Последний
поход
Я сижу у ночного костра. Руки привычно перебирают
теплую шерсть.
– Хорошо мы сегодня поработали, Нордик, – говорю я
псу.
Он сидит между моими коленями, прямо перед горящими
дровами. Дремлет. Тоже устал. Иногда открывает глаза, и тогда живой огонь
отражается в них.
Вскрываю тушенку.
Вскрываю тушенку.
– Поешь, Нордик, – протягиваю ему полную ложку мяса и
снова глажу.
Наверно мои понятия о дружбе старомодны. Такие уж у
меня установки: друг – это тот, который готов отдать за тебя свою жизнь. Среди
людей у меня нет настоящих друзей.
Норд – таков. Он будет биться за меня насмерть. Ради
нашего общего дела он готов терпеть любые лишения. Он прощает все мои ошибки,
любую мою несправедливость. Он первым бросается зализывать нашу ссору, хотя,
обычно неправ я.
Сколько сотен километров мы прошли с ним по тайге и
сопкам! Какие препятствия он преодолевал! Мы ели из одной миски, пили из одной
фляжки. Он согревал меня своим теплом в холодной палатке. Он выводил меня из
таежных дебрей, когда случалось заплутать.
Двое суток я спасал экспедицию во время тайфуна. Я
собрал в деревне все веревки и наладил переправу через бушующую реку. Я вывел
вплавь всех. Не стал бы я этого делать, если бы там не было Норда, который
верил в меня и ждал. Ни один из тех людей не стоил и его хвоста.
Мы сидим у ночного костра. Я почесываю ему за ухом.
– Мы сделаем этот маршрут, Нордик! – шепчу я, растирая
кулаком неудержимые слезы. Он согласно виляет хвостом – Сделаем!
ЕГО НЕТ УЖЕ ПЯТЬ ДНЕЙ…
Мне сообщили по телефону, что он ушёл. Ушёл по-собачьи
достойно, не попрощавшись, среди бела дня. Хотя последние месяцы не мог
выходить дальше калитки. Ему было почти семнадцать лет.
Поиски результатов не дали. Да и не могли дать. Ведь
уходил не для того, чтобы нашли. Он ушел в свой последний поход – на Гору
Предков к Великой Псице.
Я верю шаманам, которые утверждают, будто все мы после
смерти соединяемся с теми, кого любим. Пройдет немного лет, и мы с Нордом снова
увидимся.
Он бросится ко мне, виляя хвостом и заливаясь звонким
лаем. Молодой и веселый, он опишет вокруг меня пару кругов бешеной скачки
восторга, а потом истопчет меня мокрыми лапами и лизнет в лицо.
Мы снова будем вместе бродить по сопкам и сидеть
ночами у костра. И там, наконец, мы сможем поговорить на одном языке, хотя и на
Земле прекрасно понимали друг друга.
А потом настанет время, и Великая Мать снова отпустит
нас на Землю. Только я попрошу, чтобы мы поменялись ролями. Пусть Норд теперь
будет человеком – он этого более чем достоин. А я хочу быть его верным псом.
Ведь за эту жизнь я так и не выучился быть настоящим другом.
4 октября 2010 года
Гора Лысая Сопка, Партизанский хребет
 |
| На этой фотографии и на всех предыдущих – "самый лучший из людей" – пёс НОРД |
Слово о коте
Маркизе
Маркиз на самом деле тоже легендарная личность не меньше нашего героического пса Норда. Но мы кошек не любим, потому и внимания, а тем более почёта ему меньше.
Достался
нам Маркиз от прежнего хозяина дома. Мы приехали на постоянное жительство в это
глухое место, в промороженный дом в опустевшей деревне 7 января. Здесь никто не
жил, но была привязана собака, и кот спал вместе с ней в будке. Хозяин иногда,
один-два раза в неделю приезжал кормить собаку, ну и коту перепадало.
Поскольку
мы приехали со своим членом семьи спаниелем Нордом, попросили забрать животных.
Хозяин собаку забрал без разговоров, а про кота сказал, что это бесполезно. Наш
Норд просто не переносил кошек и мы стали настаивать, тогда хозяин рассказал
историю.
Сам
он живёт в посёлке в восьми километрах отсюда. Во время перестройки появилась
возможность построить домик. Он и построил. Мечтал выйти на пенсию и жить
здесь, поближе к тайге, так как он охотник заядлый. Но жизнь внесла коррективы,
пришлось жить в посёлке.
Чтобы
дом не пустовал, привезли из города пожилых родителей. Они завели пчёл, скотину
и котёночка Маркиза. Маркиз был любимцем, ему позволялось всё. Это до сих пор
заметно – на всех деревянных частях квартиры следы заточки когтей.
Жили
старики тут недолго, пару лет, радовались природе, но недуги заставили
вернуться в город. Забрали и котика. Но любимец взбунтовался, жить в
невозможных для вольного кота городских условиях наотрез отказался. Другой на
его месте просто сбежал бы. Маркиз настаивал! Он стал вести себя, мягко говоря,
неприлично. Люди не поняли, подумали, что виноваты гормоны и кастрировали
взрослого молодого кота. Конечно, Маркиз всё понял и не простил. Он стал всячески
пакостить в квартире и довёл любящих хозяев до того, что они упросили сына
забрать котика в посёлок.
Среди
зимы привёз он Маркиза в свой поселковый коттедж. Но тот не задержался, ушёл не
попрощавшись. Несколько дней добирался тайгой до родного дома. Отморозил ухо
так, что оно отвалилось, но прибыл. А дом закрыт. И он два года жил с собакой,
промышляя подножным кормом.
Мы
нашли в сарае большую заледеневшую тыкву, наполовину сгрызенную Маркизом. Как
только зашли в квартиру и выложили вещи, кот вскочил на стол, разорвал лапами
буханку хлеба и почти всю её съел на наших глазах. Видя его безумное поведение,
мы не решились оставлять такого зверя в комнате. Я соорудил ему утеплённую
будочку под верандой. И получился у нас деревенский парадокс: собака жила в
доме, а кот на улице.
Надо
сказать об отношениях кота и собаки. С первых минут Норд набросился на кота и
лаял, не умолкая, часами. Как позже выяснилось, Маркиз был не робким котом и
запросто мог обратить в бегство любую крупную собаку. Но тут он проявил необыкновенную
выдержку – отвернулся мордой в угол и терпел все яростные наскоки Норда. Он сразу
дипломатично признал Норда главным в доме, тем самым получив статус домашнего
животного, хоть и дискриминационного «второго сорта», но с регулярным питанием.
Весной
Маркиз удивил нас тем, что ловил и ел буквально всё, что шевелится: лягушек,
змей, в том числе щитомордников, мышей, жуков, бабочек, птичек, летом истреблял
с хрустом кузнечиков, конечно, поедал зелень начиная от травы, заканчивая
огурцами. Огурцы крошил целыми грядками и никакие наказания не помогали. Если
его ругали, он пожирал их ночами. А осенью и зимой лучшим лакомством для кота
была тыква. Он сходил с ума, когда слышал запах разрезаемой тыквы –
воспоминания голодной молодости.
Через
пару лет мы забрали окультурившегося Маркиза в дом на зиму, а потом это стало
правилом. Весной он сам переселялся во двор и домой заходить отказывался.
Со
временем Маркиз перестал пожирать змей и лягушек, почти не обращал внимания на
мышей. Ловил только глупых птенцов-слётков. Я однажды наругал его и сказал
Норду:
–
А ты что смотришь? Следи, чтобы Маркиз птичек не ел!
И
что вы думаете, с этого момента и до конца дней, стоило Маркизу лишь помыслить
двинуться в сторону птички, как Норд яростно бросался его облаивать и тот тут
же отворачивался и делал вид, что вовсе и не собирался нападать на каких-то
пернатых.
Интересно,
как животные всё понимают! Отвлекусь от Маркиза. В первые годы мы сажали
кукурузу. Но урожай полностью собирали барсуки, фазаны и добивали вороны. С
барсуками Норд воевал и всегда звал меня на подмогу. Ночами мы с ним устраивали
целые бои с нежелающими уступать добычу барсуками, которые были размером как
раз с Норда и щёлкали зубами не хуже собаки. Фазаны воровали початки очень
ранним утром, когда и мы и собака спали. А вороны пиратствовали днём в открытую.
Однажды жена гоняла их, гоняла, рассердилась, говорит:
–
Норд, а ты что лежишь, гоняй ворон!
Всё,
с этого дня, если ворона случайно пролетала вблизи нашего суверенного
воздушного пространства, Норд поднимал невыносимый лай и преследовал её по земле.
Ворона тоже не дура. Сядет на дерево и перья чистит, а собака часами на лай
исходит. Приходилось иной раз камнями ворону прогонять, жалея исполнительного
пса. А до того он просто не обращал на ворон внимания.
Кто
бы мог тогда предвидеть, что сейчас, когда нет ни кота, ни собаки, мы
подружились с теми самыми воронами и кормим их холодною зимою, чуть ни с руки.
Я их даже называю «мои летучие собаки». Они всё понимают.
У
Маркиза с Нордом были особые взаимоотношения. И если Норд всегда подчёркивал
своё главенство над ним, то при опасности бросался защищать как «наше
животное». Однажды появился в деревне молодой, а потому наглый агрессивный
белый кот. И стал этот белый ходить к нашему Маркизу, с целью подраться. В один
день напал белый на Маркиза как-то уж слишком врасплох, угнал его в лес и
загнал на дерево. Жена говорит:
–
Норд, иди Маркиза выручай.
Норд
ринулся по следам, отыскал, белого кота прогнал далеко-далеко и вернулся с
докладом – хвостом виляет, мол, выполнил.
–
Молодец, Нордик! А где же Маркиз? Маркиз-то на дереве сидит, боится. Иди,
приведи.
 |
| Друг НОРД |
Ринулся
Норд исполнять и через несколько минут явился с котом к хозяйским ногам.
С
годами кот обленился, как впрочем, случается и с людьми в благополучных
условиях. Охотился он изредка, ради спортивного интереса. Питался исключительно
сырой навагой и никакой иной пищи не признавал. Я как-то подсчитал, что принёс
из магазина за восемь километров на собственной спине в рюкзаке не менее пяти
тонн свежемороженой наваги непосредственно ради «нелюбимого» кота Маркиза.
Летом он по-прежнему крошил огурцы на грядках, а зимой любил полакомиться
кусочком сырой тыквы.
Прожил
Маркиз довольно долгую и, наверно, по-своему счастливую жизнь. Только с нами он
жил 11 лет, а всего по нашим подсчётам около 15-16 лет. Между прочим, последние
два года кот был освобождён от ига Норда, жизненный путь которого окончился
раньше, и имел статус полноправного и единственного домашнего животного в нашем
доме.
 |
| Легендарный кот МАРКИЗ |
И
теперь, по прошествии лет, когда режу зимой тыкву, вдохну запах жёлтой мякоти и
вспоминаю кота Маркиза…
 |
| Виктор Георгиевич КВАШИН с НОРДОМ на перевале Небесном |
Послесловие автора
«Мы сами эту жизнь выбрали, как,
собственно, и наш Маркиз. Мы приехали сюда в январе 2002 года, когда ещё не
было сотовой связи, а здесь вообще никакой не было. А приехали из большой
трёхкомнатной квартиры во Владивостоке с телефоном и прочими удобствами.
Конечно, свобода дороже.
Норд ушёл, в прямом смысле ушёл, будучи
совершенно больным и немощным, среди бела дня в сентябре 2010 года. Ушёл так,
что не нашли ни мы, ни даже вороны – без следа. Наверно, целиком перебрался в верхний
мир на Поля Счастливой Охоты... А Маркиз отправился следом в декабре 2012.
Эти ребята многому нас научили, они
изменили наше мировоззрение кардинально. Благодаря Норду я занялся этнографией
и её малоизученным аспектом – отношением людей с окружающим миром в древности.
Об этом и роман написал. Оттуда всё...»
Комментариев нет:
Отправить комментарий