – мои братья Дмитрий и Александр – еще школьники. Они показывают успехи в спорте, занимаясь легкой атлетикой, футболом и хоккеем в детской спортивной школе.

Моя деревенская закваска дала мне не только отличное здоровье (до переезда в город ничем никогда не болела), но и много разнообразных навыков в жизни (могу, скажем, подоить корову), кроме того, научила трудиться и уважать чужой труд.

Мой первый учитель

– По окончанию школы передо мной встал вопрос: куда поступать. С музыкой решила не связывать свою профессиональную деятельность, решив оставить её «для души». Из возможных вариантов по финансовым возможностям семьи рассматривались только учебные заведения Уссурийска, как наиболее близкого города к Хоролю. После того как не прошла на бюджет факультета иностранных языков Уссурийского государственного педагогического института, я подала документы на химико-биологический факультет того же института, о чём ни разу в жизни потом не пожалела. На втором курсе я познакомилась с Леной Малашкиной, ставшей впоследствии моей самой близкой подругой и моим самым суровым критиком. Прямолинейная, конкретная, с волевым характером, она научила меня выделять главное и  критически смотреть на вещи. Она и сейчас меня здорово «заземляет».

После четвёртого курса преподаватель ботаники кафедры ботаники УГПИ Александр Степанович Коляда сообщил, что есть возможность поступить в аспирантуру при Ботаническом саде-институте ДВО РАН. Так мы и попали под крыло к замечательному, неординарному учёному и чудесному человеку – профессору, доктору биологических наук Александру Владимировичу Галанину, в то время директору БСИ ДВО РАН.

Об этом времени приятно вспоминать. У нас царила здоровая творческая атмосфера и доверительные отношения. Он научил нас быть свободными, общаться «без бумажек», показал, что является настоящей наукой. Навсегда в памяти останутся наши даурские экспедиции и неспешные разговоры за чаем, за которыми Александр Владимирович рассказывал нам о разных научных гипотезах, своих воспоминаниях, делился опытом исследовательской работы, формировал наш научный кругозор. Он никогда категорически не требовал, но о том, чтобы не сделать и тем самым подвести его и коллектив лаборатории, даже и мысли не возникало. Хочу, пользуясь случаем, пожелать Александру Владимировичу крепкого здоровья, бодрости духа и еще раз поблагодарить за все.

Кентавры природы

– Объекты моих исследований – лишайники – кентавры природы, как я их называю, ведя мастер-класс на ежегодных фестивалях науки. Действительно, подобно кентаврам, лишайник сформирован двумя организмами – грибом и водорослью. А в результате получается новый, совершенно удивительный организм или даже надорганизменная система – лишайник – прекрасный и таинственный мир, к которому мне посчастливилось прикоснуться.

Выбор лихенологии (науки о лишайниках) как направления исследования был опять-таки случайным. В УГПИ из-за отсутствия специалиста-лихенолога, курс низших растений вела замечательный педагог, но специалист по водорослям, кандидат биологических наук, замдекана Марина Викторовна Касинцева. Поэтому из института я получила только самые общие представления о лишайниках. Конечно, начинать с нуля, как это получилось у меня, не идеальный вариант. Гораздо лучше, когда темы курсовых работ перекликаются с темой дипломной, а наработанный материал становится хорошим заделом для кандидатской. Но это не мой случай, мне пришлось здорово потрудиться, чтобы выполнить работу за три года аспирантуры.

При поступлении в аспирантуру мой научный руководитель А.В. Галанин предложил мне заниматься лишайниками. С объектом исследования я согласилась сразу. Из детства всплывала картинка ярко-оранжевых пятен лишайников на светлых стволах осин в роще, а ещё цветные зеленые и серые пятна на столах дубов, становившихся более яркими и выпуклыми после дождя. Кроме этого, я благоразумно рассудила, что откопать «новое знание» в области малоизвестной будет легче.

Но если по поводу объекта исследования у меня сомнений не было, но вот сама тема диссертационной работы меня не устраивала. Дело в том, что Александр Владимирович сначала предложил мне лихеноиндикационную работу – то есть использовать лишайники в качестве индикаторов состояния окружающей среды. Мне же казалось, что результат очевиден – меньшее видовое разнообразие и угнетённое состояние лишайников наблюдалось бы около дорог, кочегарок, центре города. К тому же перспектива провести полевой сезон в пыльном городе меня приводила в уныние, поскольку шла в разрез с представлениями о научных экспедициях с их романтикой. Но после того как к делу подключилась Ирина Александровна Галанина, к тому времени уже заканчивающая свою диссертацию по лишайникам, мне определили тему «Лишайники Сохондинского биосферного заповедника». Деньги на проведение исследования были: как раз за год до этого открылась Программа Президиума ДВО РАН по комплексному исследованию бассейна реки Амур.

Моя работа предполагала выявить биоразнообразие лишайников в одном из заповедников в Забайкальском крае. Когда я в первый раз оказалась в Сохондинском заповеднике, у меня, выросшей среди приморских дубовых лесов, произошел настоящий переворот в сознании, так удивительно было очутиться в бореальных лиственнично-кедровых лесах с брусникой и мохово-лишайниковыми подушками. А как захватывало дух, когда я забиралась на вершины гольцов, покрытых бесконечными каменными полями с яркими пятнами моих лишайников! 

Лидия и Екатерина Роенко (справа)

Мои коллеги…

– Я исследовала все группы лишайников, но моей истинной любовью стали накипные эпилиты – микролишайники, произрастающие на камнях. Поскольку от субстрата они неотделимы, чтобы добыть их нужно использовать молоток и зубило. От усердия и на тот момент незнания видов, набрала за время первой экспедиции кучу образцов, так что обратно во Владивосток камни помимо меня тащили все участники экспедиции – Александр Владимирович, доктор биологических наук Анна Витольдовна Беликович, заведующая лабораторией Наталья Александровна Василенко и моя верная полевая спутница Катюша Роенко…

Во второй и последующие годы Александр Владимирович не побоялся назначить меня уже руководителем Даурской ботанической экспедиции, где кроме нас принимали участие ещё и сотрудники Ботанического института им. В.Л. Комарова РАН (г. Санкт-Петербург). Я старалась оправдать оказанное мне доверие – быть экономной и рациональной.

А ещё я бесконечно благодарна А.В. Галанину, который пошёл на определенное нарушение и разрешил мне и другим аспирантам поселиться на территории Ботанического сада (сейчас уже об этом можно говорить), тем самым решив на время наши жилищные проблемы и позволив сохранить наши более чем скромные аспирантские стипендии на другие нужды. Проживание в Ботсаду, помимо общей экономии, позволило мне проводить практически всё своё время за исследованием лишайников. Чем больше я стала их узнавать, тем больше я хотела о них знать. Азарт, интерес и восхищение, становились моими спутниками, как только я садилась за определение видов. А определение лишайников – это кропотливая аналитическая работа по установлению имени лишайника, когда ты, подобно следопыту, сопоставляешь все имеющиеся признаки с описанием известных видов и выносишь решение о его видовой принадлежности. Здесь, помимо хорошего глаза на вариации, очень важно общение с «себе подобными». Верным помощником и соратницей мне стала Ирина Галанина. Надёжная, с широким кругозором и прекрасным образным мышлением, Ирина стала моим первым учителем лихенологии, за что я ей безмерно и всегда буду благодарна.

После «перезагрузки»

– Флористическая направленность моих исследований позволила познакомиться со многими группами лишайников и обрести широкий кругозор в отличие от специалиста-систематика, который изначально имеет дело только с одной группой. Так, с 2004 года я занималась выявлением биоразнообразия лишайников на территории Забайкалья и Дальнего Востока, включая ООПТ. Однако три года назад мне пришлось переключиться на исследования систематики отдельных групп лишайников. Дело в том, что результатом флористической работы являются объёмные флористические списки, которые трудно публиковать в отечественных изданиях и тем более в «зачётных» изданиях из списка Web of Science и Scopus. После такой «перезагрузки» у меня пошли требуемые публикации (всего – 7, но наиболее значимая в журнале American Journal of Botany с ИФ=3.053), что позволило мне в 2012 году получить грант РФФИ. Тем не менее, флористическую нагрузку никто не отменял, и я до сих пор занимаюсь выявлением биоразнообразия лишайников некоторых территорий Дальнего Востока, сотрудничаю с Амурским филиалом WWF, организую и принимаю участие в международных экспедициях.

Одна из немногих

– В 2012 году я решила взять для исследования лишайники семейства Сandelariaceae и освоить новые для себя молекулярно-генетические методы. Канделяриевые – небольшая, но очень сложная в таксономическом отношении группа лишайников, из-за того, что существует крайне мало полезных признаков для разделения отдельных видов. В мире насчитывается всего несколько человек, включая меня, кто работает с этой группой. В настоящее время целью моей работы является таксономия и молекулярная филогения лишайников этого семейства. Я активно собираю и обрабатываю свежий материал, а также исследую коллекции в ведущих мировых гербариях. Уже сейчас выделяются виды для описания как новые для науки, формируются концепции видов и родов семейства. Если выполнить эту работу для всей территории Голарктики, то материала хватит на докторскую диссертацию. Думаю, что она мне по силам.

«Стараюсь оправдать доверие»

– С октября 2013 года я – сотрудник БПИ ДВО РАН. В силу сложившихся обстоятельств, мне пришлось уйти с постоянной ставки старшего научного сотрудника Ботанического сада-института ДВО РАН, в котором я выросла и защитила диссертацию, проработав почти 10 лет. Последние полгода я отогрелась под крылом мудрой Лины Николаевны Егоровой – доктора биологических наук, заведующей лабораторией низших растений БПИ ДВО РАН. Она руководит этим замечательным коллективом вот уже на протяжении почти 22 лет, пользуясь заслуженным авторитетом среди сотрудников лаборатории и коллектива института. В лаборатории, в основном, работают микологи.

С переходом меня и Ирины Галаниной в БПИ ДВО РАН вновь возобновилось лихенологическое направление. Изо всех сил мы с Ириной стараемся не подкачать и оправдать оказанное нам доверие. С Ботаническим садом-институтом ДВО РАН меня в настоящее время связывают 0,1 ставки старшего научного сотрудника, а также возможность работать на отличной микроскопной технике, которая была куплена по моему гранту, а также богатейшие многолетние гербарные сборы.

Есть молодёжь!

– Наша лаборатория прекрасно сбалансирована по возрастному и научному составу: есть как молодые, так и заслуженные учёные. Из 14 человек списочного состава лаборатории, шестеро – это молодые ученые. В их числе: молодой доктор наук, гепатиколог Вадим Бакалин, два кандидата наук – я и Надежда Бухарова – уже сложившийся специалист по грибам (про неё была статья в «ДВ учёном»), а также три аспиранта – братья-близнецы Артур и Вячеслав Никулины и Валентина Шохрина, работающие в команде с ведущим научным сотрудником лаборатории Андреем Анатольевичем Гончаровым.

Необратимость перемен

– На сегодняшний день перспективы науки не то чтобы не радужные, они вообще закрыты густым слоем серых облаков. Недавняя встреча с главой ФАНО М.М. Котюковым и другими гостями из Москвы дала больше вопросов, чем ответов на них. У меня лично есть ясное предчувствие необратимости происходящих перемен – так, как было раньше, уже никогда не будет, и тот, кто не сможет их принять и перестроиться, к сожалению, выпадет из обоймы и, цитируя, А.А. Фурсенко, «должен сменить карьеру». Скорее всего, система образования и науки трансформируется к западной модели, и это движение будет сопровождаться большими кадровыми потерями.

Самая пессимистичная картинка рисуется так: учёные, подобно цыганам, будут мигрировать в поисках лучшей доли, как по стране, так и вне её пределов. При формировании научных коллективов, которые будут выполнять работы по грантам, решающую роль будут играть личные знакомства и связи, а не принадлежность к существующим лабораториям и институтам. Тот, кто сможет выиграть грант – будет иметь возможность работать. Последний год гранта – это стрессовый период подготовки финального отчёта и лихорадочного поиска следующего места работы в полной неизвестности: будут ли у тебя деньги продолжать исследования или нет.

Что будет с теми, кто ведет фундаментальные исследования по классическим научным направлениям, а не создаёт новую технологию или, цитируя А.А. Фурсенко, встраивается в реальный сектор экономики – непонятно.

Для себя я определилась так: буду пробовать выжить в это время академической турбулентности, оставаясь в России. Сейчас я, как и все, наверное, пишу заявку на грант в РНФ, планирую подавать заявки и в другие фонды, кооперироваться с сильными коллегами из центра и  регионов России. Если не получится, то придется обратить свой взор за рубеж. У меня есть предложения от коллег из Швеции и Японии поддержать в заявке на пост-док. Но это – максимум на два года, а потом придется снова искать возможности оставаться профессиональным учёным…

Мои жизненные ценности

– Моя семья – мой 13-летний крестный сын Данила, который является мне троюродным братом, но так получилось, что он остался без родителей, а также это мой близкий человек – Володя Шамов – человек удивительного великодушия и исключительных человеческих качеств. А ещё это мои многочисленные родные и друзья – Елена Малашкина, Катя Роенко и Александр Федонюк. В моем доме нет телевизора, зато есть разнообразные музыкальные инструменты, мольберт и уголок лихенолога – старенький бинокуляр с микроскопом и мой личный гербарий, который я собираю всегда и повсюду, а также гербарий, который мне присылают мои коллеги для обработки. 

    

Свободное время я провожу за одним из этих занятий: играю на фортепиано или пою (зачастую и то и другое одновременно), рисую, читаю или определяю лишайники. Мой дом открыт для моих родных, друзей, коллег и для интересных творческих людей, с которыми мы так здорово проводим «квартирники» с поэтическими встречами, ансамблями различных инструментов или песнями под гитару и фортепиано. Для друзей и приезжающих в командировку моих коллег есть всегда свободный диван.

Музыка жизни

– Пение занимает особое место в моей жизни. Пела я всегда. Моё первое публичное выступление состоялось в четыре года, когда мы с папой взяли главный приз на новогодней ёлке. Я тоненьким голоском спела песню Валентины Толкуновой «Сердце моё не камень», а папа аккомпанировал мне на гармошке (он, кстати, может сыграть на любом инструменте). На семейном совете было решено отдать меня в музыкальную школу, как подрасту.

В 18 лет родители мне подарили гитару и я начала самостоятельно её осваивать. Затем был долгий перерыв учёбы в институте, когда я могла играть только приезжая в родительский дом. Когда перебралась во Владивосток, взяла фортепиано «с рук» и стала восстанавливать утраченную технику. Во время подготовки кандидатской выкраивала время поиграть и задалась целью разучить «Вокализ» С. Рахманинова – удивительное по красоте и сложное по технике произведение. И с диссертацией и с «Вокализом» справилась.

Хор "Коллаж"

В хор «Коллаж» попала не сразу. Долгое время я откладывала приход туда, так как не была уверена в своих силах – думала, что моей музыкальной подготовки не достаточно, чтобы петь в этом уважаемом хоре. Но спасибо большое старшему научному сотруднику ИХ ДВО РАН Елене Дмитриевой, которая меня туда все же привела. Я благодарна моим дорогим хористам за то, что меня так тепло приняли в свой коллектив, поддерживают и заботятся обо мне, радуются моим успехам. Я люблю их каждого и всех вместе, ценю их огромный сценический опыт и самоотверженную любовь к искусству. А еще за то, что с их помощью я могу насладиться многоголосьем, почувствовать себя элементом в этой объёмной, как 3-D модель, системе под названием Гармония. Пользуясь случаем, хочу поздравить замечательного хориста с великолепным чувством юмора и юной душой, профессора, доктора биологических наук Владимира Ивановича Голова с днем рождения!

Особая благодарность руководителям хора – Валерии Абашевой и Елене Селиверстовой, за их дружеское и неравнодушное отношение ко мне, и конечно, за то, что раскрыли мой голос и доверяют мне исполнять сольные произведения. Я всегда и очень волнуюсь при выходе на сцену, оттого пою на репетициях лучше, чем на концертах.

Лидия и Дмитрий Атопкин

Особым человеком в хоре для меня является мой коллега Дмитрий Атопкин. Дима в совершенстве владеет гитарой и имеет чудесный по тембру тенор. Мы поём дуэтом, как со сцены, так и в стихийно сформированных аудиториях, как например, это случилось на последних лыжных соревнованиях ДВО РАН.

Лыжи я люблю, но соревноваться – не очень. Я их воспринимаю, скорее, как средство передвижения по глубоком снегу, позволяющее совершить дальние прогулки по зимнему лесу или полю, забраться туда, куда просто невозможно было бы зимой пешком. Тем не менее, стараюсь участвовать в лыжных соревнованиях ДВО РАН. Призового места никогда не брала, но это с лихвой компенсируется чудесной атмосферой общения и неизменными песнями под гитару или мандолину, которая всегда с собой у доктора геолого-минералогических наук Анатолия Ивановича Обжирова из Тихоокеанского океанологического института им. В.И. Ильичёва ДВО РАН.

                 Нежные гречанки Екатерина Роенко, Лидия Яковченко и Елена Малашкина на конкурсе талантов ДВО РАН, февраль 2011 г.

Ещё я люблю танцевать (специально нигде не училась, но музыку чувствую превосходно), рисовать акварелью (рисунки потом дарю своим близким, но некоторые мои работы участвовали в выставке, проводимой в ЦНБ ДВО РАН). Люблю животных. В моем доме живут кот и кошка. Чудесный голубоглазый Симба – красавец породы невская маскарадная, ходит в любимчиках. Полное его имя, кстати, Симбиоз – очень символично (ему хорошо со мной, а мне – с ним).

Всю свою жизнь стремлюсь к гармонии. Чего я хочу достичь? Да все просто: я хочу быть счастливым и гармоничным человеком – состояться как уважаемый специалист, как творческая личность и как женщина и мама.

Post scriptum

– Поэзию я предпочитаю прозе. Сама я не пишу, этого таланта Бог не дал, поэтому преклоняюсь перед поэтами. Люблю стихи Н. Некрасова, А. Фета, К. Бальмонта, М. Цветаевой, восхищаюсь мудростью и емкостью японской лирики. А ещё, пользуясь случаем, хочу представить невероятно талантливые стихи завсегдатая моих «квартирников» Кати Роенко.

Екатерина Николаевна РОЕНКО родилась в 1985 году в г. Находка. По окончании Владивостокского государственного университета экономики и сервиса получила специальность «эколог». Проработала в Ботаническом саде-институте ДВО РАН с 2004 по 2011 год. За это время прошла путь от лаборанта да научного сотрудника и под руководством профессора, доктора биологических наук А.В. Галанина подготовила в срок за период соискательства диссертацию «Флора и растительность Онон-Бальджинского национального парка». В Ботаническом саде активно работала над популяризацией эколого-ботанических знаний. Катя – хороший человек – талантливый и неординарный. А ещё у неё есть замечательная черта – она никогда никого не осуждает.

               Сушка гербария наиболее эффективна под гитару: Лидия с верной полевой спутницей Катюшей Роенко в Сохондинском заповеднике

Грусть эльфа
Эльф-малютка у цветка люпина
Всё кружил и не решался сесть.
Он грустил - была на то причина:
Человек не верил, что он есть.

Бедный эльф, малютка легкокрылый,
Ты парил над клумбой за спиной
Великана, ну, а тот, бескрылый,
Обозвал тебя простой пчелой.

И нектар теперь совсем не сладкий,
И пыльца намокла – не слизать.
Человек, на отрицанья падкий,
Разучился эльфов узнавать.
2009 г.

Духовой оркестр
У театра, в запыленном сквере
Летний день. Обломанные ели.
Дети-взрослые и дети-дети
Пьют, жуют. Слова летят на ветер.

Современно запахом бензина
Веет с улиц. Жертвы никотина
Оккупировали лавочки надолго.
День ползет, лениво и без толка.

Вдруг девчонки разом замолчали.
Малыши в колясках заворчали.
В белой форме и фуражках чинно
В центр сквера шли и шли мужчины.

Духовой оркестр друг за другом
Встал в ряды в руках с любимым другом.
Дирижер привычно поднял руки,
И залили сквер живые звуки.

Взмокли чёлки, а глаза горели.
Пели трубы в театральном сквере,
Очищая, изменяя мерность,
Гнали с лиц пустую современность.
2009 г.

Рукой по волосам
Рукой по волосам снимаются обиды,
Уходят из ума наносный сор и гам.
И нет такой беды, которую не видно,
Которую не смыть рукой по волосам.

Движенья вверх и вниз скользят неторопливо.
Исчезнет боль в висках. Утихнет сердца стук.
И в новой тишине почувствуем незримо
Дыхание весны и смысл слова «друг».

Рукой по волосам...
2008 г.

Родина
Домики ветхие. Пашни заросшие.
Рощи фруктовые, лихо понесшие.
Камни, овраги, покосы палёные.
Земли безхозные, люди бездомные.

Бремя дорог, неизбежно пришедшее.
Стадо коров, сочный луг не нашедшее.
Пёс на цепи. Тесный дворик. Смородина.
Сверхтерпеливая русская родина.
2009 г.

Екатерина Роенко (справа) и Лидия Яковченко

В тайге
Мы не спим под огромной луной.
От палатки укрытья не жди.
За еловой пахучей тропой
Наша молодость жаждет уйти.

Песни спеты, костер догорает.
Завтра снова овсянка, рюкзак.
Это лес нас от сна отвлекает,
Хоть и шепчет, что это не так.

Мы с рассветом свернемся, не позже,
И пойдем по просторам бродить.
Пересоленной кашей и кожей
Свои души в тайге бередить.
2009 г.

«В истинном таланте нет ничего исключительного. Он ниспослан природой и апеллирует к ней же», – это слова Фенимора Купера. В симбиозе науки и искусства – тоже. Это проверено жизнью.
Анастасия КУЛИКОВА

PPS Работа над материалом была закончена, когда пришло печальное известие: 3 марта 2014 года не стало Александра Владимировича ГАЛАНИНА…

Он много и долго болел, но, всё равно, эта утрата произошла неожиданно и рано (на 67-м году жизни). Лидия так надеялась ещё и со страниц любимой газеты его поддержать и поблагодарить за всё! Не успела...

Уходят
Уходят от любимых, дорогих
Любимые, желанные, родные.
Уходят, оставляя нас одних,
Надолго так, наверное, впервые.

Не верится и кажется, войдут
Сейчас вот в нашу дверь и улыбнутся.
Не верится, что навсегда уйдут
И даже попрощаться не вернутся.

Уходят, не сказавши, почему,
Но нас остаться почему-то просят.
Уходят, верно, в лучшую страну,
И наше имя на губах уносят.
  Екатерина РОЕНКО 

2009 г.