К окончанию Второй мировой войны. Любовь сильнее войны

Валентина Григорьевна БЕЛЯЕВА. Остров Фуругельма, 1954 год

Этим летом я познакомился с замечательной женщиной – Валентиной Григорьевной БЕЛЯЕВОЙ, женой Фёдора Ефимовича БЕЛЯЕВА, командовавшего в 1952-56 годах расположенной на острове Фуругельма батареей № 250. В августе 1945 года она, единственная из всех батарей Береговой обороны Тихоокеанского флота, приняла участие в боевых действиях по оказанию поддержки сухопутным войскам при переходе границы.

Фёдор Ефимович встретил Великую Отечественную войну, сражаясь с немецко-фашистскими захватчиками при обороне Севастополя, а завершил её в Китае, громя из пушек бронепоезда подразделения Квантунской армии.

Великая война вместила в себя не только жестокие бои, смерть друзей, ранения и болезни, но и встречу во Владивостоке с самой лучшей в мире девушкой, которая стала любовью всей его жизни.

Валентина Григорьевна и Фёдор Ефимович. Остров Фуругельма. 1954 год

Тихими вечерами в Дальневосточном морском заповеднике, на острове Фуругельма, беседуя под шелест волны о событиях шестидесятилетней давности, поражаясь феноменальной памяти Валентины Григорьевны, которая пишет книгу воспоминаний, я спросил разрешения рассказать о нашей беседе читателям «Дальневосточного учёного». «Нет, – твёрдо ответила Валентина Григорьевна, – напишите о Фёдоре Ефимовиче и героической обороне Севастополя, о которой я знаю с его слов».

Фёдор Ефимович БЕЛЯЕВ – курсант Севастопольского училища Береговой обороны. 1941 год

***

В советское время была такая практика: перед окончанием учебного года в школы приезжали представители военных училищ и агитировали мальчишек поступать в их учебные заведения. Так как Федя хотел быть военным моряком, он выбрал Севастопольское Военно-морское училище Береговой обороны имени Ленинского коммунистического союза молодёжи Украины (ВМУ БО ЛКСМУ). В 1941 году Федя окончил 10 классов в г. Харькове. 21 июня был выпускной вечер, а под утро весь класс провожал его в Севастополь, поэтому о начале войны он узнал в поезде.

Учёба в училище началась по законам военного времени. Курсанты больше служили, чем учились: ходили в наряды, патрулировали улицы, готовились к обороне. Это было необходимо в тех условиях.

Героическая оборона Севастополя началась 30 октября 1941 года. Не взяв крепость с моря, в конце октября, прорвав нашу оборону на Перекопе, фашисты вторглись в Крым. Немецкое командование, стягивая к городу крупные силы, стремилось во что бы то ни стало быстрее захватить Севастополь.

Одним из первых в район Бахчисарая (небольшой городок рядом с Севастополем) был направлен сформированный из всего личного состава училища курсантский батальон, который в ночь с 29 на 30 октября, совершив ночной 35 километровый переход, занял оборону в 4 километрах от Бахчисарая. И уже во второй половине дня 30 октября разведгруппа училища вступила в бой с передовым отрядом противника. На следующий день курсантский батальон отражал атаки вражеской пехоты, поддержанные авиацией, артиллерией и танками. Курсанты несли большие потери, но стояли насмерть. Только с наступлением темноты оставшиеся в живых отошли на новый рубеж.

Мне Федя много рассказывал об этом первом бое. Я впечатлялась его рассказами, восхищалась героизмом, но больше всего мне было жалко этих молоденьких курсантов! Я не могла смириться с тем, что молодых, необстрелянных ребят отправили на самый передний край обороны!

2 ноября две пехотные немецкие дивизии пытались сломать оборону батальона ВМУ БО ЛКСМУ. При поддержке артиллерийской батареи курсанты отразили все атаки. В разгар боя курсанта Сашу Мальцева атаковала группа немецких солдат. Александр отстреливался до последней возможности. Получив ранение, Мальцев оказался в окружении девяти гитлеровцев. Он подорвал себя последней гранатой. Вместе с героем погибли и окружившие его враги.

На другой день разгорелся бой на участке реки Кача. Там также держали оборону курсанты. Сказывалось преимущество врага в артиллерии и минометах. Немало курсантов пало в этом бою. В одном из эпизодов боя на выручку боевым друзьям устремились курсанты с левого берега Качи. Едва форсировав её, они попали под шквальный огонь. Сильно поредевшая цепь залегла и больше не встала… Нужна ли была эта атака? Отвечают уцелевшие её участники: «Да, нужна! Если бы нашёлся командир с холодным рассудком и удержал бы от неё, мы бы не простили ему. Слишком была велика ненависть к врагу, слишком сильна была боль за погибших на наших глазах товарищей».

Оборона Севастополя. Ф.Е. БЕЛЯЕВ с боевыми друзьями. В живых осталось только трое...

Ещё один штрих из картины боёв того времени. Санитарное судно «Сванетия», тяжело гружёное ранеными защитниками города, при выходе из Севастополя было атаковано немецкими самолётами-торпедоносцами. Две торпеды попали в судно, и оно начало тонуть. Зенитчики корабля продолжали вести огонь по самолётам до тех пор, пока вместе с кораблем не скрылись под водой.

Так умирали, защищая Родину, советские воины. Этих примеров было множество. Без преувеличения, весь народ поднялся на защиту своего Отечества. Наша страна превратилась в огромный боевой лагерь, охваченный единым порывом разбить врага, уничтожить фашизм. Это не пафосные, красивые слова, я сама жила в это время, и помню хорошо свои тогдашние ощущения и настрой. Мы были так воспитаны. Это была наша страна, и другой у нас не было.

Между тем, по решению командования Черноморского флота, преподавательский и начальствующий состав училища 17 ноября 1941 года был снят с фронта и направлен на Кавказ для воссоздания училища. Эта новость частью курсантов расценивалась как бегство начальства.

Последний штурм Севастополя начался 7 июня 1942 года. Путь врага был буквально устлан трупами его солдат и офицеров, искорёженным металлом его техники. Но и защитники Главной базы Черноморского флота понесли большие утраты, потеряв за это время убитыми 7 тысяч человек, более 14 тысяч были ранены. Испытывался острый недостаток в артиллерийских снарядах и оружии.

С оставлением Малахова Кургана начались бои непосредственно за город Севастополь. Не встречая противодействия со стороны наших зенитных батарей, оставшихся без боеприпасов, немецкие самолёты безнаказанно бомбили город и наши войска. Противник бросал в бой свежие части, а наши войска остались без резервов.

25-28 июня продолжались ожесточённые бои, переходящие в рукопашные схватки. Обескровленные, малочисленные подразделения стояли насмерть, не отходя ни шагу назад. Отдельные дивизии и бригады потеряли убитыми и ранеными до 80% своего личного состава. От разрывов мин, снарядов и авиабомб всё вокруг горело.

Защитники Севастополя, измученные непрерывными боями, не знавшие сна и отдыха, задыхавшиеся в дыму и гари, забывшие о пище и воде, расстреливая последние боеприпасы и неся тяжёлые потери, продолжали борьбу. В этих боях и был тяжело ранен мой Федя.

***

Весь Севастополь был окутан чёрным дымом разбушевавшихся пожаров. Борьба шла за каждую улицу, за каждый дом, из-за нехватки воды и пожарных команд тушение пожаров стало невозможным. Среди пылающих развалин погибло много гражданского населения. Бои не утихали ни днём, ни ночью. Города почти нет. Нет больше Севастополя с его акациями и каштанами, парками и скверами. Он разрушен. Но есть другой город – город моряков и красноармейцев, из которых просто невозможно кого-либо выделить – все они герои.

Город был надёжным тылом Севастопольского оборонительного района. Тысячи людей трудились на спецпредприятиях, тысячи женщин стирали белье, ухаживали за ранеными. Так жил в эти тяжёлые дни Севастополь, люди которого воевали, работали, любили, рождались и геройски умирали.

В дни блокады города, преодолевая смертельную опасность, боевые корабли флота прорывались в Севастополь и доставляли подкрепления защитникам города. Это осуществлялось только в период коротких летних ночей, разгрузка была возможна только ночью. За это время погибло несколько эсминцев и транспортов. Для прорыва блокады противника были задействованы ещё и тральщики, сторожевые катера, другие маломерные суда. Всего за июнь 1942 года боевые корабли и транспорты совершили в отрезанный от Большой Земли, окружённый с суши и блокированный с воздуха и с моря Севастополь, 121 рейс. Они привезли туда 23500 бойцов и командиров, около 12000 тонн боеприпасов и продовольствия, вывезли из города 25200 раненых и эвакуированных граждан.

26 июня 1942 года из Новороссийска на лидере эсминцев «Ташкент» и эсминце «Безупречный» в Севастополь была отправлена 142-я отдельная стрелковая бригада. «Безупречный», имея на борту 320 бойцов и 37 тонн груза (боезапас, продовольствие), вышел в море в 12 час. 30 мин. Спустя полтора часа вышел «Ташкент». У него на борту 944 бойца и 46 тонн такого же груза. В 19 часов «Безупречный» был атакован бомбардировщиками «Юнкерс-88» и в результате попадания бомбы потерял ход. Очередные бомбы разломили эсминец пополам, и он стал быстро тонуть. Командир «Безупречного» приказал всем покинуть корабль, а сам остался на мостике и вместе с эсминцем скрылся под водой. Вместе с ним на командирском мостике погиб его сын 16 лет, служивший юнгой на эсминце «Безупречный». На поверхности моря осталось плавать до 100 человек из экипажа корабля и 142-ой стрелковой бригады. Немецкие самолеты с бреющего полёта расстреливали плавающих людей. Наши две подводные лодки смогли подобрать лишь несколько человек.

На третьем часу похода «Ташкент» был атакован 13-ю самолётами «Юнкерс-88». В течение трёх часов их атаки следовали одна за другой. Умелое маневрирование кораблем сбивало вражеских лётчиков с точного прицеливания. Ни одна бомба не попала в корабль. В 23 часа 15 минут «Ташкент» прибыл в одну из бухт Севастополя. Едва бойцы сошли на берег, как началась посадка на корабль раненых, женщин и детей. Приняв на борт более двух тысяч тяжелораненых и 350 эвакуированных, «Ташкент» в 1 час 50 мин. вышел в Новороссийск.

А с 4 часов 45 минут он в течение четырех часов подвергался беспрерывным атакам немецких пикировщиков. На корабль было сброшено 336 бомб и несколько торпед. Командир корабля, мастерски маневрируя, не дал врагу добиться прямого попадания, однако, от близких разрывов нескольких бомб, корпус корабля получил большие повреждения. Забортная вода стала поступать в носовые кубрики, где находились тяжелораненые. Их начали переносить на верхнюю палубу и в другие помещения. В 100 км от Новороссийска «Ташкент» потерял ход. Но, несмотря на значительный крен на нос, личному составу корабля удалось удерживать его на плаву до прихода помощи. Этот рейс стал последним. «Ташкент» был потоплен немецкой авиацией в гавани Новороссийска.

Это был последний корабль, вырвавшийся из пылающего Севастополя. На нем был вывезен тяжелораненый мой Федя. Ему было 19 лет…

Федя вспоминал, что уже на внешнем рейде Новороссийска взрывной волной от немецкой авиабомбы его выбросило за борт. Тяжелораненый, привязанный к носилкам, он начал тонуть. Подобрали его наши рыбаки, вышедшие на шаландах спасать моряков с лидера «Ташкент».

***

…Но война для Феди ещё не закончилась. В конце 1942 года он уже командовал взводом автоматчиков, получил звание – младший лейтенант. Потом – Кубань. Это уже 1943 год, весна. Почти по горло в воде, они две недели держали оборону в плавнях Кубани. От его взвода осталось несколько человек, которых с жестокой простудой отправили в госпиталь. Федя получил второе ранение и тяжёлое воспаление лёгких. В госпитале кожа с него слезала клочьями. Он находился в очень тяжёлом состоянии, его в то время могло спасти только одно лекарство – cульфидин. Но это было очень редкое лекарство, его не было в госпитале. А каждому врачу по приказу командования выдавался сульфидин для личного пользования, на случай ранения или болезни. Так было положено, чтобы сохранить в строю врачей. Врач, которая лечила Федю, видя, что умирает совсем мальчишка, которому жить бы да жить – отдала свой cульфидин. Чем спасла ему жизнь. Он с большой теплотой вспоминал эту пожилую женщину-врача.

Вот, с той поры, с Кубанских плавней, Федя получил болезнь на всю жизнь, от последствий которой и умер. Ещё у Феди осталась «метка» с войны: в районе правого виска находился небольшой осколок от ранения, который нельзя было удалить, не повредив жизненно важные сосуды на виске. Он хорошо прощупывался.

Ещё о Кубани. Перед боем, не надеясь, что кто-то выживет, писарь заготовил на всех похоронки. И, конечно, они пошли по адресам. Но выжившие были, хотя после ранений они долго лечились по госпиталям, и было не до писем. Так случилось и с моим Федей. Его мать получила похоронку. Что с ней было, можно представить. И, вдруг, в конце 1943 года сын проездом во Владивосток заезжает к матери в Свердловскую область. Тут, она не выдержала, упала в обморок. Вот и так бывало во время войны.

Ф.Е. БЕЛЯЕВ на Закавказском фронте. Кубань. 1943 год

За войну Федор Ефимович был награждён орденом Отечественной войны I степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями «За боевые заслуги», «За оборону Севастополя», «За победу над Германией», «За победу над Японией».

Бегут мои года, и я бегу им вслед, теперь уже в воспоминаниях…

Федор Ефимович на слёте ветеранов в Кремлёвском дворце. 2000 год

Скажу, где бы не служил Федор Ефимович, везде его уважали. Так было и когда он ушёл в запас. Я видела, как его встречали бывшие сослуживцы. А уж как встречали Федю в Севастополе на слётах защитников города!

Записал Александр КУЛИКОВ

На праздновании Дня Победы. Владивосток. 2006 год

Валентина Григорьевна с сыном Анатолием Фёдоровичем на о. Фуругельма спустя 60 лет. 2015 год