«Итоги важны, но радости
они не прибавляют»
или
Когда нет общей стратегической линии…
 |
| Юрий Алексеевич АВДЕЕВ. Фото Леонида МАКОГИНА |
К Восточному экономическому форуму можно относиться по-разному, но
бесспорно – на востоке России появилась площадка диалога со странами АТР. Это
уже пятый – с нарастающим итогом числа участников, обсуждаемых тем, подписанных
соглашений и меморандумов. Только похоже, что организаторам форума всё сложнее
повышать уровень интереса этих стран, поскольку, с одной стороны, отношения
лежат в области торговых обменов, где нам кроме ресурсов особо предложить
нечего, а с другой – неопределенность наших целевых установок и непонимание
нашими соседями, чего мы сами хотим сделать на востоке страны, приводят к
сдержанному отношению инвесторов к российским регионам. Возможно, именно в этом
кроется причина такого большого количества иностранных участников в форуме, для
них, а для нас так тем более, важно было услышать какими же будут стратегические
направления развития Востока России. Забегая немного вперёд, думаю, совершенно
неслучайно первое же выступление губернатора Республики Саха (Якутия)
начиналось с вопроса: «нужен ли России
Дальний Восток?», на что довольно болезненно отреагировал Президент.
Миссия Восточного форума, пожалуй, заключена в поиске нового формата
взаимоотношений в глобальном мире. Почему застопорился процесс глобализации,
инициированный США: потому что в его основе лежат старые инструменты рыночных
отношений, и кто-то в этом усматривает окончание глобализации. Однако сегодня
мир совсем иной, иные потребности, иные масштабы решаемых задач, старые
инструменты для этого не годятся.
Ну как решать проблемы климатических изменений и возникающих природных
катаклизмов, как осуществлять полёты на другие планеты и осваивать ближний
космос, как использовать Мировой океан, занимающий 70 процентов планеты, и о
возможностях которого человечество знает далеко не всё. – Всё это требует
совместных, согласованных действий независимо от того, как мы разделены
границами. Не покушаясь на суверенитет отдельных стран, у каждой из них должна
быть возможность где-то начать строить взаимоотношения на принципиально иной
основе совместных действий: кооперации, специализации и координации. В этом
предназначение Восточного экономического форума. Пока это на интуитивном уровне
проявляется в виде случайных, несистемных мероприятий, отдельных проектов, но
хочется думать, что такой поворот случится.
На прошлогоднем Госсовете, который состоялся накануне Четвертого форума, глава
государства дал поручение разработать Национальную программу развития Дальнего
Востока, которую теперь должны были предъявить собравшимся. О том, что вскоре
после этого развернулась большая работа, могу судить по участию в экспертной
сессии, которую проводил Востокгосплан в Хабаровске, по тому, как обсуждались
проблемы Дальнего Востока в Тихоокеанском институте географии ДВО РАН, и по
сообщениям, о том, как были вовлечены в процесс обсуждения региональные
чиновники.
Как отметил Президент в начале заседания Президиума Госсовета, «В её открытом обсуждении, в том числе и с
помощью современных интерактивных площадок, приняло участие более 230 тысяч
граждан. Дискуссии шли и в региональных законодательных собраниях, и в
муниципалитетах». «Очень важно, что в разработке Национальной программы мы
опирались на мнение людей. Был открыт сайт, …люди, живущие на Дальнем Востоке,
оставляли свои предложения. …это не анонимный опрос. …конкретный человек писал:
я за это, это и это. На сайт дв2025 поступило 16 524 предложения от 88 414
человек. …за предложения было оставлено 455 875 голосов», – сообщил глава
Минвостокразвития России.
За последние пять лет стали привычными ежедневные шоу на главных телевизионных
каналах, с орущими одновременно участниками, но там – выяснение отношений между
бывшими братскими республиками. А вот организовать разговор о том, какой должна
быть Национальная программа развития Дальнего Востока ни в стране, ни для жителей
региона ни один канал не смог (возможно, опасаясь ответа на вопрос якутского
губернатора). В ряду триллионных инвестиций, тысяч участников форумов, сотен
резидентов вполне естественно выглядят цифры числа принявших участие в
обсуждении будущей Национальной программы, но сомнение в их реальности не
проходит, поскольку ни одно из предложений, официально направленных
Тихоокеанским институтом географии в адрес Министерства по развитию Дальнего
Востока и Арктики, не нашло отражения в тексте проекта Программы. Шестнадцатистраничный
текст, с приложениями, которые три месяца обсуждались коллективом учёных, заслуживал
хотя бы того, чтобы получатель, если даже он не согласен с предложениями, хотя
бы поблагодарил или сухо ответил, что получил.
Многое из того, что было на «юбилейном» ВЭФе, походило на «шоу». В обозначенных
направлениях, по которым шло обсуждение: «Новые решения для ускорения
экономического роста», «Создавая условия для бизнеса», «Дальний Восток и АТР:
развивая возможности для сотрудничества» и «Новые решения для повышения
качества жизни», ключевым является «новые». По логике следует понимать, что созданные
до этого институты (корпорации, агентства, фонды и т.п.), принятые законы (о
ТОРах, Свободном порте, Дальневосточном гектаре и др.), принимавшиеся решения –
все это не работает, а потому нужно искать «новые решения», «новые условия», «новый»
золотой ключик, который чудесным образом разрешит все проблемы.
Чтобы понять, что же произошло в преддверии форума, следует вспомнить, что Министерство
РФ по развитию Дальнего Востока и Арктики внесло Национальную программу
развития Дальнего Востока до 2025 года и на перспективу до 2035 года на
рассмотрение в Правительство России в середине июня, то есть до сентября
оставалось ещё два с половиной месяца. «Сейчас
Национальная программа передана в Правительство. Она состоит из трёх разделов:
экономика, инфраструктура, социальный блок. Мы планируем, что программа будет
подписана там, где Президент России Владимир Путин дал поручение её подготовить
– на Восточном экономическом форуме во Владивостоке в сентябре. Все делаем,
чтобы так и получилось», – сказал министр.
Однако, похоже, не все сделали, потому что «так» не получилось. Президент программу
не подписал, и без лишних комментариев дал ещё два с половиной месяца на
доработку: «окончательная редакция программы потребует тщательной
шлифовки, подробного анализа всех аспектов и предложенных мер, особенно в части
источников и объёмов финансирования, подходов к управленческим решениям. Декларации,
благие пожелания никому не нужны, мы с вами прекрасно это понимаем».
Плохо, что Национальную программу развития Дальнего Востока так и не увидели
собравшиеся на форуме, не увидели её и дальневосточники. Объяснять такое
решение можно по-разному, но важно понять, что не удовлетворило главу
государства, насколько на это повлияла оценка проекта в Совете Федерации, и
достаточно ли только «шлифовки», или нужно подумать о более фундаментальных
вопросах.
Настораживает то, что за годы руководства Дальневосточным федеральным
округом экспромт остается чуть ли не главным элементом управления. Пожалуй,
лучше, чем об этом откровенно сказал полпред, подводя итоги Пятого ВЭФ,
придумать нельзя: «Мы будем стремиться
добиться лучших результатов. Но в то же самое время, если бы вы меня пять лет
назад, перед первым Восточным экономическим форумом спросили, какие я беру на
себя обязательства перед пятым форумом, я бы не назвал цифру в 1800 проектов.
Наверное, мне бы хватило решимости озвучить цифру проектов в триста. Я бы
считал, что это здорово. 1800 проектов, стартовавших на Дальнем Востоке, – это
круто». С одной стороны, это к вопросу об отчёте в абстрактных количественных
показателях, а с другой – даже когда речь идёт о трёх сотнях проектов – это что
с точки зрения развития регионального экономического комплекса. Одним из первых
резидентов Свободного порта Владивосток на Чукотке стал человек, вложивший 5
млн руб. в парковку и штрафстоянку, – он входит в какое число стартовавших
проектов? Или если бы не преференции режима свободного порта, он бы не стал это
делать? Не являются ли те сотни и тысячи инвесторов, которые фигурируют в отчётах
министерства и полпредства, точно такими же резидентами, каждый из которых
решает свою конкретную задачу, а благодаря льготам ещё и может снизить свои
издержки. Стратегический замысел любого бизнеса понятен, но как это работает на
экономику региона? У региона есть своя стратегия, реализация которой возможна
при условии включения в неё инвесторов, для которых как раз и предусматривается
преференциальный режим?
Сформулированная установка еще в 2013 году: «Дальний Восток – приоритет на весь ХХI век», «поворот на восток», так
и не получила содержательного наполнения, кабинет министров в этом отношении
инициативы не проявил, для Академии наук это не стало предметом глубокого
научного исследования. Прошла пятилетка, Президент дает новый ориентир: в 12-ти
Национальных проектах предусмотреть специально выделенные дальневосточные
разделы; эта работа оказалась под угрозой срыва. Тогда у главы государства родилась
новая идея – разработать Национальную программу развития Дальнего Востока. Но
как показало заседание Президиума Госсовета во Владивостоке накануне Пятого
Восточного экономического форума, и эта работа оказалась провалена. Понятно,
что при таком стечении народу задавать трёпку своим подчинённым было бы
неправильно, и это не в характере Президента. Более того, сам он, очевидно,
понимает, что не вся вина лежит на Министерстве Дальнего Востока. Для
разработчиков не было опоры на стратегический план развития России, а смелости
через Национальную программу Дальнего Востока задать курс развития России
молодому министру не хватило, а может быть идей в этом направлении не было
вовсе. Только при наличии общего стратегического плана страны, определения
целевых установок и выбора приоритетов, можно рассчитывать на то, что
согласование по вертикали сверху донизу может обеспечить согласованность,
определять ответственность и спрос за результат.
В условиях жёсткой международной конкуренции и санкционных мер, ключевым
документом, который должен быть доведён до уровня Федерального закона, является
Стратегический план социально-экономического развития России, в котором
закрепляются нормы и параметры долгосрочного развития страны в экономике, в
социальной сфере, в обеспечении обороноспособности, в пространственном
развитии, в международных отношениях, в экологии, общественных условиях жизни и
т.д. По каждому из направлений должны быть определены целевые установки: до
конца столетия выйти на определенные параметры, опираясь на которые будут
формироваться планы на десятилетние, пятилетние, годовые сроки, с определением
плановых заданий для министерств, ведомств, субъектов федерации,
муниципалитетов. При этом частный бизнес, сохраняющий собственное видение
перспективы, вправе действовать на свой страх и риск, а на государственную
поддержку может рассчитывать при условии, если он «вписывается» в общую
стратегическую линию. Ровно так же, как и по отношению к национальным ресурсам
– эксплуатация природных ресурсов, экспорт, распределение прибыли и природной
ренты, если это национальное достояние, должно осуществляться в интересах всех
его граждан, а не только избранных.
Беда в том, что к стратегическому планированию чаще подходят как к
прогнозам, как к событиям, на которые центр принятия решений повлиять не могут.
Это относится ко всем уровням: пусть то для страны или муниципалитета. Когда
полпред рад тому, что здесь реализуется сразу около двух тысяч проектов,
которых он не ожидал, это значит, что центр управления рассчитывает лишь на то,
«куда кривая выведет». Это не может быть решением Министерства финансов (денег
не дам!) или Министерства экономического развития, для которого почему-то
главным является уровень инфляции. – Это прерогатива планового органа –
Госплана, тогда как задача министерств и ведомств находить наиболее эффективные
решения с учётом прогнозов развития тех или иных внешних процессов и
обстоятельств.
А когда нет общей стратегической линии, ждать, что инициативу проявит
ведомство или даже чиновник в ранге вице-премьера (ну разве только в части
бесплатного гектара) вряд ли можно рассчитывать. Поэтому не покидая колеи,
ключевыми отраслями экономики дальневосточного региона, которым предлагается
установить особые условия инвестирования, будут оставаться добыча полезных
ископаемых, лесная промышленность, сельское хозяйство, рыбная промышленность и
аквакультура. И модернизация Транссиба и БАМа с удвоением объёма перевозок к
2025 году, и активизация Северного морского пути будут ориентированы главным
образом на вывоз ресурсов.
Разумеется, список стран, которые нуждаются в энергетических ресурсах:
нефть, газ, уголь – будет расширяться до определенного времени, а значит количество
участников ВЭФ будет возрастать, но им всем это нужно потому, что там заняты
другим, там ведётся поиск новых технологических решений, которые потом можно
будет предложить России, только это уже совсем другая цена.
Но мы с упорством продолжаем двигаться по пути сырьевой экономики,
ориентируя на это уже и «школьников,
начиная с 5-го класса. Учащихся 9-10 классов возят на экскурсии на
производственные объекты, показывая, что такое горная добыча и переработка».
– Сама по себе ранняя профориентация – неплохо, но это с позиций взрослого
человека, а что думает на эту тему молодое поколение – это ещё большой вопрос. Те, кто ближе к
ним, заявляют, что «молодёжь переезжает
из-за столичного хайпа, из-за современных парков, велодорожек, крафтовых баров,
постоянных фестивалей – из-за комфорта», но как мне кажется, что есть более
глубинные причины, которые связаны прежде всего с отсутствием понимания, видения
перспективы, в которой можно найти и реализовать себя, когда и комфортом можно
пожертвовать.
Пример разного представления о перспективных задачах: Агентство по развитию
человеческого капитала на форуме презентует «Дальневосточную деревню», а рядом Индия
рассказывает о строительстве 100 новых городов с населением 400 млн. человек, и
нашим даже в голову не приходит, что здесь на Дальнем Востоке нет ни одного
города хотя бы с миллионом жителей, что тоже является одной из причин убыли
населения.
Или наши отношения с потенциальными инвесторами. Сетуем, что с китайскими
инвесторами не очень получается: «они
говорят, что готовы помочь…, но при этом не приступают к реализации своих
инициатив и не дают список инвесторов, а только заявляют о готовности», а
коль так, тогда давайте попробуем поменять партнёра, может Индия будет не
только обещать? – Или всё же дело не в партнёре, а проблема больше в нас самих?
Представляя ситуацию на основе очень приблизительных знаний не только окружающих
нас стран, тенденций последнего времени, не понимая географию и историю данной
территории: на сколько часовых поясов раскинулся Дальний Восток, где его
начало, откуда мы здесь, как пришли и почему уходим, в чем наша миссия, так и
будем барахтаться в круге текущих проблем, из которых вырваться никогда не удастся.
Пятый форум, «юбилей», поди ж ты, а то, что в этом году исполнилось 380 лет
выхода русских первопроходцев к берегам Тихого океана, откуда начиналось
освоение Камчатки и Чукотки, Аляски и Калифорнии, так это вроде и не событие. Более
того, редко кто помнит о том, что те же самые проблемы на подобных сборах
обсуждались два-три года назад. Жильё, здоровье, дороги, паводки, – будто этого
не обсуждали раньше, или только теперь нашли невероятно эффективное решение.
Нет, тон и мотив один и тот же: подобострастный и просительный. Ни в одном из
выступлений на Президиуме Госсовета не прозвучали идеи о том, как достичь 6-процентного
роста экономики, как добиться того, чтобы территория стала привлекательной, и
люди отсюда не бежали, а от приезжих не было отбоя. Читаешь речи государственных
мужей, а видишь перед собой людей с протянутой рукой. А проблема не только в
том, что не помним своих корней и к современной истории региона порой относимся
небрежно.
Свежий пример: город Большой Камень отмечает 72-ю годовщину своего
рождения. Его становление связано с возникновением Дальневосточного завода
«Звезда» (ДВз «Звезда») – градообразующим предприятием, специализирующимся на
ремонте и постройке кораблей различного класса и назначения, реконструкции и
утилизации атомных подводных лодок. А рядом в 2016 году запущено производство
новой верфи Судостроительный комплекс «Звезда» (ССК «Звезда»), который посетили
в дни Пятого ВЭФ Президент России вместе с Президентом Индии. Все бы ничего, но
для нового предприятия отмечавшееся событие вроде как незначимое, никто из
руководства не принял участия в торжестве, тогда как базовое для города
предприятие потихоньку сдаёт и в технологиях, и в кадрах, и внимании к нему.
Какую часть горожан потеряет Дальний Восток?
Кто-нибудь знает, как преодолеть тридцатилетнюю тенденцию убыли населения? «Один из главных индикаторов – это
численность населения, демографическая ситуация. Должен сказать, что пока этот
индикатор находится в тревожной, в «красной» зоне. Практически во всех
дальневосточных субъектах Федерации численность населения продолжает снижаться.
И, к сожалению, тех, кто уезжает из региона Дальнего Востока, пока больше, чем
тех, кто приезжает». – Так Президент оценил нынешнюю ситуацию, тогда как
Агентство по развитию человеческого капитала мечтает о деревнях.
Поэтому итоги, разумеется, важны, но радости они, к сожалению, не
прибавляют. Другое дело, чиновники поднаторели так готовить документы, что претензии
к ним предъявлять невозможно. Невозможно, потому что в них либо цель (что
должно быть достигнуто в результате) не прописана, как в законе о ТОРах, либо
так формулируется, что даже зацепиться невозможно, как в законе о Свободном
порте Владивосток, в котором их аж пять. Какие могут быть претензии к таким
целям как «использование географических и экономических преимуществ Приморского
края», «развитие международной торговли с государствами Азиатско-Тихоокеанского
региона» или «ускорение социально-экономического развития». Такие итоги можно
подводить каждый день, либо не подводить вообще, в ожидании, что все рассосётся
само собой, или веруя, что сдвиги произойдут когда-нибудь потом, в то время как
соседние страны в своем развитии уходят всё дальше и дальше.
Ну и как мне кажется, площадка Восточного экономического форума должна быть
постоянно действующей, скажем, в виде дискуссионного клуба, где обсуждаются в
течение года наиболее важные вопросы, и которые выносятся в качестве итога на
очередном большом сборе. И штаб-квартира этого клуба должна быть здесь на базе
Федерального университета и Дальневосточного отделения Российской Академии наук,
и будущая повестка должна формироваться здесь. Возможно, это станет ещё одним
веским аргументом для размещения аппарата полпреда во Владивостоке, чтобы сюда
чаще приезжали министры федерального правительства, и постепенно осознавали,
что центр мировых событий здесь, где и должны приниматься решения.
Срок в два с половиной месяца на доработку, разумеется, ничего принципиально
не изменит в подходе к решению региональных проблем, но это может стать серьёзным
поводом для того, чтобы начать систематическую работу по формированию будущего
Дальнего Востока, который, по моему глубокому убеждению, является той частью
России, откуда единственно возможен выход из затянувшейся экономической
стагнации, где как «с чистого листа» можно выстраивать структуру новой
экономики страны на основе природно-ресурсного потенциала и активного
взаимодействия с ведущими экономиками Азиатско-Тихоокеанского региона.
Юрий АВДЕЕВ,
ведущий научный
сотрудник ТИГ ДВО РАН,
кандидат экономических
наук
27 сентября 2019 г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий