(Продолжение.
Предыдущая часть здесь)
Часть 7
Восточный оплот государства
1
Из
столицы прибыл специальный посланник от Министра по особым поручениям с
сопровождением. Сиантоли вызывали в главный город страны. Причины не
указывались.
–
Ну что им от меня надо? – возмущался Сиантоли. – Так всё хорошо, нет, нужно
человека выдернуть из семьи и снова куда-нибудь заслать.
Он
так не хотел расставаться со своей Богди! Но делать нечего, рука давно зажила,
а пайцзу тысячника у него никто не забирал. Сиантоли собрался и в тот же день
выехал по назначению.
За
семь дней он с гонцом и десятком охраны одолел три перевала и столько же
крупных рек, на которых мостов и быть не могло из-за их мощи. Спасибо духам,
перед этим были крепкие морозы, и лёд был прочным. И вот они спустились по
ровной ухоженной дороге к берегу широкой реки Суйфун. На другом берегу высилась
крутобокая сопка с обрывами на север и восток. На её плоской вершине искрились
золочёные драконы на черепичных крышах дворцов – Кайюань!
Не
спешиваясь, переехали широкую реку по обставленной вехами и даже посыпанной
песком ледовой дороге. На берегу Сиантоли приказал привести в порядок себя и
лошадей. Сам скинул шубу и халат, с удовольствием растёрся снегом.
Взбодрившись, расчесал волосы, заплёл косу, оправил одежду и, вскинувшись одним
движением в седло, неспешным шагом пустил лошадь в гору к красивым городским
воротам, где, завидев чужаков, уже зашевелилась стража.
Гора
была довольно высока 1*. Дорога круто поднималась по
распадку. Сиантоли озирался по сторонам. Далеко на юг видна была отсюда
обширная долина Суйфуна, украшенная большими квадратами заснеженных
государственных полей и частыми мелкими заплатками личных наделов. Ближе к реке
копытили траву из-под снега внушительные табуны знаменитых суйфунских коней. В
родной Елани тоже было много скота, но Суйфунские луга славились изобилием.
Отсюда извечно поставлялись в армию тысячные табуны отборных скаковых лошадей,
и теперь Сиантоли своими глазами обозревал эти славные, богатые места.
А
впереди была стена высотою в три роста с прочными воротами – внушительно!
Сиантоли в последнее время много раз слышал рассказы о том, как быстро, как
прочно и красиво строят новую столицу, и теперь рад был посмотреть это своими
глазами. Невольно он разглядывал город с точки зрения штурмующего и пришёл к
выводу, что тут нападающим придётся трудно. Сами обрывы были защитой.
Мастера-строители искусно использовали крутые склоны горы как естественное
препятствие и дополнительно усилили их верхние края крутыми валами –
неприступно!
После
проверки в воротах строгой охраной они попали в обывательскую, ремесленную
часть города. Был редкий в зимнюю пору безветренный день, дымы поднимались из
каждой фанзы и придавали городу удивительную лёгкость, казалось, он парит как
на облаке над жёлтой заснеженной долиной среди окружающих хребтов. По правую
руку был квартал ткачей, определяемый издали по развешенным полотнам конопляных
и крапивных тканей. Следом за ними маленькие дворики швей, эти были приметны
штанами и халатами. В каждом дворике, несмотря на крепкий мороз, работали люди.
На дороге тоже было значительное движение людей и повозок, многие из которых
были нагружены дровами – зима!
Слева
высились два примыкающих друг к другу внутренних города, по-видимому,
казначейский и гарнизонный. Отряд обогнул эти укрепления, повернул влево.
Дорога пошла на подъём. Тут располагалась богатая, главная часть города с
домами, крытыми красивыми «под Сун» крышами, с причудливо подстриженными
деревьями, ограждающими дворы граждан высокого сословия. Дома тут были
исключительно под черепицей, и Сиантоли возгордился своей причастностью, хоть и
малой, к украшению столицы.
Запретный
город выделялся красотой и величием. Даже земляные стены были с особой
тщательностью залощены глиной, а сверху закрыты черепичной крышей с
устрашающими личинами духов – защитников города. Бойся враг! Вход был устроен
особым образом, в форме ловушки, попадая в которую нападающие оказываются «в
мешке» и обстреливаются с трёх сторон. И снова Сиантоли примерял на себя штурм
этого укрепления, и снова похвалил мастеров: много врагов ляжет под этими
стенами! У ворот заставили подождать, но недолго. Впустили в промежуточный
двор, тоже своего рода ловушку. Тут отряд оставили, а господина тысячника
пригласили в покои для прибывших высоких персон и далее по законам высокого
общества предложили воду для мытья (и тут с лепестками!), чай в малюсеньких
тонкостенных чашечках из зеленоватой полупрозрачной глины, которой Сиантоли
сразу залюбовался и заинтересовался. Но кто тут может знать, как это делают?
Тут этим лишь пользуются.
Через
некоторое время пригласили наружу, помогли сесть на коня, украшенного
золочёными побрякушками, двое в роскошных халатах повели коня под уздцы по
главной улице Запретного города между роскошных государственных зданий.
Проехали мимо пышного буддистского храма. Конечно, Сиантоли видал храмы и
больше и красивее, хотя бы в том же Бяньцзине или в корёском Хамчинсоне. Но
этот был, казалось, изящнее и неуловимо «роднее» сердцу чжурчжэня, может быть
от бескрайней перспективы суйфунской долины с горами вдали, или из-за растущих
рядом с храмом дубов с огромными коричневыми листьями, а может быть из-за снега
на черепице, которого не увидишь на храмах и дворцах южных городов.
 |
Источник
фото:http://www.setwalls.ru/download/71489/1280x960/
|
Сиантоли
давно говорили, что в буддизме существует пять заповедей: запрещено убивать,
красть, прелюбодействовать, пить вино и есть мясо. Всё это, кроме «красть» было
неприемлемо для сознания Сиантоли. Он часто размышлял об этих запретах. Как же
можно жить, исповедуя такие законы? Как можно не убивать врагов? Тогда они
убьют тебя и родителей, заберут твою жену, поработят детей, присвоят имущество.
Пить вино приятно, плохо напиваться до потери рассудка, но совсем не пить –
странно. Не есть мясо? Как же тогда жить, где брать силы для работы и войны?
Прелюбодействовать конечно плохо, если живёшь в семье, но как быть в дальнем и
продолжительном военном походе? Может быть, у буддистов мимолётная связь не
считается прелюбодеянием? В таком случае можно принять этот пункт заповедей,
тогда Сиантоли согласен всего с двумя пунктами из пяти – мало, чтобы принять
такую веру.
Между
тем подошли к величественному дворцу, перед которым просто неприлично было
находиться верхом, и Сиантоли торопливо спешился. Его отвели в покои, сказали,
что это его личные комнаты. Слуги в его распоряжении, а о дальнейших его
действиях ему сообщат.
………………………………………………………………………………………………….
1* Высота горы на которой стоял город
Кайюань около 70 м над уровнем долины Суйфуна.
2
Под
сводами главного дворцового зала между толстых кедровых колонн, крашенных
красным лаком, собрались министры, правительственные чиновники, знатные
родственники правителя и самые высокие военачальники.
 |
Они степенно переговаривались в ожидании высочайшего приёма.
Сиантоли никогда не бывал в столь значительном обществе и несколько робел. Он
понимал, что политика сложна и сейчас предстоит церемония облечения его теми
обязанностями и правами, о которых вчера так откровенно говорили в узких кругах.
–
Его величество Небесный ван 1* Пусянь Ваньну! – объявил
чиновник, предназначенный объявлять, чиновники, предназначенные открывать
занавеси в дверном проёме, распахнули золотую парчу, и государь царственным
шагом вошёл в зал. В парадных одеяниях он действительно был величествен и
вызывал трепет. Присутствующие склонились в глубоком и долгом поклоне. Государь
уселся на своём возвышении, хлопнул в ладони. Приглашённые разогнули спины.
–
Мы глубоко уважаем и любим нашего соседа, достойного наследника величайшего из
великих на земле Чингисхана, нашего покровителя хана Угэдэя. Мы оказывали,
оказываем и впредь будем оказывать всяческое содействие и помощь нашему другу и
его доблестной армии. Вы знаете, что совсем недавно наши тысячи вернулись из
пределов нашего южного соседа, которого справедливой силой принуждали к
покорности великому хану. Наши войска сражались успешно, чем выразил
удовлетворение сам великий хан.
Но
чтобы быть достойными помощниками великой Монгольской империи, мы сами должны
быть процветающей и сильной державой. В недалёких пределах ещё достаточно
коварных изменников, которые могут покуситься на нашу страну. Отсюда вытекает
задача укрепления военной прочности государства. Мы начинаем строительство
дополнительных укреплённых городов. Обязываю министров и ведомственных
чиновников оказывать всемерное и первоочередное содействие начальствующим над
строительством лицам. Министра тайн и печатей прошу выдать этим лицам
соответствующие пайцзы. Представляю вам лично и поимённо новых начальников
строительства крепостей.
Чиновник,
предназначенный зачитывать указы, громким важным голосом стал выкрикивать
имена. В центр зала вышли с поклонами двенадцать мужчин, последним из
оглашённых оказался Сиантоли.
«Какая
сложная штука, эта политика, – думал Сиантоли. – Вчера слова государя были
совсем иными».
Да,
накануне всё было иначе. Во-первых, было проще. Господин министр по специальным
поручениям Ши Дзэвэ – старый друг Сиантоли, провёл его в небольшое дворцовое
помещение. На возвышении сидел государь. Кроме него, Дзэвэ и Сиантоли никого не
было. Государь прервал представительную речь Дзэвэ и сразу спросил Сиантоли:
–
Говорят, ты служил в монгольской армии?
–
Да, волею духов такое случилось, государь, – Сиантоли перехватило дыхание,
такого вопроса он не ожидал. К чему это?
–
Скажи мне, только честно, что ты думаешь о монголах, они наши друзья?
Сиантоли
поднял голову и посмотрел прямо в глаза правителю. Сколько раз думалось «если
бы я был императором…» и вот теперь представлялась возможность высказать свои
мысли тому, кто может управлять государством будто лошадью.
–
Монголы нас ненавидят, мой государь. Они ждут – не дождутся, когда смогут всем
нам перерезать глотки. Солдаты говорят об этом, не скрывая.
–
И ты думаешь, это действительно может случиться?
–
Я очень не желаю такого. Но они не смогут простить «сокращения
совершеннолетних», почти у каждого тогда пострадали семьи. Уверен, что скоро
они повернут свои тумены в нашу сторону.
–
Почему ты ушёл с монгольской службы? Говорят, ты от них сбежал?
–
Я служил им, потому что попал в плен. Это было, когда Чингисхан ещё был
подданным императора Цзинь. Я ушёл с сотней, потому что не желал воевать против
своей страны.
–
Ты воевал с ними в одном строю, скажи, какие они воины?
–
Они хорошие воины, государь.
–
Они лучше наших?
–
Теперь да, государь. Теперь они сильнее.
–
И они нас могут победить?
–
Могут, государь.
–
Почему же ты не уйдёшь на службу к ним? Тебя возьмут, ты хороший, опытный
командир.
–
Я люблю свою страну, государь. Я хочу быть здесь.
–
Прекрасно! Это я и хотел услышать. Вижу, ты не врёшь. Желаю дать тебе важное
поручение.
–
Я готов выполнить любое Ваше поручение, государь.
–
Назначаю тебя строителем крепости. Ты должен будешь построить укреплённый
город, заселить его людьми, создать запасы и возглавить оборону в случае войны.
Сиантоли
совершенно растерялся и не знал, что ответить. Он только что пообещал выполнить
любой приказ, но такое…
–
Государь, я никогда не строил. Я не знаю правил строительства. Есть много
людей, умеющих строить крепости.
–
Я предвидел, что ты так скажешь. Ты не строил крепостей, ты их разрушал, потому
понимаешь уязвимые места. Да, ты прав, есть много людей, умеющих строить
крепости, но среди них мало людей честных и преданных. Мне некому доверить, вот
в чём загвоздка. Тебя я помню, ты взялся выполнить с особой сотней задание,
которое выполнить было невозможно. И ты вернулся обратно. Я верю в тебя. Мы
дадим тебе всех необходимых специалистов. Будешь ими управлять. Главное, чтобы
никто не знал главных секретов. Даю тебе высочайшие полномочия – ты никому не
подотчётен кроме меня. Город построишь в долине реки Елань. Говорят, – государь
взглянул на Дзэвэ, – ты оттуда родом. Место выберешь сам. Задача крепости –
перекрыть войскам путь вверх по долине реки к перевалу на север. Завтра
представлю тебя министрам. Министр Ши подберёт тебе помощников. Всё.
Государь
сделал отпускающий жест. Сиантоли поклонился и, не поднимая головы, попятился к
выходу.
–
Погоди, – окликнул государь. Сиантоли выпрямился. – Я надеюсь на тебя, Тохто
Сиантоли. У тебя очень мало времени, крепость нужна через год.
–
Сделаю всё, что в моих силах!
–
Не бойся смерти, тысячник, смотри в будущее ясно. За тобой стоят твои предки,
ты обязан отстоять всё то, что составляет гордое понятие «чжурчжэнь»! Человек
умрёт обязательно, народ должен жить вечно!
–
Я сделаю. Клянусь!
На
следующее утро в приёмном покое дворца вновь назначенным начальникам будущих
городов выдали пайцзы. Оказалось, не все города планировались одинаковыми. Лишь
троим, и в их числе Сиантоли выдали серебряные бирки тысячников, остальные
получили пайцзы меньшего достоинства. Это была не обычная пайцза командира
тысячи воинов, какая уже имелась у Сиантоли. Эта бирка удостоверяла полномочия
начальника города в пятьсот дворов! И в этом городе, кроме населения,
ремесленного производства и всего необходимого для жизни, должны находиться
войска, достаточные для его обороны! Но этот огромный город-крепость он,
Сиантоли прежде должен построить на пустом месте, а после заселить в него
полтысячи семей и гарнизон. Задача казалась неподъёмной. Сиантоли часто
ощупывал и рассматривал внушительную пластину, которую отныне он обязан был
всегда носить на поясе спереди, чтобы видели все.
 |
Источник
фото:http://www.museum.ru/imgB.asp?56763
|
Три больших чжурчжэньских иероглифа, по словам министра Ши Дзэвэ, означали «Государственное свидетельство». Такое высочайшее доверие, оказанное ему как одному из немногих, придавало решительности.
………………………………………………………………………………………………….
1* Небесный ван – официальный титул
правителя Восточного Ся Пусянь Ваньну.
3
Канцелярии
в столице работали медленно, поэтому у Сиантоли оказалось довольно много
свободного времени, которое он использовал для осмотра города. Кайюань был
городом большим и необычным. Сиантоли приходилось бывать в крупных городах. Те,
которые можно было назвать современными, все были либо бывшими сунскими, либо
построены под влиянием лучших сунских градостроительных образцов. Все эти
большие города с дворцами и храмами, парками и озёрами с лотосами и
прожорливыми золотыми карпами, укрытые высокими каменными стенами, находились в
землях вечного лета. Северные города были скудны по архитектуре, богатствами не
блистали и являлись скорее вынужденными военными поселениями, чем местом жительства
процветающего населения. Пожалуй, Кайюань был единственным северным городом
столь большим, красивым, богатым и хорошо укреплённым, по крайней мере,
Сиантоли о других подобных не слышал.
Сиантоли
припомнил, как оказался в Южной столице Бяньцзине. Да, это было ровно за четыре
года до его дурацкого похождения в Урахай, в той самой войне с южносунскими
войсками 1*. Война была длительна, а противник многочислен. Но чжурчжэни
в конце концов победили! Лихая цзиньская конница разметала пешие колонны мобилизованных
крестьян-ханьцев, оторванных от рисовых полей ради недальновидных амбиций
сунского императора. А тогда, в конце первого года войны Ши Дзэвэ вызвали в
ставку войск в Южную столицу, и с ним, как положено, поехал помощник Сиантоли.
После аудиенции они вдвоём осматривали императорский дворец – ту часть, куда им
дозволено было пройти. Они тогда крепко поспорили. Ах, как молоды они тогда
были! Дзэвэ восхищался сунским искусством, культурой и техническими штучками, а
Сиантоли это откровенно не нравилось и казалось предательством.
–
Посмотри, какая вещь! – показывал Дзэвэ на старинные медные часы, в которых
вода переливалась с одного уровня на другой и показывала время. – Всё-таки,
сунцы – один из самых умных народов! Говорят, такими часами они пользуются уже
две тысячи лет.
–
Забавная игрушка. Только что с неё толку?
–
Император по часам встаёт и ложится спать, по времени ему подают еду. Его слуги
кормят павлинов и карпов в одно и то же время.
–
Я и так знаю, когда мне есть, и понимаю, что если лошадь стала замедлять ход,
значит, она проголодалась. По звёздам и солнцу точнее узнаешь, когда встать и
когда лечь. Глупости всё это, баловство, а не признак ума.
–
Ну, хорошо, другой пример изобретательности и потрясающего трудолюбия сунцев –
их великая стена на северной границе. Такого нет ни у какого народа на земле!
Тут уж ты спорить не станешь.
 |
–
Это плохой пример. Стена не защитила их, и доказательство тому – мы с тобой во
дворце бывшего сунского императора, который уже больше шестидесяти лет
принадлежит нашему императору. Это пустой труд. Сколько сотен тысяч здоровых
мужчин загубил сунский император на строительстве этой стены? Если бы каждый из
них выпустил в сторону севера по одной стреле, каждый цунь 2* нашей территории был
бы утыкан стрелами!
–
Ха-ха-ха! Ты возражаешь просто из духа противоречия. Но согласись, что
изобретение пороха и метательных машин – это их заслуга! Никто до них не мог
придумать столь действенного оружия!
–
Эта их изобретательность от трусости и неспособности вести честный бой. Они
всегда хотят победить хитростью. А чего хитрить – выйди и сразись лицо в лицо!
Изобретатели! И что теперь? Их города у нас, их порох у нас, и сами
изобретатели – тоже у нас! И, я слышал, что это у нас, а не в Сун изобрели
«летающий огонь». Так что лучшее оружие сделано в Цзинь! А эти умники сунские
правители шестьдесят с лишним лет выплачивают нашему императору ежегодную дань 3*
и будут платить ещё больше после нашей победы в этой войне! Это умно,
по-твоему? – Сиантоли помолчал. – Я соглашусь с тобой лишь в одном: их крепкое
вино мне нравится больше, чем наше, оно вкуснее. Но от нашего я сильнее пьянею!
–
Ты неутомимый спорщик, друг Сиантоли, и это мне в тебе нравится. Давай выпьем
ещё этого вкусного напитка, чтобы хоть что-то хорошее тебе запомнилось в этом
дворце.
Да
тогда они с другом много выпили вина! А теперь, разглядывая строящийся на основе
последних сунских достижений город, Сиантоли уже сомневался в верности своих
прошлых высказываний. Ему и самому придётся в ближайшее время использовать все
передовые достижения в подобном строительстве и пусть помогут нам духи!
Дзэвэ
в эти дни был сильно занят. Даже вечерами не мог позволить себе вволю выпить,
как бывало прежде.
–
А помнишь, Дзэвэ, как мы с тобой напились тогда в императорском дворце в
Бяньцзине?
–
Да, помню. Спасибо духам, что мы теперь не там. По секрету скажу тебе, Южная
столица сейчас в осаде, командует сам Субэдэй. Сведения недостоверны, но
полагают, что сражение длится уже месяц. Погибшие исчисляются туменами.
Император Цзинь лично руководит обороной, Бяньцзин не сдаётся.
–
Если бы императора не предали подданные, в том числе мы с тобой, ему было бы
сейчас намного легче.
–
Перестань болтать! Император обречён, как и все, кто с ним остался. А мы имеем
возможность пока жить мирно и под руководством мудрого правителя готовиться к
войне.
Сиантоли
не был столь ограничен делами, поэтому мог себе позволить выпить. Он налил себе
ещё. В таком состоянии его неудержимо тянуло на разговоры о политике и войне.
–
Но как могло случиться, что великая Цзинь проиграла плосколицым скотоводам? –
не мог он успокоиться. – Ведь у нас в Цзинь невозможно много народу! Было
много… У нас была огромная, хорошо обученная, армия, мы были самыми сильными
под Солнцем!
–
Всё меняется, друг Сиантоли. Нельзя быть вечно самым сильным. Видно у
монгольского хана духи-помощники сильнее наших. А может быть чжурчжэньские духи
обиделись, что многие стали поклоняться чужому богу? Кто знает… Когда-нибудь,
через много лет мы наверно поймём это. Но только через много лет. И если будем
живы. А пока мы должны готовиться к войне, делая вид, что желаем мира.
Сиантоли
попросил у Дзэвэ толкового провожатого, чтобы изучить городские укрепления для
будущего строительства. Наутро в сопровождении старшего государственного
строителя он взбирался на стены, рассматривал устройство проходов, укрытий от
стрел и ядер противника, оборудование подземных складов для оружия и
продовольствия. Он просил разъяснить, для чего в некоторых местах устроено по
нескольку валов параллельно, а в других лишь один, как именно должны
располагаться башни по отношению к стене и друг к дружке. Он выяснял, насколько
хватит запасов воды в искусственном водоёме и не портится ли вода при летней
жаре. Осматривал пути сообщения внутри города и снаружи. Просил объяснить, почему
именно в такой последовательности расположены кварталы литейщиков, оружейников,
кожевенников, ювелиров и прочих ремесленников.
Они
спустились по оврагу за южной стеной к озеру у подножья горы, и тут Сиантоли
увидел вовсе необычное. В озере стояли вмёрзшими в лёд две большущие лодки с
мачтами, каждая длиной шагов в тридцать, а на берегу на подставках выстроился
целый ряд лодок поменьше.
 |
Провожатый чиновник, изрядно замученный неуёмным любопытством Сиантоли,
объяснил, что это порт. Сюда летом приходят корабли с моря, аж от самой Корё и
даже иногда из Южной Сун.
–
Но мы же с ними воюем.
–
Торговлю никто не отменял, – хитро усмехнулся чиновник. – Но главное, мы возим
по реке и вдоль морского побережья грузы для наших поселений, а обратно везём
налоги в виде зерна, продовольствия и изделий. Много мелких частных судов
приходит летом для торговли. Порт – весьма полезное заведение!
Сиантоли
внимательно осмотрел складские помещения, свайный причал, сложную технику для
выгрузки грузов с судов – поворачивающиеся наклонные брёвна, оснащённые
подъёмными механизмами из блоков и верёвок. Сиантоли попросил, чтобы показали в
действии. Запомнил себе, чтобы дать указание – сделать такое для будущего
строительства. Осмотрел рукотворный канал и даже прошёл по нему до протоки,
которая, по словам чиновника, соединялась с рекой.
–
Почему бы не сделать порт прямо на берегу большой реки, зачем такие сложности?
–
Вы просто не учитываете страшные разливы реки. Она смывает любые постройки на
берегу. Здесь гораздо безопаснее.
…………………………………………………………………………………………………
1* Война Южной Сун против Цзинь в
1204-1208 годах.
2* Цунь – древнекитайская мера длины
– длина второй фаланги среднего пальца руки, примерно 3,5 см.
3* После успешных завоеваний
чжурчжэней в 1141 году договором была зафиксирована граница между империями
Южной Сун и Цзинь по реке Хуанхэ, тогда же была утверждена ежегодная дань
чжурчжэням – 250 000 связок монет и 250 000 лян серебра (1 лян = 37 г.)
4
Прошла
четверть луны, пока назначенные помощники по строительству собирались к
переезду. Главных помощников-строителей было четверо. Все они в прошлом были
сунскими фортификаторами, а по национальности ханьцами. Главный строитель,
мастер планировки города господин Ли Юнксу 1* ехал с семьёй из семи человек,
слугами, огромным количеством скарба и с двенадцатью
помощниками-землемерами. Специалист по
строительству земляных валов и каменных стен также непременно хотел везти с
собой жену, двух детей и десяток слуг. Мастер строить ворота тоже ехал с женой,
рабами и скарбом. Строитель дорог был без семьи, но тоже со слугами. Из одних
этих строителей получился караван. Были ещё специалисты различных профилей
рангом ниже: мастера кузнечного и плавильного дела, строительства домов,
строительства храмов и дворцов, мастер камнемётных машин, мастер камнетёсного
дела, мастер вооружения и даже мастер возведения дамб. Ещё ехал войсковой
лекарь с тремя помощниками, личными слугами и специальными инструментами. Кроме
того, у самого Сиантоли подобралась свита: казначей с деньгами и личной
охраной, писарь, владеющий сунским и чжурчжэньским 2* письмом и личный
телохранитель – свирепый и молчаливый, и как утверждал Дзэвэ – «преданный
насмерть!» Конечно, охранная сотня. Ещё сотня лёгких всадников «для помощи в
организации работ», попросту, для того, чтобы рабы работали и не разбежались.
Для начала строительства Сиантоли выделили пять сотен рабов. Всех этих людей
нужно сразу куда-то селить, так как до конца зимы ещё далеко. Поэтому пришлось
везти большие палатки, шубы, и огромное количество нужных зимой вещей. Ещё
везли запасы питания на первое время. И самое главное, несколько повозок
инструментов – топоров, пил, лопат, мотыг, без которых немыслимо начинать
работы.
При
прощании Дзэвэ прочитал короткий стих:
–
Глупо бояться ошибок –
Любой
ошибается смертный.
Не
бойся быть осуждённым,
Бойся
не сделать дело!
Весь
путь в долину Елани Сиантоли думал о предстоящем деле. Нет, он не сомневался в
том, где будет строить город, это место возникло в голове в тот самый момент,
когда государь объявил о его назначении. Лучшего расположения для крепости,
запирающей проход в верхнее течение Елани нельзя и выдумать. Это место Сиантоли
знал с детства – тот самый распадок в приустьевой части реки Шайгани, в котором
был их с Дзэвэ секретный дом.
 |
Городище. Фото автора
|
Туда
он и повёл караван.
Двигались
крайне медленно. Пешие рабы сильно тормозили движение, да и семейные кибитки
шли не быстрее. На первой заставе Сиантоли перестроил караван. Он освободил
несколько телег, усадил в них сотню рабов, приказал взять минимальное
количество инструментов. Упросил (иначе с такого ранга людьми нельзя) ехать
верхом главного строителя и строителя домов. Господин Ли Юнксу капризничал, не
желал расставаться с супругой, не желал ехать в седле. В конце концов,
уладилось. Сотня сопровождения пошла с Сиантоли, сотня охраны осталась с
караваном.
Налегке
передовая группа быстро добралась до Елани. Сиантоли сразу привёл к задуманному
месту. Временный лагерь в палатках разбили на плоском берегу Шайгани. Здесь
было обилие сухих дров в речных завалах, относительное укрытие от ветров и даже
сухие травы для постели.
Наутро
поехали со строителями смотреть распадок. Полный Ли Юнксу, капризничавший всю
дорогу, тут преобразился. Он утомил лошадей и спутников, заставляя забираться
на самые гребни хребтов, окружавших распадок, продираться сквозь заросли лиан
вдоль ручья, лазить по склонам распадка. Он ковырял землю, щупал и чуть ли не
пробовал её на вкус, осматривал долину и распадок с вершин, мерил шагами ширину
распадка и ручья. Лишь к закату солнца вернулись в лагерь измученные, но с
результатом: господин главный строитель утвердил предложенное место для
постройки крепости.
Это
следовало отметить. Сиантоли приказал достать из запасов крепкое вино, разжечь
костёр. Прежде всего, он, наливая в ладонь, плеснул на каждую сторону света,
духу Ночи и духу Дня, духам Восхода и Заката, затем Небу и Земле, после – Огню.
Специально сходил к Реке, плеснул на лёд. В кусты – хозяину Места. Каждому духу
сказал слова благодарности и просил помочь построить неприступный для врагов и
счастливый для жителей город. Отдельно вознёс благодарность и просьбу духам
Предков. И уже после этого угостил всех присутствующих.
Господин
Ли Юнксу потребовал немедленно выпилить и убрать весь лес внутри распадка.
Возражений не принимал: без этого невозможно правильно планировать город. Но
таким количеством рабов сделать это было невозможно. Строитель домов просил
людей на постройку лагеря для тех, кто на днях прибудет, в первую очередь,
домов для семейных. Старшина рабов нижайше просил хоть пару дней для
минимального устройства быта. Командир сотни просил рабов для помощи в
устройстве казарм и заготовки дров. Ну, сотнику Сиантоли сразу отказал, ещё и
поругал: сами справляйтесь! Началась организационная работа, в которой не было
времени на исправления ошибок.
Сиантоли
предложил строить сразу на месте, минуя стадию временного строительства.
Пришлось уговаривать главного строителя строить город по частям и начать с
ближнего участка распадка. Через два дня, отпущенные для обустройства, всех
рабов и большую часть сотни отправил выбирать лес вдоль ручья. С остальными
бойцами поехал в ближайшие сёла.
Пайцза,
выданная государем, позволяла использовать для нужд строительства всё население
долины Елани. Сиантоли так и поступил. Он обязал старшин ближайших сёл
поставлять для строителей скотину под забой, чумизу, горох, ячмень, гречку,
сою, а также сено и овёс для лошадей. Кроме того, от каждых пяти дворов один
человек с лошадью и телегой должен отработать неделю на строительстве. Такой
работник освобождался от уплаты продовольственного и фуражного налога.
Предложил желающим работать на строительных работах за оплату деньгами, и
таковые нашлись.
Дело
завертелось и уже через неделю были расчищены значительные площади по берегам
ручья и рабы приступили к выравниванию площадок под будущие строения. Ковырять
на морозе мёрзлую землю – тяжёлое и непроизводительное дело. Но Главный
строитель действительно знал своё дело. Он приказал на нужных местах жечь по
ночам большие костры. И в самом деле помогло: утрами рабочие снимали растаявший
грунт легко, да ещё и грелись у догоравших углей.
Пока
не прибыл остальной караван, Сиантоли, взяв лишь телохранителя и специалиста по
строительству домов, поехал домой.
Ах,
какая была встреча! Сиантоли и Гила соскучились, и как соскучились! «У меня в
жизни такого не было», – подумал Сиантоли.
–
В моей жизни никогда такого не было! – прошептала Гила.
–
Теперь будем видеться часто, буду приезжать раз в неделю.
–
Так редко! Я поеду с тобой.
–
Нет, там негде жить.
–
Я буду жить хоть в шалаше, лишь бы с тобой.
–
Я весь день на строительстве, тебе будет скучно. Потерпи, построю дом в новом
городе, заберу тебя. Теперь мне положен дворец! Ты видела пайцзу – вот!
Гила-Богди
гордилась, она восхищалась, она радовалась так искренне, что Сиантоли не верил
своему счастью. Кто и когда им так гордился, кто его так любил?! Он не хотел с
ней расставаться, они так и ходили всюду вместе, держась за руки.
Сиантоли
познакомил строителя домов с отцом, объяснил взаимную пользу.
–
Отец, мы будем строить большие государственные здания, нужна будет черепица.
Оплата по государственным расценкам. Возьмёшься?
Ещё
бы отец отказался от такого выгодного заказа! Он сразу увёл строителя в
мастерские, и они пропали там до вечера.
А
Сиантоли переговорил с Гончаром.
–
Не желаешь ли собственную мастерскую в новом городе? Отстроим за казённый счёт,
дадим рабов. Хочешь?
–
Мне неудобно перед хозяином. Как же я его брошу – нехорошо…
–
Ну, это я с отцом улажу, если ты согласен. Это предварительный разговор, там
ещё тайга да пеньки, ничего больше. Думаю, к лету построим тебе гончарку.
………………………………………………………………………………………………….
1* Юнксу – «Облачная пустота» –
китайское мужское имя.
2* Собственная чжурчжэньская слоговая
письменность была создана в первые годы существования Золотой империи. Она
называлась «Большое письмо» и состояла из 3000 знаков.
5
Встречаться
каждую неделю с Богди не удавалось. Сиантоли вообще перестал замечать недели.
Прибыл,
наконец, караван. Забот добавилось. Подчинённые не всё могли решать сами, а
многие просто привыкли ждать команды и выполняли только то, что им приказывали
– думать было не в их правилах. Но где же брать других, приходилось работать с
такими.
Пространство
внутри распадка расчищалось на глазах и уже через две недели господин Ли Юнксу
со своими помощниками принялся за измерения, а ещё через несколько дней показал
командиру крепости объёмный чертёж распадка с окружающими его горами и
окрестностями на три выстрела стрелы. Рисунок был впечатляющим. Тут можно было
видеть все понижения и выпуклости рельефа и сразу планировать, где что будет
построено и каким образом будет выстроена оборона.
 |
Источник фото:http://media.filmz.ru/users/images/242682.jpg
|
–
Превосходно! Вы специалист высокого уровня! – похвалил Сиантоли. – Что же будем
делать дальше?
А
дальше изготовили несколько копий этого чертежа и на них стали рисовать
расположение оборонительных сооружений, расчертили прямоугольники домов,
мастерских, дворцов, казарм, помещений для рабов и прочих необходимых для
города построек. Сиантоли расспрашивал о назначении каждого квадратика и почему
именно эта мастерская тут, а не в другом месте, и как она будет снабжаться
сырьём, и где брать воду. Для воды предусмотрели пруд, образованный дамбой с
открывающимся шлюзом. Кроме того, планировали отрыть колодцы и расширить
родник.
–
Господин командир крепости, я обязан отправить чертёж на утверждение в столицу.
Его нужно озаглавить. Как называется наша крепость?
–
Наша крепость будет называться… – Сиантоли давно думал об этом, и ничего
лучшего, чем назвать по имени протекающей рядом любимой им с детства речки, не
придумал. – Наш город будет называться Шайджоу! Если это название утвердят в
столице. Посылайте под таким названием.
Гонец
привёз ответ: название и план утверждены личной подписью Небесного вана. Отдельное
послание командиру крепости требовало ускорить строительство и отчитываться
каждые десять дней о произведённых работах.
Куда
же ещё ускорять? Люди работали весь световой день. В конце зимы начались
болезни, особенно среди рабов. Лекарь просил построить лазарет. Появились
первые умершие. Ну, что же, это нормально. С первой травой Сиантоли приказал
собирать черемшу, крапиву, другие добрые для здоровья травы. Как только сошёл
лёд, стали ставить сети. Рыба шла в основном в котлы рабам, которым не хватало однообразного
питания кашами. Регулярно отряжали умелых охотников из бойцов сотни на охоту, и
те никогда не возвращались без добычи. Дичь шла вечно голодным солдатам.
Весной
устроили большой свинарник, закупив молодняк у местных жителей. Завели стадо
дойных коров. Жизнь потихоньку налаживалась.
В
будущем внутреннем городе начали строить дома для специалистов. Бригады наёмных
строителей строили каркасы стен жилищ для поселенцев на готовых террасах. Рабы
сами себе построили большие дома с очагами без труб на полсотни человек каждый.
Стали завозить камни для канов будущих домов. Требовалось до десяти телег
плоских камней в каждое жилище. Их возили из русла реки и с осыпей у подножья
скалы.
Главный
строитель ежедневно требовал увеличения количества работающих. Сиантоли посылал
гонцов в столицу с просьбой прислать ещё рабов. Посылал доверенных людей в
дальние сёла приглашать наёмных работников. Люди, соблазнённые деньгами,
приезжали, но через несколько дней понимали, что работать придётся трудно и на
совесть, многие убегали. Сиантоли приказал выставить посты и конные патрули на
дорогах, ловить беглецов, возвращать, публично наказывать и заставлять работать
за половину заработка. Отчасти помогало, но бежали всё равно.
Иногда
Сиантоли забирался на гребень горы и смотрел оттуда на будущий город. Большая
часть площади лоскутами была уже расчищена от леса. Видны были террасы будущих
улиц, строящаяся дамба в нижней части ещё замёрзшего ручья, дороги – пока ещё
просеки от нижних, юго-западных ворот к главным северным и в сторону восточных
будущих ворот. На пологих, наиболее уязвимых гребнях гор уже приступили к
возведению валов из камней и другого доступного зимой грунта. Рабочие
копошились словно муравьи, малюсенькие телеги с лошадками тянулись от реки к
нижним воротам, обратно бежали пустые телеги рысцой. Милая картинка, если бы не
знать, сколько пота проливают люди.
–
Красиво? – спрашивал Сиантоли неотвязного «преданного насмерть» телохранителя.
–
Угу, – кивал тот головой, и это была уже большая оценка.
–
Ладно, пошли работать, говорил Сиантоли, и они спускались вниз.
Летом
стали прибывать государственные переселенцы – разного рода ремесленники. Нужно
было селить их в соответствующие плану кварталы, строить каждому дом, помогать
обустроить производство.
Приехал
и Гончар с помощником – Сиантоли удалось уговорить отца. Ну, для старого
товарища командир крепости постарался заранее выстроить достойный дом с хорошим
хозяйственным участком на южном, закрытом от ветра, солнечном склоне, недалеко
от воды. Гончару даже приставили наёмного возницу с телегой, чтобы навозить
подходящей глины. Теперь Сиантоли часто наведывался к мастеру глиняных дел
узнать, чем помочь и просто поговорить.
Кузнецы,
их прибыло сразу несколько, быстро наладили горны, установили наковальни и
принялись ковать гвозди – тысячи гвоздей, которые были нужны строительству как
кровь.
 |
| Источник фото:https://i.ytimg.com/vi/RZgLvCh4VHA/maxresdefault.jpg |
А уж кузнецов обслуживали
по первому их требованию в обязательном порядке.
Приступили
к работе каменотёсы. Одна бригада вырубала круглые ядра нужного размера для
будущих камнемётов. Другие занималась изготовлением жерновов и ступ. Ступы
требовались в каждую семью.
А
семей прибывало. И всех нужно было обеспечить всем необходимым для жизни и
работы и самой работой тоже, поскольку создание города не сама цель, а цель –
построить неприступную крепость, которая выстоит в предстоящей войне. И этой
цели, о которой никто из поселенцев и не задумывался, этой цели и были
подчинены все действия всех находящихся в городе людей. Теперь это уже можно
было назвать городом.
6
Главный
строитель господин Ли Юнксу пригласил господина командира крепости посмотреть
новый дом. Дом командира крепости. Ого! Это был настоящий дворец! Колонны на
возвышенном фундаменте держали черепичную крышу с драконами по углам.
 |
| Источник фото:http://www.animacity.ru/sites/default/files/imagecache/photo-big/users/16784/photo/2015/163/fanza2.jpeg |
Внутри несколько больших комнат с
канами, причём топки канов находились вне самих комнат, чтобы дым не беспокоил
господина командира города. Широкие окна с тонкими рамами затянуты разноцветной
сунской бумагой особой прочности. Стены обиты шёлковыми панелями разных
оттенков.
–
Уж шелка – это лишнее.
–
Вам так положено по должности, иначе нельзя.
–
Ну, если положено, пусть будет. Благодарю вас, господин главный строитель.
Отмечу ваши старания в ближайшем докладе государю.
Для
обслуживания дворца полагался целый штат слуг. Пришлось разрешить.
Теперь
можно было везти сюда любимую женщину. Сиантоли никак не мог называть её женой,
с этим словом у него связывались плохие воспоминания. А Гила – само женское
совершенство, которое он не мог даже в мыслях обидеть, тем более назвать женой.
Она – песня! Или нет, она – журчание весеннего ручья. Она – мягкий пушистый
добрый зверёк. Сиантоли всё пытался оградить её от постороннего влияния,
беспокоился, как она будет в этом скоплении грубых мужчин.
–
Ты забыл моё прошлое? Я видела так много плохого, что хуже уже трудно
придумать. Вези меня в свой новый дом. Хочу жить во дворце!
–
Тогда собирайся, будешь командиршей города. Скажешь: эту улицу уберите, а здесь
постройте!
–
Нет, я не стану командовать твоими людьми. Я просто буду ждать тебя и
радоваться, когда ты придёшь. А во дворец ты будешь приходить чаще, чем сюда.
И
они переехали.
Внутренний
город, где стоял дворец командира крепости и строились ещё четыре дворца,
обнесли невысоким, в рост человека валом, поверху которого построили плотный
высокий забор из брёвен. Сиантоли пытался оспорить необходимость этой ограды,
когда нужно строить внешние оборонительные сооружения. Строитель объяснил
просто: всё растащат. Без забора невозможно охранять дворцовое имущество. Ну
да, конечно. Пришлось ещё и караул выделять для охраны.
Да,
в скоплении неустроенных людей непременно заводятся воры. Жалобы поступали
ежедневно. Пришлось временно отвлечь одну кузню на изготовление замков на
хозяйственные ямы. В каждом доме был небольшой погреб с запасами пищи, там же
хранили ценные вещи, и эти погреба нужно было запирать на время отсутствия
хозяев. И теперь одна мастерская целыми днями делала хитроумные запоры.
Мелкие
человеческие проблемы всё больше беспокоили город. Надо было наводить порядок.
Одной дисциплиной это решить трудно. Давно пора было завести в городе шамана.
Пусть успокоит духов местности и отрегулирует их отношения с людьми, а если сил
хватит, то и защиты попросит от недобрых гостей.
Вообще
шаманы были чуть не в каждом селе. Но то слабые шаманы. Сиантоли с расспросами
отыскал Большого шамана, но это было полдела. А вот уговорить его на переезд
было сложно: у него тут и место «чистое», и духи прикормлены, и привык он в
своём доме за сорок лет, и дети в этой деревне живут с внуками.
–
Ну хоть посмотри на новый город, послушай духов. Может, посоветуешь что.
Отказать
человеку с такой пайцзой шаман не решился, поехал. Два дня с утра до ночи
бродил Большой шаман по распадку и вне границ города. От угощений вечером
отказывался, спал на кане без мягкой подстилки, пил только воду.
–
Я, пожалуй, согласился бы жить у тебя в городе, если позволишь самому место
выбрать, и чтобы рядом никого не селили.
–
Выбирай. Посмотрим, если никаких важных объектов по плану в том месте нет,
отдадим тебе, живи на благо городу.
Шаман
указал вершину горы, самое высокое место в городе, в сотне метров от
юго-восточного угла оборонительной стены. Там ничего, кроме башен на стене и не
планировалось.
 |
| Источник фото: http://user.vse42.ru/files/P_S1280x768q80/Wnone/ui-566a8bea307cd5.50425673.jpeg |
Расчистили
лес, выровняли площадку, огородили забором участок. Строить дом шаман не
позволил, сказал, самому нужно строить. К концу лета заселился. Привёз жену,
трёх коз и полную телегу своих духов и шаманской амуниции. Попросил беспокоить
нечасто. Ну и ладно. Пусть сам своими делами занимается. Все бы так, без
понуканий и инструкций свои дела выполняли.
Шаман
и знахарку хорошую насоветовал. Штатный лекарь-то военный, он и числится как
«человек останавливающий кровь». А болезни и без ран бывают. Тут тем более
женщины, и детишек вон сколько. Шаман сказал умную мысль: дети – признак жизни,
живёт, значит, город! А Сиантоли как-то не связывал, ну бегают, кричат, без них
тише было и по-деловому. А ведь верно: без детей это военный лагерь, а с детьми
– город.
Знахарке
построили дом в самой гуще жилых кварталов, чтобы ближе к людям. Она оказалась
одинока. Приставили служанку, чтобы обеспечивала всем необходимым за казённый
счёт. Люди сразу к знахарке потянулись – скопились болячки. И это польза.
Вторая
половина лета была ужасно жаркая. Мошку с гор принесло – не вздохнуть, не
раздеться. Ручей истощился, чуть ниточкой сочится. А потребности велики. Только
что запустили первую печь по выплавке чугуна. Ой, сколько мороки с нею! А воды
сколько нужно! Но, вроде отладили, пошло дело. Мастер толковый.
Стали
выделывать по специальным чертежам заготовки для камнемётов. На взгляд и не
поймёшь, что за деревяшки да железяки. А собираются за полдня и – машина,
страшное оружие!
Нужно
было строить амбары на сваях для урожая. А урожай уже вот-вот поспеет. Снова
спешка. А лето заканчивается, нужно стены строить как можно быстрее, пока
морозы землю не сковали. А людей не хватает…
В
самом конце лета нежданно налетели жестокие ливни.
 |
| Источник фото:http://www.altai-photo.ru/_ph/19/2/170226836.jpg |
В два дня смыло огороды, взломало дамбу на ручье, в
нижних воротах снесло весь караул вместе с будкой, в которой прятались, погибли
все четверо. Свиньи в загоне утонули на берегу реки. Беда… Те, кто сам дома
строил, заранее канавки отводные вокруг домов выкопали. А кто в казённое
вселился да на начальство понадеялся, у тех дома и ямы с продуктами залило.
Сиантоли вызвал специалиста по строительству домов, разругал. Тот ещё
оправдываться пытался:
–
Я слежу за казёнными зданиями, а частники сами пусть…
–
Здесь, в городе, всё казённое и всё принадлежит Небесному вану и государству!
Всё – вместе с домами, людьми, с тобой и мной! Чтобы больше не повторилось,
ясно?! Иначе – ядра тесать пойдёшь.
Обиделся.
Специалист!
7
Зима
пришла как-то слишком быстро. Многие запланированные дела были недоделаны.
Командир крепости устал лично подгонять, упрашивать и наказывать. А из
канцелярии государя шли бумаги с требованием ускорить строительство.
С
зимой пришли бытовые проблемы. Нужно было завозить дрова, которые на территории
города уже выбрали, хоть это было хорошо. Выявились недостатки в строительстве
канов и особенно труб, вспыхнуло несколько пожаров, в одном погибла семья с
детьми. По-прежнему остро не хватало жилья для прибывающих людей, а морозы
усугубляли проблему.
С
очередным требованием ускорить работы пришло сообщение, что в Корё убит нойон
Саритай. Сиантоли устроил дома праздник вдвоём со своей женщиной.
–
Скажи, что произошло? Чему ты так радуешься?
–
Земляки твоего покойного мужа убили Саритая. Твой муж отомщён!
Гила
насупилась и опустила голову.
–
Ну вот, была Гила, стала Богди! Радоваться надо – враг умер!
–
Да, всё в прошлом. И враг тоже. Давай радоваться просто.
Сиантоли
радовался. Ему теперь всегда было радостно дома, то есть во дворце. С этой
женщиной и в какой-нибудь пещере было бы так же хорошо. Но слишком мало времени
оставалось на радости, нужно было спешить, всё время спешить.
Давно
не бывал в мастерских. Надо проведать. Расслабляются люди без начальственного
ока. На такие обходы обычно брал с собой помощника казначея, писаря,
представителей других ведомств.
Начали
от южных ворот, с самого нижнего течения ручья. Тут район железоваров – тут
живут, тут и плавят. Около мастерских кучи ломаных железок для переплавки, тут
же под навесом дрова, уголь горный самородный и уголь древесный, который
выжигают из древесины бригады углежогов. Мастер кланяется.
–
Как дела, как плавка? Что-то мало уголька заготовил?
–
Уголёк выжигают, да весь в печь уходит. Но они успевают.
–
А если осада?
–
А…
–
Вот тебе и «а». Вперёд кто думать будет? Выжег угля увеличить! Добычу угольного
камня увеличить. Склады построить! Казначей, выдай денег на наём рабочих и на
постройку второго склада. Чтобы на полгода запас был! Ясно?
–
Ясно. Будет сделано. Тут ещё…
–
Что? Да говори ты, что мнёшься как девица.
–
Огонь ленится, жертву просит.
–
Так дай. Мне тебя учить? Или я сам должен твой огонь кормить?
–
Он человека просит. Мальчик нужен. Разрешите взять у рабынь?
–
Нет. В городе не нужно, ропот пойдёт. И так рабы на взводе от чрезмерной
нагрузки, бунта нам только не хватает. Купи где-нибудь подальше в селе, и чтобы
поменьше болтали тут. Казначей, выдай ему как на взрослого раба. Купите
хорошего мальчишку, чтобы надолго твоей печи хватило. И давайте, трудитесь!
Металл нужен. Шкуру сниму, если кузнецы скажут, что им железа не хватает!
Кстати, где начальник скотского хозяйства?
–
Я здесь, господин.
–
Ты там выбери скотину похуже, постарше, сам знаешь, выдавай на кухню рабам.
Зима, им мясо нужно, а то тощают на морозе. И что б не воровали у рабов! А то
пошлю с ними рядом работать. Пошли дальше.
В
остальных литейных было в норме. Конечно, все просят, но потерпят. Далее
кузнецы. Ах, любо смотреть, как они, полуголые, потные машут молотами! У этих
всегда, как ни зайдёшь, работа кипит.
 |
–
Ну, как у вас?
–
Работаем, господин. Вот, смотрите: наконечники копий с крюком, наконечники
копий без крюка, топоры боевые, топоры для плотников, струги по дереву, мотыги
разные, лопаты. Вот бадьи с наконечниками стрел – тут срезни, а это
бронебойные, эти обычные, эти охотничьи разные. Это, сами видите, стремена. А
это мечи будущие. А вот он пластины для нагрудников плющит. Работаем.
 |
 |
| Источник фото:http://arkaim.co/uploads/gallery/category_204/med_gallery_3_204_23067.jpg |
–
Молодцы. Что надо?
–
Всё хорошо. Людей бы ещё, мы бы второй горн поставили и пару наковален. Место
есть.
–
Сам сходи к рабам, отбери подходящих. Да поговори с ними, чтобы добровольно.
Если человек хочет, даже раб, он в пять раз лучше подневольного работает.
Ладно, согрелись у вас. Пойдём далее. Казначей, запиши дать кузнецам по малой
связке монет за честную работу. Что у нас дальше? Ага, медники.
–
Привет, медники! Как работается, что просить будете?
–
Здоровья, господин командир! Хорошо работается. Металла не хватает.
–
Почему?
–
Не везут. Давно обещали, а не везут.
–
Почему я не знаю? А если я ещё месяц не зайду, так и будете без дела сидеть?
–
Мы работаем, господин. Вот, смотрите, пряжки для сбруи, это – для ремней
поясных, это – для нагрудников пряжки. Вот он режет формы для литья, смотрите,
красивые какие.
–
А там что прячете?
Нет, господин, мы не прячем. Там отдельная тема – женские украшения, зеркала и
прочие безделушки.
–
Значит, металла на дело нет, а ты безделушки льёшь? Прекратить! Медь всю на
дело! Писарь, запомни, сегодня письмо сочинить нужно, чтобы срочно выслали.
Какой металл нужен?
–
Медь конечно, олово ещё, а лучше бы готовую бронзу, с готовой быстрее дело
пойдёт. Спасибо вам, господин. Вот, возьмите, это подарок.
–
Ух ты! Красиво, Сиантоли вертел в руках бронзовое зеркало, отполированное так,
что даже в этом полумраке можно было видеть собственное лицо. – Вон я какой. А
ничего ещё, да?
–
Да, господин.
–
Ладно, подхалимы. Казначей, дай мой мешок. На вот, мастер, за хорошее зеркало.
–
Это подарок, господин.
–
Девке дарить будешь. А от меня деньги возьми. Я сам это зеркало подарю кому
надо.
Гила
обрадовалась. Конечно, у неё было зеркало, но оно было маленькое и старое. Его
уже отдавали в шлифовку, но после этого оно стало искажать отражение. А новое
давало чистое изображение и женщину это радовало.
–
Ты видел, что на обратной стороне? Как здорово!
–
Конечно видел, потому и взял. Специально для тебя.
–
Спасибо. Теперь у нас точно будут дети, – Гила гладила пальчиками двух
изгибающихся бронзовых карпов в озере с камышами. – Да, мальчик и девочка!
Куен, иди, посмотри, какое зеркало подарил мне муж!
 |
| Зеркало с карпами. Фото автора из музея села Сикачи-Алян |
На
другой день снова по мастерским. Жестянщики, ювелиры, кожевенники, шорники,
пряхи, ткачихи, швеи, лучники, стрельники, которые стрелы делают… Ох, сколько
профессий, сколько мастеров! И всем что-то надо, и каждому дай. Плотники,
каменных дел мастера, камнемётчики. Мастера по изготовлению летающего огня –
эти на отшибе, чтобы не спалить город в случае чего, опасная работа.
Гончара
оставил как всегда напоследок. Сопровождающих отпустил. Телохранитель привязанный,
его не отпустишь. Его из супружеской спальни трудно выгнать.
–
Здравствуй, Гончар! Как живётся, как работается?
–
Здоровья, господин командир крепости! Присаживайтесь.
–
Да перестань ты меня величать, не на людях же. Я столько ни одного человека в
городе не знаю, как тебя. Мы же с тобой, помнишь, от самого Урахая! Угости
чем-нибудь. Что ты пьёшь?
–
Отвар лимонника. Ой, вкусная вещь! Недавно узнал. В наших краях такое не
растёт. Угощайся, командир. Смотри, что я тут в свободное время выделываю. Вот,
загляни, это сосуд, а в нём ещё один, а в том ещё. А внутри рыбка. Эти два
прорезаны, словно лианы с листьями, а третий цел. Вот, воды наливаешь, а рыбка
плавает. А вытащить её нельзя.
–
Ну, Гончар, ты найдёшь куда время тратить. Но интересно, как такое можно
сотворить?
–
Вот потому и занимаюсь, что интересно. Никто не может, а я могу. Иногда в
голову приходят всякие загадки глиняные, я и делаю. Хочешь, возьми, Сиантоли.
Для жены возьми. Она у тебя такая хорошая!
–
Возьму, для Богди возьму. Она – прелесть! Представляешь, считай жизнь прожил, а
хорошую женщину только теперь встретил. Детей хочу. Да, веришь, никогда детей
не хотел, а теперь хочу. Чтобы Богди с детишками возилась – вот будет радость!
У тебя покрепче нет ли чего?
Гончар
принёс вина.
–
Не знаю, будешь ли такое, это местное, наши делают из ячменя.
–
Что, ячмень на вино переводят? Поймаю, накажу, передай им. Ни-че-го не понимают
люди. Осадят плосколицые, человечину жрать будут, а сейчас ячмень на вино
переводят! Ладно, наливай. Фу, какая гадость! Но крепкое. Добавь ещё.
–
Трудно тебе, Сиантоли. Ты – сумба 1*.
–
Что это – сумба? Не знаю такого слова.
–
А вот скажи, кто главный в моём гончарном круге? От кого больше всего зависит,
хороший будет горшок или плохой?
–
Конечно, ты, ведь ты же тянешь горшок из куска глины.
–
Нет, я исполнитель, есть поважнее меня. Кто?
–
А-а, знаю – твой мальчик, который ровно круг вертит!
–
Не-ет! Думай!
–
Тогда не знаю. Может, сам станок, площадка, на которой ты глину выкручиваешь?
Или тот, кто глину замешивает?
–
Конечно, всё важно в гончарном деле, но самый главный – сумба! Нагнись, видишь,
под станком камень, в углублении которого крутится ость станка? Вот он сумба!
На нём всё стоит, на нём всё вращается, от него всё и зависит. Если сумба плох
– станок крутится неровно, дёргается, горшок кривой получается – ни один мастер
ровный не сделает. Тогда надо менять сумба. Ты и есть тот сумба, на котором всё
вертится в этом городе, от тебя и жизнь наша зависит.
–
Ох, умно говоришь, Гончар. Не знал бы тебя, подумал бы, что льстишь. Крепкое
вино, однако, в голову шибануло. Пойду-ка домой, пока не свалился тут у тебя.
Сумба – ишь ты!
…………………………………………………………………………………………………..
1* Сумба – каменный опорный подшипник
для вертикальной оси гончарного круга.
…………………………………………………………………………………………………..
Окончание
следует.
Книга
вышла в издательстве Ридеро. Полную версию можно приобрести в бумажном и
электронном исполнении по этому адресу.
Электронная
– бесплатно.
Комментариев нет:
Отправить комментарий