Приказом Минприроды России от 5 марта 2018 года
Объединенной дирекции государственного природного биосферного заповедника
«Кедровая падь» и национального парка «Земля леопарда» присвоено имя Николая
Николаевича ВОРОНЦОВА. А недавно на территории центральной усадьбы ФГБУ «Земля
леопарда» в с. Барабаш состоялась торжественная церемония открытия
мемориального камня в его честь.
Имя выдающегося учёного, природоохранника и государственного
деятеля хорошо известно в академической среде. Трудно перечислить все его
регалии. Вице-президент РАЕН, вице-президент Всесоюзного териологического
общества, председатель секции зоологии Московского общества испытателей
природы, лауреат Государственной премии СССР, многих почётных медалей и
дипломов, директор Биолого-почвенного института ДВНЦ АН СССР в 1971-73 годах,
народный депутат первого перестроечного Верховного Совета, Председатель
Государственного комитета СССР по охране природы, Министр природопользования и
охраны окружающей среды СССР, депутат Госдумы, член Королевской шведской
Академии наук, Почётный иностранный член Американской Академии наук и искусств,
автор более 550 работ в области зоологии, теории эволюции, генетики, истории
науки, в том числе многих монографий и книг, человек неистощимой энергии,
широкой эрудиции и большого обаяния.
Н.Н. ВОРОНЦОВ
На торжественном мероприятии
присутствовали коллеги Николая Николаевича, руководство АНО «Дальневосточные
леопарды», ФГБУ «Земля леопарда», сотрудники российских и международных
природоохранных организаций, представители краевой и муниципальной власти.
Церемонию открывает Е.В. ГАНГАЛО, руководитель АНО "Дальневосточные леопарды"
Своими воспоминаниями о Николае Воронцове поделился работавший под его
руководством главный научный сотрудник Федерального научного центра
биоразнообразия наземной биоты Восточной Азии ДВО РАН, доктор биологических
наук Алексей Петрович КРЮКОВ.
А.П. КРЮКОВ
– Алексей
Петрович, как москвич Воронцов оказался за пределами столицы?
– Ещё в 1964 году он переехал
работать в Академгородок на должность учёного секретаря по биологии СО АН СССР,
одновременно организовав группу эволюции и кариосистематики в Институте
цитологии и генетики. В эти годы Воронцов совместно с Н.В.
Тимофеевым-Ресовским, одним из создателей синтетической теории эволюции, и А.В.
Яблоковым написал прекрасный учебник теории эволюции, выдержавший несколько
изданий. Воронцов не только пропагандировал эту теорию, но и развивал её,
впервые обосновав положения хромосомного видообразования.
Силами лаборатории была переведена и
издана прогрессивная книга Э. Майра «Зоологический вид и эволюция», оказавшая
влияние на целое поколение биологов. Во многом благодаря её идеям Воронцов
развернул программу изучения географической изменчивости широкого круга
позвоночных животных, их видообразования и изолирующих механизмов. Ещё в 1958 году
Воронцов опубликовал эпохальный обзор о роли хромосомных различий в
систематике, тем самым заложив основы кариосистематики. Для изучения
хромосомных характеристик видов, как одной из основ их изоляции и эволюции,
потребовался сбор нового экспериментального материала. Воронцов организовал и
провёл серию уникальных экспедиций на всем протяжении СССР, от Чукотки до
Закавказья и Молдавии.
Н.Н. ВОРОНЦОВ в экспедиции
На грузовых автомобилях, через
труднопроходимые пустыни и горы преодолевались огромные пространства ради сбора
коллекций редких животных и описания их кариотипов, позже аллозимных и
молекулярно-генетических характеристик. Мне тоже посчастливилось побывать в
этих экспедициях, где мы прошли блестящую воронцовскую школу полевых работ,
человеческого общения, зачастую в экстремальных условиях; навсегда запомнили и
их лишения, и романтику. На собранном материале были описаны новые виды
млекопитающих, по кариотипам обнаружены виды-двойники и «хромосомные веера».
Впоследствии эти находки значительно обогатили современную теорию эволюции,
найдя отражение в монографиях и учебниках.
– Следующим местом приложения его кипучей энергии стал Владивосток?
– Да. Его пригласили возглавить
Биолого-почвенный институт только что созданного ДВНЦ АН СССР. Забрав с собой
почти всех сотрудников из Новосибирска, Николай Николаевич переехал с семьёй во
Владивосток. Здесь открывались невиданные возможности для развития науки, и
Воронцов с молодым энтузиазмом – ему было всего 37 лет – взялся за дело. Многие
помнят, как быстро завершилось строительство корпуса БПИ, ютившегося до того в
виварии, теплице и жилых домах. В нём был создан и быстро пополнялся
зоологический музей, позже гербарий. Были закуплены у многих крупных учёных и
их вдов библиотеки. Расширены принадлежавшие институту заповедники Кедровая
Падь и Супутинский и развёрнуто строительство оригинальных кордонов. В институт
были приглашены из разных городов ценнейшие научные кадры, среди которых
доктора наук Н.И. Калабухов, В.Я. Леванидов, П.А. Лер, С.С. Харкевич, М.Н.
Грамм, В.А. Красилов, О.Ю. Орлов и другие. Они создали на Дальнем Востоке
крупные научные школы, существующие и поныне. Из лучших университетов страны
приехала талантливая молодёжь. Было организовано несколько новых лабораторий,
прежние модернизированы, полностью перестроена структура института. Сам Николай
Николаевич организовал и возглавил отдел эволюционной биологии и лабораторию
эволюционной зоологии и генетики. Начал работать Эволюционный и другие
семинары, конференции молодых учёных, активизировались защиты диссертаций. Под
его редакцией выпущены серии «Вопросы эволюции», «Териология» и другие. Всего
за несколько лет Воронцов сумел превратить провинциальное учреждение
прикладного профиля в полновесный академический институт фундаментальной науки.
Вынужденно переехав в Москву, Н.Н.
Воронцов создал группу в Институте биологии развития РАН, которой руководил до
конца жизни. Вместе с верной соратницей и женой Еленой Алексеевной Ляпуновой и
молодёжью они неизменно организовывали экспедиции за новым материалом, но уже с
меньшим размахом. Зато прибавилось педагогической работы, Николай Николаевич
читал лекции в МГУ, Киевском, Ивановском, Тбилисском университетах, заведовал
кафедрой в Педагогическом институте. Был приглашён для чтения курсов в
Гарвардский, Стэнфордский и многие другие университеты США и Индии. Пользовался
международной известностью, многие его книги и учебники переведены на
английский и немецкий языки.
Н.Н. Воронцов всегда обладал ярко
выраженной жизненной позицией. В годы перестройки активно включился в движение
за демократические выборы в Верховный Совет СССР. Избранный в 1989 году
народным депутатом от научных обществ, активно работал в комитете по науке, был
инициатором и разработчиком законопроекта о восстановлении в гражданстве
деятелей науки и культуры, насильственно высланных из СССР. Добился награждения
орденами и медалями крупных генетиков, пострадавших в годы лысенковщины.
В августе 1989 года Воронцов
назначен Председателем Госкомприроды СССР, позднее Министром природопользования
и охраны окружающей среды СССР. Со свойственным ему энтузиазмом взялся он за
дело. Разработал новую концепцию охраны природы на основании экономических
рычагов управления. В опубликованных в этот период докладах о состоянии
окружающей среды были впервые приведены засекреченные прежде материалы.
Национальный доклад о состоянии окружающей среды в бывшем СССР, опубликованный
в США и Италии, стал основой для федерального доклада на конференции в
Рио-де-Жанейро в 1992 году. За два с половиной года его деятельности на посту
министра площадь заповедников увеличилась на 20%. Воронцов активно выступил
против испытаний ядерного оружия на Новой Земле в 1990 году, что сыграло важную
роль в объявлении моратория на ядерные испытания в нашей стране. В марте 1992 года
принимал участие в антиядерном походе судна Гринпис в Океании, был арестован
французскими властями в р-не атолла Муруроа. Позже смог убедить все думские
фракции принять обращение Госдумы об отрицательном отношении к возобновлению
Францией ядерных испытаний, что привело к отказу от испытаний.
Воспоминаниями о природоохранной
деятельности Н.Н. Воронцова с нами поделился советник генерального директора АНО
«Дальневосточные леопарды», Заслуженный эколог Российской Федерации Всеволод Борисович СТЕПАНИЦКИЙ.
В.Б. СТЕПАНИЦКИЙ
– Я
лично познакомился с Николаем Николаевичем Воронцовым, когда пришёл на работу в
Государственный комитет СССР по охране природы – в начале августа 1989 года,
туда был назначен новый председатель Комитета, это был Николай Николаевич
Воронцов. Я тогда был рядовым специалистом, но так получилось, что вскоре мы
познакомились поближе. По совместительству я работал помощником народного
депутата СССР, заместителя председателя комитета Верховного совета СССР по
экологии Алексея Владимировича Яблокова, и поэтому общался со многими людьми из
его окружения. Кроме того, я был одним из активных участников выборной кампании
Николая Николаевича Воронцова в 90-м году. Он, будучи союзным министром, имел
право и решил им воспользоваться – баллотироваться в Верховный Совет РСФСР.
Выборы в те годы были по-настоящему демократическими: мажоритарный округ,
несколько кандидатов, которые по-настоящему конкурировали друг с другом.
Воронцов баллотировался по Кунцевскому округу, а его соперник – довольно
сильная фигура, Пётр Степанович Богданов, был начальником ГУВД Мосгорисполкома
и одновременно заместителем министра внутренних дел СССР. Воронцов обратился за
поддержкой к общественным экологическим организациям, а я координировал работу
«зелёных» на его выборах. Мы победили, Николай Николаевич стал депутатом
Верховного Совета РСФСР. Так состоялось наше непосредственное знакомство.
Именно с подачи Николая Николаевича я вскоре перешёл в Главное управление
заповедного дела, которое он создал в центральном аппарате Госкомприроды СССР.
Н.Н. ВОРОНЦОВ
Уже на первых
стадиях работы в Госкомприроды СССР Николай Николаевич сделал совершенно
революционные вещи. Так, он с первых дней начал на практике реализовывать близкие
ему идеи открытого распространения данных о состоянии окружающей среды, масштабного
информирования общественности и широких слоёв населения. «Нам нужна полная
экологическая гласность» – так называлось большое интервью с Н.Н. Воронцовым,
опубликованное журналом «Природа» в ноябре 1989 года. Полная экологическая
гласность – это и рассекречивание закрытых прежде данных о состоянии окружающей
среды и её компонентов.
При этом
проблемами окружающей среды Воронцов стал заниматься задолго до вступления в
должность председателя Госкомприроды. Ещё летом 1957 года в «Ленинградской
правде» 23-летний аспирант Воронцов публикует статью «О биологическом влиянии
взрывов ядерного оружия», ставшую первой в СССР открытой публикацией об
опасности радиационного загрязнения окружающей среды. В 1963 году в газете
«Известия» выходит статья академика В.А. Энгельгардта и доцента Н.Н. Воронцова
«Ядерные испытания и здоровье людей». Во время работы в СО АН СССР он принимал
активное участие в экспертной деятельности, связанной с сохранением Байкала и в
противостоянии теперь уже забытому «проекту века» – строительству Нижне-Обской
ГЭС – гигантской плотины под Салехардом с затоплением значительной части
Западно-Сибирской низменности.
Н.Н. Воронцову
не нужно было обращаться к справочникам и словарям, чтобы понять, что такое
экология, биосфера, экологическая безопасность, биологическое разнообразие.
Эффективной работе на таком посту, безусловно, способствовали и высокий
образовательный ценз, и мировой уровень учёного-естествоиспытателя, и эрудиция,
и широкий кругозор. Среди научных работ Воронцова – и обзор экологических
кризисов в истории человечества, и философские рассуждения о новом мышлении как
мышлении биосферном. Как териолог Воронцов известен исследованиями биологии
грызунов, но, пожалуй, не все знают, что в 1989 году он публикует в журнале
«Природа» большую рецензию на монографию А.Г. Юдакова и И.Г. Николаева
«Экология амурского тигра».
И, конечно, он
всегда исключительно высоко оценивал значимость заповедного дела. С миром
заповедников Воронцов соприкоснулся ещё будучи воспитанником Кружка юных
биологов Московского зоопарка (знаменитого КЮБЗа), посетив на полевых выездах и
в летних экспедициях ряд заповедников в Европейской части страны. А уже в роли
управленца он имел дело с заповедниками, работая во Владивостоке, будучи
директором Биолого-почвенного института, в ведении которого находились два
академических заповедника. Тогда, по инициативе и при активном участии
Воронцова, территория Супутинского заповедника (ныне – Уссурийский) была
расширена в 2,4 раза – удалось провести все необходимые согласования и «выйти»
на распоряжение Совмина РСФСР.
Значительное
внимание Н.Н. Воронцов уделял и деятельности заповедника «Кедровая падь»
(единственной в те годы особо охраняемой природной территории, осуществлявшей
охрану дальневосточного леопарда), поддержке и обеспечению его природоохранной
работы и развитию на этой территории биологических исследований.
Одним из
ключевых начинаний Воронцова на посту главы всесоюзного природоохранного
органа, стало создание в 1990 году в структуре Госкомприроды СССР Главного
управления заповедного дела. Ничего подобного в стране не было с 1952 года: и в
структуре союзного уполномоченного органа, и в его республиканском (российском)
аналоге этими вопросами занимались маленькие «отдельчики» – по 5-6 человек.
Созданием Главка заповедного дела обеспечивалась не только возможность более
эффективной управленческой деятельности – это была демонстрация оценки
значимости и приоритетности заповедного дела в сфере государственной
экологической политики. И когда, два года спустя рухнули и СССР, и союзное
министерство, такой же Главк был создан в новой российской структуре –
Минприроды России.
И, оглядываясь
на прошедшие годы, можно с уверенностью сказать: если бы не это, историческое и
своевременное решение Н.Н. Воронцова, вся история отечественного заповедного
дела в России за последующие четверть века выглядела бы по-другому, причём не в
более позитивном контексте.
Разумеется, под
началом Воронцова были сделаны и другие значимые шаги в сфере заповедного дела.
В том числе была подготовлена Программа создания общесоюзной системы особо
охраняемых природных территорий (включая перечни заповедников и национальных
парков, предлагаемых для организации на период до 2000 года). А уже, не будучи
министром, Николай Николаевич в своей деятельности депутата Верховного совета,
депутата Государственной думы России активно занимался вопросами заповедного
дела и экологической политики в целом.
К великому
сожалению, Николай Николаевич покинул этот мир очень рано, после долгой и тяжёлой
болезни. Ему было только 66 лет, его уход – это огромная утрата для
биологической науки и охраны природы.
Записал Александр КУЛИКОВ
Комментариев нет:
Отправить комментарий