Номер первый!

Юрий Дмитриевич ЧУГУНОВ

28 октября 2012 года на 85-м году жизни скончался Юрий Дмитриевич Чугунов, доцент, кандидат биологических наук, директор-организатор Дальневосточного морского биосферного заповедника Дальневосточного отделения Российской академии наук, – замечательный специалист, отзывчивый коллега, добрый и душевный человек.

Юрий Дмитриевич Чугунов родился 1 мая 1928 года в деревне Ривица Максатихинского района Калининский области. В 1947 году, после окончания средней школы, поступил на биологический факультет Пермского государственного университета. После окончания второго курса перевелся в Московский государственный университет, который окончил в 1952 году, получив специальность зоолога, научного работника и звание учителя средней школы. 

Был направлен на работу в научно-исследовательский противочумный институт Кавказа и Закавказья в г.Ставрополь. В 1955-1956 годах был в командировке в Монгольской Народной Республике, где работал в очаге чумы. Материалы, собранные там, послужили основой для написания кандидатской диссертации. В 1958 году поступил в аспирантуру Научно-исследовательского ордена Трудового Красного Знамени института эпидемиологии и микробиологии имени почетного академика Н.Ф. Гамалеи АМН СССР а в 1960 году окончил аспирантуру и защитил кандидатскую диссертацию на тему: «Зоологическая характеристика Гоби – Алтайского очага чумы». С 1960 по 1971 годы работал доцентом кафедры зоологии позвоночных Биолого-почвенного факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. В 1964 году утвержден в ученом звании доцента. 

В 1971 году переехал во Владивосток и работал старшим научным сотрудником Биолого-почвенного института ДВНЦ АН СССР до 1974 года. В 1975 году перешел на работу в Институт биологии моря ДВНЦ АН СССР на должность заведующего Дальневосточным государственным морским заповедником. С 1981 года работал заместителем директора по научной работе ИБМ ДВНЦ АН СССР. Всю свою неукротимую энергию, все силы сердца и ума он отдал самому главному делу своей жизни – созданию и становлению заповедника и вошел в историю заповедного дела страны как директор первого в нашей стране морского заповедника.

К сожалению, на административном поприще Ю.Д. Чугунова возникли препятствия, и в 1987 году он был уволен, в связи с переводом в Биолого-почвенный институт ДВНЦ АН СССР.

Награжден медалью «Ветеран труда» в 1984 году.

Ю.Д. Чугунов имеет 59 научных трудов, в числе которых две монографии.

Яркая темпераментная личность, он любил природу, людей, был «центром кристаллизации» неординарных личностей, умел зажечь своей идеей и поделиться ею с каждым. Все, кому посчастливилось работать рядом с Юрием Дмитриевичем Чугуновым, навсегда сохранят память об этом замечательном Человеке.

Коллеги, друзья

Номер первый!

28 октября ушел из жизни Юрий Дмитриевич Чугунов – один из организаторов Дальневосточного морского заповедника ДВНЦ АН СССР и его первый директор. Для меня и многих из нас он был не только организатором, но и ученым и учителем. Вспоминаю его лекции по герпетологии на биофаке МГУ, которые отличались и строгостью, и какой-то домашней простотой и уютом. Он умел нам рассказать не только о систематическом положении животного, не только о его повадках или географии распространения вида, но и об ученых-исследователях. И неизвестно, что было более ценным для нас – молодых, начинающих путь, – знания повадок лягушки или змеи, или рассказ о живом дыхании исследователя, впервые увидевшего варана или плащеносную ящерицу.

Очень жаль, что его больше нет с нами. Очень жаль.

Я выражаю от себя и своих коллег самые глубокие соболезнования близким и коллегам Юрия Дмитриевича. Пусть те добрые дела, которые он совершил, останутся и приумножатся на Земле!

Виктор Федорович ГНЮБКИН, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Карадагского природного заповедника Национальной Академии наук Украины, студент МГУ в 1968-1971 гг., сотрудник ДВНЦ АН СССР в 1971-1986 гг. 

***

Моя работа с Юрием Дмитриевичем Чугуновым, ЮД, как мы его называли, совпала с периодом начала юридического формирования заповедника как природоохранной организации. «Вырвав» у Тихоокеанского флота часть залива Петра Великого и островов, мы невольно нарушили его на годы расписанные планы учений, тренировок и походов. В служебных кабинетах, на море нам поэтапно приходилось отстаивать право на неприкосновенность границ заповедника, жизнь его обитателей и растений.

Внутри заповедника и его охранной зоны находились полигоны для бомбометания, отработки навыков торпедных атак, стрельб, десантирования и прочих премудростей военного дела. От всех этих важных объектов Тихоокеанский флот должен был отказаться.

То, что постановление о создания заповедника принималось на заседании Политбюро ЦК КПСС, и на документе стояла подпись Генерального секретаря КПСС, открыло нам большие возможности по использованию мощного рычага воздействия на государственные учреждения и органы власти. Не обремененный высокими воинскими званиями и членством в партии, ЮД мог напрямую обратиться к руководству Приморского крайкома КПСС или в Главное политическое управление Советской армии и Военно-морского флота. Если статус документа превышал уровень директора заповедника, то он готовил обращение от ДВНЦ АН СССР или АН СССР. И дело решалось. Страна уважала руководящую и направляющую силу КПСС.

Ученый по духу и образу мыслей, ЮД сразу вникал в суть проблемы. Понимая, что штурман на любом судне прокладывает путь в соответствии с картами, лоцией и издаваемыми извещениями для мореплавателей, ЮД, в первые же годы существования заповедника, подготовил и провел через все необходимые инстанции извещения для мореплавателей. Таким образом, границы заповедника были внесены во все регламентирующие документы, нанесены на все карты и, соответственно, территория заповедника была обозначена как закрытая для свободного доступа.

В Советском Союзе умели добиваться исполнения решений, принятых на государственном уровне. К слову, ржавых судов без номеров, без опознавательных знаков, без флага, «разгуливающих» сегодня по акватории залива Петра Великого, в то время не наблюдалось. Ушла Эпоха, а вслед за ней ушли ее лучшие представители. Юрий Дмитриевич Чугунов был одним из этих людей.

Виктор Викторович ГОРЛАЧ, заместитель Ю.Д. Чугунова с 1979 г., а в 1987-94 гг. директор Морского заповедника

***

Я познакомился с Юрием Дмитриевичем Чугуновым в 1971 году, когда он появился в Биолого-почвенном институте, где я работал и продолжаю работать. Моя деятельность в значительной степени связана с изучением птиц залива Петра Великого, поэтому уже не один десяток лет я работаю территории, которая в 1978 году вошла в состав Морского заповедника, и сама история его становления происходила на моих глазах.

Имя Юрия Дмитриевича Чугунова для меня неразрывно связано с Морским заповедником. Юрий Дмитриевич – пример счастливого человека. Он нашел главное дело своей жизни, а ведь это далеко не всем удается. Юрий Дмитриевич получил отличное образование, стал ученым, преподавал в Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова. Обстоятельства сложились так, что он переехал во Владивосток. Когда у Алексея Викторовича Жирмунского, директора Института биологии моря ДВНЦ АН СССР родилась идея создания Морского заповедника, рядом оказался человек, качества которого полностью соответствовали поставленной задаче.

Юрий Дмитриевич оказался в нужном месте в нужное время, став директором-организатором Морского заповедника. Создание Морского заповедника стало непростой задачей, потребовавшей от Юрия Дмитриевича мобилизации всех его сил, привлечения на свою сторону многих лиц, принимавших решения. Юрий Дмитриевич в полной мере понимал всю важность порученного ему дела и последствия достижения успеха в решении этой задачи.

У него было понимание определенной избранности, уверенности в соответствии его сил масштабу поставленной задачи. Важно, что в этом прекрасном начинании Юрий Дмитриевич был напарником Алексея Викторовича Жирмунского, что они изначально планировали создание именно заповедника, а не какой-либо природоохранной структуры.

Я полагаю, что о лучшем памятнике для себя, чем создание заповедника, зоолог и мечтать не может. Имя директора-основателя Морского заповедника не может быть забыто.

Юрий Викторович ШИБАЕВ, старший научный сотрудник лаборатории орнитологии БПИ ДВО РАН, кандидат биологических наук

***

В самом начале 70-х годов прошлого века дальневосточная наука переживала период бурного роста. В ту пору я работала в лаборатории физиологии Биолого-почвенного института ДВНЦ АН СССР под руководством кандидата биологических наук Олега Юрьевича Орлова. Институтом в 1971-73 годах руководил молодой и талантливый ученый, доктор биологических наук Николай Николаевич Воронцов. В этот период для руководства исследованиями и организации научных школ были приглашены известные отечественные ученые. Их частенько «за глаза» называли «варягами». К слову, подобно скандинавским героям, они были увлеченными, смелыми и энергичными. Юрий Дмитриевич Чугунов был старше Орлова и Воронцова, но был с ними знаком еще со студенческих времен, да и позже был с ними дружен, в период его работы доцентом биофака МГУ.

В те годы мы занимались изучением зрения терпуга и много работали на острове Попова, где по договоренности с океанологами на морской станции в бухте Алексеева в нашем распоряжении был дом и два вагончика. Остров тогда был одним из центров биологической науки на Дальнем Востоке, потому что там работали не только биологи институтов ДВНЦ АН СССР, но и представители отраслевой науки, поскольку в проливе Старка была расположена большая станция ТИНРО. Важно отметить, что в те годы происходил очень оживленный научный обмен. Для нас не составляло большой проблемы отправиться в командировку в Москву или другой научный центр. Равным образом молодые и не очень молодые ученые со всех концов Советского Союза приезжали к нам со своими идеями и научными проблемами.

Почти ежедневно, во время вечернего чаепития, а зачастую до глубокой ночи, не прекращались обсуждения результатов экспериментов, новинок научной литературы, научных идей и путей развития науки, как на Дальнем Востоке, так и во всем мире. Удивительно интересные и талантливые люди собирались на наших «посиделках». Но разговаривали мы не только о науке, я вспоминаю много интересных и остроумных историй.

Юрий Дмитриевич выделялся среди всех не только высоким ростом и крепким сложением, но и особенным обаянием. Слушали его с непреходящим интересом. А еще у него была способность добиваться намеченной цели. Так было в науке, так было и в жизни. Говорят, что перед своей избранницей Натальей Юрьевной (сестрой О.Ю. Орлова), он стоял на коленях до тех пор, пока она, дочка академика, талантливая виолончелистка и светская барышня, не дала согласие выйти за него замуж и поехать на Дальний Восток!

К слову, Олег Юрьевич, был женат на Марии Анатольевне Александровой, дочери академика А.П. Александрова, также работавшей в нашей лаборатории. Все они впоследствии очень помогли Юрию Дмитриевичу в его работе по созданию Морского заповедника.

В 1973 году молодой реформатор Н.Н. Воронцов был вынужден оставить пост директора института, а ряд сотрудников спустя некоторое время перешли в Институт биологии моря. Юрий Дмитриевич перешел в ИБМ в 1975 году на должность заведующего Дальневосточным государственным морским заповедником, а впоследствии стал заместителем директора ИБМ. Но еще три года ему предстояло «пробивать» решения во всевозможных учреждениях и организациях в Приморском крае и в Москве, получать множество согласований на самых разных уровнях, вплоть до Совета Министров СССР и ЦК КПСС, прежде чем Морской заповедник из мечты увлеченных людей стал реальностью, которой восхищаемся мы, чудесным уголком нетронутой природы, которым будут любоваться наши внуки и правнуки.

На мой взгляд, было бы правильно, если в названии Морского заповедника навсегда сохранится память о замечательном человеке, Юрии Дмитриевиче Чугунове.

Валентина Петровна ГНЮБКИНА – научный сотрудник лаборатории физиологии ИБМ ДВО РАН им. А.В. Жирмунского

***

Юрий Дмитриевич Чугунов – один из самых ярких людей, встретившихся мне на жизненном пути. Я считаю, что мне очень повезло, что однажды мы познакомились, и он пригласил меня работать в Музее Морского заповедника.

Это было очень хорошее время, мы были молоды, полны энтузиазма и нам очень многое удавалось. В орбиту Музея, Морского заповедника попадали очень яркие, интересные люди. Идеи не просто «фонтанировали», они высказывались, «извлекались из воздуха», «шлифовались» и воплощались в жизнь! Как заповедник, так и музей создавались усилиями многих людей. Назову некоторых из них: доктор геолого-минералогических наук Борис Владимирович Преображенский, скульптор Валерий Геннадьевич Ненаживин по-прежнему энергичны и деятельны. Но, к сожалению, кандидат биологических наук Андрей Анатольевич Кубанин и художник Виктор Авраамович Федоров уже ушли от нас. Мы собирались все вместе, обсуждали каждый зал, темы, которые планировали раскрыть, внешний вид каждого стенда и планшета. Все работали, не обращая внимания ни на выходные, ни на окончание рабочего дня.

Очень выразительным получился стенд «Мы едим свою грязь!», посвященный теме загрязнения моря. В те годы не было принято открыто рассказывать общественности о том, как легко разрушить хрупкую экосистему моря, и как это воздействие «бумерангом» вернется к человеку. Стенд просто «сражал наповал». Такой он получился яркий. Задумал и создавал стенд Юрий Дмитриевич, которого эпитет «яркий», характеризовал как нельзя лучше.

Если он проводил экскурсию, то после ее окончания люди просто не хотели отходить от него. Он был очень артистичен и обладал какой-то притягательной, магнетической способностью. С первого взгляда чувствовал аудиторию и понимал, что ей говорить и как говорить. Музей Морского заповедника и Юрий Дмитриевич в нем – это великолепный театр одного актера!


А.А. Гульбина - в центре

Информацию, сложную для восприятия большинства людей, поскольку в ней было много ссылок на данные о достижениях науки, о биологии животных и растений, экскурсанты без устали впитывали на протяжении всей часовой экскурсии и выходили покоренные обаянием и актерским мастерством Юрия Дмитриевича.

Другой его важной чертой была способность «заглянуть в будущее». Он жил не только сегодняшним днем, но старался просчитать и таким образом предугадать пути развития и будущее состояние заповедника. Созданный в 1978 году Морской заповедник с его кластерностью, делением на зоны, по существу был структурой, в большей степени соответствующей национальному парку. Но национальные парки в те годы существовали только за рубежом. Так что он своими новациями без сомнения вошел в историю заповедного дела страны.

В последние годы он тяжело болел, но не переставал генерировать новые идеи. Об одной из них, о создании на острове Русский природного парка, сейчас говорят все больше и больше, в то время как Юрий Дмитриевич пять последних лет пытался привлечь к ней внимание общественности и властных органов.

Юрию Дмитриевичу всегда была присуща активная жизненная позиция. Уже будучи человеком преклонного возраста, проживая в небольшой деревеньке в приморской глубинке, он выявил схему выращивания и сбыта конопли и обратился в компетентные органы с требованием пресечь преступную деятельность. Он открыто выступал против браконьерства и хищнического уничтожения Сихотэ-Алиньской тайги. Ему угрожали: убьем и сожжем, и однажды его дом и библиотека, собираемая с любовью на протяжении долгих лет, были сожжены, а он сам попал в больницу.

Он всегда был гражданином планеты Земля!

Анна Алексеевна ГУЛЬБИНА, начальник отдела экопросвещения Дальневосточного морского биосферного заповедника ДВО РАН

***

Я познакомился с Юрием Дмитриевичем Чугуновым много лет тому назад, когда студентом биофака пришел на кафедру зоологии позвоночных МГУ, где он работал доцентом. Через несколько лет, в 1975 году, мы встретились в Институте биологии моря ДВНЦ АН СССР, где я стал работать после окончания целевой аспирантуры.

Решению о создании Морского заповедника предшествовала колоссальная организационная работа. Писались письма, проводились переговоры, получались согласования. Юрий Дмитриевич отлично справлялся с этой работой. Еще со студенческих времен я помню, насколько он был аккуратным, организованным и «упорядоченным» человеком. Кроме того он легко устанавливал контакт с собеседником. От дворника, до министра и выше он мог общаться одинаково успешно. Обаять собеседника и привлечь его на свою сторону для Юрия Дмитриевича не составляло большого труда. Это было очень важное качество, поскольку, как говорили раньше, к документам необходимо было «приделывать ноги».

Юрий Дмитриевич, высокий и широкоплечий излучал уверенность, и с первого взгляда становилось ясно, что подобно бульдозеру, он преодолеет все препятствия и достигнет своей цели. Так что документ получался, не просто «с ногами», а «с гусеницами». Его организаторский талант и умение в сложной ситуации быстро принимать верные решения очень помогли при создании Морского заповедника.

В Москве согласование было проведено с 14 министерствами и ведомствами, а в Приморском крае с 21 организацией. Были приняты решения ВМФ и АН СССР, Совета Министров СССР и даже Политбюро ЦК КПСС за подписью Л.И. Брежнева!

Критическая ситуация сложилась, когда командующий Тихоокеанского флота заявил, что отвод акватории залива Петра Великого для заповедника нарушает систему обороны этого морского района и снижает боевую подготовку ТОФ. Побудить военных моряков пересмотреть свое решение представлялось невозможной задачей. Такое было под силу только легендарной личности, академику А.П. Александрову, директору Института атомной энергии имени И.В. Курчатова, заместителю министра среднего машиностроения, главному научному консультанту ВМФ, создателю атомного оружия и атомных судовых энергетических установок, заслуги которого перед Военно-Морским флотом СССР трудно переоценить. Достаточно сказать, что благодаря разработанной им системе размагничивания кораблей были спасены тысячи жизней советских моряков. Так вот, Юрий Дмитриевич получил аудиенцию дома у А.П. Александрова, когда Анатолий Петрович выздоравливал после операции, и сумел приобрести в его лице могучего сторонника идеи создания морского заповедника.

А в обыденной жизни Юрий Дмитриевич был азартным весельчаком, душой компании и шутником. Припоминаю такой случай. На морской станции «Витязь», после дневного заседания конференции по биологии амфибий и рептилий Дальнего Востока и Сибири, за вечерним чаепитием, кто-то из зоологов похвастался особенным планшетом. В ответ, Юрий Дмитриевич продемонстрировал предмет своей гордости (он любил мастерить) – великолепный раскладной походный набор всяческих инструментов, что в те времена было совершенной редкостью. Присутствующие единодушно оценили «крутизну» набора. Но «непобежденный» зоолог положил на стол великолепной работы охотничий нож. Коллеги восхищенно загудели. Юрий Дмитриевич выждал паузу, медленно полез в задний карман брюк и достал… пистолет ТТ!

В то время директору заповедника было разрешено ношение оружия.

Сергей Львович КОНДРАШЕВ, доктор биологических наук, заведующий лабораторией физиологии ИБМ ДВО РАН им. А.В. Жирмунского

***

Я познакомился с Юрием Дмитриевичем Чугуновым в мае 1978 года в Москве, куда приехал из Белоруссии на встречу с ним для разговора о приеме на работу в Дальневосточный морской заповедник.

Проговорили мы почти целый день. Сначала Юрий Дмитриевич красочно описал условия жизни и работы в Центральной усадьбе заповедника на острове Попова: «Койка в общежитии. Столовая. В магазинах продуктов почти нет. Водолазной станции нет, снаряжения тоже. Лодок нет, научного оборудования, инструментов тоже нет. Летом – долгие дожди, сырой ветер, зимой – мороз, пронизывающие ветра. Могу обещать должность старшего лаборанта с окладом 105 рублей, с испытательным сроком. Предлагаю заниматься популяционной структурой мышей». Испытующе посмотрев на меня, Ю.Д. ожидал моего решения. Не колеблясь ни минуты, я ответил «Да! Но только хочу заниматься ихтиологией»

После этого следовало описание условий работы другого рода: «Бескрайнее море с прозрачной голубой водой. Большое разнообразие морских животных, рыб, птиц, тюлени. Дикие, необжитые острова. Масса нерешенных зоологических задач. Оборудование получим, водолазную станцию организуем – будете нырять. С продуктами выкручиваемся, жить можно».

Блеск в моих глазах усиливался, я начинал задавать вопросы о деталях работы, на что Юрий Дмитриевич снова начинал рассказывать, как все плохо, как все сложно. Решения своего я не изменил, чем вероятно, убедил ЮД. в том, что смогу удержаться в заповеднике надолго, и мы договорились о времени моего приезда.

Я навсегда запомнил принцип, по которому Юрий Дмитриевич, подбирал сотрудников в заповедник: главное – увлеченность и преданность своему делу.

Александр Игоревич МАРКЕВИЧ, – научный сотрудник Дальневосточного морского биосферного заповедника, кандидат биологических наук

***

С Юрием Дмитриевичем Чугуновым в заповеднике я работала недолго в период после окончания мною биофака ДВГУ и до увольнения Юрия Дмитриевича. Мы больше общались в последние годы, как по телефону, так и лично во время его приездов во Владивосток. Он передал мне ряд документов периода его работы в заповеднике и более ранних, когда в составе экспедиции он работал в Монголии, в очаге чумы, где и собрал материал для своей кандидатской диссертации. Интересно, что он подготовил два варианта диссертационной работы: на соискание звание кандидата медицинских наук и, соответственно, – биологических.

Будучи доцентом МГУ, он подготовил докторскую диссертацию, получил на нее достаточное количество положительных отзывов, но в силу ряда причин предпочел «проталкиванию» ее защиты переезд в бурно развивающийся научный центр на Дальнем Востоке. На мой вопрос о том, почему он не занимался организацией защиты во Владивостоке, он сказал, что работ такого уровня, как его диссертационная, достаточно, тогда как создание первого Морского заповедника – цель, о которой стоит мечтать, и ради достижения которой стоит жить. Поэтому все силы его сердца и ума принадлежат ее реализации.

Юрий Дмитриевич всего себя отдавал работе на благо заповедника, был предан заповедному делу, предательства которого не прощал.

Елена Алексеевна ЧУБАРЬ – научный сотрудник Дальневосточного морского биосферного заповедника, кандидат биологических наук

***

В 1980 году, будучи студентом ДВГУ, я пришел в Морской заповедник. Юрий Дмитриевич стал моим научным руководителем. Темой моей работы было изучение грызунов в условиях островной изоляции, поскольку «грызунячий» опыт у Юрия Дмитриевича был большой и публикаций немало. Работая в противочумной службе, он во время экспедиции в Монголии в очаге чумы собрал обширный материал. Это известный факт, но не все знают, что он в эти годы стал еще и чемпионом по монгольской борьбе. Видели его руки? В борьбе на пальцах ему не было равных!

Юрий Дмитриевич все делал очень тщательно. Мне нужно было ловить мышей так, чтобы они оставались живыми. Образцы живоловки мы делали у него в квартире на Магнитогорской, в доме, где находилось Дальневосточное отделение ГИПРОНИИ ДВНЦ АН СССР. Юрий Дмитриевич был увлекающимся человеком и любил работать руками. В тот период его жена была в Москве, и мы строгали, пилили, сверлили, резали и колотили в свое удовольствие, не особенно обращая внимание на время суток. В итоге получились отличные, просторные образцы с нержавеющими сетками, системой жизнеобеспечения для пойманных мышей на достаточно длительный срок… Юрий Дмитриевич говорил: «Мы с Вами умрем, а наши живоловки будут жить»! Верите или нет, спустя три десятка лет некоторые из них по-прежнему в рабочем состоянии.

Юрию Дмитриевичу было уже за 50, но мы с ним бодро таскали по островам носилки с тяжеленными живоловками. В итоге я защитил на отлично диплом и в 1982 году распределился к нему.


И.О. Катин - второй справа, Ю.Д. Чугунов - третий справа

Юрий Дмитриевич знал множество веселых рассказов, с ним невозможно было скучать. Подшучивал не только над собеседником, но и над собой. В результате несчастного случая он потерял большой палец правой ноги, а потому довольно долго «провалялся» в больнице и набрал вес. Про себя говорил так: «Я стал крупным ученым, во мне целых 140 килограмм».

Или такой случай. Зоологи, в целях маркировки мышей, отрезают им кончик пальца на одной из лапок. Звучит угрожающе, но на самом деле, эта операция не вызывает у мышей нежелательных последствий, а зоологу удобно: лапок четыре, пальцев пять, а вариантов – можете посчитать сколько! Короче говоря, сидим мы с Юрием Дмитриевичем на острове, пьем чай, поглядывая на красивый закат, и Юрий Дмитриевич, глядя на свою ногу, совершенно серьезным тоном спрашивает меня: «Как Вы думаете, Игорь, какой я номер?»

Для меня Юрий Дмитриевич Чугунов был и останется навсегда «Номер первый!»

А в заключение я хотел бы обратиться через газету к руководству ДВО РАН. Я не знаю, как происходит процедура присвоения учреждению РАН имени выдающегося сотрудника, но я знаю и прошу по возможности учесть мое мнение: Юрий Дмитриевич Чугунов достоин высокой чести присвоения его имени Дальневосточному морскому биосферному заповеднику.

Игорь Олегович КАТИН – научный сотрудник Дальневосточного морского биосферного заповедника, кандидат биологических наук

C коллегами Ю.Д. Чугунова беседовал Александр КУЛИКОВ

Альбом: Биологи, биотехнологи

Альбом: Биологи, биотехнологи

Альбом: Биологи, биотехнологи

Альбом: Биологи, биотехнологи